Журнал «Если» - «Если», 2001 № 09

• Название: «Если», 2001 № 09
• Автор: Журнал «Если»
• Издательство: Издательство ЛК пресс
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2001
• ISBN: ISSN0136-0140

Андрей САЛОМАТОВ. В БУДУЩЕМ ГОДУ Я СТАНУ ЛУЧШЕ

Смутные желании гонят героя из одного мира в другой. И каждый оказывается забористее предыдущего.

Павел АМНУЭЛЬ. ПО ДЕЛАМ ЕГО…

Увеселительная прогулка окончилась дикой и необъяснимой гибелью одного из приятелей. Кто виноват? Детектив превращается в фантастику.

М. Шейн БЕЛЛ. ДЕБЕТОВОЕ САЛЬДО

Укладываясь в спячку на четыреста лет, подумайте, все ли вы предусмотрели.

Виктор КОМАРОВ. НЕУДАЧНИК

Последний рассказ известного фантаста и популяризатора науки.

Терри БИССОН. МАКИ

Премия «Небьюла» нынешнего года.

Олег ОВЧИННИКОВ. БОЛЬ

Как часто, сопереживая близким, мы готовы взять на себя их боль…

Роберт РИД. СЛИШКОМ МНОГО ДЖОЭЛОВ

Людям мало чужих жен и денег. Им и жизнь надо прожить — чужую.

ВИДЕОДРОМ

Электроник по-американски… Франкенштейны, Кинг Конги, мумии так любят возвращаться… Неизвестный пан Станислав…

Евгений ХАРИТОНОВ. ГРУСТНЫЙ ВЗГЛЯД ВЕСЕЛОГО ЧЕЛОВЕКА

И нашей литературе есть два прозаика с одним именем и фамилией.

Дмитрий ВОЛОДИХИН. ЗАБЫТЫЙ ДОМ И ШУМНЫЙ ПЕРЕКРЕСТОК

«Семья — ячейка общества»… Писатели, оказывается, другого мнения.

РЕЦЕНЗИИ

Рецензенты, к бою!

КУРСОР

Премии вручают не только в Канзасе, но и в Сибири.

Сергей НЕКРАСОВ. В УЕЗДНОМ ГОРОДЕ N

Московский критик анализирует социальную «Муть».

КОНСИЛИУМ

Может ли фантаст писать реалистическую прозу? А реалист — фантастику?

ПЕРСОНАЛИИ

Авторы о себе и критики об авторах.

---

Эйфория прошла. Дождь за окном — тоже. Упала ночь, непроглядная, как угольная пыль. Даниил ворочался в постели до утра и заснул перед самым рассветом, а когда проснулся, ему почему-то показалось, что из окна дует. Нет, не показалось — со стороны окна точно тянуло холодным воздухом. Неужели он забыл закрыть форточку?

Даниил нащупал тапочки и, дрожа, подошел к окну — в стекле на уровне глаз зияло отверстие, круглое, как блюдце, и по размерам примерно такое же, сантиметров десять. С улицы в отверстие лился холодный воздух, будто вода в прорванную напором плотину. Даниил осторожно потрогал края отверстия пальцем — будто алмазом кто-то вырезал. Где же стеклянный круг? Выпал наружу? В комнате не оказалось ни одного осколка — даже микроскопического. Даниил убедился в этом, наклонившись и проведя по полу рукой. Чисто. То есть грязно, конечно, пол давно пора вымыть, но осколков стекла не было в помине.

Он быстро оделся и спустился на пустынную еще улицу. Под окнами его квартиры лежал мятый бумажный пакет с яркой надписью «Ваше пиво — ваше дело». Потоптавшись и окончательно продрогнув (на нем был только наброшенный на плечи халат), Даниил вернулся домой и заклеил отверстие в стекле полиэтиленовой пленкой, благо целый рулон стоял в углу кухни еще с прошлой осени, когда он нарезал новые чехлы для стульев — не хотел, чтобы протерлись сиденья.

Потом приготовил и съел глазунью, включил компьютер и перед уходом на работу записал наконец окончательное доказательство.

Будто точку поставил.

* * *

— Для чего вы нам это рассказываете? — прервал Антон исповедь Вязникова. — Может, будет лучше, если я задам конкретные вопросы, а вы просто ответите, без деталей?

— Детали — самое главное, — пробормотал Вязников. — Я хотел, чтобы вы представили, как это происходило. Поверить невозможно без деталей.

— Извините, мы люди простые, — вмешался Репин и выразительно посмотрел на Антона, поняв, что тот на взводе и способен запустить чашкой в голову Вязникова. — Я еще помню кое-что из институтского курса, но наш хозяин не рубит фишку в ваших вероятностях, да и мне, честно говоря, кажется, что вы слишком углубились в дебри. Вот конкретный вопрос: какое отношение имеет трагическая гибель Митрохина к вашему доказательству?

— Я не знаю, — коротко ответил Вязников, но Илья поднял брови, Антон изменился в лице, и Даниил быстро добавил: — Скорее всего, прямое отношение. Вы говорили о тринадцати случаях. Я, пожалуй, добавил бы еще четыре, включая упомянутую дыру в стекле. Семнадцать. Доказывает ли такое количество положительных экспериментальных случаев однозначную правильность теории? Сколько нужно поставить опытов, чтобы утверждать: да, это закон природы, а не случайные совпадения?

— Вы можете ответить на вопрос Ильи? — рявкнул Антон, приподнявшись и угрожающе наклонившись в сторону Вязникова. Тот непроизвольно прикрыл лицо ладонями.

— Хм… — тихо сказал Репин.

— Но я же отвечаю… — удивился Даниил. — Вы спросили, какое отношение к теореме Вязникова имела гибель Володи. Я говорю — скорее всего, прямое. По моей оценке, достоверность на уровне около трех с половиной сигма. Примерно девяносто девять процентов. Но процент остается…

— В прошлом году, — вспомнил Илья, — некоего Михаила Растопчина осудили на двенадцать лет строгого режима за убийство девочки. Доказательство того, что убийство совершил именно Растопчин, было представлено в суде экспертизой. Я, к вашему сведению, подписывал заключение. Идентичность характеристик кожных элементов, найденных на трупе, с характеристиками кожи обвиняемого была удостоверена с вероятностью девяносто три процента. Суд посчитал это более чем достаточным доказательством.

— Суд! — воскликнул Вязников, взмахнув руками. — Сколько невинных людей расстреляли, пока нашли Чикатило? Трех? Четырех? Чтобы экспериментально доказать существование нового закона природы, физики обычно проводят сотни тысяч опытов. Сотни тысяч!

— Хорошо, — поставил точку Илья. — Вы согласны с тем, что гибель Владимира Сергеевича Митрохина с достоверностью три с половиной сигма связана с вашими действиями по доказательству некоей теории?

— Если в такой формулировке, то согласен, — кивнул Даниил.

— Достаточно. Второй вопрос: можете ли вы вызывать подобные события одним лишь усилием воли или вам для этого необходимо оборудование?

— А? — округлил глаза Даниил. — Но послушайте! Я же все время пытаюсь вам…

— Отвечайте на вопрос! — резко оборвал Антон.

— Нет, — буркнул Вязников. — Какое, к черту, оборудование? Вероятности перемещать? Господи, глупость какая…

— То есть вы подтверждаете, что явления, подобные сожжению Митрохина, способны вызывать по собственному желанию? Да или нет? — продолжал Антон.

— Нет, — угрюмо отозвался Даниил. — Ничего я не могу вызывать по собственному желанию. Пока, во всяком случае. Я не старик Хоттабыч. В будущем, возможно, эффект обмена станет управляемым. Даже наверняка станет. А пока — нет. Пока эффект только концентрируется вокруг меня, потому что… Знание приводит к локализации вероятностей. Как бы вам объяснить… Ну, скажем, пока вы не знали о том, что курить опасно, то все было в порядке — вы выкуривали по две пачки в день, и ничего. А потом вас просветили: капля никотина, мол, убивает лошадь. И вы сразу стали замечать: после третьей сигареты плохо соображаете, после пятой в груди возникает какое-то стеснение. Пытаетесь бросить, но не можете — привычка. Думаете о раке легких, и через год у вас действительно обнаруживают эту страшную болезнь.

— Но это же просто самовнушение! — возразил Илья. — Человек начинает думать о чем-то, и это что-то с ним непременно происходит. Чистая психология и не более того.

— Так я и говорю!.. Извините, Антон Владиславович, нельзя ли еще кофе? Я обычно выпиваю кофейник, когда сложный расчет или доказательство. А сейчас у нас такой…

— Потом, — сказал Антон. — Давайте наконец закончим.

— Хорошо, — поник Даниил. — Вы думаете о чем-то, и что-то происходит. Вы хорошо сформулировали.

— Это психологический эффект, — пожал плечами Илья.

— Но вполне реальный! Знание доказательства теоремы Вязникова означает, что обмен вероятностями будет происходить локализованно… Да вы же сами меня в этом обвиняете! А теперь хотите убедить меня в том, что ничего подобного не происходит?

— Вы можете управлять этим эффектом? — спросил Репин.

— Я же сказал — нет. Единственное, что я обнаружил за эти месяцы: обмен происходит, если возникает стресс.

— Какой стресс вы испытывали во время пикника? — мрачно осведомился Антон.

— Хотел объясниться, — вздохнул Даниил, взял в руки пустую чашку и внимательно всмотрелся в кофейные разводы на дне, будто собирался устроить сеанс гадания. — Значит, не дадите кофе… Эти ваши милицейские штучки! Почему бы не включить лампу? Она, наверное, очень яркая. И мне в глаза. Тоже стресс, между прочим. Как и кофе.

— О чем вы хотели объясниться с Митрохиным? — продолжал Антон, делая вид, что не обращает внимания на выпад.

На самом деле он хорошо понял намек и в глубине души испытывал тот самый стресс, о котором говорил Вязников. Илья, похоже, тоже догадался, его внутреннее напряжение Антон ощущал, как свое собственное. Может, стоило прекратить разговор? В соседней комнате женщины, да и квартира своя, это не служебный кабинет — а ну как спалит этот Вязников своими вероятностями и старое отцовское кресло, и картину на стене, и вообще?..

Стоп, сказал себе Антон, только паники мне не хватало. Ничего он тут не сожжет, он еще и десятой доли правды не выложил, думает отделаться своими математическими байками. Где и когда кто и кого способен был убить с помощью математических теорем?

— О чем мне было объясняться с Володей? — пожал плечами Вязников. — Я хотел поговорить с Машей. И был взвинчен, конечно. Она тоже чувствовала, что… А потом случился этот кошмар.

— Если я правильно понял ваши рассуждения, — сказал Илья, сделав знак Антону помолчать, — где-то в ближайших окрестностях должно было произойти другое событие, столь же маловероятное, сколь и гибель Митрохина в огне. Что произошло еще? Вы должны знать.

— Вы неправильно формулируете, — покачал головой Вязников. — Почему маловероятное? Как раз наоборот! Посудите сами. В точности равновероятные события — явление во Вселенной обычное, нормальное даже, поскольку Вселенная бесконечна. Но если в локальной области взять… Ну, километр вокруг… Очень редкое совпадение, очень. А если и вероятности сами по себе малы, то их точное совпадение — можете себе представить! Нет, такого вообще не бывает. Кстати, я тоже не сразу это понял. Сейчас кажется очевидным, когда доказана общая теорема…