Джимми Баффетт - Соленый клочок суши

• Название: Соленый клочок суши
• Автор: Джимми Баффетт
• Издательство: ЭКСМО
• Жанр: Современная проза
• Год: 2006
• ISBN: 5-699-20069-X

Спасаясь от гнева хозяйки пуделиного ранчо, чей массажный стол он метнул в венецианское окно, ковбой из Вайоминга Талли Марс и его верный конь Мистер Твен оказываются на Карибах. Но по его следам идут охотники за головами, нанятые кандидатом в Конгресс, чьи садомазохистские забавы с литовским кинорежиссером едва не попали на страницы газет.

Начинается новая жизнь на соленых клочках суши. Талли Марс успевает подружиться с майянским шаманом, помешанным на цифровой технике, великим кантри-певцом и посланцем бога, совершающим кругосветный вояж на розовом гидроплане, звездой кубинского бейсбола и ветераном Второй мировой войны, который ненавидит Диснейленд. Подцепить на одном пляже девушку неземной красоты и провести с нею ночь, а на другом – столетнюю старуху и провести с нею остаток ее дней, разбиваясь в лепешку ради поисков таинственной «линзы Френеля»…

Впервые на русском языке – роман знаменитого кантри-музыканта Джимми Баффетта «Соленый клочок суши». Теперь под его музыку можно не только танцевать.

---

Я вышел из «Флоры-Бамы» и уже собирался вернуться в Хит-Вейв на судно. Но Стилтоны подстерегли меня на парковке. Я сражался как дьявол, но они стукнули меня дубинкой по голове, и я отключился.

Меня запихнули в заднюю часть «универсала». Когда я очнулся, голова раскалывалась, а в легких страшно жгло.

Чудом я включил режим выживания и начал соображать. Первое, что я понял: мы не двигаемся. Потом я услышал голос Уилтона. Я открыл глаза. Уилтон Стилтон сидел за рулем. У него на коленях восседала победительница конкурса Мисс Кефаль «Мокрая Футболка», а сам он хвастливо рассказывал в свой сотовый Тельме Барстон, какой я, мол, тупой мудозвон. Одной рукой он держал телефон, а другой играл с узлом лифчика Мисс Кефали. Уилтон сказал Тельме, что Уолдо поехал в аэропорт и что к утру я уже буду в тюрьме Хартэйка.

Я решил, что осуществлю свой план побега, как только Уилтон заведет машину. Тихонько выберусь из-за кучи чемоданов на заднее сиденье, а в удобный момент выпрыгну и ломанусь к берегу. Шум двигателя должен был меня прикрыть.

Итак, я ждал, когда машина заведется. Но нет, он только включил радио погромче. Пока Джерри Гарсиа[55] пел об алых бегониях и затянувшейся карточной игре, я сделал свой ход. Я не мог поверить своей удаче. Уилтон растянулся на сиденье, откинулся на подголовник и, глядя в открытый люк машины, постанывал от удовольствия. Потом он стал подпевать Джерри, а светлые волосы Мисс Кефали методично запрыгали у него на коленях.

Когда Уилтон заголосил: «Давай, детка», – а машина стала раскачиваться из стороны в сторону, я подорвался. Не знаю, кем была эта девица, свихнутая на «Грейтфул Дэд», но для меня навсегда она останется ангелом-хранителем, бросающим кефаль. Я бежал сломя голову к пристани и «Карибской душе». Там я постарался вести себя как ни в чем не бывало и спрятался в трюме. Капитан Кирк успокоил меня, и мы очень вовремя отправились в тропики.

Оглядываясь назад, я понимаю, что должен был вернуться в Вайоминг и ответить за свои проступки, но в то время я даже не рассматривал подобный вариант. Лучший способ избежать неприятностей, полагал я, – просто исчезнуть на некоторое время. Стилтоны снова стали телохранителями борцов. Из своих источников на западе я узнал, что Тельма Барстон была настроена решительно как никогда. Ей приперло найти меня и отправить назад в Вайоминг. Эта женщина совсем полоумная. Мне ничего не оставалось, как бежать из страны и ждать, пока истечет срок давности или Тельма перегорит. Выиграв в ту лотерею, я написал тебе и послал выигрышный билет.

Я сделал паузу.

Донна Кей молчала.

Я огляделся. В ветвях дерева не было никаких призраков – только вечерний бриз.

– Вот и все, – прибавил я.

Донна Кей вылезла из гамака, молча подошла к перилам и посмотрела на залитый лунным светом океан.

– Боже, не знаю, что и думать. Либо тебе здорово не повезло, либо ты выдумал всю эту историю. Если так, то ты самый жалкий человек на свете, раз пытаешься заставить меня поверить во всю эту брехню. – Она повернулась и пристально на меня посмотрела. – Талли, ты никогда не производил на меня впечатления мужчины, который пойдет на обман, лишь бы избавиться от своих обязательств. Задал ты мне задачку.

– Я знаю, это дико, но это правда. Донна Кей. Клянусь.

– Талли, я приехала сюда потому, что мне надо было вернуть один должок. Я хотела начать свой брак с чистого листа, без всяких там незаконченных дел из прошлого. К тому же, по-моему, ты поступил со мной несправедливо. Зашел и вышел из моей жизни, словно я какой-то порт. Я хотела сказать тебе это в лицо. То, что я влюбилась в Кларка, конечно, помогло, но я не могла сделать этот серьезный шаг, не удостоверившись, что поступаю правильно. Я приехала сюда излить на тебя гнев, а получилось, что большую речь произнес ты – человек столь немногословный.

По крайней мере, теперь ты знаешь все. Вот почему я исчез. Прости меня за боль, что я тебе причинил.

Я закончил. Больше слов не осталось. Все уже сказано. Я был выжат до предела, но чувствовал себя так, словно у меня гора с плеч свалилась.

– Как я понимаю, это значит, что ты не приедешь на свадьбу? – спросила Донна Кей.

Я улыбнулся и покачал головой:

– Ну, еще и не такое бывает, Донна Кей. Если это приглашение, тогда я поработаю над письменным ответом.

Мы во второй раз спустились с дерева, и я проводил будущую чужую невесту до ее коттеджа. Финальный акт пьесы, в которой главные роли играли Талли Марс и Донна Кей Данбар, завершился, и хотя все вышло не совсем так, как я планировал, Донна Кей по-прежнему оставалась моим другом.

У дверей коттеджа она тихо пожелала мне спокойной ночи и дружески клюнула в щеку. Это был не киношный любовный поцелуй, но удался он на славу: я почувствовал себя прощенным. А потом (ну точно как героиня мелодрамы) она исчезла за бамбуковой занавеской.

12. Будь я похож на молнию

И снова мне помог выбраться из болота не кто иной, как Мистер Твен. Всю ночь мне снились какие-то страсти, а разбудило знакомое и предсказуемое ржанье моего коня в загоне.

Хотя еще даже не рассвело, настало время отвести лошадку к берегу.

Донна Кей привезла на базу «Потерянные мальчишки» не только известие о своем браке – она привезла с собой еще и отличную погоду. Я вскарабкался, держась за холку, на борт Мистера Твена и повернул его к востоку. Начинался великолепный тропический день. Призрачные ночные ветры улеглись, им на смену пришел ласковый бриз. Бухту ковром устилали легкие волны. Мистер Твен норовил пуститься вскачь, да и мне не мешало бы проветриться: в голове спуталась паутина.

По плану мы должны были встретиться на пристани в девять. Сэмми Рэй и Баки как раз успеют к приливу на южной стороне бухты, Вилли полетит в Мериду, а я останусь развлекать Донну Кей. Я понятия не имел, что она захочет делать. Несмотря на наши прошлые отношения и откровения в доме на дереве, она по-прежнему оставалась клиентом, а я – гидом.

Я мчался галопом, поднимая тучи брызг, и пытался хоть немного оторваться от Джонни Красной Пыли, алабамского свадебного звона и этого ноющего вопроса: «Что я, черт возьми, делаю со своей жизнью?!»

– «Лишь я на лодке на лошадке поплыву», – пропел я неподвижным оранжевым морским звездам, распластавшимся на отмелях и понятия не имевшим, кто такой Лайл Ловетт.[56] Мы скакали вдоль берега к городу, а я все повторял эту строчку, как заезженная пластинка. В конце пляжа я повернул Мистера Твена, и мы ринулись в разбивающиеся о берег волны. И закончилось все так, как я всегда ощущал себя с Донной Кей, – я погрузился с головой.

Через некоторое время мы с Мистером Твеном вернулись поближе к берегу, растянулись в чистой карибской воде и, лежа на боку, поглядывали друг на друга. Мистер Твен смотрел на меня с этим своим выражением в больших карих глазах: «Ну и что дальше?» – а у меня не было ответа.

Мы пустились в обратный путь. Маленькое грозовое облако на мгновение затмило солнце. Мистер Твен замер. Сквозь серую пелену дождя под темной тучей выгнулась обжигающая вспышка молнии и, ударив в океан, подняла к небу облако водяных брызг. Снова вышло солнце, но что-то навсегда изменилось. Я посмотрел на часы. До встречи на пристани оставался еще час. Я понятия не имел, что уготовил мне наступающий день, но одно знал точно: он начнется с завтрака.

Я повернул Мистера Твена к городу – царству кукурузной каши с сыром и huevos rancheros.[57] Я потер талисман и стал напевать своему коню:

Будь я похож на молнию,
К чему мне были б кеды?
Я приходил и уходил бы почем зря.
Пугал бы поддеревьями.
Пугал под фонарями,
Но не гонял лошадку бы в моря.

13. Бабушка-призрак

Я направился по Мэйн-стрит в кафе «Ла Косина». Пока я расправлялся с завтраком на крохотной круглой площади в конце главной улицы Пунта-Маргариты, на противоположной стороне круга появилась старушка с раскладным брезентовым стульчиком и мольбертом. Она несколько раз обошла вокруг фонтана и наконец выбрала вид на церковь. Разложив хозяйство, она села и вытащила из парусинового мешка большой блокнот для набросков.

Незнакомка была точно американкой, но не туристкой. У нее был закаленный вид, свойственный всем настоящим путешественникам. Кроме того – она рисовала! Меня это заинтриговало. На ней была длинная юбка цвета хаки и синяя рабочая блуза. Лицо скрывала выцветшая широкополая шляпа.

Я потягивал остатки Кофе и наблюдал, как ее рука превращает чистый лист бумаги в произведение искусства. Вдруг ее карандаш замер, она неспешно, словно в замедленной съемке, повернулась, взглянула на меня и улыбнулась, пробрав меня до самой моей тропической души.

Если визит Джонни Красной Пыли прошлой ночью оказался недостаточен, то старушка, рисующая на площади, точно напомнила мне, что я был не первым членом семьи Марсов, убежавшим в тропики. Титул Первого Тропического Экспатрианта принадлежал моей почти прабабке – Саре Сойер Марс, больше известной своим правнукам как «Бабушка-Призрак».