Иван Конев - Сорок пятый

• Название: Сорок пятый
• Автор: Иван Конев
• Издательство: Воениздат
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1970

Книга охватывает небольшой, всего в несколько месяцев, но чрезвычайно насыщенный событиями исторический период. Речь в ней идет о последних, завершающих операциях Великой Отечественной войны. Автор в то время командовал 1-м Украинским фронтом. Ярко и увлекательно он рисует грандиозный размах наступления советских войск, всесторонне анализирует стратегическую и оперативную обстановку тех дней, даёт меткие, запоминающиеся характеристики многим прославленным военачальникам раскрывает великую нравственную силу русского солдата.

Мемуары И. С. Конева полны раздумий об особенностях современной войны об искусстве управления огромными массами войск и техники.

Книга переиздается по многочисленным пожеланиям читателей.

---

 В тот же день вечером танкисты Сухова вышли уже в самом Берлине на Тельтов-канал и остановились, наткнувшись на сильный огонь противника, занявшего сплошную оборону по северному берегу канала.

 6-й гвардейский танковый корпус Митрофанова, в начале дня форсировав канал Нотте в районе Цоссена и наступая на северо-запад, к вечеру тоже прошёл около двадцати пяти километров, захватил по дороге город Тельтов и вышел на южный берег Тельтов-канала. Так же, как на участке генерала Сухова, немцы заблаговременно заняли северный берег канала и вели по танкистам сильный огонь.

 На тот же самый Тельтов-канал в районе Штадтсдорфа вышел к вечеру 7-й гвардейский танковый корпус под командованием генерал-лейтенанта В. В. Новикова. Он также был остановлен сильным огнём противника с северного берега, после того как за день прошёл с боями тридцать пять километров.

 Таким образом, вся армия Рыбалко развернулась перед Берлином, выйдя на широком фронте на Тельтов-канал.

 Сосед Рыбалко слева — 4-я гвардейская танковая армия Лелюшенко — в течение 22 апреля, преследуя врага в общем направлении на Потсдам и не ввязываясь в бой, обошёл город Луккенвальде и, продвинувшись на двадцать километров, овладел Зармундом на юго-западных подступах к Берлину.

 Два корпуса Лелюшенко — 10-й и 6-й — выходили к Берлину по касательной, стремясь все дальше на северозапад, то есть двигаясь так, чтобы это в итоге привело к окружению Берлина.

 Одновременно с этим 5-й гвардейский механизированный корпус Лелюшенко, прикрывая левый фланг своей армии и тем самым обеспечивая ей возможность поворота на север, действовал в полном соответствии с нашей фронтовой директивой, составленной ещё в начале апреля, до наступления. В ней было сказано то, что сейчас осуществлялось: корпус должен был на фронте Юттербог — Луккенвальде установить прочный заслон против неприятеля фронтом на запад.

 Именно здесь и несколько западнее 5-му гвардейскому механизированному корпусу вскоре пришлось принять на себя удары 12-й армии Венка, которая по приказу Гитлера пыталась как раз на этом участке прорваться к Берлину. Захватив после упорного боя Луккенвальде и выйдя на рубеж Беелитц — Трёйенбрицен — Кропштедт, 5-й гвардейский механизированный корпус выполнил поставленную перед ним нелегкую задачу.

 В Трёйенбрицене танкисты 5-го гвардейского мехкорпуса освободили около тысячи шестисот военнопленных, главным образом англичан, американцев и некоторое количество норвежцев. Среди них был командующий норвежской армией генерал Отто Руге. Мне об этом тотчас же донесли, но крайняя напряженность событий этого дня не позволила, к сожалению, встретиться с освобождённым из плена норвежским командующим.

 К концу 22 апреля армия Лелюшенко заняла очень выгодное исходное положение для удара на Потсдам и Бранденбург, изготовившись к завершающему маневру полного окружения всей берлинской группировки противника.

 13-я армия Пухова, стремительно преследуя врага (особенно в этом отличилась 6-я гвардейская стрелковая дивизия под командованием полковника Г. В. Иванова), прошла за этот день сорок пять километров и вышла на уровень левого фланга армии Лелюшенко.

 Окончательно были перехвачены все пути, которые могли быть использованы гитлеровцами при попытке освободить свою окружённую юго-восточнее Берлина группировку встречным ударом с запада.

 На нашем северном фланге 3-я гвардейская армия Гордова, после успешного обходного маневра и двухдневных ожесточенных боёв, 22 апреля штурмом овладела Котбусом и довела до конца разгром котбусской группировки.

 В ходе этих кровопролитных боёв были разбиты 342, 214 и 275-я немецко-фашистские дивизии, множество отдельных частей и подразделений. В боях за Котбус войска Гордова захватили сто танков, две тысячи автомашин и около тысячи семисот пленных. То, что число пленных оказалось относительно небольшим, объяснялось исключительной ожесточенностью сопротивления немцев. Они дрались под Котбусом буквально до последнего дыхания.

 После ликвидации котбусской группировки войска Гордова не только повернули на север, но и стали выходить на северо-восток, непосредственно на немецкую 9-ю армию. Теперь Гордову предстояло целиком заниматься именно ею — громить и не допускать прорыва на тылы фронта.

 Говоря о начале боёв за Котбус, я выражал Гордову известную неудовлетворенность медлительностью его действий и нерешительностью в использовании танков. Однако я не хотел, чтобы справедливые в данном частном случае упреки дали повод составить одностороннее представление об этом боевом командарме, на протяжении всей войны сражавшемся, если так можно выразиться, не покладая рук на многих тяжёлых и ответственных её участках.

 Гордов являлся старым, опытным командиром, имел за плечами академическое образование и обладал сильным характером. Это был военачальник, способный руководить крупными войсковыми соединениями. Если взять в совокупности все операции, проведенные им во время войны, то они вызывают к нему уважение. В частности, надо отметить, что он проявил и мужество, и твердость в трудные времена Сталинградского сражения, воевал, как говорится, на совесть и со знанием дела.

 Это был человек опытный, образованный, но в то же время иногда недостаточно гибко воспринимавший и осваивавший то новое, что рождали в нашем оперативном искусстве возросшие технические возможности. Преданный делу, храбрый, сильный, своенравный и неуравновешенный — всего было понемногу намешано в своеобразной натуре Гордова. Однако с именем генерала Гордова связан ряд операции, успешно проведенных армиями, находившимися под его командованием.

 Но вернёмся к событиям 22 апреля, дня, во многом знаменательного.

 В результате наступления 8-й гвардейской, 69-й и 33-й армий 1-го Белорусского фронта и 3-й гвардейской, 3-й гвардейской танковой и части сил 28-й армий 1-го Украинского фронта к вечеру этого дня совершенно отчетливо обозначилось кольцо, готовое вот-вот замкнуться вокруг франкфуртско-губенской группировки врага. С севера, с востока, с юга и частично с запада она была уже плотно охвачена сплошным фронтом трёх общевойсковых армий 1-го Белорусского фронта и трёх армий нашего фронта.

 Войска армии Рыбалко, наступавшие на Берлин с юга, к вечеру были отделены от 8-й гвардейской армии Чуйкова, наступавшей на юго-восточные окраины Берлина, лишь узкой, примерно двенадцатикилометровой, полосой.

 Важным обстоятельством было то, что правофланговые соединения главной ударной группировки 1-го Белорусского фронта и наши танковые армии были уже близки к тому, чтобы тоже соединиться к западу от Берлина, образуя второе огромное кольцо соответственно берлинской группировке.

 К исходу дня расстояние между передовыми частями 47-й армии генерала Перхоровича (1-й Белорусский фронт) и нашей танковой армией Лелюшенко уже не превышало сорока километров. Таким образом, на наших глазах складывались и даже почти замкнулись два кольца окружения. Одно — вокруг 9-й армии противника восточнее и юго-восточнее Берлина; другое — западнее Берлина, вокруг частей, оборонявших непосредственно германскую столицу.

 К вечеру расстояние между франкфуртско-губенским кольцом, назовем его малым, и берлинским, назовём его большим кольцом, достигало в западном направлении восьмидесяти километров, а в южном — пятидесяти. Внутри между этими двумя кольцами окружения находился Берлин со всеми его пригородами.

 Ещё далее к западу от берлинского кольца находились немецко-фашистские части, оказавшиеся между нами и нашими союзниками, в том числе и армия Венка, о которой пойдет речь впереди.

 Окружив в лесах юго-восточнее Берлина остатки 4-й и 9-ю немецкую армию, 1-й Белорусский и 1-й Украинский фронты, по существу, отрезали от Берлина главные силы противника, предназначенные для его обороны, и теперь могли бить по частям группировку, которая ещё недавно представляла собой единый кулак.

 Оценивая действия немцев в ходе этой операции, военные историки часто задают вопрос: имелась ли у немцев возможность, не дожидаясь окружения 9-й и остатков 4-й армии, заранее отвести эти войска к Берлину?

 Отвечаю: безусловно имелась. Но это не изменило бы обстановку в целом. Планируемые нами удары были неотразимы. Мы могли разгромить всю берлинскую группировку в любом её положении.

 Чем ближе к Берлину, тем плотнее и плотнее становилась оборона противника, тем больше средств усиления получала его пехота — и артиллерию, и танки, и большое количество фаустпатронов. Уже 22 апреля на Тельтов-канале мы встретились с системой сплошного организованного ружейно-пулемётного, миномётного и артиллерийского огня весьма высокой плотности. Форсировать канал с ходу нам не удалось.

 С таким огнём и с таким сопротивлением нам пришлось столкнуться даже при том условии, что мы окружили и заперли 9-ю армию юго-восточнее Берлина. Естественно, если бы её войска своевременно отступили на Берлинский обвод, они дрались бы там ожесточенно и усилили оборонительные возможности Берлинского гарнизона. Но в конечном итоге они могли повлиять своим сопротивлением только на темпы Берлинского сражения, но отнюдь не на его исход. Могло быть и так, что во время отхода 9-я армия была бы смята и разгромлена нашими войсками.