Барбара Делински - Никогда не спорь с боссом

• Название: Никогда не спорь с боссом
• Автор: Барбара Делински
• Издательство: ОАО Издательство «Радуга»
• Жанр: Короткие любовные романы
• Год: 1997

Случайно повстречавшись с сослуживицей друга, преуспевающий бизнесмен Коррей Хараден решает узнать ее поближе. В результате оказывается, что за спокойной, уравновешенной и очень деловой внешностью Коринны кроется романтическая и пылкая натура.

---

— Миллионы людей пользуются авиалиниями.

— Благодарю покорно, но я останусь тут. Если у Роксанны появится желание, она сама может прилететь и встретиться со мною за ланчем.

— Бабуля, ты же знаешь, что она занята с Джеффри, да и Фрэнк постоянно берет ее то на один деловой ужин, то на другой.

— Хотелось бы мне, чтобы все объяснялось так просто, но мы с Роксанной никогда не ладили. Если бы ты не брала на себя роль арбитра, мы бы не раз вцепились друг другу в глотки.

— Это ты-то? — расхохоталась Коринна. — Для этого ты слишком воспитанная леди, ба.

— Я выразилась фигурально, — спокойно продолжала Элизабет. — В Роксанне слишком много от матери. Я сделала все, что было в моих силах, чтобы укротить Чериз, но потерпела крах. Роксанна по крайней мере вышла замуж за человека устойчивых принципов, но вплоть до самого дня бракосочетания я была почти уверена, что она удерет.

Поскольку бабушка не читала писем Роксанны, то и не догадывалась о скрытых проблемах. Роксанна, похоже, считала, что Фрэнк не в состоянии отделить роль бизнесмена от роли мужа, и Коринна не могла избавиться от предчувствия какой-то надвигающейся неприятности.

— Вы всегда были такими разными, — улыбаясь одними глазами, говорила Элизабет. — Ты моя копия; именно такую дочь должна была бы я иметь. Ты взяла от нас все самое лучшее. Хвала Создателю, в тебе нет ничего от твоих родителей.

— У меня волосы матери и ее же глаза. А нос достался от Фремонов. — Коринна опустила палец на едва заметную горбинку, потерла ее, будто хотела, чтобы та исчезла, и нахмурилась.

— У тебя мой ум и мой темперамент. Вот что имеет значение. — Элизабет помолчала. — Ты в последнее время что-нибудь слышала о матери?

— Месяц назад она прислала открытку. Если не ошибаюсь, она все еще в Дубровнике.

— Что она делает в Югославии — просто выше моего понимания, хотя, с другой стороны, в Чериз абсолютно все выше моего понимания.

— Я слышала, что там великолепные пляжи.

— Она не сообщила, с кем она там?

— Нет.

— Полагаю, глупо было бы надеяться, что она с твоим отцом.

— Алекс, видимо, все еще в Париже. Мама познакомилась там с каким-то герцогом или графом и вместе с ним уехала путешествовать по Адриатике. Когда они устанут друг от друга, она снова вернется к Алексу.

Элизабет горестно покачала головой.

— Странные у них отношения — то вместе, то врозь, то тут, то там. А ведь могли бы побыть и с дочерьми.

— С чего бы вдруг взяться переменам?

— Они стареют.

— Стареют? — фыркнула Коринна. — Маме сорок семь, Алексу сорок восемь. Не думаю, что они подошли к тому рубежу, от которого начинают оглядываться назад.

— Очень жаль. Малыша Джеффри они видели всего раз в жизни, да и то лишь потому, что судьба занесла их проездом в Нью-Йорк. И твоей работой могли бы поинтересоваться. Даже мне она кажется весьма впечатляющей.

— Просто потому, что ты — это ты, ба, — с улыбкой отозвалась Коринна, но беседа о родителях ей начала надоедать. Давным-давно она перестала надеяться на их возвращение. По сути дела, она в них уже и не нуждалась: время тоскливого ожидания осталось далеко в прошлом.

Она решила сменить тему.

— Что делаешь завтра, бабуля?

— Миссис Фредерик пригласила меня на ланч. А ты?

— С удовольствием побуду дома.

Элизабет кивнула, затем поднялась и направилась к двери.

— Не забудешь полить цветы?

— Нет, ба.

— И в стеллаже с газетами нужно бы разобраться. Я бы и сама справилась, но не знаю, что ты захочешь оставить.

— Принято, — улыбнулась Коринна.

— Какая послушная девочка. — Элизабет чмокнула Коринну в щеку. — Спокойной ночи, дорогая.

— Спокойной ночи, ба.

Коринна подождала, пока дверь наверху закрылась, и только после этого выключила свет на кухне, взяла так и не прочитанное письмо сестры и поднялась в свою комнату.

Во всем чувствовалась знакомая обыденность, и все же кое-что стало другим. Положив письмо Роксанны на трюмо, она аккуратно повесила одежду на распялки, прошла в ванную и приняла душ. Как обычно, полотенце взяла справа от себя; как обычно, вернувшись в спальню, обошла кровать с левой стороны и проверила, а потом перепроверила будильник.

Тут ее взгляд упал на сумку. Несколько минут она не сводила с нее глаз, а затем медленно прошла через всю комнату, подняла ее на кровать и открыла.

Даже в ящике Пандоры вряд ли царила такая неразбериха. Все те мысли и чувства, что Коринна тщательно заталкивала на задворки сознания, ринулись валом наружу при взгляде на одно-единственное платье, лежавшее на самом верху. Внезапная слабость заставила ее опуститься на кровать рядом с сумкой.

Как в замедленной съемке, останавливаясь на мельчайших деталях, она воспроизвела в памяти все, что с ней случилось с той минуты, когда в ее номере сегодня утром прозвенел телефонный звонок. Откинувшись на спину и уставив глаза в потолок, прокрутила все события еще раз.

Закрыв глаза, она лихорадочно вздохнула. Перемены произошли в ней самой. «Хвала Создателю, в тебе нет ничего от твоих родителей». Так сказала бабушка. Но сегодня Коринна обнаружила, что это не совсем правда.

Она вспомнила, как запутывалась пальцами в его волосах, как отвечала на его поцелуи, как позволила ему прикоснуться к себе, а потом умоляла не останавливаться.

Позабыв когда-то данные самой себе клятвы, она сперва приняла, а потом и приветствовала страсть Коррея — и ей это понравилось. Даже сейчас ее тело охватывала дрожь от сладостных воспоминаний.

Но теперь она испугалась. Она не хотела думать о том, что могло бы произойти, не остановись он вовремя, — но не могла не думать!

С Корреем все было бы иначе. Он обладал над нею мистической властью: в его руках она превращалась в совершенно другого человека, в то время как сам он оставался Кардиналом, то есть соблазнителем, дамским угодником, вольной птицей. В нем таилась бесконечная опасность.

И ее к нему тянуло, точно так же как тянуло ее мать к отцу: с какой-то бездумной силой, перехлестывающей все доводы разума. Но ведь она никогда не кидалась слепо в водоворот событий и строила свою жизнь на фундаменте самообладания. Но сегодня он рухнул.

Возникшие проблемы, надо признать, начались не в Балтиморе. Коринна неохотно скользнула взглядом по туалетному столику, поднялась с кровати, рывком выдвинула второй ящик и из аккуратной стопки новых колготок извлекла долларовую банкноту, разорванную на мелкие кусочки, а потом старательно, кропотливо склеенную скотчем. Она потеребила бумажку, провела подушечками пальцев по всей поверхности. А потом дернула в разные стороны.

Скотч выдержал.

Сцепив ладони на краю тумбочки, она уронила голову на грудь и закрыла глаза.

К утру следующей среды состояние ее нисколько не стало легче. Коррей не давал о себе знать, а она думала, что после всего, что произошло между ними на яхте, он обязательно попытается связаться с ней. Ее разбирала злость на него, на то, что она, пусть хоть на мгновение, поддалась ему, что считала, будто может ему доверять.

Однако необходимо подумать и о работе. Он ее нанял для выполнения определенного задания, Алан буквально силой выудил у нее согласие, так пусть не думают, что она не в состоянии с этим заданием справиться. Обдумав все вдоль и поперек, она решила занять наступательную позицию, в связи с чем в четверг утром позвонила Коррею.

Секретарша сообщила, что его нет в городе и вернется он не раньше начала следующей недели, но на просьбу оставить сообщение Коринна ответила только, что перезвонит.

Понедельник. Просто нечестно, что ей придется ждать так долго, когда она психологически готова к встрече с ним именно сегодня, хотя, с другой стороны, у нее есть дела и поважнее, нежели сидеть, сложа руки, и думать о Коррее Харадене. Она с такой решимостью окунулась в другую работу, что наверняка доставила бы удовольствие Алану, если бы он тоже не был в командировке.

В середине рабочего дня в четверг она подняла глаза от стола и обнаружила у входной двери Коррея. Следовало бы догадаться, что Коррей свалится как снег на голову. Но она так усиленно старалась выбросить его из головы, что оказалась не подготовленной к его появлению.

— Занята? — спросил он.

— Как всегда.

— Могу я войти?

Он выглядит другим. Встревоженным.

Это чувство вины.

Это осторожность. Неужто ты не видишь по его глазам?

Я вижу только их сверкающую зелень. Черт бы их побрал.

— Извини, что не позвонил, — произнес он. — Я хотел, но не был уверен в ответе.

— У тебя нет оснований для беспокойства. Я на тебя работаю. Можешь звонить, когда пожелаешь.

— Я не имел в виду работу, Кори.

— А я имела. Да, кстати, вчера я сама пыталась дозвониться до тебя, но тебя не было в офисе. — Крутанув кресло, она заменила лежавшую на столе папку другой, с ближней полки. Потом развернулась обратно, раскрыла папку и принялась перебирать листы. — Я в общих чертах наметила планы и закончила первый вариант опросного листа.