Ольга Белоусова - Перекресток волков

• Название: Перекресток волков
• Автор: Ольга Белоусова
• Издательство: Форум
• Жанр: Социально-психологическая фантастика
• Год: 2007
• ISBN: 978-5-91134-030-5

Вы знаете, как развлекаются боги? Они создают миры.

Вы можете представить мир, созданный волчьим Богом? Вряд ли.

Он слепил свой мир из снов и детских слез. И не было подобных тому миру ни до, ни после. Там небо ночью было цвета вишни, и огромная желтая луна походила на сырный кругляш, а звезды можно было трогать руками. Там по волшебному Лесу гуляло племя волков. Бог подарил своим созданиям два тела и душу, влюбленную в вишневое небо. Волки были счастливы, но однажды Дьявол-искуситель предложил им посмотреть другие миры.

С тех пор прошло много веков. Волки заблудились среди звезд, из путешественников став скитальцами. Чтобы выжить, они научились убивать, и каждый новый мир, ощутив на себе силу волчьих клыков, отказывался стать для них Домом. Так, в поисках своего вишневого неба, волки пришли на Землю. Память о родине превратилась в красивую сказку. Но сказка не может закончиться так…

И волки ждут…

---

— Понимаю, — кивнул Бэмби, переводя дух. — Вы все такие… большие?..

— Да. Волчицы более изящные, конечно, но в целом — да, все. Хотя мать сказала, что сейчас я — самый крупный волк в племени. Чтобы справиться со мной, нужно иметь сверхрефлексы, стальные нервы и огнестрельное оружие. Впрочем, даже все вышеперечисленное не является гарантией спасения собственной жизни.

— Тогда как же люди смогли схватить твоего отца?

— На самого умелого охотника всегда найдется свой последний медведь.

— В твоей интерпретации охотник — это Том Вулф?

— Конечно.

Я встряхнулся, меняясь. Потянулся, подождал, пока шерсть полностью не сменится одеждой, поднялся с колен.

— Я был убедителен?

Бэмби провел рукой по волосам, сказал без тени иронии:

— Надеюсь, я не поседел.

— Нет, не волнуйся.

Он прошелся по комнате, медленно, осторожно, словно проверяя, крепко ли держится на ногах.

— Ты смелый, Бэмби, — сказал я, догадываясь, что он должен сейчас ощущать, и пытаясь хоть как-то ободрить его.

— М-да?

— Твой голос, руки не дрожат. Ты не закричал, не упал в обморок, не заплакал… Ты смелый. Ты можешь жить с волками.

— Спасибо…

— Жаль только, что волки с тобой жить не захотят.

— Меня не любят здесь? — удивился Бэмби. — За что? Я еще даже толком ни с кем не знаком…

— И слава богу, что не знаком.

— Почему?

Я пожал плечами.

— Ты — человек. Большего повода для ненависти у нас обычно не требуется.

Бэмби сел на подоконник.

— Наверное, я так и не узнаю, как вы живете… Лиза обещала показать мне поселок, но учитывая твои рекомендации, полагаю, мне лишний раз лучше не выходить на улицу, да?

— Да, — я нахмурился. — Волки бывают разными, Бэмби. Трусливыми, жадными, хитрыми, честными, гордыми — разными. Но все они одинаково ненавидят людей. Я не знаю, что такое «решение Леса» и как долго оно действует. Так что… очень прошу тебя… пожалуйста, не подставляй моим соплеменникам свою шею, не соблазняй их. Нарушить запрет очень просто. Мой братец, хоть и не волк еще, но голову тебе свернет в два счета, силенок хватит! А потом уже поздно будет искать виноватых.

— А-а…

Я не дал ему договорить.

— Никто… повторяю, никто, кроме меня, в поселке за тебя не вступится. Ты — человек.

— Я запомню…

Я удовлетворенно кивнул.

— Вот и отлично!

— А вы живете в ногу со временем, — заметил Бэмби, разглядывая снимки на книжных полках.

— Уходишь от разговора?

— Я же сказал, что запомню твои слова. Я хочу жить, можешь поверить… Откуда у вас фотоаппараты?

— Стараемся не отставать от цивилизации, — хмыкнул я. — Учти, мы все умеем читать, писать и считать. И знаем, что такое телефон, телевизор и автомобиль. Мы часто бываем в городах.

— Да… конечно…

— Не всегда для того, чтобы убивать.

— А для чего?

— Ну-у… В гости, например, ходим.

— Да? — Бэмби удивленно вскинул брови.

— Некоторые волки остались жить среди людей. Ты же знаком с Федором?

Бэмби напрягся, вспоминая.

— Это который в банке работает?

— Он самый.

— Ты же сказал, что он не оборотень!

— А он и не оборотень. Он волк. Мне казалось, что ты уже уловил разницу.

— Ну-у… да… А почему он не ушел в лес?

— Черт его знает, — я пожал плечами. — Я не спрашивал. Думаю, что ему просто нравится город. Ну не всем же обязательно должен нравиться лес!

— О вкусах и цветах не спорят, — глубокомысленно согласился Бэмби.

— Вот-вот. В общем, раньше мы часто бывали в городах. Волчатам людей показывали.

Бэмби потер шрам на щеке.

— Зачем?

— Своего врага ведь надо знать в лицо, иначе удачный исход сражения гарантировать нельзя. Каждый волчонок в детстве мечтает об охоте на человека.

Бэмби поежился, видимо, вспоминая мои лапы на своих плечах. Кивнул в сторону последней семейной фотографии.

— Ты совсем не похож на своего отца.

Я, мама, отец, Эд. Круглая, как тарелка, поляна, два дерева в самом ее центре, словно прижавшиеся друг к другу влюбленные. Любимое место моих родителей, их маленький уголок рая на грешной земле. Нас фотографировал Антон. Очень старая фотография.

— Внешне — да, совсем не похож.

— А внутренне? По характеру?

— Не знаю. Может быть.

— Каким он был?

Я задумался.

— Жестким. Сильным. Несчастным.

— Несчастным? Почему?

— Не знаю, Бэмби. Мне так казалось.

— Ты очень любил его?

Я вспомнил костер на площади. Глаза молодой женщины, стоявшей рядом со мной. В них блестели пламя и любопытство. Я убил ее в ту же ночь.

— Ты жесткий и сильный, — сказал Бэмби, не дождавшись моего ответа. — А ты, ты тоже несчастен?

Мир, замкнутый на себя. Инжир — райское яблоко. Радуга — от края до края. Тишина в гуле голосов. Я потерял что-то… Я не хотел быть здесь.

— Я одинок.

Наверное, впервые в жизни я произнес вслух то, что было единственной правдой.

Человек удивленно взглянул на меня.

— Одинок?

Радуга исчезла в дыму пожара.

— Я очень любил отца Знаешь, Бэмби, если ты поручишься, что я не буду водить тебя за руку и предупреждать о каждой коряге, я сам покажу тебе наш лес.

— С тобой, выходит, можно?

— Я — не Лиза. Ни один волк в поселке не нападет на тебя в моем присутствии.

Я сказал это уверенно, хотя на самом деле такой уверенности не испытывал. Но Бэмби о моих сомнениях знать не полагалось.

— Теперь ты меняешь тему разговора, — заметил он.

— Угу.

— Я ручаюсь.

Оставалось только надеяться, что мы не наткнемся во время прогулки на моих соплеменников.

— Я несколько иначе представлял себе твой поселок… — пробурчал Бэмби за моей спиной.

Мы шли по тропе минут сорок. Я выбирал самые пустынные места, далеко стороной обходил чужие дома. Иногда до нас доносились чьи-то голоса, запахи сигарет, смех… Самый обычный день в самом обычном волчьем поселке.

— Иначе? Это как?

— Ну-у… Компактнее, что ли… Огородики, заборчики и что там еще полагается иметь в деревне?

— Бэмби! — я засмеялся. — Какая деревня? Какие заборчики огородики? Ты же среди волков! Зачем нам заборы?!

— Неужели вы ничего не боитесь?

— Боимся, конечно! Мы людей боимся. Но человечье нашествие нам не грозит. Во всяком случае, мы узнаем о нем заранее…

— Да? Как?

— Увидишь…

— Но тогда… что же такое на самом деле волчий поселок?

Я огляделся.

— Поселок? Если зрительно, то это — дома, разбросанные в радиусе двадцати километров от поляны Совета. А если эмоционально… поселок — это тишина на закате, это костер, который объединяет нас всех, это сотня волков, готовых склонить колени перед Лесом и вцепиться в горло общему врагу. Поселок — это семья. Понимаешь, мы по натуре одиночки. Мы живем семьями, потому что это — единственное, что не раздражает и не мешает одиночеству.

Бэмби пригнулся, спасая глаза от веток молоденькой калины, споткнулся и упал. Я дернул его за плечо, поднимая с земли.

— Ты обещал смотреть под ноги.

— Обещал… и именно поэтому и упал!

— Ага…

— Знаешь, мне ведь время от времени приходится напоминать самому себе, что все это — не сон. Ощущение нереальности меня не покидает.

— Ну-ну… Я не виноват… — я снова засмеялся, потом резко остановился, внюхиваясь. Пахло дождем и грибами. — Погоди…

— Что-то случилось?

— Диддилайни… — пояснил я.

— Кто?

— Не кто, а что. Dead line. Наш охранник. То есть, охранница. Ее отец придумал.

— А где он? То есть она? И почему «она», кстати?

— Тут, — я махнул рукой в сторону уходящей в чащу тропы. — Да не пялься ты так! Не видно ее! Она — потому что… ну, она и все!

— Может, ты все-таки снизойдешь до объяснений?

Я виновато улыбнулся.

— Снизойду… Диддлайн — это как ваша сигнализация. Запрещенная черта. Перешагнул, и все волки в поселке, те, кому больше шестнадцати, об этом узнают.

— Перешагнул… туда? Или обратно?

— Неважно.

Бэмби слепо провел рукой в воздухе.

— Если она невидимая, как ты ее угадываешь? Здесь есть тайные ориентиры?

— Запах чувствуешь?

— Запах?

Я снова улыбнулся.

— Отец был прав. Впрочем, отец был прав почти всегда…

— В чем прав?

— Он сказал, что человек не поймет. Для вас нет разницы в запахах… Даже для хороших охотников… А для нас запах — лучший ориентир. Дидлайн пахнет… каждый раз по-разному, но… как бы это сказать… неправильно… понимаешь?

— Не-а… — покачал головой Бэмби.

— Сейчас здесь пахнет дождем и грибами. Здесь не должно так пахнуть. А когда я нес тебя в поселок, она пахла прелыми листьями и полынью. И оба раза эти запахи были чужими для тропы, которой я шел. Теперь понимаешь?

— Кажется, да. А почему разные запахи?