Алисон Джерис - Помню все

• Название: Помню все
• Автор: Алисон Джерис
• Издательство: Редакция международного журнала "Панорама"
• Жанр: Короткие любовные романы
• Год: 1996
• ISBN: 5-7024-0416-5

Молоденькая девушка без ума влюбилась в сумасбродного, не такого, как все, парня. Тот вскружил ей голову, клялся в вечной любви и… бросил, уехав из деревни с другой.

Прошло много лет. И вот новая встреча, нарушившая покой уже нашедших, как им казалось, счастье, серьезных деловых людей…

---

Она отвернулась. Забыть не могла — здесь они первый раз любили друг друга.

— Не помню! — снова соврала Мэндж.

— А я помню. И очень хорошо. Я сам позвал тебя сюда, но опоздал. Когда я пришел, ты уже ждала меня. Ты стояла вот под этим же деревом.

Мэндж рванулась в сторону, но он удержал ее.

— Ты стояла здесь и улыбалась мне, — продолжал он. — В белых джинсах и белой блузке. Солнечные лучи падали сквозь листву на твое лицо. Вот как сейчас. — Джеймс наклонился, и она почувствовала его дыхание на щеке. — Я хотел тебя с того дня, когда сбил твой велосипед. Но тебя предупреждали не связываться со мной, и ты боялась встречаться. Мэндж — хорошая девочка, а хорошие девочки не общаются с такими, как Райан. Но я старался заполучить тебя, Мэндж. Ты бросила мне вызов, а я всегда любил борьбу. Другие девчонки были слишком доступны. Наряженные как куклы, вертлявые, готовые сразу на все. Но ты оказалась другой. Ты была такой скромной, красивой, с великолепными ясными серыми глазами. И когда ты улыбнулась мне тогда, я понял, ты — моя.

У Мэндж закружилась голова, и она крепче прижалась к стволу дерева, даже вцепилась ногтями в кору. Словно искала опору и защиту. То, что говорил Джеймс, отдавалось в сердце болью и тоской. Но в то же время будило те давние ощущения. Мэндж хотелось закричать, но она подавленно молчала.

— А ты помнишь, что было потом? — безжалостно продолжал Джеймс. Но голос его был вкрадчивым, тихим. От этого ей стало еще тяжелее. — Помнишь. Уверен, что помнишь, как все стало на свои места. Ты знала, что время пришло. И я это понимал. Мне и говорить ничего не надо было. Я подошел к тебе и встал там же, где и сейчас. И мы просто смотрели друг другу в глаза. А потом очень медленно я расстегнул пуговицы на твоей блузке.

И в эту минуту Джеймс стал расстегивать блузку Мэндж. Она зажмурила глаза и не шелохнулась.

— Не делай этого, Джеймс, — шепотом попросила она.

Но Джеймс только потянул края блузки вверх, чтобы расстегнуть оставшиеся две пуговки. Потом медленно распахнул ее и одними пальцами коснулся ее груди. Это прикосновение обожгло огнем. Вот оно, ощущение, снившееся ей по ночам — сильные, крепкие руки на ее нежной трепетной коже. Дрожь пробежала по телу. Страстное желание накатилось как волна. Джеймс продолжал ласкать ее грудь.

— Так ты помнишь, Мэнди? — шепнул он и, взяв ее за талию, притянул к себе. — Я почувствовал, как ты дрожишь от моих прикосновений, и понял — ты хочешь меня так же сильно, как я тебя.

— Нет, — слабо сопротивлялась Мэндж. — Нет…

— Да. — Джеймс крепко сжал ее. Его рот оказался так близко от ее губ, что буквально выдыхал слова: — Мы оба знали, что шли к этому с тех пор, как встретились. И та неосознанная мечта стала для нас явью. Вот здесь, под этим деревом. Только лишь я поцеловал тебя… вот так…

И Джеймс сначала коснулся поцелуем ее верхней губы, потом нижней, потом обеих сразу.

Мэндж пропала. Это произошло раньше, когда он только дотронулся до нее. Нет, когда она только увидела его здесь, на этой поляне. Она таяла в объятиях Джеймса, обмирала, наслаждаясь поцелуем, который перенес ее из прошлого туда, где нет времени. Там они с Джеймсом принадлежат друг другу всегда, все меркнет перед остротой ощущений, когда реальность — это его руки, губы, тело.

Забыв обо всем на свете, Мэндж обняла Джеймса. Она гладила его по спине, с наслаждением чувствовала, как подрагивает его горячее мускулистое тело. Мэндж застонала от удовольствия. Она уже страстно отвечала на поцелуи, которые становились все более жадными, ненасытными. Джеймс целовал ее глаза, лоб, щеки, шею. Он шептал ее имя и какие-то слова. Мэндж прижимала его голову к груди, умирая от дикого желания. Только бы он не отпускал ее и делал с ней все, что хочет. Словно понимая это, Джеймс ласкал губами и языком ее соски. Мэндж запрокинула голову назад, со стоном бормотала:

— Джеймс… О, Джеймс… пожалуйста…

Он поднял голову. Посмотрел затуманенным взором. Поцеловал в пересохшие губы.

— Хоть теперь ты помнишь, как это было? — сказал он хриплым голосом. — Ну скажи, что ты помнишь то, что было потом…

Глава седьмая

Вдруг Мэндж опустила руки и попробовала отстраниться от Джеймса.

— Я хотела это забыть, — произнесла она с горечью.

Она словно очнулась от сна. Глаза ее еще блестели, руки дрожали. Но она уже пришла в себя и пыталась заправить блузку в брюки.

— Почему? — Джеймс коснулся ладонью ее щеки, но она убрала его руку. — Почему ты не признаешь того, что было между нами и что есть до сих пор?

Мэндж прижалась спиной к дереву и отвернулась.

— Это было десять лет назад. — Она произнесла эту фразу как заклинание, словно больше хотела убедить себя, чем Джеймса.

— Но ведь не исчезло без следа, малышка, — сказал он. — Я тоже думал, что все прошло. Когда увидел твое имя на том деловом письме, то даже ничего не испытал, честно. Решил: когда мы встретимся, я буду вести себя так же, как с другими. Приезжаю, вижу тебя в саду среди цветов. Твои глаза, поворот головы. Твои волосы сияют на солнце. Нет, ничего не изменилось. Ты та же.

— Я совсем не та.

Мэндж непослушными пальцами застегивала блузку. Голова кружилась, мысли путались. Но первый удар стыда за свой порыв прошел, и теперь она начинала злиться.

— Запомни, я уже не та. Я была маленькой дурочкой, но теперь повзрослела и изменилась. А повзрослела я с того дня, как ты уехал в Лондон с Флорой, а я осталась один на один с теми, кто все знал о нас. И в их глазах я была круглой идиоткой, что связалась с тобой.

Джеймс отступил. Лицо его стало непроницаемо.

— На ее месте могла быть ты. Я просил тебя, умолял уехать со мной.

— Неужели ты думал, что я могу присоединиться к вам с Флорой?

— Я тебе все пытался объяснить насчет Флоры, — сердито сказал Джеймс. — Но ты не хотела слушать. А ведь я дал тебе время остыть после того, как ты видела нас в лесу. Ты же вообразила Бог знает что. Надо было тебе подумать и понять, что это неправда. Но где там! Ты не хотела меня видеть. Мне пришлось буквально вломиться к тебе, несмотря на сопротивление отца.

Мэндж очень хорошо помнила тот ужасный день. Она сидела в доме, оцепенев от горя. Потом громкие голоса в передней. Потом в дверях рассерженный Джеймс. Она не двинулась с места. "Поехали со мной сейчас, Мэндж, — настаивал он. — Флора для меня ничего не значит. У нас нет будущего в Грэнтоне. Здесь слишком много глупых, ничего не понимающих людей. В Лондоне будет по-другому…"

Теперь Джеймс смотрел на нее таким же взглядом, и вид у него был воинственный.

— А что ты мне ответила? Ты действительно думала так? Помнишь? Ты сказала, что все ложь, даже то, что ты мне до этого говорила, и ты не собираешься и никогда не собиралась уезжать из Грэнтона.

— А почему ты сомневаешься, что я имела в виду именно то, что сказала?

— Потому что я помнил, какими ясными были твои глаза, когда ты призналась мне в любви. И не мог поверить, что после всего ты уступишь отцу и согласишься остаться в Грэнтоне навсегда. А все из-за надуманной драмы.

Мэндж вздрогнула, будто от удара. Она внимательно посмотрела Джеймсу в глаза.

— А тебе никогда не приходило в голову, что иногда нужно больше смелости, чтобы остаться, а не уехать?

— Ну, к тебе это не относится, малышка. Ты не уехала со мной именно из-за собственной трусости.

— Не смей упрекать меня в трусости! — закричала Мэндж. Она была вне себя от злости. — Ты знаешь, каково мне пришлось за эти десять лет? Как унизительно было слышать шепот за спиной: мол, тебя предупреждали и оказались правы насчет Райана. Ведь я хотела всех переубедить, доказывала, что ты хороший, спорила. А ты связался с Флорой. Подтвердилась людская молва. Хороша бы я была, если сбежала с тобой! — Мэндж замолчала, переводя дыхание. Но она еще не высказала всего, что намеревалась. — Ты тут обвинял отца в том, что он не отпускал меня из Грэнтона. Но отец был против тебя, а не против моего отъезда вообще. И что? Правильно делал. Кстати, он очень охотно отпустил меня в колледж учиться садоводству.

— Но он же не дал тебе его закончить, — перебил ее Джеймс. Тон у него был издевательский.

— У него же случился инфаркт! Я вернулась домой. Отец был очень болен, и ему становилось еще хуже от беспокойства за фирму. Ты бы, может, и наплевал на здоровье своего отца, но я не могла. Я бросила учебу и занялась делами фирмы: вела всю бухгалтерию, искала поставщиков и заказчиков. Все было на мне. Сколько ночей я провела над книгами учета и счетами, искала возможность свести концы с концами. А главное, надо было сделать так, чтобы отец не узнал, как плохо идут дела. Думаешь, мне все давалось легко? Думаешь, я с радостью забросила мечты о карьере и занялась всем этим, чтобы наскрести денег на учебу Гарри в университете? Думаешь, я спокойно могла наблюдать, как умирает отец? Ты так думаешь, Джеймс?