Журнал «Если» - «Если», 2001 № 09

• Название: «Если», 2001 № 09
• Автор: Журнал «Если»
• Издательство: Издательство ЛК пресс
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2001
• ISBN: ISSN0136-0140

Андрей САЛОМАТОВ. В БУДУЩЕМ ГОДУ Я СТАНУ ЛУЧШЕ

Смутные желании гонят героя из одного мира в другой. И каждый оказывается забористее предыдущего.

Павел АМНУЭЛЬ. ПО ДЕЛАМ ЕГО…

Увеселительная прогулка окончилась дикой и необъяснимой гибелью одного из приятелей. Кто виноват? Детектив превращается в фантастику.

М. Шейн БЕЛЛ. ДЕБЕТОВОЕ САЛЬДО

Укладываясь в спячку на четыреста лет, подумайте, все ли вы предусмотрели.

Виктор КОМАРОВ. НЕУДАЧНИК

Последний рассказ известного фантаста и популяризатора науки.

Терри БИССОН. МАКИ

Премия «Небьюла» нынешнего года.

Олег ОВЧИННИКОВ. БОЛЬ

Как часто, сопереживая близким, мы готовы взять на себя их боль…

Роберт РИД. СЛИШКОМ МНОГО ДЖОЭЛОВ

Людям мало чужих жен и денег. Им и жизнь надо прожить — чужую.

ВИДЕОДРОМ

Электроник по-американски… Франкенштейны, Кинг Конги, мумии так любят возвращаться… Неизвестный пан Станислав…

Евгений ХАРИТОНОВ. ГРУСТНЫЙ ВЗГЛЯД ВЕСЕЛОГО ЧЕЛОВЕКА

И нашей литературе есть два прозаика с одним именем и фамилией.

Дмитрий ВОЛОДИХИН. ЗАБЫТЫЙ ДОМ И ШУМНЫЙ ПЕРЕКРЕСТОК

«Семья — ячейка общества»… Писатели, оказывается, другого мнения.

РЕЦЕНЗИИ

Рецензенты, к бою!

КУРСОР

Премии вручают не только в Канзасе, но и в Сибири.

Сергей НЕКРАСОВ. В УЕЗДНОМ ГОРОДЕ N

Московский критик анализирует социальную «Муть».

КОНСИЛИУМ

Может ли фантаст писать реалистическую прозу? А реалист — фантастику?

ПЕРСОНАЛИИ

Авторы о себе и критики об авторах.

---

Но не надо расстраиваться. У каждого из нас впереди есть еще хотя бы одно неожиданное событие.

Итак, всякому грандиозному или сколь-нибудь примечательному факту всегда предшествует длиннейшая цепочка безликих дней.

Глава I

САША

«Бог органичен, — когда-то написал нобелевский лауреат Бродский. — Ну а человек? А человек, должно быть, ограничен».

Внешне Саша Дужкин отдаленно напоминал популярного французского киноактера, и это сходство было ему дороже всего небогатого внутреннего мира, которым он походя обзавелся в процессе жизни. Саше было двадцать два года.

СУДЬБА

Интересным человеком Дужкина назвать было трудно, равно как и неинтересным. Он не был ни трусом, ни храбрецом, держал свою синицу в надежной клетке, частенько поглядывал на небо, но без драматических вздохов по журавлю. С книгами Саша покончил, так и не узнав, для чего их пишут; в театры не ходил со школьной скамьи — он там скучал; на эстрадных концертах бывал, если кто-нибудь из родственников или друзей доставал ему билет; и только самый демократичный вид искусства — кино — привлекал его своей простотой и распространенностью в пространстве-времени.

Серьезное место в жизни Дужкина занимали когда-то субботние вылазки на природу с шашлыком и легкой выпивкой. О таком походе можно было вспоминать целую неделю. Правда, через несколько подобных пикников разница между ними начисто исчезала, и надо было изобретать что-то новое. Но что оригинального можно придумать в этой жизни, если ты не Кулибин, не Циолковский и даже не сочинитель матерных куплетов? И все же Саша придумал.

Саша Дужкин решил жениться. Идея обзавестись семьей пришла ему в голову совершенно случайно. Он набрел на нее, пытаясь отыскать смысл существования, равноценный оставленным развлечениям. Испытав за свои двадцать два года все доступные удовольствия, Саша пришел к ценному выводу, что дальше так жить нельзя — надоело.

Приличная зарплата экспедитора компьютерной фирмы и однокомнатная квартирка у Птичьего рынка делали Дужкина женихом если и не завидным, то, по крайней мере, возможным. Объект Сашиной скоропостижной любви до сих пор и не подозревала о его намерениях. Встречались они всего три раза и, как это нередко бывает, у Розы были иные планы относительно своего будущего. Другими словами, девушка пока не собиралась замуж ни за Дужкина, ни за кого другого. Но об этом Саша узнал несколько позже. А для начала наш герой раззвонил по телефону родным и друзьям о своем решении, надел недавно купленную «аглицкую» тройку, купил букет замечательных белых хризантем и к назначенному времени отправился в гости к Розочке… где и пал жертвой собственной своеобычности — девушка ему отказала.

Да, оригинальность, как и принципиальность, штука коварная, а главное — неблагодарная. Возможно, до сих пор Дужкин не догадывался об этом. Ведь, по сути, Сашина фантазия была его первым шагом на скользком пути оригинальности, а первые шаги не бывают твердыми. Кто знает, если бы Дужкин хоть немного был мистиком и не предвосхищал событий или, на худой конец, неплохо разбирался в женской психологии, может, после тонко продуманной атаки планы Розочки и дали бы трещину. Но Сашина выходка только укрепила девушку в правильности выбранного пути. Значительное событие не состоялось. Нужно было снова начинать бесшабашную холостяцкую жизнь, что Дужкин и поспешил сделать. Стало быть, судьба уготовила Саше кое-что поинтересней прозаической женитьбы. Как любил говаривать легендарный китаец Чжуан-цзы, сознательный выбор — это всегда заблуждение, так что мудрый позволяет всему «быть самим собой».

НЕ СУДЬБА

Молодость сильна не только мускулами и психикой. Пожалуй, главная ее опора — безграничный оптимизм и, как писал философ Бергсон, умение на полном ходу перепрыгивать во встречный поезд. Надо отдать Дужкину должное, он стойко перенес первый мощный удар судьбы. Саша не швырнул в Розочку букетом, не стал рвать на груди жилетку с эффектной зеленой искрой и даже не потерял присущего ему природного жизнелюбия и бодрости. И все же, скорее, из подражательства, Дужкин решил напиться. Купив в магазине бутылку экзотического джина, он небрежно сунул ее в карман пиджака и позвонил другу, который должен был стать свидетелем Сашиного серьезного отношения к бракосочетанию.

Дужкин долго слушал, как в абсолютной пустоте рождаются и умирают унылые гудки. Затем он повесил трубку и в сердцах громко проговорил:

— Не судьба!

ДЖИНН В БУТЫЛКЕ ИЗ-ПОД ДЖИНА

Благо в чистом небе висело июльское теплое солнышко, и не было никакой необходимости напиваться дома. В одиночестве, да в четырех стенах пьют только законченные алкоголики, а на природе в хорошую погоду даже язвенник нет-нет, да и подумает: «Эх, пивка бы!»

Настроение у Саши было, что называется, никакое. Он тихо брел, не глядя по сторонам, и даже не задумывался, где и с кем совершить этот языческий акт насилия над собой — алкогольное харакири. Как излагал трагический алколог Ерофеев: «Если хочешь идти налево, Веничка, иди налево, я тебя не принуждаю ни к чему. Если хочешь идти направо — иди направо». Что Дужкин и делал, пока не забрел в самое потаенное место в округе.

Устроившись в тени общипанной сирени на разбитой лавочке, Саша вдруг ощутил прилив тихой радости и нежности ко всему тому, что его окружало. Впереди золотилось мелкой рябью запущенное калитниковское озерцо, в спину дышало прохладой старое московское кладбище, а прямо над головой летали птицы: белые, похожие на чаек, и черные, больше напоминающие ворон.

Дужкину давно уже расхотелось пить, но бутылка джина оттягивала карман и тем самым напоминала о счастливой семейной жизни, которая развалилась, так и не успев образоваться. Воображение рисовало Саше какие-то путаные картины раскаяния его избранницы. Но если мысли эти, легкие и бесформенные, появлялись и исчезали, ни к чему не обязывая, то бутылка с помощью гравитационной постоянной тянула Дужкина вниз, к земле, подальше от бесплодного фантазирования.

Обреченно вздохнув, Саша достал бутылку, откупорил ее и зачем-то понюхал содержимое. Этот легкомысленный поступок на некоторое время оттянул начало пьянства. Но через пару минут, собравшись с духом, Дужкин торопливо сделал несколько больших глотков и перестарался. Закашлявшись, он поставил бутылку на лавочку, вскочил и стал трясти головой. Когда же внутри у него сделалось немного спокойнее, Саша сел на свое место. Каково же было его удивление, когда вместо бутылки он обнаружил рядом с собой маленького, замурзанного старичка.

— Привет, — болтая в воздухе крохотными ножками в онучах, радостно произнес незнакомец. — Спасибо тебе, Санек. Выручил старика. Проси, чего хочешь. Отблагодарю по-джиннски.

МНОГО

За несколько минут Дужкин успел наговорить старичку кучу всяких глупостей. А поскольку изъяснялся он путано, то из всего сказанного старичок понял лишь одно, а именно: его спаситель хочет много. Но что такое «много» для джинна, когда и для простых смертных нередко это понятие не несет в себе ничего фантастического? Еще сверхудачливый бизнесмен Маккормик говорил, что иметь много денег не менее хлопотно, чем много знаний, и печаль, по-видимому, есть следствие человеческой жадности, а не тяжести груза. Здесь, пожалуй, главное, что каждый отдельный человек подразумевает под этим понятием. Ведь одному много пачки десятирублевок, а другому мало и того, что он не успеет прожить вместе со всеми своими родственниками до двадцатого колена.

В общем, джинн понял: Саша Дужкин относится, скорее, к первым. И ведь не хватало ему каких-то мелочей. Но старичок был джинном с размахом и заниматься каждым мелким желанием в отдельности не собирался.

Не перебивая Сашу, старичок на минуту задумался, затем благостно сложил руки и сказал:

— Будет тебе, Санек, большая светлая любовь и все прочее. Ежели решишься, приглашай на свадьбу — непременно буду. А пока путешествуй, пользуйся.

После этих слов джинн растворился в воздухе.

Дужкин некоторое время оторопело смотрел на то место, где только что сидел старичок, а когда пришел в себя, вслух позвал:

— Эй, где вы?

Поднявшись с лавочки, Саша неуверенно шагнул вперед. В это время воздух вокруг него на мгновение уплотнился и, сверкнув алмазными гранями, повернулся на воображаемой оси, которая находилась, по всей видимости, где-то далеко за горизонтом. Дужкин почувствовал, как гигантская вертушка подхватила его и с чудовищной силой швырнула в сверкающую даль.

Пришел в себя Саша в незнакомом ухоженном сквере перед облезлым трехэтажным зданием с обшарпанной вывеской: ГОСТИНИЦА ДЛЯ ТРАНЗИТНЫХ КОРОЛЕЙ И ПРЕЗИДЕНТОВ. Прочитав ее, он вконец смешался и зачем-то спрятался за роскошным кустом сирени. В глазах у него все еще плавали радужные круги, в голове разливался хмель, а под ложечкой образовалось маленькое холодное облачко — Дужкину сделалось немножко страшно.