Tenten - Дженни (фанфик по Сумеркам)

• Название: Дженни (фанфик по Сумеркам)
• Автор: Tenten
• Жанр: Любовно-фантастические романы

Вполне банальная история о том, как русская девочка попадает в Америку. Более того, именно в Ла Пуш. Да еще и на глаза оборотня. Что из этого всего может получиться, читайте далее.

Дисклеймер: У Майер позаимствовала стаю (частично) и идею о запечатлении, действия, происходящие в фанфике принадлежат автору.

---

— Но, вообще-то, и правда рановато, — продолжил Брэйди, вновь становясь серьезным. Наклонился ко мне, провел губами по щеке, подбородку, длинным томным поцелуем обжёг кожу на шее, лизнул ключицу. Я замерла, напряглась непроизвольно, и он тут же отстранился.

— Тебя пугают прикосновения, Дженн, — сказал он едва слышно. — Я даже помочь тебе сейчас не могу.

— В смысле «помочь»? — не понимая, о чём идёт речь, переспросила я и упрямо добавила. — Не надо помогать. Я в порядке.

Брэйди обхватил меня обеими руками, прижимая к себе, и успокаивающе пробормотал:

— Ну, конечно, в порядке. Это я так. Не обращай внимания. У нас всё ещё впереди. И давай спать, Дженн.

Глава 3.3. «Благими намерениями…»

Спички рассыпались по столу. Я так давно не слышала этого уютного звука, что мгновенно вынырнула из полудрёмы и открыла глаза.

Темноту комнаты едва разгонял свет бра, на которое была наброшена рубашка Брэйди. А сам он сидел у стола, ко мне спиной, одетый в одни пижамные штаны. По старой своей привычке Брэйди раскладывал спички на столе. Так же, как делал это год назад, объясняя мне решение какой-нибудь заковыристой задачки по геометрии.

— Я разбудил тебя. Извини, — сказал он, не оборачиваясь. Не представляю, как можно было узнать, что человек проснулся, сидя к нему спиной, но у Брэйди этот получилось. Наверняка его сущность давала знать о себе таким наглядным способом. Я сделала вид, что не удивлена. Приподнялась в постели, опираясь на локоть, и ответила:

— Ничего. Всё равно скоро вставать.

Минимального движения хватило, чтобы тело тут же напомнило о себе. Лёгкой усталостью, едва ощутимой саднящей болью и сухой, почти неприятной, резкой чувствительностью кожи. Как после высокой температуры, когда жар спадает, сбитый антибиотиком, и остаётся противная слабость, звенящий гул в ушах от затихающей головной боли, и вот такое необычное ощущение от прикосновений даже мягкой ткани пледа.

Вчера вечером мы занимались любовью…

От этого воспоминания загорелись щёки, и сладко заныло сердце.

Я выбралась из-под одеяла, одернула футболку и провела руками по волосам, пытаясь пальцами «причесать» растрепанные пряди. Подошла к Брэйди и стала рядом, положив руку ему на плечо. Он прижался к моей руке щекой, царапая раздраженную кожу отросшей за день щетиной.

Стоять босиком на голом полу было холодно. От входной двери тянуло сквозняком. Но я не обращала на это внимания. Поджимая пальцы на ногах, я разглядывала замысловатую фигуру, которая складывалась из рассыпанных на столе спичек. Монументальное полотно ничем не напоминало смешные загогулины, которые Брэйди выкладывал, занимаясь со мной математикой. Оно занимало весь стол. Большому пакету с апельсиновым соком, пачке галет и трём пустым спичечным коробкам там места не нашлось, и они лежали рядом на стуле. Видимо, вопрос, который мучил Брэйди, был не из лёгких.

— Решаешь задачки? — спросила я из пустого любопытства, хорошо понимая, что если он сам не захочет рассказать, о чем думает, мне никогда ничего не узнать.

— Задачки? — Он усмехнулся. — Да. Пожалуй.

Брэйди небрежным движением сгреб спички в сторону, походя разрушая фигуру, на создание которой понадобилось далеко не пять минут, и усадил меня к себе на колени. Я обхватила руками широкие плечи, согреваясь его теплом.

— Замёрзла? — спросил Брэйди.

— Немножко, — ответила я и блаженно зажмурилась, когда он наклонился и ладонью левой руки принялся греть, разминать мои ступни. — Спасибо.

— Глупая, — сказал Брэйди. И вдруг начал обнимать совсем по-другому. Жадно, нервно. Его большие ладони гладили мою спину, теснее прижимая к груди, стискивали плечи, сжимали талию. Тёплые крепкие пальцы касались моего лица, зарывались в волосы на затылке. Он торопливо целовал мои щеки, нос, лоб, подбородок и снова щеки. Я растерялась от этого неожиданного напора. И мне это не нравилось. Так не целуют любимую женщину. Так нерадивые родители целуют ребёнка, которого потеряли в толчее большого города и уже отчаялись разыскать. Обегали все больницы и морги, а тут он вдруг нашёлся сам. Пришёл домой целый и невредимый.

Брови Брэйди сошлись на переносице в одну сплошную линию, правильные черты исковеркала маска жестокой отчаянной решимости.

— Эй! Эй! Эй! — завопила я, уворачиваясь от его рук. — Брэйди, ты что? Что случилось?

Брэйди некоторое время молчал, стиснув зубы, от чего четче проступали желваки на скулах.

— Я готов убить… того, кто встанет между нами, — ответил он, наконец, с отчаянием в голосе. — Убить. — Повторил он, и пальцы его правой руки скрючились, хватая воздух, сжимаясь и нервно подрагивая. Будто уже билась в их тисках шея того, кто неосторожно попытался вклиниться между нами, и вот, вот должны хрустнуть позвонки. Безудержная решимость лишить жизни человека была по-настоящему жуткой. Но в лице Брэйди не было садисткой удовлетворенности. Только боль и решимость, вызванная безысходностью. Супергерой. Опять. И, главное на пустом ведь месте, ни с того ни с сего напридумывал себе какие-то сложности, чтоб потом мужественно их преодолевать. Чувствуя, что смолчать не получится, я попыталась хотя бы сгладить свои слова улыбкой.

— Слушай, хватит уже разговаривать, как Капитан Америка. Взрослый ведь дядька. Кого ты убивать собрался? Посмотри на нас. Вот ты. Вот я. Больше никого нет. Завтра мы уедем домой…

— Да… Да… Всё верно. — Сказал в ответ Брэйди, расслабляясь и обнимая меня уже совсем по-другому. Без этих жестких порывистых движений, без надрыва. Ласково прижимал к себе. Тихонько дышал в волосы на макушке.

— Не ходила бы ты никуда сегодня, Дженни. Обойдутся без тебя. Сложи лучше вещи, чтоб не ждать утра. Уедем сегодня вечером.

На его шее, совсем рядом с моими губами билась жилка пульса. Я гладила его по плечу, безотчетно лаская пальцами смуглую кожу.

— Вечером будет фуршет в честь окончания съёмок, — напомнила я. — Ты же знаешь. Я не могу оставить девчонок. А ты не можешь уехать. Потерпи до завтра.

В какой-то момент безотчётная ласка моих пальцев стала настойчивой. Сердце Брэйди под моей ладонью застучало глухо и неровно. И я почти уже увидела в его глазах мужчину, который сходил с ума от страсти этой ночью…

И тут зазвонил телефон. Мой. Я вчера переключила его с обычного режима на беззвучный, и теперь он издавал низкий монотонный гул, от которого, казалось, ныли зубы. Можно было бы не обращать внимания на нудный вибрирующий звук, но я не выдержала. Разочарованно застонала и, нехотя отлепившись от Брэйди, принялась искать свой сотовый. Непривычная обстановка сбивала с толку, и я металась по маленькой комнате, натыкаясь на стулья, судорожно пытаясь припомнить, куда вчера сунула свою одежду. Под руки попадалось всё что угодно, только не мои джинсы, в кармане которых лежал телефон. Наконец-то нашла, вытащила вибрирующий аппаратик из кармана и нажала кнопку «Ответить» попутно отыскивая глазами Брэйди. Увидела, что он одними губами, беззвучно просит: «Не ходи никуда», отмахнулась и рявкнула:

— Да!

— Чего орёш? — Возмутилась трубка голосом Лиз. — И почему так долго не отвечаешь? Миловалась со своим красавчиком? — Ехидно спросила она, и я покраснела. Одно дело — заниматься любовью в тёмной комнате, где кроме вас двоих нет никого. И совсем другое, когда тебя тыкают в это носом, напоминая, что все вокруг прекрасно знают о ваших играх под одеялом. С мужчиной! Ах-х-х! Стыд и позор…

Но рядом со мной был МОЙ мужчина, и поэтому я загнала своё смущение куда подальше и ответила с вызовом:

— И что?

— Ничего! Корми его быстренько и выходи. Дело есть, — сообщила Лиззи.

Удивлённая её напором я спросила:

— А сколько времени?

Лиз ответила, и я подскочила на месте от неожиданности.

— Сколько?!!

— Да, да, — ехидно чирикнула трубка. — Ты проспала милочка. А теперь давай, открой мне дверь, в конце концов. Я тут завтрак притащила. Между прочим, не очень удобно держать поднос и разговаривать по сотовому.

С ужасом понимая, что Лиззи торчит у нас под дверями на глазах у всего кемпинга, я покраснела так, что щекам стало жарко. Растерялась и не нашла ничего лучше, как сказать упавшим голосом:

— Я не одета.

— Господи! — застонала Лиз. — Вот удивила-то! Забери у меня еду и одевайся. Только недолго. И иди сразу к складам. Покажу тебе кое-что.

Я открыла дверь и посторонилась, пропуская Лиззи внутрь. Она скользнула взглядом по моим растрепанным волосам, огромной футболке, которая была одета на голое тело, босым ногам, но не сказала ни слова, и не улыбнулась ехидно по своему обыкновению. Подруга сунула мне в руки поднос и шепнула в самое ухо:

— Лив, шевелись. Мне очень нужна твоя помощь. — Неожиданно мило улыбнулась и приветственно махнула рукой, глядя куда-то за моё плечо. — Хай! Простите, что помешала. Хочу украсть вашу принцессу.