Журнал «Если» - «Если», 2001 № 09

• Название: «Если», 2001 № 09
• Автор: Журнал «Если»
• Издательство: Издательство ЛК пресс
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2001
• ISBN: ISSN0136-0140

Андрей САЛОМАТОВ. В БУДУЩЕМ ГОДУ Я СТАНУ ЛУЧШЕ

Смутные желании гонят героя из одного мира в другой. И каждый оказывается забористее предыдущего.

Павел АМНУЭЛЬ. ПО ДЕЛАМ ЕГО…

Увеселительная прогулка окончилась дикой и необъяснимой гибелью одного из приятелей. Кто виноват? Детектив превращается в фантастику.

М. Шейн БЕЛЛ. ДЕБЕТОВОЕ САЛЬДО

Укладываясь в спячку на четыреста лет, подумайте, все ли вы предусмотрели.

Виктор КОМАРОВ. НЕУДАЧНИК

Последний рассказ известного фантаста и популяризатора науки.

Терри БИССОН. МАКИ

Премия «Небьюла» нынешнего года.

Олег ОВЧИННИКОВ. БОЛЬ

Как часто, сопереживая близким, мы готовы взять на себя их боль…

Роберт РИД. СЛИШКОМ МНОГО ДЖОЭЛОВ

Людям мало чужих жен и денег. Им и жизнь надо прожить — чужую.

ВИДЕОДРОМ

Электроник по-американски… Франкенштейны, Кинг Конги, мумии так любят возвращаться… Неизвестный пан Станислав…

Евгений ХАРИТОНОВ. ГРУСТНЫЙ ВЗГЛЯД ВЕСЕЛОГО ЧЕЛОВЕКА

И нашей литературе есть два прозаика с одним именем и фамилией.

Дмитрий ВОЛОДИХИН. ЗАБЫТЫЙ ДОМ И ШУМНЫЙ ПЕРЕКРЕСТОК

«Семья — ячейка общества»… Писатели, оказывается, другого мнения.

РЕЦЕНЗИИ

Рецензенты, к бою!

КУРСОР

Премии вручают не только в Канзасе, но и в Сибири.

Сергей НЕКРАСОВ. В УЕЗДНОМ ГОРОДЕ N

Московский критик анализирует социальную «Муть».

КОНСИЛИУМ

Может ли фантаст писать реалистическую прозу? А реалист — фантастику?

ПЕРСОНАЛИИ

Авторы о себе и критики об авторах.

---

Выезжая на природу, осмотрись, читатель. Может, и твой корабль торчит из каких-нибудь кустов и ждет, чтобы захлопнуть за тобой дверь.

О том, что стало с Луизой: она не сгорела в стартовом пламени. Ее просто не стало, как и города, подаренного Саше джинном. Едва Дужкин вошел в капитанскую рубку, как все это оказалось прошлым, а прошлое, как известно, не горит.

Глава V

ПРОШЛОЕ

Неуклюже перебирая руками, Саша подплыл к иллюминатору. Мимо корабля со свистом проносились мелкие метеориты и темные загадочные астероиды, а чуть дальше лениво крутились похожие на разноцветные глобусы планеты.

— Эй! — крикнул Дужкин.

— Эй! — эхом отозвался корабль.

— Эй, джинн! — позвал Саша.

— Эй, джинн! — бесстрастно повторил корабль.

— Джинн, я больше не хочу! Джинн! — Дужкин несколько раз облетел капитанскую рубку по периметру и, никого не обнаружив, разъярился: — Джинн! Поймаю, кости переломаю! Джинн, сволочь! Отпусти меня!

Корабль в точности воспроизвел просьбу, но ничего не произошло. Панель управления подмигивала десятками лампочек, поставленное на автопилот огромное рулевое колесо ворочалось и скрипело, и только за бортом корабля происходило что-то, похожее на жизнь. Но, во-первых, корабль был закупорен на совесть, а во-вторых, космос не подходящая среда обитания для человека.

Сорвав зло на стенах и набив себе несколько шишек, Дужкин наконец научился сносно передвигаться в условиях невесомости. Теперь, когда он имел возможность попасть в любую точку отсека управления, ему это даже понравилось. Покрутив рулевое колесо, Саша принялся осторожно нажимать кнопки на пульте, но прямо перед ним на экране монитора тут же загорелась надпись: «Перестань, грохнемся!»

Еще раз обругав джинна, Дужкин все же оставил пульт управления в покое, а затем прочитал на экране: «Джинна здесь нет, дурень. Я робот-компьютер, развожу таких, как ты, по планетам».

— Послушай, — проникновенно начал Саша. — Отпусти меня домой. Ну пожалуйста, будь другом. Этот джинн, сволочь, нагородил черт знает чего. Не собирался я к инопланетянам. Это он чего-то там напутал или крыша у него поехала.

Так и не дождавшись ответа, Дужкин в сердцах плюнул в компьютер. Шарик слюны отскочил от экрана и вернулся к нему.

— Тоже сволочь! — проговорил Саша. — Как и джинн! Сейчас бы ломик или монтировку, я бы тебя расковырял!

— Дурень ты, дурень! Кто бы тебя тогда до места доставил? — вдруг заговорил корабль.

Обидевшись на «дурня», Дужкин оттолкнулся от кресла и отправился осматривать внутренность отсека. Здесь было много чего интересного. В витринах, как в музее, лежало немало необычных вещиц, которые были знакомы Саше. Как и всякий нормальный человек, Дужкин любил иногда почитать фантастику. Кроме того, он пересмотрел все фантастические сериалы и фильмы. Поэтому не было ничего удивительного в том, что Саша сразу узнал в одном из экспонатов лучевой пистолет, именуемый в космической литературе бластером.

Попытки достать роскошный никелированный бластер ничего не дали, и Дужкин в раздражении пнул стеклянную витрину ногой.

«Потерпи, еще успеешь», — прочитал он на экране.

— Жаль, не могу достать, — ответил Саша. — Повезло тебе.

— Это тебе повезло, — заявил корабль. — Достал бы — каюк и тебе, и мне.

Поплавав немного за плевком, Дужкин вернулся в кресло, устроился поудобнее и задумался. Саша вспомнил кое-что из своего недалекого прошлого, поморщился и задремал.

Как справедливо утверждал психолог и философ Франкл, прошлое не исчезает бесследно, а становится вечностью. Правда, нередко эта часть индивидуальной вечности скрыта от нас розовой дымкой очарования, поскольку в прошлом все мы были моложе, привлекательней и удачливей. В прошлом нас не ожидает ничего плохого, оно не требует от нас никаких жертв, кроме, разве что, времени на воспоминания. Ну а этого добра у людей хватает. Иначе зачем бы они так бездарно превращали каждое мгновение настоящего в прошлое? Может быть, прошлое лучше настоящего? Возможно, кто-то так и считает. Для Дужкина прошлое не имело никакой ценности, как ничего не стоят потраченные месяц назад деньги. Саша жил в настоящем и только в настоящем.

НАСТОЯЩЕЕ

В космическом корабле утро от вечера ничем не отличается, поэтому упомянем лишь, что температура в отсеке управления была нормальной — двадцать градусов по Цельсию.

Пообедав содержимым трех тюбиков, Дужкин плавно похлопал себя по животу и отправился к иллюминатору посмотреть на звезды. За круглым толстым стеклом было темно и скучно, как в дровяном сарае. Исчезли даже метеориты, астероиды и неизвестные планеты. И лишь далеко-далеко бессмысленно сияли крупные, с кулак, звезды.

— Долго нам лететь? — спросил Саша в пространство и посмотрел на экран.

«Потерпи, скоро будем», — прочитал он и, оттолкнувшись от стекла, несколько раз перевернулся в воздухе.

— Расскажи чего-нибудь, — попросил Дужкин. — Скучно. Анекдотов не знаешь?

— Нет, — сообщил корабль. — Могу инструкцию почитать.

— Инструкцию не надо, — отказался Саша. — Давай лучше поговорим. Чей это корабль, джинна что ли? — спросил Дужкин.

— Не знаю, — ответил корабль.

— А чего ты знаешь? Куда летим, знаешь?

— К инопланетянам. Я вообще-то уже раз был на этой планете. Бластер там тебе пригодится.

— А ты-то откуда знаешь? — спросил Саша.

— Я вижу все, что происходит вокруг до самого горизонта. В случае опасности включаю сирену. Услышишь — беги назад.

— А надолго мы туда летим? — поинтересовался Дужкин.

— Этого я не знаю, — сказал корабль.

— Порядочки! — возмутился Саша. — Слушай, пока не поздно, давай повернем назад. И ты целее будешь.

Экран монитора погас, и сам корабль ничего не ответил. Дужкин, ворча, уселся в кресло и довольно быстро уснул.

Снилось Саше не прошлое и не будущее, а бесцветное настоящее, границы которого так никто определить и не сумел. Может, потому, что настоящее не имеет никакого отношения ко времени и является всего лишь взглядом на вещи.

ВРЕМЯ

Утомительно медленно тянется время в космическом безвременьи. Тяжело переносить перегрузки вынужденного безделья — особенно в пространстве, ограниченном шестью стенами. Неинтересен и скучен был Дужкину космос, как неинтересен и скучен человеку, не имеющему отношения к медицине, атлас по гистологии. Часами Саша всматривался в бездонную темень Вселенной и радовался каждому камешку, пролетающему мимо корабля. Заметив очередной булыжник, Дужкин сравнивал его с предыдущим и с нетерпением ожидал следующего. Это создавало ощущение хотя бы какой-то занятости. Когда мимо иллюминатора пролетал особо крупный метеорит или астероид необычной формы, Саша стучал по стеклу и улюлюкал, наверное, пытаясь привлечь внимание камня к собственной персоне. Он даже зачем-то поворачивался к компьютеру и приглашал его порадоваться вместе с ним, но экран в такие минуты молчал. Очевидно, бортовой компьютер и пролетающие мимо небесные тела не испытывали друг к другу никакого любопытства, и Дужкин здесь напоминал пьяницу, обсуждающего с бутылкой поведение упавшего на пол стакана. Но все же беседа между компьютером и человеком не прерывалась, хотя протекала крайне вяло и была бессвязна, как обрывки разговоров, услышанных на ходу. На конкретные вопросы корабль отвечал охотно, но не всегда конкретно. Саше казалось, что машина чего-то недоговаривает, темнит. А компьютеру ничего не казалось. Он сообщал то, что знал, или то, что ему положено было сообщать.

Чаще всего Саша забирался в кресло и пытался уснуть, но и это ему уже удавалось с большим трудом. За время пути он отоспался на десять лет вперед. А если Дужкин и засыпал, то сны ему снились неинтересные, похожие друг на друга, как и проведенные на корабле дни.

БУДУЩЕЕ

Наверное, у каждого нормального человека случались в жизни такие моменты, когда он сознательно собирался совершить нечто, идущее вразрез с его совестью. Понимая это и заранее раскаиваясь в еще не совершенном поступке, мы даем себе слово или хотя бы надеемся на то, что завтра или на следующей неделе, или в следующем месяце, а может, и в будущем году мы станем лучше. И действительно, многие со временем становятся лучше и добрее, умнее и терпимее, а будущее так и остается будущим. И мы снова клятвенно убеждаем самих себя, прихорашиваемся перед вступлением в грядущее, а оно по-прежнему ускользает от нас и постоянно требует, требует, требует. Но не надо думать, что только требует. Всякий человек может смело рассчитывать получить в будущем все, что угодно: деньги, дружбу, спутника жизни, здоровье, свободное время. И даже те, кого впереди уже ничего существенного не ждет, все равно надеются на него и относятся с любовью: а вдруг?