Юлия Латынина - Вейская империя (Том 1-5)

• Название: Вейская империя (Том 1-5)
• Автор: Юлия Латынина
• Жанр: Научная Фантастика

---

- Я знаю, - продолжал Кукушонок, - что вчера господин Даттам привез в город такие же кувшины с крестом. Ты покажешь мне подземный ход в ваш дьявольский храм и покажешь, где стоят кувшины.

- Зачем?

Марбод коротко хохотнул.

- А вот я выпущу из кувшина бесов и посмотрю, что после этого останется от вашего храма. Ну, так как мне добраться до кувшинов?

- Не скажу, - ответил Неревен.

Марбод осклабился и снова ткнул в подбородок носком сапога.

- Скажешь. Меня называют удачливым воином. Ты думаешь, удачливый воин - тот, кто умеет брать замки? Это тот, кто умеет узнавать у обитателей, куда они дели добро.

Неревен завел глаза вправо. На разожженном костре палили принесенную им курицу, и еще наливался вишневым цветом кинжал. На стене, в пламени костра, прыгал облупившийся виноградный Лу. Голова и тело были еще человеческое, а руки уже пошли листвой с усиками. Художник чувствовал дух времени и орды варваров с юга. Ему полагалось представить рождение виноградной лозы, а он нарисовал гибель человека.

- А твой меч и вправду горазд убивать только женщин, - сказал послушник, - видно, ничего уже его не излечит, раз ты мечтаешь воевать не мечом, а кувшином.

Сзади Белый Эльсил сказал:

- Клянусь божьим зобом! Мальчишка прав - это дело не принесет чести вашему роду.

Марбод осклабился, ударил Неревена в пах красным каблуком, и стал бить - умело и страшно. Чужие пальцы зажали рот, мир вздыбился и погас. Потом чей-то голос в вышине потребовал оставить мальчишку в покое.

Неревен открыл глаза. С проломленного неба спрыгнул человек с мечом в руке. Неревен узнал давешнего чужеземца, Сайласа Бредшо. На нем был суконный кафтан с семью костяными пуговицами.

Марбод повернулся к Эльсилу и сказал:

- Ты был прав, сказав, что я еще раскаюсь, сохранив жизнь этим торговцам! - И, обернувшись к Бредшо: - Две недели назад твой товарищ Ванвейлен оскорбил меня, а сегодня застрелил божью птицу. Ты заплатишь за это сейчас, а Ванвейлен - завтра.

Марбод выхватил меч из трехгранных серебряных ножен и бросился на торговца.

Бредшо поспешно отскочил в сторону, поскользнувшись на курином пере, а меч Марбода просвистел так близко от его груди, что спорол пуговицу с кафтана. Торговец пискнул и отпрыгнул за столб, а меч Марбода снял с кафтана вторую пуговицу. Пуговица запрыгала по плитам, и Марбод сказал:

- Жизни у тебя осталось на пять пуговиц.

Тут торговец, поднырнув наподобие утки, ударил Марбода пяткой в солнечное сплетение. Марбод даже опешил, а торговец заорал, подпрыгнув, и в прыжке обернулся вокруг себя, - и другая его нога чуть не въехала Марбоду в личико. Однако Марбод ногу эту успел захватить и придержать, а сам поддал торговцу коленом в срамную развилку. Торговец заорал и чуть не проломил спиной пол, а Марбод тут же спорол мечом третью пуговицу с его кафтана, и жизни у торговца осталось на четыре пуговицы.

Неревен понял, что торговца все-таки послал не Бужва, потому что Сайлас Бредшо был перед Кукушонком, как уж перед мангустой или недоимщик перед старостой. Видно было, что Кукушонок похваляется перед дружиной, спорет пуговицы - и зарубит.

Тут за стенами храма замелькали факелы, и снаружи закричали:

- Королевская стража!

Кукушонок встряхнулся и ударил по-настоящему. Торговец успел заслониться щитом: меч снес бронзовое навершие и расколол щит, как гнилую дыню. Марбод закричал, и в ответ ему закричала песья морда с рукоятки меча, а бесы и пасти на пластинах панциря подняли оглушительный вой и свист. Неревен взмолился Бужве: Марбод ударил. Меч торговца раскатился цветными кружевами в лунном свете, и разрубил марбодов клинок, как масло. Неревену померещилось, что клинки даже не перекрестились. "Божий суд!" закричали варвары. Как будто боги выясняют грехи в поединках, а не меряют их на весах!

Тут внутрь стали прыгать королевские люди, и впереди Хаммар Кобчик, начальник тайной стражи, и сам король.

Король с порога бросил в Марбода копье: Кукушонок повернулся на пятке, и копье ушло в старый пол, стало раскачиваться и гудеть. Марбод выхватил из-за пояса короткую секиру, но один из королевских стражников бросился на него. Стражник был молодой и неопытный: Кукушонок переложил секиру в правую руку, ударил ей стражника и потянул к себе так, что тот упал на колени.

Кукушонок сказал:

- Экой ленивый! Еще не умер, а уже лечь норовит.

Тут он ударил стражника так, что разрубил шлем и подшлемник, и тот упал и умер, а после него осталось двое маленьких детей и еще две дочери. А Марбод взял секиру стражника и швырнул ею в короля; но Хаммар Кобчик успел подставить щит, и секира снесла у щита верхний правый угол и ударилась о кольчугу так, что серебряные кольца посыпались на землю, но кожаная подкладка выдержала удар.

Тут у Неревена в глазах потемнело, потому что немудрено, что с этой земли исчезли виноград и оливки, если подданный может швыряться секирами в государя. А Марбод Кукушонок подхватил королевское копье за кожаную петлю, уткнул его с разбегу в пол, и, сделав прыжок опоссума, перескочил на проломленную крышу. Там стоял стражник с мечом в руке: Марбод выхватил у него меч, а стражника пихнул внутрь, и тот расшибся насмерть. Это был, однако, человек уже старый, и дети у него были взрослые.

- Мы еще встретимся, Бредшо!

Люди Кречета уходили кто куда. Заморский торговец, тяжело дыша, резал за спиной джутовую веревку, - мог бы и поберечь добротную вещь.

Неревен подумал, что богов, наверное, все-таки много. Потому что один послал заморских торговцев, а другой - людей короля. Правда, думал Неревен, заморских торговцев мог привести и не бог ойкумены, а их собственный, тот самый, которого я взял сегодня утром. Но тогда их боги слишком милосердны. А людей короля мог послать учитель, который столько знает обо всем, словно по-прежнему вхож к самому Бужве. Знал же он про мангусту и кречета... Но тогда получается, что учитель не возражал, чтобы Неревена убили. Нет, не зря сидел у него тот монах; Неревен заплакал и потерял сознание, потому что такая мысль была еще страшнее, чем мысль о смерти государя.

Бредшо поднял послушника на руки. Тот задрожал, потом заплакал и потерял сознание. На мальчишку просто никто не обращал внимания: шла великая драка и ругань. Бредшо распутал шнурки рясы, поскорей нашел передатчик, сунул в рукав.

Минут пятнадцать назад он хотел позвать корабль, в темноте спутал код и услышал, к своему немалому изумлению, голос Кукушонка, - а жучок был слабый, действовал в радиусе километра. Однако что это за история с кувшинами? Если, например, в этих чертовых кувшинах был иприт... В этой-то стране?

Кто-то наконец остановился рядом.

- Да помогите же, - сказал Бредшо.

- Покажи твой меч, - ответили сверху.

Бредшо обернулся, помертвев. Перед ним стоял сам король. Бредшо молча протянул меч.

Король осмотрел клинок: сталь "вороний глаз", желобок посередине лезвия, никаких письмен на клинке. Четыре свежих зазубрины - и ни одной такой, что могла бы разрубить красавца Остролиста - меч Белого Кречета.

- Ты колдун?

Бредшо в ужасе замотал головой. Король выругался, и с силой ударил мечом но алтарному камню. Брызнули крошки - король кинул зазубренный меч Бредшо.

- Только посмей повторить на суде, что ты не колдун, и с тобой то же будет, - помолчал и спросил: - Ты в мертвом городе давно бродишь?

Бредшо не посмел соврать и ответил:

- С заката.

- Что-нибудь видел?

Бредшо ответил:

- Нет, дружинников Марбода я не видел. Проезжали какие-то люди, человек пятнадцать, но с плащами королевских цветов.

- Куда проезжали? - резко спросил король. Глаза его были безумны, на щеках - красные пятна.

- Куда-то к Золотой Вершине.

Король повернулся и пошел.

У Бредшо дрожали руки. Он не понимал, откуда взялся король; он готов был поклясться, что видел короля среди всадников, скакавших к Золотой Горе. Зато он понимал, что король не оставит без расследования чуда: вспыхнул цветной луч в руках заморского торговца и разрубил родовой клинок Белых Кречетов...

А теперь мы вернемся немного назад и расскажем, что делал в тот вечер король.

Когда начинался вечерний прилив, король Варай Алом затворился с советником Арфаррой в своих покоях. Тревожить себя он запретил.

Арфарра хлопотал со светильниками и заклинаниями. Король разглядывал стены. Раньше они были покрыты зимними и летними мехами, теперь зеркалами и орнаментами.

О зеркалах советник сказал, что они уподобляют горницу душе, безграничной изнутри и отграниченной снаружи. О кругах и квадратах... Что же он сказал? Что-то вроде того, что круги и квадраты - лучший образ бога.

Поскольку в природе нет ни кругов, ни квадратов, а человек, творя, начинает с квадратных полей и круглых горшков, - то, стало быть, эти формы он берет не из природы, а из своего ума. Между тем уму доступно познанье лишь двух вещей: природы и бога. И так как геометрия проистекает не из природы, она проистекает из бога.