Олег Блохин - Футбол на всю жизнь

• Название: Футбол на всю жизнь
• Автор: Олег Блохин
• Издательство: Вэсэлка
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1988

Заслуженный мастер спорта Олег Блохин, еще не расставшись с футболом, стал легендарной личностью в своем виде спорта. Ему принадлежат почти все рекорды, которые регистрируют статистики футбола. Но дело даже не в фантастических для отечественного футбола цифрах забитых голов или сыгранных Блохиным матчей в составах клуба и сборной. Главный «рекорд» — долголетие высочайшего мастерства замечательного советского футболиста.

Эта книга — словно бы исповедь Олега Блохина. Он рассказывает о своей жизни в футболе, об интересных событиях, в которых ему, игроку киевского «Динамо» и сборной Советского Союза, довелось участвовать.

Рассказ Блохина дополняет и комментирует журналист и литератор Дэви Аркадьев.

Рецензент Борис Гопник.

---

— Факторов успеха обычно много, но всегда можно выделить что-то главное? — спросил я Севидова.

Немного подумав, Александр Александрович ответил:

— Сплоченность и дружба игроков — это был тот фундамент, на котором строились все наши достижения. Нам удалось, на мой взгляд, создать благоприятный нравственный микроклимат команды, в которой нет деления на «молодых» и «старичков», «новичков» и «асов». Вновь, как в самые хорошие для клуба годы, проявились лучшие традиции киевского «Динамо»: это была по-спортивному злая, самолюбивая и честолюбивая в хорошем смысле этого слова команда, которая выходила и в каждом матче боролась за победу.

Среди прочих вопросов Севидову был задан один, который сейчас как нельзя лучше вписывается в тему настоящей главы:

— В нынешнем сезоне игроки дублирующего состава уже появлялись на поле в некоторых матчах «основы», заменяли своих старших товарищей. А кто, на ваш взгляд, из резервистов может прочно занять свое место в основном составе?

— На подготовку резерва мы обращаем пристальное внимание, — сказал Севидов. — Дублирующий состав у нас часто работает вместе с основным. В тактическом плане мы учим игроков резерва мыслить так же, как и наши мастера, одним словом, играть в ту же игру, что и их старшие товарищи. Поэтому, когда кто-то из молодых попадает в основной состав, он уже примерно знает, чего от него ждут, что ему делать на поле. Уже сейчас могут, например, занять место в основном составе клуба такие дублеры, как Прохоров, Журавский, Блохин.

…Севидов сменил в «Динамо» старшего тренера В. А. Маслова и, на мой взгляд, очень отличался от своего предшественника прежде всего в чисто внешних проявлениях характера. Это были разные люди. Рассерженный какой-нибудь неудачей, Виктор Александрович всегда бушевал, метал, как говорится, громы и молнии. Севидов же не был сторонником подобных разносов. Он считал, что сам облик футболиста изменился за пятнадцать-двадцать лет развития нашего футбола. В команду в основном приходят люди с высшим образованием, с достаточно высокой культурой, эрудированные, разбирающиеся в своем деле. Поэтому, считал он, деловой тон гораздо уместнее в решении всяких, даже очень спорных, вопросов.

Севидов — меломан, и мы знали, что музыку он любит исступленно, знает ее почти профессионально. Быть может, эта любовь к музыке сделала Севидова очень мягким и добрым человеком. Он любил поиграть с ребятами в шахматы, задушевно побеседовать о жизни. Все это сближало тренера и нас, игроков. Мы относились к нему с большим уважением.

В тот чемпионский сезон красиво играла команда. Синхронность в действиях и мышлении игроков, аритмичность (то есть сочетание плавного ведения атаки со взрывом в пределах штрафной), интенсификация действий — вот какими были основные принципы «Динамо»-71. Команда почти полностью отказалась от физического давления, от случайных навесов в штрафную площадку. В атаке динамовцы стремились к острокомбинированному стилю, к созданию внезапных концовок.

— Все должно сочетаться, — говорил нам Севидов на тренировках. — Обвел двоих, троих, рванулся в открытую зону, в одно касание откинул мяч партнеру, пристопорил, задержал мяч, а потом длинным пасом перевел игру на другой фланг. Играть надо сложно и просто, просто и сложно…

В линии нападения «Динамо» для меня, казалось, места не было. На поле выходили Бышовец, Пузач и Хмельницкий — игроки сборной Советского Союза! И все же, понимая это умом, сердцем я не мог примириться с ролью постоянного, как мне тогда казалось, дублера. Не в силах был выступать просто в роли наблюдателя за основными событиями. Бывало, не раз даже обижался на Севидова за то, что он не ставит меня в основной состав. Однажды не выдержал. Подошел после тренировки и рубанул Сан Санычу, как мы называли Севидова:

— Не будете меня ставить в состав, уйду из «Динамо».

Спокойно взглянув на меня, тренер спросил:

— Если не секрет, куда?

Я понял, что погорячился. Ведь никуда из киевского «Динамо», о котором мечтал с детства, я уходить и не думал.

— Сан Саныч, разве это имеет значение: куда? — спросил я.

— В принципе не имеет, — спокойно ответил он.

— Ну вот…

И я запнулся. А Севидов негромко продолжал:

— Ты зря на меня обижаешься, Олег. В основной состав тебе рановато. Во-первых, это для тебя будет слишком большая нагрузка. Во-вторых, не все еще у тебя ладится в игре. Но ты не переживай! Еще наиграешься и с твоими данными можешь стать большим футболистом. Только прояви чуточку больше терпения. Сейчас у тебя широкие возможности в дубле. Используй их, учись…

Только с годами я понял и оценил мудрость и человечность Севидова, который не «бросил в бой» меня, восемнадцатилетнего заводного парня, который бы, конечно же, из кожи вон лез для того, чтобы заслужить похвалу и доверие старших, и мог легко «сорвать голос».

Помню, как Александр Александрович в ходе сезона освобождал меня от тренировок. Например, однажды весной возвратился я из молодежной сборной СССР после международного турнира, и наш врач обнаружил у меня некоторую переутомленность. Сам я ее, правда, по молодости не замечал и на следующий день после приезда стал в строй для тренировки.

— А ты почему здесь? — спросил меня Севидов. — Тебя Ваня Жутник в парилке ждет.

Действительно, врач порекомендовал мне сходить в парную вместе с нашим массажистом Жутником. Но мне хотелось тренироваться.

— Пойду после тренировки, — ответил я Сан Санычу.

— Нет, Олег, пойдешь не после, а вместо, — улыбаясь, настаивал Севидов. — Потренироваться ты еще успеешь.

Я вышел из строя. Старшие ребята рассмеялись, но по выражению лиц я заметил, что не всем нравится такое сверхбережное отношение ко мне тренера. Но Севидов твердо выдерживал свою линию.

Не просто мне было влиться в основной состав команды. И это при том, что я — коренной киевлянин, выросший в динамовском футбольном коллективе. А насколько труднее тем футболистам, которых приглашают из других городов! Как это ни парадоксально, но именно высокий авторитет клуба нередко является препятствием для перехода молодых игроков в киевское «Динамо». Я видел, как преодолевал это препятствие мой самый близкий друг Леня Буряк.

Друг

Как это удивительно точно сказано у замечательного французского писателя Сент-Экзюпери: «Самая большая роскошь на земле — человеческое общение!» Не знаю, как бы мне удавалось переносить все физические и моральные перегрузки в большом футболе, не имей я в команде верного друга. В постоянном общении с ним мне и довелось испытать эту самую большую роскошь на земле. В печати часто называют почти любую команду единым дружным коллективом. В жизни все не так просто. Команда — это люди. Разные по образованию, по возрасту, по интеллекту, наконец, по характеру. И отношения этих людей друг с другом складываются по-разному. Действительно, на поле во время матча команда бывает очень дружным, слаженным коллективом. Ведь каждый в отдельности и все вместе делают одно общее дело, и перед всеми стоит единая цель. Но матчи — всего лишь часть жизни футбольной команды. Много времени футболистам приходится проводить вместе вне поля.

Самое интересное, что в момент нашего знакомства, как потом выяснилось, он и я подумали друг о друге одно и то же. Мы встретились в купе поезда, который увозил сборную команду Украины в Симферополь, где нам предстояло сыграть в турнире на «Кубок надежды». Я вошел в купе с сумкой фирмы «Адидас». Смотрю: у худенького золотоволосого паренька, который как-то очень печально смотрит в окно, точно такая же сумка. Кто-то пояснил мне, что паренек этот из одесского «Черноморца» — Леня Буряк. И я, грешным делом, подумал: неужели этот «шкиля-макарона», как говорят у них в Одессе, может играть в футбол?! А сумкой «Адидас» уже обзавелся.

В Симферополе нас поселили в одном номере гостиницы. Говорил он как-то тихо, держался скромно. Я тогда не придал особого значения нашему знакомству с Буряком, но все же на прощанье мы обменялись адресами. Нас обоих стали приглашать в одни и те же сборные команды — юношескую, потом молодежную.

Скоро мы уже сами просили тренеров, чтобы нас селили вместе в гостиницах. Завязалась настоящая дружба.

Леня Буряк родился в Одессе. Я уже говорил, что это и мой родной город, в котором прожил тридцать лет. О Буряке много слышал от земляков.

…Детство Лени прошло в районе Лузановки на Пересыпи. Это рабочий район, где множество заводов и фабрик, море, пляжи. Мама его работала на заводе и ростила троих детей. Как все мальчишки с Пересыпи, он любил привольную жизнь и, конечно же, три четверти дня проводил на улице. С улицы и попал в футбольную секцию детской спортивной школы № 6, которая была организована при заводе. Руководил этой секцией не кто-нибудь, а звезда одесского футбола левый крайний нападающий Валентин Блиндер. С Буряком работал и тренер Владимир Михайлов. Потом… Потом по футбольной Одессе прошел слух, что есть в заводской команде на Пересыпи хороший паренек и тренерам «Черноморца» надо бы его посмотреть. Увидели. И — пригласили тренироваться в дубле. Футболисты основного состава совершали в ту пору турне по Сирии и Ливану, а когда вернулись, на одном из первых занятий провели тренировочный матч. Дубль играл против основного состава. И тут новичка впервые увидел старший тренер «Черноморца», заслуженный тренер УССР Сергей Иосифович Шапошников. После матча подозвал худенького невысокого паренька к себе.