Натали де Рамон - Принц в наследство

• Название: Принц в наследство
• Автор: Натали де Рамон
• Жанр: Короткие любовные романы
• ISBN: 5-7024-1240-0

Рассказанная Натали де Рамон история любви на первый взгляд напоминает романтическую сказку, однако весьма автобиографична. Одинокая, разочарованная в жизни учительница Катрин нежданно-негаданно узнала, что она является наследницей таинственного средневекового сеньора, и отправилась на поиски завещанного ей замка в долине Луары. Встреча с портным Леоном привносит яркие краски в ее скучную серую жизнь. Они вместе ищут наследство Катрин, но неожиданно обнаруживают, что дороже всех кладов и сокровищ — умение любить и быть любимым.

---

— Не знаю… Может, я приду к тебе, и тогда это произойдет уже не в соседней комнате?

— Катрин, прости, я так не могу. Я все время буду представлять себя на его месте. Я же понимаю, что испытывает любой мужчина, знакомый с тобой. — Он помолчал. — Гийом ведь тоже живой человек. Завтра он уедет…

— Ты считаешь меня бессердечной?

— Я так не сказал. Просто я не могу. Не обижайся. Тебе не помешает выспаться, ты же почти не спала двое суток, правда?

— Спокойной ночи! — Я повесила трубку. Какое человеколюбие! Или это называется мужской солидарностью? “Что испытывает любой мужчина, знакомый с тобой!” Да ничего! Знал бы он, что Зигрено болтает за его спиной, наверное, не стал бы демонстрировать свое благородство! А я, выходит, лезу к нему в постель! К такому благородному и великодушному! Он не может! Я ужасно разозлилась, завернулась в одеяло, уставилась в окно и закурила. Через тонкие стенки я прекрасно слышала, как с одной стороны по своему номеру ходит Леон, а с другой — Зигрено и, похоже, что-то бурчит под нос.

У Зигрено зазвонил телефон, а в мою дверь осторожно постучали. На пороге стоял Леон с бутылкой коньяка в руках.

— Пошли.

— Куда?

— В замок.

Глава 35, в которой городишко спал

Городишко спал. На улицах нам все же попадались редкие парочки, но здесь все было совсем не так, как в развеселом Шенонсо. Мощеная крупным булыжником, немного выгнутая горбом дорога вела к громаде Шинона. Часы на Часовой башне прозвонили старинную мелодию. Луна таинственным светом заливала высокие крепостные стены, но ров казался еще глубже, мрак словно выползал из него.

— Глотни коньяку, мне кажется, ты мерзнешь, — заботливо предложил Леон, прижимая меня к себе.

— Я просто немножко нервничаю. Как мы ночью попадем внутрь крепости, где тут искать наш тайник?

— Перейдем мост, я договорюсь со сторожем, он славный старикан — вроде нашего потомка Маркеса.

— И все? Здесь больше нет никакой охраны?

— Сигнализация, камеры, как всюду теперь, двое парней на пульте следят за ними и в случае чего вызывают полицию. Кроме остатков строений здесь практически нет особенных ценностей даже в экспозиции, а на часы, хоть они и тысяча триста девяносто девятого года рождения, вряд ли кто-то покусится. Моя королева разочарована?

— Неприступный замок стерегут камеры и славный старикан? Я бы на месте прежнего хозяина обиделась.

Мы шли по мосту, освещаемому лишь небесными светилами, и я все время ловила себя на мысли, что Леон опять каким-то одному ему известным способом переносит меня во времена рыцарей, прекрасных дам и замков, в тех временах он чувствует себя гораздо уютнее, но и мне уютнее именно там…

— А мне не хотелось бы жить при Ричарде Львиное Сердце, — Леон опять как будто прочитал мои мысли, — а тем более при Генрихе Плантагенете.

— Почему? Рыцари, конные турниры, прекрасные дамы, роскошь, драгоценности!

— Эти любимые всеми рыцари и дамы на самом деле почти никогда не мылись, разве что попадая под дождь или сваливаясь в реку. Турниры же мало чем отличались от настоящих войн. Паршивая пища, пещерная медицина. А уж роскошь и драгоценности — совсем условные понятия, об этом можно говорить начиная лишь с пятнадцатого столетия, и то в очень узком кругу королевской свиты.

— А дамы?

— Дамы стали прекрасными только после крестовых походов, а прежде существовало мнение, что у женщин нет души, стало быть, они ничем не отличаются от домашнего скота. Страшное, жестокое, кровавое, грубое время.

— Если ты так ненавидишь прошлое, зачем же стал историком? Есть и другие способы заработать на жизнь.

— Наоборот, я очень люблю и горжусь стариной, я дорожу каждым осколком, каждым напоминаем о жизни тех людей, которые, несмотря на ужасающие нравы и бытовые условия, — Леон усмехнулся, — сумели выжить и передать нам в наследство потрясающую архитектуру, рыцарский кодекс, живопись, литературу… С возрастом я стал острее чувствовать свою ответственность перед будущим. Знаешь, мне никогда бы в голову не пришло составить завещание в таких трогательных стихах и разбросать по замкам “вассалов”. Этот человек превратился в прах тысячу лет назад, а мы словно идем по его следам. Мы не знаем о нем ничего, даже имени, но ведь благодаря ему мы встретились, для меня это словно щедрый дар какого-то далекого предка, мне он кажется родным, заботливым дядюшкой, который привел ко мне тебя. Мою королеву, мое сокровище…

— Леон, не нужно, я заплачу, ну какое я сокровище? — Я снизу вверх заглянула в его глаза, и на этом лекция по истории закончилась, потому что мы просто начали целоваться так, будто здесь, на мосту, нам предстояло расстаться навеки.

Вдруг залаяла собака.

— Совсем как в Шенонсо прошлой ночью, — заметила я.

— Неужели это было всего лишь прошлой ночью?

Собака старательно лаяла, но держалась на расстоянии. Из тени замка показалась фигура человека.

— Кто тут шляется? — раздался недовольный старческий голос.

— Доброй ночи, старина. Мы любуемся видами. Дед подошел к нам и прошамкал, обращаясь к Леону:

— А я тебя, парень, помню, ты позапрошлый год к нам приезжал и щенка, сучонку эту мне подарил. А она тебя не признала! — Дед хитро погрозил пальцем. — А я узнал, ты Леон, ты тогда машину платьев привез, и девок долговязых в них твой фотограф на камнях снимал! А? Точно! — Дед снова погрозил пальцем. — А сейчас чего как тать в ночи заявился? Дня мало?

— Угощайся, старина, — Леон протянул ему коньяк, — ты меня в замок-то пустишь? С подружкой под луной погулять!

Дед с удовольствием сделал пару глотков и хотел было вернуть бутылку Леону.

— Бери, бери, это тебе, подарок! — Леон отвел его руку. — Как ты собаку-то назвал, я и не припомню?

— Собака называется Бриошь, потому что я — сеньор Врио. — Старикан захихикал после дополнительного глоточка. — Она звонкая такая, как бубенец, кусачая, палец в рот не клади.

Мы прошли за ним в замок через железную калиточку, старик тут же старательно ее запер. Собака вертелась у его ног.

— Дед, ты ребятам-то в охрану позвони, а то они увидят нас на экранах, чтобы не устроили панику.

— От шельмец! А то я не знаю, что парням-то сказать. Позвоню-позвоню, гуляйте, ваше дело молодое. — И старик скрылся в какой-то дверце рядом с калиткой.

Глава 36, в которой внутри стен оказался целый город

Внутри крепостных стен оказался целый город. Луна освещала множество строений, внушительных, но давным-давно полуразрушенных, без крыш, с мрачными провалами пустых окон, с одинокими лестницами, забывшими, что их когда-то окружали стены. Были и полноценные здания, вокруг некоторых громоздились строительные леса или даже шла реконструкция, но это еще больше подчеркивало усталость и одиночество никому не нужных устаревших воинственных сооружений. Такую же грусть вызывает старый боевой генерал, которого жестокое время превратило в забавного склеротического старичка, теряющего где попало вставную челюсть. Его соратники давно ушли в мир иной, туда же ушли и их дети, даже внуки их состарились. А новое поколение лишь понаслышке знает о героических днях генерала и с насмешкой взирает на пережившего свой век ветерана, не в силах поверить, что он тоже был молод, как они, а они в свое время станут жалкими стариками.

Мы медленно брели по крепости, луна, которая как раз очень хорошо помнила былую мощь и славу Шинона, нахально высвечивала самые неприглядные и заброшенные уголки. У меня сжималось сердце, я казалась себе такой же старой и ненужной, а Леон — лишь призраком, каким-то чудом преодолевшим толщу веков, чтобы поманить меня нереальной любовью, а потом бросить доживать свой век, как эта крепость, оставленная временем беззастенчивым взорам любопытных.

— Даже днем искать здесь бесполезно, — вздохнула я.

— Тебе не нравится гулять в лунную ночь по замку?

— Эти руины наводят на меня ностальгию, мы ведь оба совсем немолоды, ты знаешь, что мне уже сорок?

— Предполагаю, но для королевы возраст не имеет никакого значения! Прекрасной Елене, из-за которой разгорелась Троянская война, было около сорока, Клеопатре, когда она покорила Антония, тоже, а королева Гвиневера и рыцарь Ланселот?

Я, конечно, понимала, что сегодня Леон выпил больше обычного, но сейчас он явно перестарался с комплиментами.

— Леон, ну как ты можешь равнять с ними меня, учительницу физики, ты хоть сам понимаешь, что говоришь?

— Королева может быть кем угодно, даже учительницей физики, но при этом она все равно остается королевой! В тебе течет кровь древних цариц, такая же кровь кипела в жилах Елены и Клеопатры!

Я не могу ошибиться, я знаю, чем отличается обычная женщина от королевы! Я знаю, поверь мне! Вспомни Диану де Пуатье, она была на семнадцать лет старше своего возлюбленного короля. Официально она так и не стала королевой, но до шестидесяти шести лет затмевала юных красавиц!