Инга Берристер - Мстительница

• Название: Мстительница
• Автор: Инга Берристер
• Жанр: Современные любовные романы

Жаждой праведной мести долгие годы живет молодая очаровательная женщина Пеппер Майденес, безжалостно растоптанная когда-то циничным насильником, но сумевшая подняться и выстоять. Она получила прекрасное образование, открыла собственную фирму, завоевала ведущие позиции в бизнесе, а параллельно собрала компрометирующие материалы на своего обидчика и его помощников. Осталось наказать негодяев, и справедливость, наконец, восторжествует...

Однако у мести есть и оборотная, разрушительная сторона. Пеппер поначалу даже не догадывается, что ходит по краю и неосторожный шаг грозит гибелью. И если бы не адвокат Майлс Френч, один из тех, кому она собирается отомстить, если бы не его любовь к ней...

Да, только любви под силу одолеть подстерегающее героиню романа зло.

---

Что он говорит?.. Неужели считает, что она возомнила себя Богом, впала в грех высокомерия?.. Ей показалось, что Майлс выглядит усталым и говорит устало, отчего, помимо привычной подозрительности, Пеппер вдруг почувствовала странное желание подойти к нему и сказать, что она ему верит.

— Симон Геррис — очень опасный человек... Мне кажется, он на грани безумия. Не обольщайтесь на его счет. Так просто он вас не отпустит. Геррис не то что остальные. Хауэлла и Барнетта он шантажировал. Понятия не имею, зачем ему это понадобилось, но он один все задумал и спланировал. Наверное, хотел убить вас, но не посмел. На нем уже много преступлений. Например, смерть Уилдинга... Возможно, произошел несчастный случай, не знаю, но уж самоубийство сестры Уилдинга на его совести. — Майлс видел, как побелела Пеппер. — Вы не знали об этом? Почти никто не знает. Однако вы не единственная его жертва, как видите.

— Он ненавидит женщин, — как будто безразлично заметила Пеппер.

— Думаю, вы правы. Во всяком случае, его жена наверняка согласится с вами.

Пеппер внимательно посмотрела на него. Почему он упомянул Элизабет Геррис?

— Я видела вас с нею...

— Где?

Майлс, похоже, испугался, чего она никак не ожидала.

— В Лондоне. Вы ее подвозили.

И она назвала район, где это было.

— Элизабет Геррис ушла от мужа, — сказал Майлс, сообразив, что может не скрывать от нее правду. — Она хочет получить развод, но боится, как бы Симон не вернул ее обратно. Ей стало известно, что он мучил их сына.

Пеппер в ужасе не сводила с него глаз.

— Мне удалось уговорить Элизабет встретиться с премьер-министром, и он приказал начать расследование. Если учесть, что может из этого выйти, мне остается только надеяться на поддержку ее семьи. Ведь Элизабет ни за что не назовет истинную причину развода, чтобы не повредить своему сыну.

— Но как же его карьера?

— Какая карьера? Видите, ваш шантаж лишний, — добавил он. — Но пока расследование не закончилось, вам безопаснее быть тут. Потом Геррису будет о чем подумать и без вас.

Пеппер выпрямилась в кресле.

— Откуда мне знать, что вы говорите правду? И зачем вам опекать меня?

— Неужели то, что я сказал, звучит неправдоподобно?

Майлс поморщился, глядя на нее и понимая, какая борьба идет у Пеппер в душе, и едва удержался, чтобы не обнять и не сказать, как сильно он ее любит. Хмурясь, он соображал, как долго не позволял себе признаться в собственных чувствах, считая, будто им руководит всего лишь сочувствие к попавшей в беду женщине, а не самая настоящая любовь.

— Вы хотите, чтобы я поверила, будто вы защищаете меня от Симона Герриса?

— Да. Даже если бы я участвовал в изнасиловании, зачем мне ваша смерть?.. Представляете, как она повлияет на мою карьеру? — насмешливо спросил он.

И тотчас понял, что Пеппер не слышит его. При слове «изнасилование» она опять впала в почти коматозное состояние.

— Пеппер... — Майлс подошел к ней. — Пеппер!

Он коснулся ее руки, и она перевела на него взгляд, в котором стоял такой ужас, что Майлс похолодел. Пеппер открыла рот и хотела крикнуть, но не смогла выдавить из себя ни звука и едва не соскользнула с кресла, впав в глубокий обморок.

Майлс легко подхватил ее и с горечью подумал, что Пеппер слишком дорого приходится расплачиваться за попытку завоевать ее доверие. Дурак он!.. Надо было еще подождать... Но где взять время?

Осталось всего десять дней... Прилетит вертолет и заберет их отсюда. Даже если ему не удастся убедить ее в том, что она может ему доверять, надо заставить ее отказаться от мести. Если не удастся, Симон Геррис найдет способ расправиться с ней. Он убьет Пеппер. В этом Майлс не сомневался. Он знал преступников и знал безумцев. У Герриса нет никаких сдерживающих центров. Он не признает законы и поэтому опаснее многих других.

Майлс отнес Пеппер в ее комнату и положил на кровать. Когда она пришла в себя, рядом была Майя, и Пеппер почти уверила себя, будто ей приснился страшный сон, если бы не заметила озабоченность на лице индианки.

Майя помогла ей раздеться и принять ванну. Пеппер призналась себе, что ей нравится сибаритствовать и наслаждаться ароматным купанием, когда все, что от нее требуется, это изредка шевелить рукой или ногой. Иногда она напрочь забывала о своих делах. Почему? Что с ней происходит? Виновата в этом здешняя жизнь или Майлс Френч так влияет на нее?

Майлс... Пеппер вздрогнула. Инстинкт подсказывал ей, что этот человек может прорваться через все поставленные ею преграды и стать куда опаснее, чем дюжина Симонов Геррисов.

Неужели все, что он сказал, правда? Пеппер совсем запуталась и не знала, чему верить, а чему нет. Но он так убедительно... Если это правда, значит, она хотела отомстить совершенно невинному человеку. Пеппер вспомнила, как проснулась в его постели вся чистая и душистая, хотя ожидала совсем другого... Почему так вышло? При мысли о том, что Майлс прикасался к ней, когда мыл, сердце забилось вдвое быстрее.

Майя ушла и тотчас вернулась с шербетом в высоком стакане, который Пеппер с жадностью осушила едва ли не одним глотком. И почти тотчас ее потянуло в сон. Правда, она успела сообразить, что, верно, Майя подсыпала в шербет снотворное. В саду росли всякие травы, многие из которых были завезены сюда из Европы. Если жить в таком удалении от людей, то волей-неволей приходится самим заботиться о своем здоровье. На этой вилле чего только нет... Пеппер закрыла глаза и позволила себе заснуть, признав напоследок, что очень переменилась, если не борется со снотворным, а добровольно отдается ему во власть. Неужели и с Майлсом будет так же? И с ним она не будет бороться, когда он придет? С этой мыслью Пеппер заснула.

Прошло довольно много времени, прежде чем она увидела сон. Наоми была, как живая, словно пришла к ней наяву. Правда, Пеппер ощущала себя взрослой, тогда как Наоми помолодела и поздоровела, но все-таки оставалась ее бабушкой.

Она что-то говорила ей на древнем языке цыган, который Пеппер чудом понимала, предостерегала ее... И она увидела себя и Майлса в одной постели, а потом он с серьезным лицом наклонился над ней. Голос Наоми зазвучал у нее в ушах:

— Он — хороший человек... Он — твой мужчина, девочка...

Видение растаяло, но на его месте появилось другое. На сей раз это был Симон Геррис с перекошенным от злобы лицом, и Пеппер ощутила серную вонь ненависти и смерти. Но еще она уловила запах страха. Это был ее собственный запах. И увидела ребенка, которому грозила гибель. В сонном тумане она пыталась понять, какое имя произносит Наоми, но не поняла, хотя была уверена в том, что видит Оливера, своего сына, и тогда она вновь услыхала ясный голос своей бабушки:

— Ты и твой сын в опасности, девочка. Ты должна быть осторожна!.. Будь осторожна...

Видение растаяло, и сколько потом Пеппер ни звала Наоми, бабушка больше не приходила.

Майлса разбудили крики Пеппер. Ничего не понимая со сна, он решил, что Симон Геррис каким-то образом добрался до виллы, и бросился на помощь...

С широко открытыми глазами Пеппер сидела в постели и кого-то звала. Майлс сразу все понял.

— Наоми!

Она звала бабушку, и он не стал ждать, когда Пеппер сама успокоится, а подошел к кровати и откинул сетку.

— Проснись! Это всего лишь сон...

Не надо было разрешать Майе экспериментировать с травами. Наверняка из-за них у Пеппер кошмар. Она повернула голову и внимательно посмотрела на него, постепенно сбрасывая с себя остатки сна. Едва Пеппер очнулась, как задрожала всем телом и руки у нее стали ледяные, отчего Майлс принялся тереть их, не успев подумать о том, как бы ее не напугать.

— Все хорошо... Это всего лишь сон...

Он утешал ее, как утешал бы испуганного ребенка, и вскоре Пеппер перестала дрожать. Тогда Майлс сел рядом с ней на кровать и обнял, испугавшись безразличия, с каким она приняла это.

У Пеппер не было сил противостоять ему так как наполовину она все еще была в том мире, где ее бабушка пришла к ней живая и здоровая. Кровь предков — и цыган и кельтов — не позволила ей усомниться в том, что дух бабушки явился предостеречь ее насчет Симона Герриса.

Наоми назвала Майлса «ее мужчиной», и, глядя ему в глаза, поражаясь самой себе, она проговорила:

— Люби меня, Майлс... Сейчас люби меня...

Майлс не верил собственным ушам. Знает ли она, что говорит, или это всего лишь Майино колдовство? И, вообще, что все это значит? Майя не имела права лечить ее своими ведьминскими методами... Не навредила ли она ей? Однако Пеппер как будто осознавала, что говорит и о чем просит.

Он протянул руку, чтобы убрать волосы с ее лица, и она, как ни странно, не отшатнулась от него.

Атласная рубашка не скрывала очертаний ее груди, и Майлс ощутил такое яростное желание соединиться с этой женщиной, что решил не бороться с ним. Он уложил ее на подушки, стараясь держаться на весу, словно она могла рассыпаться под его тяжестью.