Tenten - Дженни (фанфик по Сумеркам)

• Название: Дженни (фанфик по Сумеркам)
• Автор: Tenten
• Жанр: Любовно-фантастические романы

Вполне банальная история о том, как русская девочка попадает в Америку. Более того, именно в Ла Пуш. Да еще и на глаза оборотня. Что из этого всего может получиться, читайте далее.

Дисклеймер: У Майер позаимствовала стаю (частично) и идею о запечатлении, действия, происходящие в фанфике принадлежат автору.

---

— Ты меня выручила, Лив. Уговор я помню. И, кстати, — он ехидно улыбался. — Как сегодня? Обошлось без гонок по пересеченной местности?

— Не обошлось, — ответила я, раздумывая, а не попросить ли Рика вымыть мои кроссовки. Потом вспомнила список того, что ждать от него не стоит, несмотря на уговор, и решила не тратить свое преимущество на такую ерунду.

Возвращаться к столу и общему разговору не хотелось. Я сделала кофе и шла к своему трейлеру, перекладывая горячий стаканчик из одной руки в другую, когда услышала негромкое:

— Дженн, зайди.

Руки дрогнули. Стакан выскользнул из пальцев и рванулся к земле, оправдывая закон всемирного тяготения. Я попыталась подхватить и, конечно, не успела. У самой земли его поймал Брэйди. Аккуратно поймал. Не расплескав ни капли. Ещё секунду назад он стоял в дверях, а теперь был так близко, что я чувствовала живое тепло, исходящее от его тела.

— Зайди, — ещё раз тихо, но настойчиво произнес он и посторонился, пропуская меня вперед.

В маленьком жилом помещении трейлера места было немного. Пришлось присесть на стул в углу, чтобы не мешать. Хорошо, что села потому, что ноги стали ватными, и я точно рухнула бы на пол, когда следом за мной зашел Брэйди. Резкий электрический свет позволил увидеть то, что скрывала темнота наступающей ночи.

Сердце колотилось глухо и тревожно, сбивая с толку, мешая связно думать. Взгляд выхватывал какие-то отдельные маленькие картинки, отказываясь пока складывать их в единое целое.

Рукава рубашки в крупную клетку были расстегнуты, манжеты небрежно завернуты вверх. Смуглая гладкая кожа на руках казалась бы идеальной, если б не маленькая коричневая коросточка, обозначившая место недавнего пореза на мизинце правой руки. Я заметила её, когда Брэйди поставил стакан на стол. Ногти ухожены. Огромные, тяжелые, даже на вид, часы красовались на запястье. Рубашка плотно облегала широкие плечи, но у талии оставалась свободной. Она не была заправлена, и я не видела ремня, только новенькие черные джинсы, плотно облегающие бедра. Кроссовки были до смешного похожи на мои, только чистые.

Брэйди нагнулся, выдвигая из-под стола стул для себя. От этого движения он на секунду стал ближе, и на меня пахнуло сумасшедшей смесью аромата незнакомого парфюма и его собственного запаха, с терпкими нотками древесной коры и мускуса. Взгляд невольно скользнул по мощной шее и линии ключиц, которая была видна благодаря двум расстегнутым у ворота пуговичкам. Я разглядывала эти маленькие пластмассовые кругляши долго, слишком долго. Страшно и невыносимо тяжело было поднять глаза и посмотреть ему в лицо.

Девчонки у стола называли Брэйди красавчиком. Он и в самом деле был красив. Непередаваемо. Четкие линии подбородка, высоких скул, гордого профиля делали его лицо мужественным и, пожалуй, несколько мрачным. Даже полные, красивого рисунка, губы не могли смягчить этого впечатления. В темных глазах — внимание и настороженность. Брэйди был прежним и в то же время другим. Его высокая фигура была стройна и подтянута, черты лица остались такими, какими запомнились с самой первой встречи. Но в черных густых волосах Брэйди, от висков к затылку протянулись неширокие пепельно-белые полосы. Это было красиво. И страшно. Потому, что седина была настоящей.

Дыхание перехватило и сердце, неистово колотившееся в груди, пропустило такт. Чувство вины навалилось, пригибая к земле. И от него не было спасения, так же, как и не существовало способа хоть как-то уменьшить его тяжесть. Я знала, из-за чего так рано поседел молодой еще парень. Вернее из-за кого. Так же как знала, что никогда он не упрекнет меня. И от этого становилось только хуже. Обвинение, брошенное в лицо, каким бы справедливым оно ни было, можно оспорить. Более того, его хочется оспорить, инстинктивно защищаясь от нападок обвинителя. Хочется оправдываться и ругаться до хрипоты, выискивая приемлемые оправдания своим поступкам, не столько оппонента убеждая в их справедливости, сколько себя самого. И зачастую получается, что себя уговорить проще и нужнее, чтобы не захлебнуться чувством вины, не перестать дышать. А оппонент? А черт с ним, с этим оппонентом. И так перетопчется.

Скверная лазейка для спасения внутреннего равновесия. Дурно пахнущая малодушием и трусостью. Но даже ею я воспользоваться не могла. Меня никто не обвинял. Оправдываться было не перед кем.

Парень, сидевший напротив, внимательно вглядывался в мое лицо и мрачнел. Ему не нравилось то, что он видел. Я попыталась взять себя в руки и нацепить спокойное выражение лица, как маску. Но за чувством вины, догоняя и перехлестывая его, нахлынуло знакомое холодное, едкое, как кислота, омерзение и жгучий, убийственный стыд. Слишком уж живо вспыхнула в памяти картинка нашей последней встречи. Руки дернулись, стягивая полы куртки, словно не было под ними трёх слоев одежды, и я прикрывала обнаженное тело.

— Дженни, — голос Брэйди звучал тревожно и отрезвляюще. Он быстро снял крышку с пластикового стаканчика, отхлебнул немного, пробуя, и, отцепив мою правую руку от куртки, сунул в нее еще теплую емкость. — А ну-ка выпей.

Руки дрожали, и я не с первой попытки смогла отхлебнуть кофе, уже порядком остывшего. Зато прокатившаяся по пищеводу горькая жижа помогла немного прийти в себя. Остатки я выпила уже залпом и сунула пустой стаканчик на стол. Брэйди долго молчал, глядя на меня в упор из-под сведенных в одну линию у переносицы бровей. Я не могла выдержать этого взгляда и отвернулась. Стала рассматривать белый пластиковый стаканчик, отмечая про себя, что вот по внешней его стороне ползет вниз коричневая капля, а значит, на столе останется неопрятный круглый след от донышка. Надо будет его вытирать.

Голос Брэйди первым разорвал гнетущую тишину:

— Знаешь, Дженн, ты похудела.

— Да? — выдохнула я. — Только… Только меня здесь все зовут Лив. Оливия.

— Я в курсе, — легко ответил Брэйди. — И… Ты прости, что я лезу в твою жизнь. Так надо. Это ненадолго. Правда. Так что бежать смысла нет. В любом случае, я не дам тебе этого сделать. Какое-то время нам необходимо побыть вместе.

Я не нашлась, что ответить. Даже не сразу сообразила, о чем идет речь. Слова Брэйди гулким эхом отдавались в голове. Обрывки фраз перемешались, как разноцветные стекляшки в калейдоскопе: «… прости, что я лезу в твою жизнь…», «…нам необходимо побыть вместе…», «…какое-то время…», «…это ненадолго…».

Ненадолго…

Ненадолго?

Наверное, это было отчаяние. Глухое, беспросветное отчаяние. Я чувствовала его горечь и вспомнила, как сравнивала себя с ребенком, который прячется в шкафу. Дрожит и ждет, когда его найдет тот, кто сможет защитить. И пришло понимание — я хотела, чтобы моим защитником стал Брэйди. В глубине души надеялась, что он разыщет меня, вытащит из темноты.

А он говорит: «…ненадолго…».

Надо было что-то сказать ему. Ответить. Возможно, стоило объяснить, почему уехала в прошлый раз? Задача довольно сложная. Я ведь и сама не знала, что толкнуло меня на этот шаг. Просто не помнила себя. Да и нужны ли ему эти объяснения? И помогут ли они? Не уверена. Я видела только, что история эта повлияла на него очень сильно. Обожгла. Оттолкнула от меня, что было неудивительно, но больно. Наверняка, он запомнил, какой я была в руках другого мужчины. Поломанной, жалкой, грязной. Теперь Брэйди никогда не сможет прикоснуться ко мне, не испытав отвращения. Призрак Ника будет вечно стоять между нами.

Молчание затягивалось, и Брэйди снова попросил, теперь уже тише:

— Не убегай. Пожалуйста.

«Не убегай». Даже смешно. Да разве я смогу теперь убежать, зная, что у нас мало времени. Хотелось сказать ему, что согласна побыть рядом. Неважно, в каком качестве. Ведь понятия «мы» теперь не существует. Неважно, зачем ему это понадобилось. Просто мне очень сильно захотелось поймать хоть кусочек ускользающего сквозь пальцы тепла.

Многое хотелось сказать, но получилось только выдавить из себя короткое:

— Не убегу.

Брэйди пригнулся, заглядывая мне в лицо.

— Как ты себя чувствуешь, Дженн? Хочешь, принесу еще кофе?

Я представила, как это будет выглядеть, и мир вокруг сразу перестал кружиться. Все стало на свои места. Две недели наводя в этом трейлере порядок, я твердо усвоила, что жить здесь будет «звезда», и это в мои обязанности входит бегать за кофе, убираться, следить за его одеждой и вообще «заносить хвосты», как это называла Лиззи. Не было нужды гадать, в каком качестве Брэйди хочет видеть меня рядом в этот раз. Все четко задокументировано, пронумеровано, прошнуровано и привинчено к полу.

Парень уже вертел головой в поисках куртки, когда я твердо сказала:

— Нет. Не надо. Прости. Увидела тебя и немного растерялась. Ты, наверное, устал с дороги. Завтра рано вставать. Тебя разбудить или встанешь сам? Меган всегда вставала сама. Я приносила кофе чуть позже.