Кира Фэй - Непорочность

• Название: Непорочность
• Автор: Кира Фэй
• Жанр: Любовно-фантастические романы

Существование Кайлы, казалось, было идеальным. Она свято хранила непорочность человека, который не мог её видеть, оберегала его от всевозможных бед и была довольна тем, как всё складывалось. Ей оставалось всего пара месяцев - и всё, работа закончена, она может исполнить свою мечту...Но тут семья её подопечного Томми переезжает, и всё переворачивается с ног на голову: парень попадает в плохую компанию, с каждым днём он всё меньше слышит голос Кайлы, которая умирает вместе с его непорочностью. Но девушка не привыкла так просто сдаваться! Она не намерена умирать и позволять Томми рушить себе жизнь! Обратившись за помощью к Высшим, Кайла становится человеком из плоти и крови. Но как оказалось её миссия куда более важная, чем она думала, ведь Томми не совсем простой человек, за его душу ведёт борьбу не только добро, но и зло...

---

   Через минуту я провалилась во тьму сна, в которой не была ни разу за шесть лет.

Глава 10

   Так я себя не чувствовала ещё никогда...Даже когда оказалась первый раз в штабе без воспоминаний и мыслей. Я чувствовала себя что ни на есть дерьмово! А может даже и хуже. Всё тело ныло, словно я отдыхала на рельсах, когда мимо проходил поезд.

   Но я перестала мысленно жаловаться на жизнь, ведь...Я была жива. Оказалось, что жажда во рту, сердцебиение в грудной клетке, боль в мышцах, головокружение, головная боль были мне знакомы. Я просто позабыла, какого это, но теперь вспомнила, оказавшись в теле. Я хотела пить, я хотела есть. Я помнила свежий вкус воды, казавшийся естественным и ни на что непохожим. Неожиданно желудок заурчал, и я улыбнулась от этого ощущения.

   - Поверить не могу, - выдохнула я. Вот именно! Я дышала полной грудью. Неожиданно я поймала запах...интересный запах, в мыслях всплыло, что это апельсины.

   - Уж поверь, теперь твоя душа томиться в бренном человеческом теле, - раздался над ухом знакомый мужской голос, дыхание его владельца защекотало мне шею, и я захихикала, всё ещё боясь открыть глаза.

   - А можно мне...шоколадное мороженое? - попросила я голос. Почему-то мне казалось, что раньше этот баритон в моей памяти звучал ниже и равнодушнее.

   - Вот ещё, иди и сама купи. Я твой наставник, а не нянька и уж тем более не кухарка, - ответил голос. Мне хотелось врезать его обладателю. - И чего ты лежишь и хнычешь с закрытыми глазами? Мечтала об этом, а теперь боишься посмотреть? - мужчина откровенно издевался.

   - Вот ещё! - прорычала я, резко садясь на чём-то мягком, буквально проваливаясь в него. Я распахнула глаза, в них тут же ударил яркий солнечный свет, усиленный светло-бежевыми, почти молочными, стенами незнакомой мне комнаты, уставленной обычными предметами мебели: два шкафа, комод, туалетный столик, напольное зеркало в полный рост, кресло, стул, компьютерный стол...Комната оказалась очень большой, полупрозрачные капроновые шторы легко пропускали свет, более тяжелые светло-коричневые были убраны и подвязаны к стене. Находилась я на мягкой постели, устеленной жёлтыми покрывалами.

   А ворчащим мужчиной оказался ни кто иной, как Дункан. Его-то увидеть я ожидала меньше всего. Тем не менее, он сидел рядом со мной на кровати, одет он был в простые потёртые светло-голубые джинсы, синюю футболку, его длинные по плечи волосы были забраны в низкий хвост, пара непослушных прядей выбилось. Но теперь я видела его как-то иначе...Более ярко и красочно.

   - Ты ворчишь как бабушка Томми, одет как подросток, а выглядишь как взрослый мужчина, - рассмеялась я, - Но чёрт, я рада тебя видеть! - неожиданно для самой себя и для парня тоже, я повисла на его крепкой загорелой шее и яростно вдохнула аромат одеколона и, кажется, шиповника. С минуту Дункан просто был в немом шоке, а потом отпрянув, прорычал:

   - Отцепись, малолетка, - но я не обиделась на эту реплику. Я знала, что глупо поступила, ведь я была рада видеть не самого парня, а просто видеть, чувствовать, жить по-человечески!

   - Не обольщайся, - дёрнула я плечом и по нему тут же рассыпались мои светлые волосы, переливающиеся в лучах солнца разнообразными оттенками и составляющими общую массу золотистых цветов. - Мне вообще-то плевать, что ты здесь, я рада видеть хоть кого-то своим новым зрением.

   - Оно осталось у тебя прежним, - этот идиот так и норовил разрушить все мои грёзы о человеческом мире.

   - Нет уж, в штабе ты казался мне симпатичнее, вот я слепая была! - лучезарно улыбнулась я, подбегая к зеркалу. Что ж, по сути, действительно ничего не изменилось: та же фигура, то же лицо. Но зато теперь моя кожа стала куда приятнее, она поблёскивала на солнце и отдавала едва заметным золотым загаром, волосы оказались невероятно мягкими, а в янтарных глазах плавали тёмно-оранжевые крапинки. Одета я была в неизменную белую футболку со смайликом на груди и джинсовые шорты, подпоясанные белым ремнём.

   Вдруг на туалетном столике я увидела кучу девчачьих принадлежностей. Подойдя, я незамедлительно провела расчёской по волосам и собрала их в высокий хвост, обмотав ярко-жёлтой резинкой. Одна непослушная прядь как всегда выпала из общей гаммы и легла на лицо, совсем не мешая. Что ж, а неплохо!

   - Кто о чём: алкоголик о вине, женщины о косметике, - пробормотал Дункан. Кто бы мог подумать, что такой грозный субъект как он, наводивший страх на весь штаб окажется таким нытиком? - Это уже аксиома.

   - А ты что тут вообще забыл? - бросила я, садясь на столик, яркое солнце приятно грело кожу. Теперь его свет не проходил сквозь меня. - Дом престарелых дальше по улице, - я не могла стереть с губ глупую улыбку. Я улыбалась этому миру, не могла устоять!

   - Не смешно, детский сад тоже недалеко, - бросил камень в меня Дункан, поднимаясь с постели. Что говорить, но всё-таки он хорош: грациозные движения гибкого тела с сухими мышцами, волевые черта лица, пронзительные серые глаза, отличный загар и прямые чёрные волосы. - Я твой наставник, хотя я больше предпочитаю слово начальник или координатор действий, - я прыснула после последнего изречения парня.

   - Что, Серафима тебя назначила? - по сердцу разлилась волна благодарности. Теперь даже смеяться, думать, благодарить было приятнее, всё отзывалось в маленьком комочке в груди, именуемом сердцем.

   - Да, - сцепив зубы, процедил Дункан, оперевшись рукой на стоящий неподалеку комод и всматриваясь в окно. Солнечные лучи красиво обыграли его смуглую кожу.

   - Что ж, тогда буду тебя терпеть, - пробормотала я. - Серафиме явно знать лучше. Так ведь? - проговорила я, глядя на белый потолок, расписанный причудливыми узорами золотистого цвета.

   - Видимо да, но знаешь, вот в таких вот абсурдных результатах я всё-таки сомневаюсь, - его и без того узкие глаза сощурились, от чего превратились в две щёлки, в которых поблескивал металл.

   - Ладно, наставник, начальник, нахлебник или кто ты там, хватит трепаться, ребёнок, можно сказать, только что родившийся, требует что-нибудь поесть. В этом доме вообще есть еда? - поинтересовалась я, вышагивая по направлению к двери.

   - Не знаю, я очнулся за минуту до тебя, - он устало потёр глаза и направился за мной. Наши босые ноги весело шлёпали по паркету, и я припрыгивала. - Не мельтеши перед глазами, - бросил замечание Дункан.

   - Приятель, тебе сколько лет? Бросаешь в меня детские замечания с упрямством старика, у тебя явно раздвоение психологического возраста! - весело бросала я, оглядываясь по сторонам. Мы оказались в коридоре с четырьмя дверьми, в дверном проёме одной из них стояли я и мальчик-дедушка. За двумя другими дверями оказалось две ванные, а за третьей комната, выполненная в тёмно-синих тонах, как видимо, она предназначалась для Дункана.

   - А я хотела гнать тебя на кушетку, - ухмыльнулась я, закрывая дверь в комнату. - Слушай, а ты теперь тоже человек?

   - Не совсем, но в отличие от тебя, как представитель более высшего уровня, я могу принимать материальную форму. Я почти человек, даже потребности почти те же, но...

   - Ой, не утруждай меня своими лекциями, - я бесцеремонно зевнула. - Пойдём лучше поесть поищем.

   - Идём, - вздохнул парень и пошлёпал к лестнице. Теперь мы стояли в большом помещении, делящимся на две зоны: в первой был небольшой коридорчик, идущий от входной двери и лестница, а во втором была большая гостиная с удобным диваном, двумя креслами, камином, большим телевизором, на стенах висело несколько красивых летних пейзажей, красивые треугольные светильники, две изогнутые напольные лампы с торшерами, отделанными коричневой бахромой, перед камином уютно устроился белый пушистых коврик.

   - Ух ты, как домик в горах, - улыбнулась я, еле-еле удержавшись от того, чтобы не развалиться на мягком коврике. - Еда, - повторила я себе и свернула налево, в кухню, скрывающуюся за двойной полупрозрачной дверью, отделанной желтоватым стеклом.

   Помещение кухни оказалось очень современным: красная столешница была очень длинной, тем самым заменяя обеденный стол, возле неё стояло несколько пар серых стульев, газовая плита, микроволновка, серебристый холодильник. Вся кухня была выдержана в красно-серых тонах и выглядела очень современно.

   - Не загадь мне всю эту красоту, мужчина, - я предостерегающе тукнула пальцем в грудь Дункана и понеслась к холодильнику, который, оказалось, скрывал целый клад! Здесь было всё от яиц до свежих овощей. Скрестив пальцы, я залезла в морозильную камеру и по мимо кучи замороженных трупов животных обнаружила большое ведёрко с шоколадным мороженным.

   - Этой рай, - вздохнула я, вытаскивая ведёрко. Вспомнив, где Уитни обычно хранила столовые приборы, я отодвинула продолговатый ящик, притаившийся в одном из столиков гарнитура. Как по волшебству передо мной оказались стройные ряды блестящих ложек, вилок и ножей.