Венди Дулиган - Арена любви

• Название: Арена любви
• Автор: Венди Дулиган
• Издательство: Международный журнал «Панорама»
• Жанр: Короткие любовные романы
• Год: 2000
• ISBN: 5-7024-1037-8

На художественной выставке Вера, главная героиня романа, увидела мужской портрет шестнадцатого века, который, по непонятным ей причинам, поразил ее в самое сердце. Веру не покидает ощущение, что между ней и аристократом, изображенным на полотне, существует какая-то странная, необъяснимая связь.

Каково же было ее удивление, когда через некоторое время она встречает человека с портрета, естественно в современном обличье.

И обычно рациональная, спокойная Вера, стопроцентная бизнес-леди, к тому же хранящая верность памяти погибшего мужа, сразу влюбляется в него. Однако на пути к счастью героине выпадает немало испытаний. Поможет ли Вере ее любовь?..

---

— Мне очень жаль, но ты вынуждаешь меня испортить всем завтрак, — сказала Вера, ощущая себя прямолинейной американкой среди элегантно интригующих европейцев. — У меня не было никакого желания подслушивать, но твой разговор с Сильваной сегодня утром я слышала… Я все поняла, и мне кажется, что из-за отношения к нам некоторых членов семьи, мне лучше вернуться в Штаты, и как можно скорее. Если ты подождешь полчаса, то я сложу вещи, а с билетами на самолет улажу в отеле в Турине.

Вере показалось, что он застонал. Виола тяжело вздохнула.

Мария ни в чем не могла упрекнуть свою американскую родственницу, однако Вера знала, что она не промолчит.

— Мы совсем не хотим, внучка, чтобы ты покинула нас, — проговорила она, нарочито подчеркивая слово «внучка», ибо впервые назвала так Веру. — Но позволь мне поблагодарить тебя за твою откровенность. Мне кажется, ты имела в виду завещание, которое мой сын вчера переписал? И Сильвану? Правильно?

Вера покраснела, и другого ответа не потребовалось. Нино хотелось встать, извиниться за сестру и уверить Веру, что она может остаться на любых условиях, на каких только пожелает. Если ей хочется, он может жить в Турине и не показываться ей на глаза до самого ее отъезда. Однако он видел, что бабушка еще не все сказала, и из почтения к ней отложил свой монолог на потом.

— Я хочу, чтобы ты и все остальные члены моей семьи знали: я одобряю поведение моего сына, — твердо заявила старшая синьора Манчини. — Собственно, это я предложила ему внести изменения в завещание. Лоренцо совершил великую несправедливость, когда лишил Слая наследства, и теперь он всего лишь исправил ошибку. Если ты покинешь нас из-за этого, да еще увезешь Джулио, мой сын может этого не выдержать.

Нино обуревали противоречивые чувства, что было видно по его лицу, но он только кивнул, соглашаясь со своей бабушкой. Виола не произнесла ни слова, но подалась к Вере, словно ожидая ее решения.

Вера же чувствовала себя бабочкой, приколотой булавкой к альбомной странице. Что делать? Если с Лоренцо случится удар после их отъезда и если он, не дай Бог, окажется последним, Вера никогда себе этого не простит. А ей не хотелось быть виноватой в смерти старика… Все же, если учесть ненависть Сильваны и чувства Нино, жить ей на вилле будет нелегко…

По-видимому, Мария умела читать не только невысказанные мысли, но и то, что пряталось за ними, потому что совершенно необычным для нее образом погладила Веру по руке и сказала:

— Оставь мне Сильвану и ее мужа. Даю тебе слово, больше они тебя не потревожат.

— Хорошо, я остаюсь, — неохотно проговорила Вера.

Тонкие губы старшей синьоры Манчини раздвинулись в довольной улыбке.

— Ну вот, теперь тебе незачем дожидаться Веру и Джулио, — заявила она Нино. — В пятницу ты приедешь? Или тебя не ждать?

Вера видела, как Нино вздохнул с облегчением, когда она сказала, что остается, но он все же остался недоволен тем, как все обернулось. Из упрямства она отвела взгляд, когда он встал из-за стола.

Если бы я на несколько недель задержался в Америке… если бы у меня было время поухаживать за ней… если бы мы с ней сошлись там… Нино не мог отделаться от мысли, как все могло бы быть хорошо, если бы… если бы… Когда океан отделяет меня от родовой виллы, я не думаю о крови на моих руках… Я не просыпаюсь в холодном поту, вспоминая, как из-за нашей ссоры Лилиана не справилась с управлением…

— Я не совсем уверен, — начал он, глядя на немного загоревшее накануне лицо Веры и на ее черные ресницы, которыми она прикрыла глаза, чтобы он не мог прочитать ее мысли. — Если с контрактом возникают проблемы, имеет смысл подождать. Сама знаешь. Так даже лучше. К тому же, новая «фальконетта» не дает нам покоя…

Если не считать день отъезда, то восемь дней уже позади. Вряд ли я увижу его до самого последнего дня… А вдруг он не захочет везти нас в аэропорт, думала тем временем Вера. Была бы у нас возможность поговорить спокойно… Я бы рассказала ему о терзающих меня страхах и о странных галлюцинациях, которые вот уже несколько недель мучают меня. Или не рассказывать? Еще решит, что мне надо пойти к психоаналитику.

Джулио пулей влетел в столовую, требуя к себе внимания матери. Мария тем временем допила кофе.

— Пойдем со мной, Нино, — позвала она внука, как всегда в виде приказа. — Поговорим в моей гостиной. Потом поедешь. Мне надо кое-что обсудить с тобой.

Нино не вернулся в столовую и не попрощался с Верой перед тем, как сесть в свою белую красавицу и умчаться в Турин. И хотя вилла оставалась все такой же прекрасной, Вере показалось, что она лишилась души. Но хотя бы галлюцинации оставили ее в покое. Джулио загорал на южном солнышке и уже немного лепетал по-итальянски, а от Нино, занимавшего мысли Веры, все не было весточки. Пришлось признать, что его отсутствие хоть и неприятно, однако вернуло ей привычную свободу.

К тому же ей было чему радоваться. Во-первых, Сильвана ни разу не появилась на вилле. Во-вторых, Микеле как будто вовсе не печалился по поводу измененного завещания. После отъезда Нино он, похоже, почувствовал себя вольнее и вел себя с Верой по-приятельски естественно. Неужели он хочет убедить меня, что в его слежке в тот вечер не было ничего личного, думала она как-то вечером, сидя в саду. Она уже не сомневалась в том, что Нино — и только один Нино! — занимал его мысли.

По-прежнему они с Джулио навещали Лоренцо. Несмотря на ее неодобрительное отношение к тому, как он вел себя со Слаем, старый автомобильный магнат вызывал у нее симпатию. С каждый днем она относилась к нему все лучше и лучше, несмотря на его очевидный деспотизм. Он и Нино были очень похожи в своих плохих и хороших проявлениях — оба вспыльчивые и жизнелюбивые, знают чего хотят и умеют добиваться своего, даже если приходится жертвовать другими людьми.

Нет, после долгого размышления пришла к выводу Вера, Нино не такой. Она сидела на подоконнике и рисовала, пока Лоренцо и Джулио играли в шашки. У него гораздо более сложная натура, чем у его отца. И он, несомненно, щедрее его.

Она чувствовала, что его мучают сомнения… то ли настроения, то ли кошмары, которыми он не решается поделиться с ней. И хотя вскоре она навсегда уедет в Америку и избежит беды, которую могла навлечь на нее их близость, она хотела дознаться, что не дает ему покоя. Вера боялась, что из-за него, хотя между ними не случилось ничего, кроме поцелуя, она не сможет встречаться с другими мужчинами.

Вере и Джулио предстояло провести в Италии еще четыре дня, когда из Турина вновь приехал Гвидо Трезини, стряпчий Лоренцо, и привез на подпись автомобильному магнату его последнее и окончательное завещание. Он приехал сразу после завтрака и пробыл в комнате Лоренцо не больше двадцати минут. После этого Вера и Джулио, как всегда, навестили дедушку, и Вере показалось, что Лоренцо печальнее обычного. Он выглядел усталым, и у него не было сил играть с непоседливым малышом.

— Синьор Манчини, не пора ли вам отдохнуть? — спросила его Вера, придержав своего слишком энергичного сына.

К ее удивлению, Лоренцо, который всегда старался делать вид, что он еще «ого-го», не стал возражать.

— Зови меня папой, — настойчиво попросил он, когда они подошли к двери, а его голова вновь упала на подушку. — Ты мне теперь как дочь… Слай послал тебя ко мне, чтобы я мог спокойно умереть.

Ночью Веру разбудил шум за дверью.

— Что случилось? — спросила она, выглядывая в коридор, как раз когда Кончитта выходила из комнаты Лоренцо. — Что с синьором Манчини?

Кончитта дрожала всем телом.

— Ему стало хуже, — прорыдала она, вытирая глаза уголком фартука, который надела поверх ночной рубашки. — Синьора Мария послала за доктором и синьором Нино. Она, синьора Виола и синьор Микеле с ним. Ох, синьора Вера… он так борется за жизнь. У меня душа разрывается. Но на этот раз ему, боюсь, не выкарабкаться.

Несмотря на все усилия врача, человек, который десятилетиями управлял империей Манчини и в последний день своей жизни сделал Джулио, сына Веры, равноправным наследником семейных миллионов, умер в четыре часа двадцать семь минут утра, ровно через час после приезда своего сына Нино.

Вера бездумно шагала по залу несколько часов, пока Нино не спустился к ней.

— Он умер? Да?

Видя и не видя ее, Нино кивнул.

— Ему отчаянно надоело лежать в постели и ждать очередного удара. Так лучше…

— Мне очень жаль…

Небритый Нино в вытертых джинсах, старой рубашке и грязных туфлях стоял на роскошном мраморном полу зала и не сводил с Веры глаз.

— Знаю.

Мгновением позже она уже была в его объятиях, и его слезы лились ей на плечо. Плачь, плачь… Так надо, мысленно убеждала она его.

Наконец наверху хлопнула дверь, и послышались шаги. Нино оторвался от Веры, но, не отворачивая залитого слезами лица, крепко сжал ей руки.