Эрвин Полле - Четыре жизни. 3. Производственник

• Название: Четыре жизни. 3. Производственник
• Автор: Эрвин Полле
• Жанр: Биографии и Мемуары

На словах взаимосвязь науки с производством всегда поддерживается. Кто же мешает? Ряд бесконечен: коммунисты и чекисты, экономисты и финансисты, пустозвоны и карьеристы, дилетанты и воры… Современной болтовнёй власти об инновациях и нанотехнологиях Россия всё дальше отодвигается от развитых стран, оставаясь их сырьевым придатком. 500 лет назад торговали пенькой, сейчас нефтью, газом, лесом и при этом всегда завидуем и ненавидим тех, кому продаём. Частично иллюстрированный вариант.

---

Частично повторяюсь, но функции по обработке участка мы с Надей чётко разделили. Она занималась цветами, помидорами, огурцами (ежегодное изготовление парника за мной), земляникой и «грядочными» культурами, а я деревьями, кустарниками, малиной и картофелем. И поливом всего участка.

Учитывая обилие приезжающих в субботу-воскресенье отдыхать гостей, Надя явно была перегружена (в основном, мы приезжали в пятницу вечером на два дня, да ещё вечерами после работы приезжали поливать, напомню, 70 км).

Я начал целенаправленно вытеснять грядки, заполняя участок «своим ассортиментом». Что-то удачно (жимолость, смородина чёрная и красная, облепиха), что-то неудачно (яблони, ранетки, вишня, слива). Красивые крупные красные ранетки и яблоки привлекали подростков из недалеко расположенного нищего посёлка вокруг интерната для престарелых и инвалидов «Лесная дача». Яблоки и ранетки не обрывали, а отламывали с ветками, даже верхушки деревьев не жалели. Плюнул, выкорчевал. Вишня и слива каждый год подмерзали, а весной лезло множество новых побегов, года через три поставил крест на них. Много возился с колючим крыжовником, оставшимся от старых хозяев. Вычитанной из журнала правильной обрезкой и подкормкой добился неплохих урожаев, но никто из домашних даже самостоятельно «пощипать ягодку» не хотел. Выкорчевал «к чёртовой матери», надоело иметь внутри участка такое колючее растение, затруднявшее ходить по огороду босиком (с детства люблю ходить без обуви, а где это можно сделать, в квартире и на даче).

Возникла идея: дополнить внешний забор-сетку живой изгородью из колючих растений. Вдоль забора посадил малину, несколько кустов «суперколючего» барбариса, 6 сортов облепихи, несколько сортов ежевики, здесь же сирень и декоративный миндаль (как красиво цветёт ранней весной!). В принципе хорошая идея дала сбой. Как только облепиха начала плодоносить, с дороги её начали обламывать ветками. Пришлось отнести «самочек» облепихи на полтора метра от забора, колючий «самец» остался на старом месте, вымахал метра на три, ему никто не мешал расти.

Картошка занимала на участке примерно одну сотку, последние годы сажал только по «голландской технологии»: посадочный материал укладывается на поверхность почвы (30 на 70 см), не закапывается, а сразу окучивается. Ещё пару окучиваний и до глубокой осени мы со своей картошкой. Дети, некоторые соседи посмеивались, что при посадке использую мерки, да ещё каждую картофелину в золе вываливаю, цветы обрываю, но урожай говорил сам за себя. Периодически картошку требовалось поливать (в Сибири это не принято), так как «голландская технология» рассчитана на увлажнённую почву.

В начале 90-х мы купили ещё участок в Астраханцево (6 км от Оськино). Чистый квадрат (10 соток) в престижном дачном посёлке, издавна освоенном «почтовскими» (работниками атомного Томска-7). Рассчитывали с Надей, что сын, либо один из зятьёв построит дачу. Увы! Такое желание у детишек не появилось, а вокруг вырастали новые большие и малые дачи. Года 4 сажали картошку традиционным способом, а потом участок продали «за копейки», мы с Надей два участка физически и финансово тянуть не могли.

Должен сказать, картошку мы с Надей сажали ещё, когда у нас не было ни мичуринского участка не дачи. Немного «картофельной лирики».

В 70-е Москва под громкую болтовню о продовольственной программе спустила на периферию указание «каждый советский гражданин должен сам себя обеспечивать картошкой». В Томской области обком КПСС обеспечение населения «вторым хлебом» довёл до абсурда. Не уверен, сажал ли картошку лично Лигачёв, но спущен традиционный лозунг «коммунисты вперёд!», руководителей предприятий обязали возглавить процесс. Смешно и нелепо в пусковой период нефтехимического гиганта выглядели на картофельных огородах генеральный директор Гетманцев, главный инженер Набоких, секретарь парткома Перминов, начальники производств и цехов с лопатами, тяпками и мешками за спиной. Естественно, пришлось и мне ездить с коллективом. Огромное поле в 100 и больше гектаров распахивалось, профсоюзные активисты заранее размечали участки в соответствии с индивидуальными заявками колышками, делая надписи простым карандашом.

Вообще-то коллективные поездки на свежий воздух трижды в год (посадка, окучивание, сбор урожая) сотен людей на десятках крупногабаритных автобусов, как правило, заканчивались групповыми пьянками. Кто обрабатывал 2 сотки, кто 5, кто 10, кто медленно, кто быстро. Так или иначе, у всех хватало времени на отдых, выкладывались домашние заготовки с непременным алкоголем, частенько «потребление» продолжалось после возвращения в город.

Много лет комбинату выделялось одно и то же поле в районе деревни Нелюбино, километрах в 20 от Томска, ни о каком севообороте хозяева совхозной земли не думали, кто, когда и как удобрял, покрыто мраком. Что-либо поправить на одном из сотен клочков земли при посадке, обработке практически невозможно. Дай бог, не перепутать уже засаженные участки.

Закончилась принудиловка для начальников после уезда Лигачёва в Москву, ближе к горбачёвским временам. Год-два я по инерции ещё участвовал в «общественном картофелеводстве», жирную точку поставил забавный случай во время уборки урожая в сентябре 1985 г.

Одна из аппаратчиц принялась выкапывать картошку (хочется думать, случайно перепутала участок) своего большого шефа, директора завода формалина и карбамидных смол (ФиКС), до недавнего времени секретаря парткома ТНХК. Шумный концерт начался, когда час спустя после колонны автобусов «пострадавшего» подвезли на служебной «Волге». Николай Андреевич Перминов эмоционально бегал по полю, призывал свидетелей, обращался к совести подчинённой, та невозмутимо продолжала с мужем копать и засыпать картошку в мешки (метров 50 от нашего участка, всё хорошо слышно). Его эмоции не вызывали сочувствия, всё более смешили окружающих, занятых своей картошкой. Директор плюнул и уехал с поля вместе с заготовленными под картошку мешками. Для большинства «свидетелей» хорошая юмористическая разрядка, ну не принято в России любить начальство. Сначала и меня рассмешила нелепая ситуация, но в финале смеяться расхотелось.

Летом 2006 г. по дороге на собственный огород увидел надпись на фанерном щитке ФиКС, десятка три (максимум) убирающих картошку сотрудников комбината и два ожидающих автобуса «ПАЗ».

С картошкой связан и забавный эпизод, повысивший мои агрономические познания.

В 80-е годы папа изредка приезжал в Томск погостить, оценить семейную и производственную жизнь сына, рассказать традиционные в нашей семье детские сказки подрастающей внучке Юлии.

Папе не нравился томский климат, его «доставал» ветер, способствующий слезотечению. В то же время ему приглянулась вкусовыми качествами томская картошка, так часто хвалил её, что в воспалённом мозгу томского «мичуринца» возникла гениальная по простоте идея сделать папе специфический подарок. Весной отправил три десятикилограммовые посылки с отборным картофелем на посадку. Мелочь, но гордость распирала. Пусть папа с мамой радуются!

В Талды-Кургане родители имели свой дом с садом (6 соток), практически в центре города. Одновременно они, пенсионеры, ковырялись на загородном участке сестры (4 сотки и фанерный «курятник» от непогоды), который мама и папа упорно называли дачей.

Итак, картошка из Томска прибыла в Талды-Курган. Папа посадил её на «даче» рядом с местной картошкой. Дружно появились всходы. Заморозок. Папа по телефону сообщает радостную весть, всходы местных сортов почернели, а томская картошка устояла. Прошло две-три недели, южное солнце, интенсивный полив сделали своё дело, картошка (и местная и томская) пошла в рост. О, ужас! Томская картошка дала плети длиной больше двух метров. А клубни? Нельзя даже сравнивать с посадочным материалом. Мелочь с голубиное яйцо, пошла на корм курам. Местная картошка дала нормальный, по южным меркам, урожай.

Впервые я реально осознал, что означает понятие «районированный сорт». Читал, конечно, и «Приусадебное хозяйство» лет 20 выписывал, но восприятие не то. Не то!

Дача, огород, теплицы, камин… — всё хорошо. Но для меня главные увлечения в Оськино: N1 — баня; N2 — рыбалка; N 3 — грибы.

В Томске баня для меня — святое дело, но в отличие от Тюмени ходил в самые разные общественные бани. Появились друзья, любители настоящей бани. В начале 80-х в Томске создан первый современный номер в бане на улице Макарова, моя привязанность на несколько лет. Номер на 4–6 человек, отличная парилка, бассейн, душ. Обычно с Володей Поповым, позже с Александром Яковлевичем Корбутом (директор завода полипропилена) закупали часа 3. Достаточно дорого, но за удовольствия надо платить. Хороший пар, дружная компания, самовар, пиво, вино, закуски — чудесно! Кстати и общее отделение этой бани довольно чистое, имеет неплохую парную, в раздевалке функционировал обогреваемый пол, сухо и опрятно. Через 2–3 года система подогрева пола вышла из строя. Имидж отличной бани испарился.