Дмитрий Хмельницкий - Запретная правда Виктора Суворова

• Название: Запретная правда Виктора Суворова
• Автор: Дмитрий Хмельницкий
• Издательство: Яуза-пресс
• Жанр: Прочая документальная литература
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-9955-0276-0

«Несмотря на «свободу слова», книги Виктора Суворова остаются под негласным запретом в академических кругах — всякий, кто посмеет открыто признаться в согласии с его выводами, рискует быть изгнанным из «научного сообщества» и навсегда отлученным от профессии. Однако, сколько бы ни бесновались исторический официоз и кремлевский агитпроп, как бы ни преследовали инакомыслящих, круг сторонников Виктора Суворова год от года становится все шире — все больше профессиональных исследователей выступает в поддержку его открытий, навсегда изменивших прежние представления о причинах и виновниках Второй Мировой, а его книги пользуются колоссальным спросом у читателей и бьют все рекорды продаж. Свидетельством чему — данный сборник, уже девятый в цикле «Правда Виктора Суворова». Сам Виктор Богданович не только одобрил этот проект, но и предоставил для публикации свою новую работу, еще неизвестную читателям».

От составителя (Редактор-составитель Д.С. Хмельницкий).

---

Но все это тщетно! Напрасно! Ибо офицерский состав разложен, в войсках много уголовных элементов, с полным знанием своей уголовной профессии использующих форму оккупационной армии.

Безудержный разврат охватил русские оккупационные войска. Командование обеспокоено неслыханным ростом венерических заболеваний и ежемесячно от трех до пяти приказов посвящает этому вопросу.

А беспокоиться действительно есть отчего.

Два громаднейших госпиталя только лишь одной армии были буквально переполнены венериками настолько, что не менее половины лечащихся были размещены на частных квартирах. Больные расхаживали и разъезжали на своих машинах, куда им захочется, пьянствовали и снова заражали тысячи здоровых немецких женщин.

Многие из больных, отчаивающихся увидеть себя когда-нибудь снова здоровыми, просто решали прожигать остаток своей жизни, становились на путь бандитизма, грабили, убивали местных жителей и снова безудержно пьянствовали.

И это было возможно только потому, что лечащийся венерик мог очень легко скрыть свои гнусные похождения, ибо у врача на приеме он был один раз в неделю, а остальное время жил на частной квартире.

Если этот больной почему-либо пропустил назначенную ему процедуру в результате своих блужданий и самовольных выездов, то небольшая подачка (из краденого) врачу или госпитальной сестре быстро делали свое дело.

Эти похождения венериков настолько всколыхнули командование войск и группы, что этому вопросу был посвящен специальный приказ, который обязывал санитарные отделы немедленно перевести венериков из населенных пунктов в госпитали и предупредить какой-либо контакт с местным населением до окончания лечения. В настоящее время эти два гигантских госпиталя соединили в один, разместив его в одной из старых немецких крепостей. Больные оказались на положении заключенных в концлагерь.

Эта мера немного снизила только бандитизм и грабежи, но не снизила роста венерических заболеваний. Медсанбаты дивизий по-прежнему забиты венериками, а большинство заболевших стараются скрывать свои заболевания и лечатся по знахарским методам или у немецких врачей. Такое положение обусловлено приказом командования, объявляющего венерическое заболевание военнослужащего как сознательное членовредительство с вытекающими последствиями.

Большой процент венерических заболеваний падает на офицерский состав и на работников комендатур.

Росту проституции среди немецкого населения содействует чрезвычайно трудное положение с продовольствием, ибо снабжение немецкого населения поставлено чрезвычайно плохо. Как правило, карточки почти не отовариваются в той норме, на которую они выписаны. Это главным образом относится к жирам, мясу, мармеладу, сахару.

Пресыщенные же развратники уже не довольствуются немецкими женщинами и девушками; начинает расти детская проституция.

Вот перед вами шофер легковой машины начальника отделения заготовок. Этот начальник — коммунист; в прошлом — работник НКВД, и сейчас, нажившись на войне, добился демобилизации.

Его шофер хвастается перед своими товарищами и даже перед некоторыми офицерами тем, что сейчас у него в каждом городе по девочке в 12–13 лет. Этот выродок с упоением, закатывая от удовольствия глаза, хрюкает:

— Вы поймите, друзья, ни одной волосинки!

А до войны этот мерзавец был режиссером сельских клубов на Украине.

Одни подражают этому мерзавцу, другие с отвращением отворачиваются от него. Приводить к порядку таких людей мало у кого есть желание, ибо боятся запачкаться: подальше от навоза — меньше пахнет.

Вот перед вами другой тип — это лейтенант из Ленинграда. Весь его спрос — это водка и женщины. «Пока в Германии, надо использовать свое положение: одеться, кое-чего подбарахолить, а главное — как можно больше пожить в свое удовольствие. Побольше баб, побольше водки». Этот лейтенант, как и шофер, считает особой удалью для себя, как можно больше лишить немецких девушек девственности; и не без успеха, ему это удается.

Так обстоит дело в крупных штабах. Не лучше дело и в войсках.

Раз останавливаюсь в гостинице одного города. В два часа ночи раздается сильный стук в дверь моего номера. Спрашиваю, в чем дело. Стучит дежурный по гостинице и просит меня помочь привести в порядок одного пьяного офицера. Одеваюсь и выхожу. Пьяный убежал и спрятался куда-то. Дежурный же рассказывает, что какой-то капитан, имеющий разрешение комендатуры переночевать в их гостинице, занял номер и потребовал привести к нему девушку. Требование не было выполнено. Тогда с револьвером в руках этот капитан стал бегать по коридорам гостиницы и сам искать. Все двери номеров закрылись, и пьяное чудовище носилось по всем этажам большого отеля. Не найдя никакой жертвы, он возвратился в номер, сорвал телефон и принес к дежурному, потом ушел и улегся спать. Не проспав и часа, он снова принялся за розыски. В это время позвали меня. Захожу в номер блудливого прохвоста. На полу лужа мочи. Белоснежная простыня испачкана испражнениями. В углу у окна наглядная иллюстрация того, чем сегодня питался этот человек. Не успел я выйти из этого номера, как дежурный по гостинице снова приходит и заявляет, что офицер у него. Я иду и проверяю документы этого офицера. Он оказался начальником артиллерийского снабжения полка. Коммунист. Увольнительная записка из части на сутки. Звоню в комендатуру и прошу выслать конвой, чтобы забрать хулигана. Конвой его через полчаса уводит, а я наутро проверяю, что с ним сделали. Отпустили в часть без всяких последствий…

В этом же городе через неделю после этого случая пьяный комендантский патруль без всякой причины застрелил одного немца-переводчика.

После войны некий подполковник был назначен заместителем командира одной артиллерийской бригады. Этот подполковник, кандидат в члены партии, прослужил в армии 25 лет и за выслугу лет награжден орденами. Это типичный офицер сталинской школы: безграмотный, беспринципный, способный на какую угодно грязную комбинацию и к тому же развратник и пьяница. Он чем-то не угодил начальнику политического отдела бригады (или не подарил зауэровского ружья, или слишком мало дал водки — неизвестно), и тот, как начальник, начинает его третировать и преследовать. Подполковник свою полевую жену, русскую девушку, отправил на месяц в Россию, а вместо нее у него появляется хорошенькая немка, официально проведенная по штату уборщиц.

Начальник политотдела, узнав об этом, внезапно является ночью на контроль. Подполковник и его любовница оба пьяные спали. Разбуженный, видя, что его проверяют, не растерялся и на вопрос проверяющих, кто это, — быстро нашелся:

— Ах она проклятая! Хочет меня скомпрометировать! Ведь сколько раз я говорил ей, чтоб она не смела спать в моей квартире…

И… у всех на глазах схватил он пустую бутылку из-под вина и стал избивать немку. Таких случаев очень много, но на них смотрят сквозь пальцы, когда дело идет об офицерах.

Один капитан, тоже коммунист, прослуживший в армии 25 лет, был очень обижен тем, что его лишили ордена Ленина, как ничем не выдающегося офицера. Узнав о таком несчастии, капитан загрустил. В один из вечеров > он достает водку и приглашает другого товарища с двумя немками. Выпив водки больше, чем может осилить его организм, капитан свалился, а его гости разошлись по домам. Проснувшись, капитан увидел, что он один. Возмущенный этим обстоятельством, он вламывается в соседнюю комнату и начинает избивать 60-летнюю старуху хозяйку, спавшую в этой комнате. Соседи позвали военнослужащих, случайно шедших по улице, и наутро этот «герой» очутился у военного прокурора. Прокурор ничего не предпринял по отношению к этому негодяю, а отправил в штаб для наложения административного взыскания.

Всю советскую зону заполнили мелкие шайки из дезертиров и репатриантов. Эти люди занялись грабежом и насилиями над немецким населением.

Вновь обеспокоенное командование группы войск издает два специальных приказа по этому вопросу. В одном из приказов предлагается дезертирами считать всех военнослужащих, не выехавших после демобилизации на родину. Комендантам населенных пунктов и железнодорожных станций приказано проводить более жесткую проверку. В том же приказе ряд комендантов крупнейших городов получил взыскание за то, что давали возможность нескольким офицерам старшего состава (от майора до полковника) жить в этих городах тогда, когда они были уже демобилизованы, но не выехали и занялись барахольством.

Второй приказ обязывает всех командующих армиями немедленно выявить всех разложившихся военнослужащих и направить их в распоряжение группы войск для прохождения дальнейшей службы. Одним таким штрафным особым округом считаются Курильские острова.

Один генерал в развитие этих приказов заставил отдел кадров выявить не только всех разложившихся, но и стоящих на пути к разложению или могущих разложиться.