Максим Кораблев - Плацдарм. Изгнание из рая

• Название: Плацдарм. Изгнание из рая
• Автор: Максим Кораблев
• Жанр: Боевая фантастика

Проливной дождь. Двое укрываются под навесом: он и она. Правда, романтика тут ни при чем. Дождь идет не на Земле, а они – не парочка влюбленных.

Несколько месяцев назад сотни землян покинули Землю, чтобы принять участие в затеянной неведомыми силами экспедиции на планету, названную коротко и по-военному – Плацдармом. С самого начала земляне оказались разобщены и были вынуждены вступить в противоборство друг с другом. Лидеру землян Георгию Решетникову стоило немалых усилий, чтобы остановить братоубийственную войну. Но на этом проблемы землян на Плацдарме далеко не закончились.

Ее называли Химерой. Она жила среди колонистов, которые считали ее обычной земной девушкой. Кто же Химера на самом деле, было известно лишь Георгию. И лишь он знал, что от разговора с нею зависит судьба колонии…

---

Ник пару секунд соображал, куда клонит Эллор, потом до него дошел смысл намеков менестреля.

Ах вот оно что! Вот к чему были помянуты «Король и шут»! «Измученный дорогой, я выбился из сил, и в доме лесника я ночлега попросил…» Есть у «Короля и шута» такая песенка-ужастик. И заканчивается она, помнится, очень нехорошо для гостя лесника…

Иван Анатольевич, судя по всему, песенок группы «Король и шут» не знал, что в его возрасте и немудрено. Во всяком случае, он ответил, что куда уж там зверюшек подкармливать – самому еле-еле хватает. Но Ник уже не слушал слов старика. Ему вдруг захотелось повернуться так, чтобы Иван Анатольевич не видел висящий у юноши на поясе кинжал. Он, пытаясь скрыть замешательство, наклонился к присмиревшей собаке, погладил ее, чувствуя на себе пристальный взгляд старика.

– Да брось ты его, окурок-то, – добродушно посоветовал Иван Анатольевич Эллору. – Не нужен он тебе уже, Митя, а ты его все в пальцах вертишь, будто на память оставить хочешь.

Ник еще раз вгляделся в лицо старика.

А с чего это он решил, что хозяин избушки выглядит добродушным? Слегка одутловатое лицо, морщины – а в улыбке проступает что-то хищное…

Или ему это кажется?

Юноша понял – еще немного, и его начнет трясти от нервного напряжения. Он заставил себя подняться, кое-как наклеив на лицо приветливую улыбку.

– Ну, мы пойдем, пожалуй! – произнес Ник.

Зачем он это сказал, юноша и сам не знал. Может, просто захотелось увидеть реакцию Ивана Анатольевича. Или, скорее всего, невмоготу ему стало сидеть в этой «избенке» – настолько невмоготу, что мокнуть под дождем на болоте показалось гораздо лучше.

Менестрель одобрительно хмыкнул и тоже встал:

– Спасибо, да вот только засиделись мы. А у нас, знаете ли, дорога дальняя.

Старик укоризненно покачал головой.

– Ну, куда же вы по такой погоде-то?! Да разве я могу дорогих гостей в дождь отпустить? – забормотал Иван Анатольевич. Однако никакой мольбы в его голосе не было, скорее, звучало некое утверждение – и никуда вы, мол, отсюда не денетесь. Что-то неуловимо менялось в тоне хозяина избы. – Нет уж, решено, оставайтесь здесь.

Ник отступил на пару шагов назад и попытался нащупать хлипкую на вид плетеную дверь. Пальцы наткнулись на гладкую бревенчатую стену, а переплетения прутьев никак не могли нащупать.

Как только Ник встал, собака последовала за своим Хозяином и сейчас стояла между ним и столом, за которым по-прежнему восседал Иван Анатольевич. Вид у Роны был почти угрожающим – нет, никогда не следует сердить даже самого добродушного на вид ротвейлера.

Не выдержав, юноша оглянулся и обнаружил, что двери не было. Там, где она должна была находиться, оказалась стена – и ничего больше.

– Эх, молодежь-молодежь, да разве можно так себя вести? – с укоризной покачал головой старик. – Я вас обогрел, накормил, а вы ни слова благодарности, да еще и бежать куда-то норовите. Незачем вам в ваш поселок, незачем… Нехорошо уж так-то старость не уважать…

– Где дверь? – Ник положил руку на загривок Роны. – И что здесь происходит?

– Да зачем вам теперича дверь-то? – искренне удивился Иван Анатольевич. – Я же говорю: не нужна вам сейчас дверь. Вот и нету ее.

Он снова покачал головой, с упреком взглянул на Эллора:

– И не стыдно – так хорошо сидели, а ты – компанию разбивать! Да если бы не ты, мы бы так славно посидели – за настоечкой-то. И собачка бы нам не помешала.

Ник посмотрел на старика. Лицо Ивана Анатольевича стало потихоньку оплывать, словно воск от жаркого огня. Юноша понял одно – смотреть на то, что будет дальше, ему совершенно не хочется. И не станет он смотреть – в конце концов, стены у хижины были довольно хлипкими… Или казались таковыми?!

– А вот в Корее, я слышал, едят собачек-то, деликатесом почитают, фермы у них собачьи есть… Можно б и проверить… Под настоечку-то… – голос старика тоже менялся, становился хриплым и глухим. Чужим.

Ник и Эллор, уже не слушая монстра, всем весом налегли на стену. Та немного прогнулась, как будто была сделана из жесткой резины, а не из дерева. И тут же Эллор отшатнулся от стены с возгласом отвращения.

– Оссс-таватесссь, – теперь звуки, издаваемые «Иваном Анатольевичем», уже нисколько не походили на человеческий голос, а сам он успел превратиться в бесформенное, истекающее слизью нечто, протянувшее к менестрелю и его спутнику не руки, а скорее щупальца или ложноножки. Хижины как таковой тоже не было – вместо стен и потолка вокруг двух людей и собаки пульсировала сизо-фиолетовая пленка, которая медленно сжималась. На месте стола находился плоский замшелый камень, на котором лежала изодранная окровавленная тушка небольшого зверька – должно быть, водяной крысы.

Ник вспомнил, как пытался съесть «угощение», – и его тотчас же замутило.

Свет в «помещении» исходил от каких-то полупрозрачных комков слизи и был гораздо темнее, чем казалось прежде.

Рона прижалась к ногам Ника и заскулила. Эллор, вытащив кинжал, попытался разрезать пленку, но лезвие тут же завязло в густой массе, как будто в растворе клея, и менестрель с трудом выдернул его.

«Как будто мы внутри воздушного шарика, – отстраненно подумал Ник. – Или… или внутри желудка. Кажется, морские звезды питаются похожим образом…»

Мерзкое существо, словно бы уловив его мысли (а может, оно и в самом деле было телепатом), захихикало сухим старческим смешком. И это было настолько жутко, что Ник потерял последние остатки самообладания.

Он ударил кулаком по пленке, разумеется, не причинив «стене» никакого вреда, вскрикнул от злости и отчаяния и обернулся к Эллору. Менестрель ошарашенно смотрел на покрытый слизью кинжал, который медленно осыпался ржавчиной.

– Сталь против него не действует! – Эллор со злостью швырнул остатки кинжала в «стену», которая немедленно всосала металл.

– Футляр! Попробуй футляр! – догадка осенила Ника. Он шагнул к менестрелю, держась подальше от постепенно стягивающейся пленки. – Если и это не поможет, то…

Футляр от карты, сделанный из неизвестного металла.

Строго говоря – не оружие вообще.

Вот только однажды, когда путники оказались в магической ловушке, именно эта вещь, непонятным образом оказавшаяся в кармане куртки менестреля, спасла жизнь им и собаке.

Эллор, прижимая к себе чехол с гитарой, достал из-за пояса металлический цилиндр, который был скрыт его плащом.

Пленка конвульсивно дернулась, ее цвет сменился на фиолетовый. Эллор и Ник присели, чтобы избежать прикосновения «стены», и тут же менестрель с силой ткнул в нее начавшим светиться футляром.

Металл полыхнул белым пламенем, Эллор едва успел отдернуть руку. Футляр оказался в «стене» и напоминал сейчас огонь при сварке. Ник зажмурился от нестерпимого света, а существо дико завизжало.

– Что – не нравится?! – выкрикнул Эллор, перекрывая визг, который становился все тоньше и пронзительнее, почти переходя в ультразвук.

А магическое пламя в стене разгоралось все сильнее и сильнее. Волосы Ника, уже успевшие высохнуть, затрещали, в воздухе запахло паленым.

– Бежим! – толкнул его в плечо Эллор. – Иначе – сгорим!

Ник схватил Рону за ошейник, и они втроем, проскочив стену ревущего пламени, ринулись прочь, под моросящий дождь, не разбирая дороги.

Эллор на бегу пытался потушить начавший тлеть плащ, но это не удалось – мешал чехол с гитарой, так что плащ пришлось сорвать и отбросить в сторону. Он плавно опустился на заросли тростника, и тут же по ткани побежали язычки пламени.

Ник, споткнувшись, упал на колени, едва не ударившись лицом о корень дерева, но боли он не почувствовал.

Юноша оглянулся назад. На месте «избенки» полыхал теперь огромный костер, в небо взлетали оранжево-алые искры и хлопья – все, что осталось от «гостеприимного» монстра.

Даже сейчас, под дождем, Ник чувствовал волны жара, стягивающие кожу на лице.

Глава 5 Оскорбленное самолюбие

Что-то коснулось руки Ника.

Он инстинктивно дернулся, обернулся…

О небо! Прямо на него уставились два немигающих золотистых глаза, хорошо различимых в отсветах оставленного позади пожара. Локи!

Дракончик тяжело дышал, видимо, несся по болоту на огромной скорости.

Ник сел, погладил голову дракончика, стараясь успокоить его.

– Эллор, можно не бежать! – выкрикнул Ник, и словно бы в ответ на его голос над путниками послышался сердитый клекот. Птицы готовы были разорвать любого, кто посмел напасть на не-летающего и его друзей. Но их помощь уже не требовалась: останки чудовища уже догорали вдалеке.

– Так ты убежал, чтобы их позвать? – склонился юноша к дракончику.

И получил ответ.

…Локи с самого начала понял – здесь что-то не то. Но что именно – он не знал, таких существ никогда не видел. Он знал только одно – тот, кто вышел навстречу Эллору и Нику, был не-человек. Но кто он и каковы его намерения, дракончик не знал. Мысли существа нельзя было прочесть – похоже, их не было вовсе.