Марта Поллок - Богиня из офиса

• Название: Богиня из офиса
• Автор: Марта Поллок
• Издательство: Издательский Дом «Панорама»
• Жанр: Короткие любовные романы
• Год: 2005
• ISBN: 5-7024-1964-2

Александр и Габриель, молодые и не собирающиеся связывать себя брачными узами люди, решают представиться бездетной супружеской парой, чтобы вывести на чистую воду мошенника, сделавшего осиротевших детей источником дохода.

Но в самый разгар операции Александр, попав в аварию, частично теряет память. И неожиданно то, чего он так старательно избегал — семья, дети, становится для него крайне привлекательным. Ты моя навсегда, и ты моя жена, говорит он Габриель такие желанные для нее слова.

Но сможет ли он их повторить, когда к нему вернется память?

---

— Александр работает в юридической фирме? — спросил Дортсман. — Или у него своя практика?

Габриель закусила губу. Если она, не дай Бог, допустит ошибку, он тут же уличит ее во лжи.

— Я знаю, что Александр… э-э-э… представляет интересы клиентов, таких, как, например, телевизионные студии, — медленно сказала она, пытаясь вспомнить хоть что-нибудь о работе юристов.

— Но я совершенно ничего об этом не помню, — подал голос Александр.

Он выглядел таким встревоженным, таким беспомощным, что у Габриель защемило сердце. Конечно, не помнит!

К счастью, в этот момент в палату заглянула медсестра и поманила врача в коридор. Рискованный разговор был прерван.

— Габриель, хочу, чтобы вы знали: я сделаю все, чтобы помочь вам, — сказал Дортсман. — Я прослежу, чтобы страховая компания оплатила больничный счет, и я настаиваю на том, чтобы взять на себя все ваши расходы, пока вы остаетесь в городе.

— А Джейн? Как вы знаете, сейчас о ней заботится миссис Рутберг… — Габриель глубоко вздохнула. — Вы не поверите, но я уже люблю ее. Я не хочу потерять ее.

— Моя дорогая, вы ни в коем случае ее не потеряете. Документы будут оформляться, как и планировалось. Вы и Александр получите вашу девочку.

Врач вернулся в палату с медсестрой и двумя санитарами.

— Мы отвезем его на обследование, — сообщил он.

У Александра страшно болела голова, его тошнило от любого движения. Но больше всего мучило то, что он совершенно ничего не помнит. Он с тоской посмотрел на Габриель, следящую за ним полными слез глазами. Их взгляды встретились.

И тут Габриель проскользнула между санитарами и встала рядом с каталкой.

— Все будет хорошо! — пылко сказала она, прижав его ладонь к своим губам. — Я люблю тебя!

Слова вырвались непроизвольно, будто сами собой. Неужели ее так увлекла роль любящей жены, что она точно угадала, что должна сказать в данный момент?

Александр выдавил слабую улыбку. Ее слова пролились бальзамом на его душу, изгоняя оттуда отчаяние. Я не одинок, утешил он себя. У меня есть любящая жена и ребенок.

— Ты будешь здесь, когда я вернусь? — прошептал Александр, только сейчас понимая, как ему повезло, что есть человек, который любит его, которому он по-настоящему дорог. А если бы ему пришлось пройти через это испытание одному?

— Конечно, буду. — Габриель наклонилась и поцеловала его в щеку.

Александр протянул руку и погладил ее мягкие волосы.

— Я рад. — Он успокоился окончательно и, желая утешить ее, сказал: — Не волнуйся, Габриель. Все будет в порядке.

Девушка улыбалась ему, пока его не вывезли из палаты. Потом спрятала лицо в ладони и разрыдалась.

8

Неделя после аварии была самой странной в жизни Габриель. Она постоянно лгала, хотя прежде испытывала отвращение к обману. Она рисковала, хотя до этого всегда стремилась к безопасности и спокойствию. Ее жизнь стала сплошным противоречием — и никогда не была такой… замечательной!

Александр думал, что она его жена, и хотел видеть ее постоянно. Его лицо светлело, когда она входила в палату, он старался быть, по возможности, предупредительным и внимательным. Джейн почти всегда была с ними, и они по очереди кормили ее. Габриель была убеждена, что он заботится о ребенке с таким же наслаждением, как и она сама. Он гордо показывал девочку медсестрам, называя своей дочкой.

Его амнезия оставалась загадкой для специалистов. За несколько дней многосторонних обследований и наблюдений врачи не смогли найти ее причину. Никаких повреждений мозга, кроме сотрясения, обнаружено не было. Он сохранил все свои интеллектуальные способности и мог общаться с окружающими, как все обычные люди. Его физическое здоровье тоже не пострадало, даже головные боли вскоре прекратились.

Тогда доктор Аммон, психиатр, обследовавший Александра, предложил следующее объяснение случившемуся.

Он считал, что у Александра избирательная амнезия, состояние, спровоцированное ударом по голове, при котором перегруженное сознание временно «изъяло из употребления» какие-то показавшиеся ему негативными воспоминания.

Утомленный длинной, полной специальных терминов речью специалиста Дортсман не выдержал.

— Прекратите вашу научную болтовню и объясните по-человечески! — рявкнул он, считая, что как местный благодетель может позволить себе иногда не заботиться о соблюдении приличий.

— Это своего рода непроизвольное временное бегство от реальности, — объяснил врач, обращаясь к Габриель и демонстративно игнорируя замечание Дортсмана. — В данном случае, я считаю, катализатором послужило то, что вы удочерили девочку. Мечта иметь ребенка наконец осуществилась, но не через его собственную сексуальную потенцию. Это подтверждается тем фактом, что, когда мистер Холидей пришел в сознание и ему напомнили о ребенке, он спросил вас, родили ли вы его.

Габриель и Дортсман скептически смотрели на врача, никак не комментируя его слова. Однако тот и не нуждался в поощрении со стороны слушателей.

— Родили! — продолжил он с энтузиазмом. — Это просто классический случай из учебника. Его мозг пока заблокирован. Но память вернется, когда подсознание наконец смирится с реальностью.

— Сколько тумана напустили! — возмущенно произнес Дортсман. — Почему вы, психиатры, всегда зацикливаетесь на сексе?

Но Габриель подумала, что это совсем не плохая теория. Только к случаю Александра не подходит. Она снова испытала угрызения совести оттого, что позволила врачам поверить в их мнимый брак. Однако, размышляя над словами доктора Аммона, вскоре пришла к выводу, что его теория в чем-то все же объясняет поведение Александра. Перед аварией Дортсман и Александр разговаривали о Майкле Колфилде, и именно этот разговор мог вызвать к жизни тщательно подавляемые негативные мысли и эмоции последнего. Теперь Александр ничего не помнит ни об одном из своих отцов и потому чувствует себя счастливым, его цинизм и ожесточенность исчезли…

Что касается Александра, он думал только о том, как выбраться из больницы. Он убеждал врачей, что его память вернется, как только он сможет нормально жить с женой и ребенком. Каждый вечер, когда приемные часы заканчивались и он провожал Габриель к лифту, неся Джейн на руках, он целовал обеих и говорил, как сильно хочет уйти с ними.

И каждую ночь Габриель беспокойно металась на огромной кровати в пансионе миссис Рутберг, с ужасом представляя, что случится, когда память к нему вернется. Она не смела открыть правду Александру, поскольку Грегори Дортсман приезжал каждый день навещать его… Однако прошлой ночью Габриель заставила себя признать истину: она использует Дортсмана как предлог, потому что не хочет открыть «мужу» правду и положить конец их «браку».

А вдруг память к Александру не вернется никогда? Она попыталась загасить искру надежды, появившуюся при этом предположении. Так нельзя, упрекнула она себя. Это эгоистично и несправедливо. Александр должен знать правду. Но она была совершенно уверена, что, когда память восстановится, он бросит ее и Джейн и вернется к своей нелепой работе и бесчисленным любовным связям. И ей никак не удавалось подавить разочарование…

Двери лифта распахнулись, и Габриель с Джейн на руках вошла в больничный коридор. Большой пластиковый пакет и сумка с детскими вещами ударяли по ногам при каждом шаге. Подняв глаза, Габриель увидела, что Александр спешит ей навстречу.

На нем была синяя пижама, которую она нашла в его чемодане, и шелковый темно-синий халат — ее подарок. Александр выглядел прекрасно и совершенно не походил на больного. Он помахал ей рукой, расплываясь в улыбке.

У Габриель перехватило дыхание. Когда он так улыбался, у нее замирало сердце, кружилась голова и хотелось то плакать, то смеяться.

— Я вижу, ты с утра ходила по магазинам.

Александр поцеловал ее в щеку. Затем взял ребенка и коснулся губами лба Джейн.

— Здесь есть чудесный детский магазин. Я кое-что купила для Малышки, — сказала Габриель, когда они оказались в палате, и вытащила из пакета изящный чепчик и восхитительное платьице. — Я купила все на два размера больше, так что летом будет в самый раз.

Летом… У Габриель заныло сердце. Будет ли Александр с ними летом? Увидит ли Джейн в этих вещах? Возможно, нет.

Александр расстегнул молнию на стеганом комбинезончике девочки и проворчал:

— Тебе не кажется, что ты слишком тепло одела Булочку? В такой одежде можно пережить снежную бурю. Сейчас апрель, Габриель, не январь. Единственное, что я точно знаю, — это какое сегодня число. Врачи и медсестры упоминают его каждый раз, когда входят в палату, чтобы «сориентировать» меня во времени.

Габриель улыбнулась.

— Я знаю, что сегодня тринадцатое апреля, но утром, когда я вышла из пансиона, было холодновато.