Исин Нисио - Тетрадь смерти: Другая тетрадь. Дело Лос-Анджелесского убийцы Б.Б.

• Название: Тетрадь смерти: Другая тетрадь. Дело Лос-Анджелесского убийцы Б.Б.
• Автор: Исин Нисио
• Жанр: Ужасы и Мистика

Книга, написанная Исином Нисио и названная «Тетрадь смерти: Другая тетрадь», представляет собой приквел к оригинальной манге Death Note, историю, которая разворачиваться до событий основного сюжета. В книге Мэлло рассказывает о первой встрече L c Мисорой Наоми в Лос Анджелесе при раскрытии дела «Серийного убийцы BB», о котором вскользь идёт речь во втором томе манги. Автор рассказывает и о том, как работает L. Также в книге описывается дом-приют Ватари, и то как работала вся система гениев, таких как L, Мэлло и Ниа.

---

– …

Не то что бы он был не прав.

Мисора подошла к двери и покачала ее.

– Если бы это был детективный роман… Комнаты всегда закрывают при помощи какого-нибудь трюка, как с иголкой и ниткой, или... Я имею в виду, мы называем их закрытыми, но на самом деле это самые обыкновенные комнаты, не те, что призваны защищать. Они не такие, как полки Белива Брайдсмэйда – рядом с дверным проемом много щелей и трещин. Нить легко может проникнуть под дверь, пропустить немного нити под дверью, затем привязать к краю щеколды, и дернуть.

– Невозможно. Щель не настолько велика, и угол подавит прилагающуюся силу. Вы можете попробовать, но слишком много нити будет сдавлено дверью. Пока вы будете поворачивать щеколду, вся сила будет поглощена напряжением от края двери, потягиванием двери к вам.

– Да. Но запирание просто не оставит много места в комнате для трюка. Двери в детективных романах обычно имеют гораздо более сложные замки.

– Есть много способов запереть комнату. И мы не можем отвергать возможность того, что у него был ключ.

Более важен, Мисора, вопрос о том, почему он запер комнату. У него не было надобности в этом, но все же он сделал так. Если он создал головоломку, то зачем?

– Как игру. Для развлечения.

– Зачем?

– …

Такой вопрос можно задать ко всему.

Зачем надо было посылать кроссворд в LAPD, зачем оставлять сообщение на книжной полке и, прежде всего, зачем убивать трёх людей? Если у убийцы был ясный мотив, то какой же? Даже если убийства беспорядочны, что-то должно было повлиять на них. L так сказал. Но у них до сих пор не было идей о том, что связывало жертв.

Мисора прислонилась к стене и достала из сумки несколько фотографий.

Снимки второй жертвы, убитой в этой комнате – светловолосая девочка в очках лежала лицом вниз. Если приглядеться, можно было увидеть, что голова ее была проломлена, а оба глаза были вырваны. Глаза выдавили уже после смерти – как и порезы на теле Белива Брайдсмэйда, это было калеченье трупа, не связанное с причиной смерти. Мисоре было неведомо, что убийца использовал, чтобы выдавить глаза, но когда она пыталась представить психическое состояние того, кто смог лишить глаз маленькую очаровательную девочку, то ей становилось дурно. Может, Мисора и агент ФБР, но она не могла выдержать такую правду – есть вещи, которые просто нельзя простить. То, что убийца сотворил со второй жертвой, как раз попадало под эту категорию.

– Убийство ребенка! как чудовищно!

– Убийство взрослого тоже чудовищно, Мисора. Ребенок это или взрослый - убийства одинаково ужасны – сказал Рюзаки безучастно, даже равнодушно.

– Рюзаки...

– Я проверил все один раз, – сказал Рюзаки, вставая. Он вытер руки о джинсы. По крайней мере, он осознавал, что ползанье по полу пачкает руки. – Но не нашел никаких денег.

– ...Вы искали деньги?

Прямо как вор. Причем крайне наглый.

– Нет, просто на всякий случай. Есть возможность того, что убийце нужны были деньги, но в этом случае, вторая жертва намного беднее первой и третьей. Может быть, они прятали что-то, но, очевидно, это не так. Давайте передохнем. Не желаете кофе, Мисора?

– Спасибо, не откажусь.

– Минутку, – сказал Рюзаки, направляясь к кухне. Мисора подумала, есть ли у него джем в холодильнике на этот раз, но решила, что это не должно ее волновать. Она отбросила эти мысли и села за стол. Она как-то упустила момент сказать Рюзаки о нападении. Ну ладно. С тем же успехом она избежит упоминаний об этом, и посмотрит, как Рюзаки отреагирует. У нее не было доказательств, что нападавший был связан с Рюзаки, но если ему ничего не говорить, то это усыпит его бдительность.

– Вот, пожалуйста.

Рюзаки вернулся из кухни, держа в руках поднос с двумя чашками кофе. Он поставил одну перед Мисорой и другую напротив, затем выдвинул кресло и принял странную сидячую позу как и днем ранее, с поджатыми к груди коленями. Даже не обращая внимания на правила этикета, сидеть так, как казалось, было довольно сложно, если это вообще можно назвать сидением. Размышляя об этом, Мисора глотнула немного кофе.

– Аай! – выкрикнула она, выплевывая его обратно и кашляя – ах, тьфу!

– Что-то не так, Мисора? – спросил Рюзаки, невинно потягивая свою порцию. – Когда вы что-то съели, оно не должно покидать рот таким вот путем. И эти ужасные стоны также совсем не красят вас. Вы довольно привлекательна, поэтому должны пытаться вести себя соответственно.

– Убийственно сладкий... ядовито!

– Не яд. Сахар.

– …

Так ты убийца?

Мисора посмотрела в свою чашку - больше паста, чем жидкость. Как будто сахар был не растворен в кофе, а просто немного смочен в нем – вязкая, студенистая субстанция величаво сверкала в ее чашке. Пока ее внимание занимала поза Рюзаки, она позволила своим губам коснуться этого.

– Я словно грязи в рот набрала.

– Но грязь не такая сладкая.

– Сладкой грязи.

Мерзкое ощущение песка во рту не проходило. В отличие от нее, Рюзаки с удовольствием пил, прямо-таки глотал, свой кофе. По-видимому, он проделал это не назло – такое количество сахара, по его мнению, было абсолютно нормальным.

– Фух., кофе всегда поднимает мне настроение, – сказал Рюзаки, допивая чашку, в которой было по меньшей мере 200 граммов чистого сахара. – А теперь приступим к делу.

Мисоре очень хотелось пойти смыть сахар изо рта, но она попыталась смириться с этим.

– Давайте, – согласилась она.

– Насчет связующего звена.

– Вы что-то обнаружили?

– Похоже, убийце нужны были точно не деньги, но прошлой ночью, после того как мы расстались, я заметил кое-что интересное. Связь между жертвами, которую никто не уловил.

– Какую?

– Их инициалы, Мисора. У всех трех жертв довольно редкие инициалы. Белив Брайдсмэйд, Квотер Квин, Бэкъярд Боттомслеш. Б.Б., К.К., Б.Б. Первые буквы их имен и фамилий совпадают, что это может значить, Мисора?

– Ничего.

И это всё? Её лицо ясно показало разочарование, что прервало ход мыслей Рюзаки, но она не желала даже и сдерживать досады. Бесполезная трата времени. Мисора заметила это, еще когда впервые увидела имена жертв. Это не стоило отдельного разговора.

– Рюзаки, знаете ли вы, как много в мире людей с такого рода инициалами? А в Лос-Анжелесе? В алфавите только 26 букв, что значит, грубо говоря, 1 человек из 26 имеет имя типа этих. Не стоит даже называть это связью.

– О? А я думал, что был на пути к чему-то – удрученно сказал Рюзаки. Сложно сказать, насколько искренней была его реакция.

Он казался обиженным, но в его случае такая черта не выглядела мило. Отвратительный способ представить себя.

– Например, вы сами Рю Рюзаки — Р.Р.

– О! А я и не замечал.

– Это бессмысленно.

Такого она от него не ожидала. Весь этот бред про то, что он вчера наводил ее на выводы, был просто паранойей. Р.Р.?

– Мисора.

– А? Ну, что?

– Поскольку мои умозаключения никуда не привели, может, у вас есть какие-нибудь хорошие идеи?

– Нет, нету. Мы с вами в одной лодке. Не могу думать ни о каких других действиях, кроме как о поиске следующего послания, чем мы занимались вчера. Я чувствую, что убийца водит меня за нос, и это выводит меня из себя, но.

– Так давайте мы его поводим. Играть по правилам убийцы, пока он не расслабится и не выдаст какую-нибудь подсказку – отличная стратегия. Итак, Мисора, если здесь есть сообщение – то где же?

– Ну, по крайней мере, мы можем догадаться о содержимом. Вероятно, в послании содержится имя третьей жертвы, Бекъярд Боттомслеш, или ее адрес. Кроссворд приводил к первому месту преступления, страницы книги — ко второму, следовательно.

– Да, я согласен.

– Но я не имею понятия, где спрятано сообщение. Мы можем выделить некую структуру, которая поможет поймать убийцу, но.

Что-то, что должно быть здесь, но отсутствует. Рюзаки так это описал. Ссылаясь к жертве, а затем к книжным полкам. Было ли здесь нечто подобное? То, чего уже нет, но было раньше? Что-то, что должно быть здесь, но отсутствует. Все это начало звучать, как лингвистическая лента Мёбиуса.

– Так – сказал Рюзаки, – Если, что бы мы ни нашли, просто отошлет нас к третьей жертве, тогда, может, будет лучше пропустить это место и отправиться прямо к третьему. В конце концов, наша цель, так же как и раскрыть дело, — предотвратить четвертое убийство.

– Да.

Она одна обратила внимание на вероятность четвертого убийства, но реакция Рюзаки показывала, что и он хорошо сознавал эту возможность, поэтому она колебалась.

– Третье убийство уже произошло, мы не можем ничего сделать, но есть шанс, что мы сможем предотвратить четвертое. Чем тратить время на поиск послания, когда мы уже знаем, что оно сообщает, гораздо благоразумнее будет искать послание, ведущее к четвертой жертве.