Валерий Винокуров - Небо над полем

• Название: Небо над полем
• Автор: Валерий Винокуров
• Издательство: Физкультура и спорт
• Жанр: Современная проза
• Год: 1983

Над футбольным полем, на котором борются за победу герои рассказов Валерия Винокурова и Бориса Шурделина, высокое чистое небо. Так и относятся к футболу, как к делу высокому и чистому, те игроки и тренеры, которым отданы симпатии авторов. Рассказы о футболистах «Звезды» складываются в повесть не только об одной команде, но и о большом футболе.

---

ПРЕДИСЛОВИЕ

Несколько лет назад, получив задание критически описать на страницах нашей газеты положение в «Звезде», я провел немало времени с этой футбольной командой, узнал о ней так много, что вместиться в одну статью ее жизнь не могла. Кстати сказать, статья получилась вовсе не разгромной — просто-напросто опоздала стать такой. «Звезда» в тот год, вопреки предположениям, удивила победой в Кубке и неожиданно ярким дебютом Святослава Каткова.

Материал же, собранный мною, настойчиво требовал возвращения к этой теме. Давно, не торопясь, я начал приводить в порядок свои записи о «Звезде», о братьях Катковых, об их друзьях и недругах. Но поставить события в стройный ряд мне никак не удавалось — прошлое переплеталось с настоящим, даже с будущим, ибо то, что уже было, несло в себе то, что только могло случиться.

Да и вряд ли я теперь смогу рассказать о жизни этой команды стройно и последовательно. Поэтому мои рассказы не всегда вытекают один из другого, какие-то истории и мысли повторяются в них, события порой опережают друг друга. Но я должен рассказать все, что могу, сегодня. Сейчас. Хотя бы потому, что Святослав Катков еще играет, он еще молод, и не я один спешу на стадион в надежде с его помощью испытать чувство приобщения к непостижимому действу, именуемому футболом.

ВСЕ РАДИ НЕГО

«Звезда» опять безнадежно проигрывала.

Наблюдая за своими недавними партнерами, Сергей ни в чем не мог их упрекнуть: они и старались больше обычного, и находили порой какие-то новые, пусть и незамысловатые, решения, иногда к ним приходило — правда, всего на несколько минут — то прежнее горение, что раньше придавало блеск их умению и стараниям. Но все же игры цельной, осмысленной не было.

В отличие от недавних, тоже проигранных матчей сегодня — в этой тягучей, нудной игре — никакой драмы не происходило: «Звезда» уступала знаменитой команде, прошлогоднему чемпиону, который опять отлично начал сезон.

Бесцветно начавшийся матч бесцветно и закончился. Сергей взглянул на расстроенного брата.

— Поезжай домой, — сказал он Святославу.

— А ты? — удивился брат, резко вскинув голову.

— Поезжай домой.

Сергей пошел вниз по ступеням, провожаемый взглядами, — осуждение и оправдание, порой неведомую надежду, а порой и отчаяние чувствовал он в них. Кто-то сбоку сказал:

— Катков, видишь как они — без тебя?

Другой голос подхватил:

— Серега, пожалел бы нас, если Савельев тебе — без разницы

Навстречу спешил, расталкивая толпу, раскрасневшийся толстяк, начальник лаборатории. Он тоже не удержался:

— Вот что ты наделал, Сергей. Они без тебя дышать разучились.

Сергей не отвечал: если вчера он знал, что говорить и таких случаях, и даже давал отпор, то сегодня слова уже не имели смысла, ибо на его глазах рушилось то, чему он отдал лучшие годы своей тридцатилетней жизни.

Капитанская повязка полетела к ногам бесстрастного администратора, а ведь именно она определяла для тысяч зрителей и для футболистов «Звезды» особую ответственность Минина и в игре и вне ее.

— Вдалбливали же всем! Ни на шаг от Сосноры! Раз за разом его упускали —дождались, что гол сделал. Я весь свой край прополол, бегал назад как дурак. А вперед придешь — мяча от вас не дождешься.

Всеобщее молчание окончательно вывело Минина из себя:

— Три «баранки» подряд! Вы ж ползали, а не играли! На люди стыдно выйти! Дождетесь, Бурцев па мозгам даст!

Услышав фамилию директора завода, старший тренер Савельев резко оборвал Минина:

— Ты, что ли, пользы много принес?

Вмешательство тренера оказалось неожиданным:

впервые Савельев позволил себе усомниться в футболисте, чье дарование сам же ставил выше других.

— Если считать, — продолжал Савельев, — как ты хочешь, так ты принес больше вреда, чем пользы.

— Я — вреда? — не хотел верить Минин.

— Сейчас ты все равно не поймешь.

Именно в эту минуту мимо распахнутой двери по опустевшему холлу прошел Сергей Катков. Савельев порывисто отвернулся, но поскольку все неотрывно смотрели в уже пустой проем двери, он должен был снова привлечь внимание к себе:

— Кто из вас хотел проиграть? Никто? Я гоже думаю, что никто не хотел проигрывать. Отдыхайте. До осени еще далеко. Отдыхайте.

Сергей прекрасно знал, какое испытание ждет его в затихшем холле, но сегодня даже хотел этого. Мимо него, то в одиночку, то вдвоем, проходили футболисты «Звезды». Он не видел их лиц, не видел взглядов, которыми они награждали его, но знал: одни смотрят с упреком, другие — с жалостью. И знал, что все они правы.

Минин, как обычно после матча, вез Савельева на своей «Волге» домой — они жили по соседству. О собственной вспышке Минин уже искренне жалел и всю не6лизкую дорогу говорил не умолкая. Сидевший рядом Савельев занятый, обрушившимися на команду неудачами, лишь прислушивался к его голосу. На своего друга, левого защитника Збарского, дремавшего на заднем сидении Минин привык не обращать внимания.

— Вы мне все: талант, талант, но я же и вкалываю? Даже сегодня, уж на что хотелось плюнуть, сбежать. Выжат — как из стиральной машины вытащили. Ну, да, все вкалывали. У всех игра не пошла. А с Минина все равно спрос. Никто бы с Сосноры не спросил, любой тренер. Даже вы, даже Веретеев. Не посмели бы. А с Минина всегда спрашивают, даже когда отыграл, как король. Но не могу я один очки приносить. А как треплются, если я хуже сыграл, чем другие?

— Помолчал бы ты лучше, — ответил Савельев.

— Почему я должен молчать? Вы от всех требуете молчания, потому что сами не знаете, что сказать? Потому — да?

— В этом ты прав. Раньше не знал. Но теперь…

Савельев не закончил своей мысли, а Минин понял — любой бы понял — к какому решению пришел тренер.

— Нет, вы так не думаете! Нет!

А Савельев глухо, с видимым спокойствием, но по сути грубо ответил ему:

— Да.

— Тогда скажите, что вы задумали?

— Наоборот, как раз наоборот. Все когда-то задуманное перечеркнул.

— А если я вас поставлю перед выбором?

Савельев должен был оставить этот вопрос без ответа. Он и промолчал, а Минин уже не мог сдержаться:

— Вы же сами хотели, чтобы Катков ушел?

Савельев опять смолчал, ибо ответ мог означать только одно: признание ошибки. Савельев же и в глубине души не слишком часто признавал свои промахи.

— Один он не спасет, — продолжал, упорствуя, Минин. — Вы рассчитываете на брата? Катков и сам не вернется, и брата не пустит. Он злопамятный. Даю голову на отсечение — летом он отвезет брата к Веретееву.

Вторичное упоминание об этом тренере, которому Савельев завидовал только потому, что сам был менее талантлив, заставило его нарушить молчание.

— Не будет по-твоему. Понимаешь? Я опоздал на целый год. Или поторопился. Останови — выйду. Поезжайте без меня.

Савельев захлопнул за собой дверцу, побрел вдоль каменной стены. Минин смотрел ему вслед и вслух размышлял, все еще взволнованный:

— Неужели вернет его? Все бывает. Ведь ничего другого не придумать. Ну, пускай вернется Катков, пускай с братом. Тот, может, всех нас перегонит. Но все равно в этом году «Звезде» болтаться по низам. Мы просто слабее других, а он не понимает. Думаете, я не переживаю? Никто не слушает меня. А я ночи не сплю оттого, что все идет прахом. Но этого никто не видит. Никто не слышит меня.

— Почему же? — вдруг отозвался с заднего сидения Збарский. — Я слышу.

— Ну, ты слышишь. А другие? Им подавай голы, очки! Почему я не послушал умных людей? Почему не вернулся в Москву? Из-за нее? Ты думаешь из-за Ирины?

— Ага, — ответил невозмутимый Збарский.

— Вот смешно: из-за женщины сломал себе карьеру. Ну, это только я один на всем белом свете такой дурак. Серега Катков оборвал — как будто и не было ее. А я не могу?

— Поехали, — сказал Збарский. — Я-то не подозреваю тебя в том, в чем другие, но она все-таки сестра Савельева — вот и пища для трепачей. Ну, поедем?

Вернется Катков или не вернется — все равно надо играть.

Савельев отказался от ужина.

Сестра знала, что это означает: новая неудача еще более обнажила — и теперь слишком отчетливо — ту драму, какую «Звезде» пришлось пережить прошлой осенью. Предчувствуя, что может произойти, на какой шаг может пойти Савельев в этом критическом положении, Ирина считала себя обязанной вмешаться, хотя и заботилась вовсе не о футболе.

Сколько она себя помнила, все вынуждало ее уживаться с этим футболом, и не только потому что старший брат был довольно известным игроком и стал еще более известным тренером. Чувство, которое пришло к ней, восемнадцатилетней, и которое она не задумываясь посчитала любовью, тоже приблизило ее к футболу. Сергею Каткову исполнилось двадцать два, когда они познакомились на первом курсе политехнического. После нескольких, казалось бы, случайных встреч вдруг выяснилось, что он играет в одной команде с ее братом. Даже теперь, спустя восемь лет, она вынуждена признать, что для него тогда эта новость оказалась еще более неприятной, чем для нее. Для нее неприятной лишь потому, что опять, и с неожиданной стороны, в жизнь вмешался футбол. Для него же потому, что она оказалась сестрой человека, который, будучи его партнером в игре, в обыденной жизни следовал иным, всегда противоположным, нормам. В течение всех институтских лет их общие студенческие заботы смягчали то, к чему оба относились непримиримо. В ту пору она, казалось, приучила себя смиряться с его постоянными разъездами и с бесконечными заботами о младшем брате, надеясь, что футбол и жизни Сергея не вечен.