Tenten - Дженни (фанфик по Сумеркам)

• Название: Дженни (фанфик по Сумеркам)
• Автор: Tenten
• Жанр: Любовно-фантастические романы

Вполне банальная история о том, как русская девочка попадает в Америку. Более того, именно в Ла Пуш. Да еще и на глаза оборотня. Что из этого всего может получиться, читайте далее.

Дисклеймер: У Майер позаимствовала стаю (частично) и идею о запечатлении, действия, происходящие в фанфике принадлежат автору.

---

— Да что ты? А если не отпущу? Убьешь? Ты такой забавный, Брэйди. А девочка у тебя сладенькая.

Он склонился ко мне, пощекотал кончиком языка мочку уха и втянул воздух сквозь сжатые зубы, почти коснувшись губами щеки. Брэйди зарычал и в одно мгновение стал намного ближе к нам, чем был. Ник тут же стиснул пальцами шею так, чтобы я захрипела, задыхаясь, и приказал:

— Не двигайся, волк. Ты знаешь, что я успею сломать ей позвонки прежде, чем ты дотронешься до меня. Не рискуй. — И когда Брэйди остановился, добавил. — Надо поговорить о деле.

— Ты имеешь в виду свою наркоту? Пожалел бы детей. Папаша Винс никогда не трогал резервации. Он всегда соблюдал договор, заключенный советом большого круга и кланом Бенцони. Ни один распространитель не приходил на наши земли очень долго. Пока ты не решил, что пора нашим детям высушить мозги белым порошком. Что ты за тварь, Коллин.

Брэйди говорил негромко, с трудом выталкивая слова. Он называл моего мучителя Коллином. Этот подонок даже представился другим именем, но это не важно. Важно было, что слова Брэйди задели его, заставили отбросить напускное спокойствие и отвечать:

— Хватит давить на мою совесть! Зарабатываю, как могу. Ты всегда был богатеньким мальчиком, Брэйди. Хорошая одежда, новые учебники. Телки смотрели только на тебя. Ты же всех девок в школе перебрал. А мы с бабушкой всю жизнь были нищие. Я в Порт-Анджелес на киношку не всегда мог съездить потому, что денег не было. А жить хотелось хорошо. Чем я хуже тебя?

— Кто тебе не давал жить хорошо? Шел бы учиться. Тебе же совет предлагал пойти в колледж. Сейчас был бы как Эмбри, с квартирой в Вашингтоне и приличном счете в банке.

— Ага. И половину своего дохода отдавал бы совету.

— Я отдаю и ничего. Мне хватает. Ты знаешь, куда идут эти деньги. Вы с бабушкой жили на дотации совета. Если бы не эти деньги ты бы точно подох от голода.

— Хватит лепить из меня монстра. Прекрати мешать мне. Ла Пуш и Мако я не трону. В остальных резервациях будет моя сеть распространения. И если я еще хоть раз узнаю, что ты опять вставляешь мне палки в колеса — трахать её я буду не один. Найду парочку помощников. Хочешь? Нравится нареченная, волк?

С этими словами он содрал с меня свитер и рубашку и рявкнул: «Сломаю руку!», когда я попыталась хоть как-то прикрыться.

— Отпусти её, — раненым зверем зарычал Брэйди.

— Нет. Ещё одно дельце осталось. Я тут подумал: «а зачем мне вообще оглядываться на Брэйди, когда, переломив эту тощую шейку, можно избавиться от него совсем?» Ты же умрешь, волк. Умрешь следом за ней. А у меня будет доходный бизнес. Да. Наверное, я так и сделаю. Только сначала получу удовольствие еще разок.

Сильные руки бросили меня на капот. Он оказался неожиданно теплым из-за работающего мотора. Коллин навалился на меня, одной рукой поворачивая голову к Брэйди, другой расстегивал ширинку, судя по звуку, и шептал мне в ухо:

— Смотри, как твой милый превращается в волка.

И я смотрела во все глаза. Брэйди пригнулся и прыгнул, на лету превращаясь в огромного страшного зверя. Мохнатый монстр метнулся к нам со скоростью молнии, но Коллин успел схватить меня и легко, как тряпичную куклу бросить прямо ему навстречу. Снег смягчил удар о землю, ожег холодом. Я поднялась на колени и посмотрела вверх. На меня летел огромный пес, скалясь и обнажая огромные острые клыки. Все остальное перестало существовать. Холод, шум отъезжающей машины, боль. Это было где-то там, за гранью. В моем мире были только я и страшный скалящийся пес. Во рту появился знакомый солоноватый привкус. Я подставила ладонь и на нее стали падать тяжелые капли густой бордовой жидкости. Кровь. Все правильно. Теперь я знала, что делать. Нужно лечь и свернуться калачиком. И не думать. Забыться. Забыть.

II часть.

Пролог.

Она ожидала полной темноты и пустоты. Забвения, оглушающего, как смерть. Но почему-то сознание не хотело оставлять изломанное тело девушки полностью. Она могла слышать звуки. Это огорчало. Отвлекало от полного погружения. Что-то было не так. Что-то она упустила и не сделала. Что-то очень важное. И поэтому приходилось мириться с тем, что звуки рассказывали ей о происходящем вокруг.

Скрип снега, шорохи и треск веток. Размеренное дыхание кого-то большого, сильного. Наверное, ему было больно потому, что воздух вырывался из его легких на выдохе со стонами, а иногда даже с едва слышным тихим тоскливым воем. Но все-таки не зверь — человек. Похоже раненый…

Ей был безразличны эти звуки. Просто она их слышала. Довольно долго.

Потом звуки поменялись. Остался только скрип снега, неровное дыхание, которые заглушил короткий стук. Скрип петель. Открылась дверь?

Шаги и шорохи. Почти полное безмолвие, нарушаемое невнятными шорохами. На какое-то мгновение она обрадовалась, решила, что желанное забытье близко. Вот-вот оно поглотит сознание полностью, и она растворится в этом забытье. Перестанет быть.

Но её ждало разочарование. Звуки не исчезли. Они просто стали другими.

Красивый бархатный баритон человека, судя по всему нестарого, произнес:

— Ты понимаешь, что я, как врач, должен заявить об этом в полицию?

Ему ответил хриплый, надтреснутый, полный смертельной муки голос другого человека:

— Это сделал не я.

Все, что нехотя улавливал слух дальше, было диалогом этих двоих. Пришлось дать им имена, чтобы различать. Обладателя волшебного, идеально модулированного тембра она назвала «Врач». Другой… Другой стал просто «Другим». Отделаться от их голосов совсем она не могла и поэтому просто слушала.

Врач: «Я вижу, что не ты. Следы выделений, которые остались на ней имеют другой запах. Но я так же точно могу сказать, что это был оборотень».

Другой: «Оборотень. Тот, который ушел из стаи. Вы знаете».

Врач: «Да я помню тот разговор. Это тот самый волк, который навел вампира на резервацию и помог ему обойти патруль. Вы подозревали нас».

Другой: «Все выяснилось, когда мы поймали паразита. Он рассказал про Коллина. И, да. Это был он».

Врач: «Но если я расскажу о том, что увидел, подозревать будут тебя. На улице темнеет. Ты пришел сюда без одежды и принес девушку, которую только что изнасиловали. Полиция вцепится в тебя бульдожьей хваткой, и даже Чарли Свон не поможет. Я не вижу другого способа избежать обвинения, кроме как предложить оказать ей помощь здесь и не предавать случившееся огласке».

Другой: «Я надеялся на вас, Карлайл. Поэтому пришел».

Врач: «Ладно, мальчик. Мне нужно осмотреть её. Тебе этого видеть не следует. Так что будь любезен поднимись пока на второй этаж. Третья дверь направо по коридору. Это комната Эммета. Там ты сможешь найти себе кое-что из одежды. Его кроссовки тоже должны подойти. Потом вторая дверь налево. Это комната Элис. Они с Джаспером собирались в такой спешке, что она оставила половину своего багажа. Прихвати оттуда пару сумок и принеси их сюда. Запомнил? Дальше. На кухне, в холодильнике, на дверце возьми бутылку со спиртом и возвращайся».

Другой: «Хорошо, доктор Каллен».

Блаженная тишина, установившаяся на какое-то время, затягивала девушку в черный, без единой искры света, омут. Он почти поглотил её. Почти подарил забвение. Почти…

Но голоса вновь вернулись. Двое опять разговаривали.

Врач: «Оделся? Выглядишь уже лучше. Сумки поставь сюда. У Элис там куча вещей. Девушку нужно будет одеть, когда я закончу обрабатывать раны. Не тискай бутылку. Открывай и пей».

В больном, измученном голосе Другого прорезалось искреннее изумление.

Другой: «Вы с ума сошли, доктор?»

Врач: «А что, ты хочешь, чтобы я вкатил тебе успокоительного? Не уверен, что подействует. С вашим-то метаболизмом. На вас морфий действует не всегда. Пей. Немедленно».

Видимо уверенный, настойчивый тон Врача убедил Другого потому, что раздались звуки, которые вполне могло бы издавать человеческое горло при судорожных глотках и надсадный кашель. Голос Другого сипел и прерывался.

Другой: «Ну и мер… Ну и мерзость…».

Врач: «Это чистый медицинский спирт. Пей еще. — Пара судорожных глотков. — Посмотри на меня. Еще».

Другой: «Может, хватит уже?»

Мученические интонации в голосе Другого ударились о стену спокойного профессионально-холодного тона Врача и смялись, скомкались.

Врач: «В глаза мне посмотри. Пей до конца. Отлично. Посиди вон там. Мне нужно закончить. И не молчи. Говори что-нибудь. Расскажи мне о ней».

Другой: «Я не знаю что рассказывать».

Врач: «Что угодно».

Речь Другого заметно теряла внятность. Язык заплетался. Он с трудом выталкивал из себя фразы.

Другой: «Что ж тут расскажешь? Я не з… Может… Увидел и сразу понял — она. Ошибиться невозможно. Ни с чем не перепутаешь момент, когда твой мир, каким он был до этого, меняется в один миг. Все, что было в нем важного, отодвинулось, ушло на второй план, словно подернулось тонким слоем пепла. Отец, стая, друзья, долг перед племенем, личная свобода, походы в бары и боулинги с ребятами, все девушки, которые были до неё… Могу назвать кучу вещей, которые безумно нравились раньше и в одночасье просто перестали для меня существовать. Потому что появилась ОНА. Такая хрупкая. Как цветок орхидеи на ладони. Я боялся сделать резкое движение, слишком сильно сдвинуть пальцы и поломать нежные лепестки. А… Она всегда меня ставит в тупик. Я был ошеломлен внезапной переменой… Её красотой. Ли помнит весь этот позор. Меня ломало внезапно обрушившейся любовью. Я горел. Говорил ей, что люблю, что не смогу без нее жить, что мы связаны теперь навеки древней магией…».