Мэтт Хейг - Семья Рэдли

• Название: Семья Рэдли
• Автор: Мэтт Хейг
• Издательство: Corpus, Астрель
• Жанр: Ужасы и Мистика
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-271-31665-4

Мэтт Хейг — своего рода анфан террибль в литературном мире Великобритании. Каждый его роман — событие, захватывающее, неординарное, веселое и немножко жуткое. Книги Хейга неизменно входят в списки бестселлеров, экранизируются, удостаиваются престижных наград и широко публикуются за рубежом.

Герои его нового романа «Семья Рэдли» — типичные консервативные обыватели, отец, мать и двое детей, проживающие в благопристойной среднестатистической английской деревне. Если у них и есть странности, то совсем безобидные: слабое здоровье, легкая аллергия на… чеснок и солнечный свет. И нечего на них коситься, они — хорошие люди. Дети Рэдли, Роуэн и Клара, даже и не подозревают, что их родители уже семнадцать лет воздерживаются, подавляя свою истинную природу. Пока однажды в пятницу вечером не происходит роковой инцидент, влекущий за собой череду неотвратимых перемен. К лучшему или нет — время покажет…

---

Но Уилл, похоже, обращать кого-либо не стремился. Напротив, если верить слухам, он обратил лишь одного человека за всю жизнь и по какой-то причине не мог заставить себя повторить этот опыт. Впрочем, нормальную вампирскую кровь он пил до сих пор. Да не просто пил, а беспрестанно поглощал бутылку за бутылкой и, кроме того, сосал из шеи своей подружки Изобель Чайлд, с которой они то сходились, то расходились.

Но жажда его становилась неутолимой. Так что Уилл выходил по ночам на улицу и кусал кого пожелает, будь то вампир или человек. Оставшись без дневной работы, он стал больше спать, набираясь сил, чтобы делать, что захочется, и летать, куда заблагорассудится. Но вопрос был не только в силах. Многие воспринимали его безрассудное поведение — например, пренебрежительное отношение к камерам наблюдения — как несомненный признак саморазрушительного настроя.

«Если с ним что случится, — говорили вампиры, — сам будет виноват».

Однако многие члены Общества Шеридана полагали, что даже вопреки настояниям полиции организация встанет на защиту Уилла, поскольку он пользуется особым расположением Изобель Чайлд. Все-таки Изобель была влиятельной фигурой в Обществе, к тому же сам Отто Чайлд, составитель списка, приходился ей родным братом.

Список неприкосновенных включал в себя имена практикующих убийц-кровососов, которых полиция не могла тронуть, не потеряв доверия Общества и связи с ним, а следовательно, и со всеми вампирами в целом.

Разумеется, ни одно дело по убийству, совершенному вампиром, никогда не разбиралось в суде с последующим приговором. Ради общественного спокойствия подобные преступления держались в тайне еще со времен зарождения полиции как силовой структуры. Однако определенные меры существовали даже тогда. По традиции карательные операции проводились немногочисленными отрядами полицейских-арбалетчиков, обученных специальным навыкам стрельбы, необходимым для уничтожения вампира. Кровопийцы просто исчезали без следа. Но в результате беспощадного подхода количество обращенных драматически возросло, так что полиция начала опасаться масштабного публичного противостояния.

Тогда помимо кнута власти использовали пряник — пообещали протекцию некоторым вампирам при условии, что те будут следовать установленным правилам. Конечно, подобный уговор представлял собой этическую дилемму. Ведь, по сути, сотрудничая с Обществом Шеридана, полицейские поощряли действия самых известных и кровожадных особей, в то время как воздерживающиеся и умеренные вампиры оставались беззащитными. Но логика их была такова: если обеспечить неприкосновенность самым необузданным членам Общества, это даст возможность хоть как-то влиять на них и ограничить их аппетиты.

Отсюда определение допустимого убийства: оно не попадает в камеру видеонаблюдения, трупа нет, и он никогда не будет найден, жертва не имеет шансов на сочувствие бульварной прессы, а ее исчезновение не вызывает лишних вопросов у налогоплательщиков. Одобренное вампирье меню составляли проститутки, наркоманы, нелегальные иммигранты, а также душевнобольные, не содержащиеся в психиатрических клиниках. Но вот жены следователей, девушки с вечеринок быстрых свиданий и даже кассирши с нищенской зарплатой в него не входили.

Проблема заключалась в том, что Уилл, хоть и давно состоял в Обществе Шеридана, никогда не следовал правилам. Не умел загонять свою жажду в рамки социально приемлемых или навязанных полицией норм. Но откровенная небрежность его последних убийств привела к тому, что давление на Общество значительно усилилось.

Две недели назад во время инструктирования нового офицера ОББХ помощнику комиссара манчестерской полиции Элисон Гленни позвонили. Знакомый ей холодный и усталый сиплый шепот сообщил, что Уилл Рэдли вычеркнут из списка.

— Я думала, он ваш добрый друг, — сказала Элисон, глядя на забитую транспортом улицу из окна своего кабинета на седьмом этаже полицейского управления. В час пик образовалась пробка: машины чуть продвигались, затем останавливались, как бусины на четках. — По крайней мере, друг вашей сестры.

— Мне он не друг.

Элисон уловила горечь в его голосе. Она знала, что вампиры редко стоят горой друг за друга, но все равно ее поразило столь явное отвращение собеседника к Уиллу.

— Ладно, Отто, мне просто казалось…

Но он ее оборвал:

— Поверьте, до Уилла Рэдли никому больше нет дела.

ВОСКРЕСЕНЬЕ

Никогда даже не намекайте своим некровопьющим друзьям и соседям о своем прошлом, не нахваливайте опасный и волнующий образ жизни вампира тем, кому об этом ничего не известно.

«Руководство воздерживающегося» (издание второе), стр. 29

Упыри

Оказывается, можно запросто жить себе на одной улице с семьей вампиров, даже не подозревая, что соседи втайне жаждут напиться вашей крови.

Особенно велика вероятность подобного казуса, если половина означенной семьи и сама ни о чем не догадывается. И хотя ни один из обитателей дома номер девятнадцать по Орчард-лейн не осознавал, кто живет с ними рядом, все же за годы соседства они замечали некоторые странности.

Например, когда Хелен взялась рисовать портрет Лорны — обнаженной, по настоянию натурщицы, — она вылетела из комнаты сразу после того, как помогла Лорне расстегнуть лифчик («Извини, иногда у меня бывает ужасное недержание»).

В другой раз, на барбекю у четы Фелт, Питер сбежал, когда разговор зашел о спорте. Марк застал его на кухне присосавшимся к куску первосортного говяжьего филе. («Ой, ну я и дурак, не заметил, что оно сырое!»)

А за несколько месяцев до того, как Питер подавился приготовленным Лорной тайским салатом с чесноком, Фелты по простоте душевной решили познакомить Муската, свою новую собаку, с соседями из семнадцатого дома. Пес шарахнулся от протянутого Кларой печенья, понесся прочь и врезался головой в дверь гостиной. («С ним все будет в порядке, — с профессиональной невозмутимостью заверил Питер, когда все склонились над лежащим на ковре ирландским сеттером. — Всего лишь легкий ушиб».)

И еще разные мелочи.

Например, почему в солнечные дни у Рэдли всегда опущены жалюзи? И почему Питер упорно не поддается на уговоры вступить в крикетный клуб или хотя бы сходить с Марком поиграть в гольф? Зачем Питеру с Хелен понадобилось нанимать садовника, притом что весь участок у них втрое меньше огромного газона Фелтов, который Марк регулярно косит сам?

Пожалуй, у Марка соседи вызывали больше подозрений, чем у его жены, но и он просто считал Рэдли чудаковатыми, не более того. Он списывал их несуразное поведение на то, что раньше они жили в Лондоне, где, наверное, голосовали за либеральных демократов и часто ходили в театр, причем не мюзиклы смотреть, а что-то другое.

Только его сын Тоби открыто не доверял Рэдли и постоянно ворчал, стоило отцу упомянуть их. «Они упыри», — упрямо твердил он, хотя никогда не объяснял своего предубеждения. Марк разделял мнение Лорны, что мальчик просто не в состоянии кому-либо доверять после того, как пять лет назад его родители развелись. (Марк застал свою бывшую жену в постели с инструктором по пилатесу. Его самого это не слишком опечалило — у него к тому времени уже начался роман с Лорной, он только и искал повода расторгнуть брак, — но одиннадцатилетний Тоби, узнав о том, что родители расходятся, в знак протеста то и дело мочился на стену своей комнаты.)

Но этим воскресным утром Марк укрепляется в своих подозрениях. Лорна пошла выгуливать собаку, а он завтракает, опершись о холодную гранитную столешницу. Он ест тост с вареньем и слышит, как сын разговаривает по телефону.

— Что?.. До сих пор?.. Нет. Представления не имею… Он пошел за одной девчонкой. За Кларой Рэдли… Да я не знаю, наверное, она ему нравилась или типа того… Да. Мне очень жаль… Хорошо, миссис Харпер… Да. Я вам сообщу.

Вскоре он вешает трубку.

— Тоби? Что случилось?

Тоби заходит в кухню. Он сложен как мужчина, но выражение лица по-детски капризное.

— Харпер пропал.

Марк копается в памяти. Он должен знать этого Харпера? Столько имен вокруг, всех не упомнишь.

— Стюарт, — недовольно поясняет Тоби. — Ну, Стюарт Харпер. Мой лучший друг.

«Ах да, — думает Марк, — бессловесная гора с огромными ручищами».

— Что значит пропал?

— Пропал. С пятницы не появлялся дома. Вчера его мама еще не беспокоилась, потому что он частенько сбегает в Тёрск к бабке с дедом без предупреждения.

— Но он не у них?

— Нет. Его нигде нет.

— Нигде?

— Никто не знает, где он.

— Ты что-то говорил про Клару Рэдли.

— Она последняя его видела.

Марк вспоминает вечер пятницы, неожиданно завершившийся ужин у Рэдли. Клара. Подростки, сам понимаешь. Лицо Хелен, когда она произносила эти слова.