Валерий Большаков - Корниловец

• Название: Корниловец
• Автор: Валерий Большаков
• Издательство: Издательства: АСТ, Астрель-СПб, ВКТ
• Жанр: Альтернативная история
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-17-074516-6, 978-5-9725-2056-5, 978-5-226-04108-2

1917 год. Гибель империи. Впереди — кровавый хаос, из которого Россия не поднимется уже никогда.

Есть только один человек, знающий о будущем все. Кирилл Авинов, поручик Первого Ударного Корниловского полка. В его силах изменить не только свою судьбу, но и всю мировую историю.

И кое-что ему удается. Мелочи, детали… Сумеют ли они перетянуть чашу весов на сторону Белой гвардии?

Уходят на Дон Корнилов и Деникин, собираются под знамена Белой гвардии офицеры — биться до последнего патрона за великую, единую и неделимую Российскую империю!

Первый ход сделан. Белые начинают…

---

— На Дон.

— Зачем? — всё ещё не понимала девушка, натягивая гимназическое платье.

Кирилл похолодел. Ах, как же не хочется всё рушить!

— Большевики загубят Россию, Даша, — проговорил он деревянным языком. — Я знаю это, знаю точно. Пока не поздно, их надо остановить…

— И ты… — сказала девушка потрясённо. — Нет!

Без сил опустившись на ложе, Даша понурилась.

— Предатель… — прошептала она в глубочайшем изумлении и вдруг закричала высоко и тонко: — Ненавижу! Ненавижу тебя!

Сорвавшись с места, товарищ Полынова выскочила из опочивальни и во весь голос подала весть своим:

— Товарищи! Сюда! Скорее! Здесь враг! Сюда!

По анфиладе залов загуляло эхо торопливых бух-бух-бух сапогами, откликнулись голоса, замелькал свет.

— Вла-адик! — надрывалась Даша. — Сюда!

Кирилл бросился бежать. Повернул влево, повернул вправо. «Сто-ой! — догнал его угрожающий крик. — Стрелять буду!»

Авинов кинулся по лестнице вниз, заметался, путаясь в переходах, и выскочил в двери «Собственного Его Императорского Величества гаража». Внутри стояли десятки автомобилей — «Роллс-Ройсов», «Пежо», «Рено».

Кирилл обежал высокий — выше его ростом — здоровенный «Делоне-Бельвилль» с цилиндрическим капотом, с круглым радиатором. Это была мощная машина с громадным шестицилиндровым мотором в тридцать лошадиных сил.

Авинов подскочил к воротам гаража, откинул засовы и распахнул тяжёлые створки. Бегом вернувшись, он запалил оба ацетиленовых прожектора перед капотом, упал на сиденье водителя и завёл мотор. Зашипел сжатый воздух, раскручивая длинный коленвал, и вот «Делоне-Бельвилль» взревел глухо, задрожал, будто предвкушая дальнюю дорогу.

— А ну стой! — гаркнули от дверей.

— Руки вверх! — заорала тёмная фигура, появляясь в воротах.

Кирилл сжал зубы и дал газу. Шаркнув шинами, «Делоне-Бельвилль» вынесся из дворцового гаража. В ярком свете прожекторов мелькнула усатая, очкастая рожа, полускрытая полями старой шляпчонки.

Прогремели выстрелы. Авинов пригнулся, выворачивая руль, и понёсся прочь из города.

Жёлтый свет фар качался впереди, протягивая тени, выхватывая стены, заборы, афишные тумбы, случайных прохожих, застывавших соляными столбами.

Погано было Кириллу. Вернётся ли он хоть когда-нибудь в Петроград? Бог весть. Но Дашу он точно больше не увидит. Никогда. Ни-ког-да.

Пожирая по тридцать вёрст в час, «Делоне-Бельвилль» мчался в ночь. В Быхов. В неизвестность.

Глава 7 ИНТЕРМЕДИЯ

По дороге Авинов заправился в Пскове — пьяненькие солдаты с аэродрома продали ему целую бочку бензина вместе с тарой. Однако «Делоне-Бельвилль» был настоящим чудовищем — цилиндры под его капотом походили на ведёрные самовары, выставленные в рядок, — и топлива он сжирал немерено. Когда до Быхова оставалось буквально два километра, горючее кончилось, и Кирилл доехал на сжатом воздухе[44] — запасу его в баллонах хватило до самой тюрьмы.

Было двадцать седьмое, пятница. Усталый, вымотанный, не выспавшийся Авинов вылез из царского авто и поплёлся на доклад. В этот момент он не думал ни о борьбе с большевиками, ни о разрыве с Дашей. Жило в нём одно-единственное желание — лечь и уснуть. И видеть сны, быть может.

Проходя тюремным двором, Кирилл неожиданно углядел Саида.

— Батыр? — подивился он. — А ты почему не со всеми? Я же вас на Дон отправлял!

— А все и поехали туда! — весело доложил Саид. — А меня сюда послали, я Бояру винтовки привёз!

— Ну, тогда ладно…

Генералов Авинов обнаружил в саду — заключённые гуляли. Ставка, несмотря на всю свою показную аполитичность, добилась-таки освобождения из-под ареста большинства «узников». К концу октября в Быхове оставалось лишь пять генералов — Корнилов, Деникин, Лукомский, Романовский и Марков.

«Верховный» стоял, прислонившись спиною к старой яблоне, и похлопывал стеком по шинели, словно невидимую пыль выбивал из полы. Плотный, упитанный Деникин, смущённый, краснеющий поминутно, шептался о чём-то с Асей Чиж. Как потом оказалось, Антон Иванович прощался с невестой — Ксения уезжала в Новочеркасск прежде жениха, вместе с Таисией Владимировной, женой Корнилова.

— Когда всё кончится, — мечтательно говорил генерал, — куплю клочок земли возле моря, с маленьким садиком и с небольшим полем позади, чтобы сажать капусту…

— Обязательно купим! — улыбалась Ксения дрожащими губами и всхлипывала.

Хитроумный Лукомский, молодой, надменный Романовский рассеянно прохаживались, а нервный, худой Марков вышагивал по кругу и свирепо свистел, безбожно коверкая арию из «Кармен».

— Ваше высокопревосходительство!.. — чётко, по-строевому обратился Кирилл к Верховному.

Маленький, тощий Корнилов тут же отбросил стек и подался к своему связному. Генералы обступили Лавра Георгиевича с Кириллом Антоновичем, напоминая любопытных мальчишек, пусть и несколько постаревших. Корниловец изложил все события в подробностях. По окончании доклада генералы зашумели, обсуждая создание большевистского правительства — Совета народных комиссаров.

— Как пала Россия! — насмешничал Марков. — Шпион встал во главе ея!

— Михаил Васильевич, значит, уже в Новочеркасске, — проговорил Корнилов задумчиво.

— Или подъезжает, — сказал Кирилл.

— Ergo,[45] — легко сказал Марков, — пора нам покидать это милое местечко!

— У нас всё готово, — вступил Деникин, — и револьверы, и фальшивые документы. Кстати, разрешите представиться, — сказал он с усмешкой и слегка поклонился: — Александр Домбровский, помощник начальника 73-го польского перевязочного отряда. Честь имею.

— Ларион Иванов, — оскалился Корнилов, — беженец из Румынии. Но шутки в сторону. Воззвание к офицерам и солдатам я уже передал Тимановскому, так что нас более ничто тут не держит, кроме стен.

— Тогда бежим! — воспламенился Авинов. — Я на вокзал, куплю билеты на всех!

— Не спешите, Кирилл, — осадил его Верховный. — Мы решили уйти на Дон вместе с текинцами. Георгиевцы и поляки обещали прибыть сразу после нас. Поэтому двинемся верхом — большой дружной компанией!

Корнилов пригласил коменданта и сказал ему:

— Немедленно освободите генералов. Текинцам изготовиться к выступлению к двенадцати часам ночи. Я иду с полком.

Собирались на квартире коменданта. Кожанку свою Кирилл сменил на овчинный полушубок, а фуражку — на папаху. Романовский остался в офицерской форме, только генеральские погоны спорол, а прапорщичьи нашил. Марков и вовсе переоделся рядовым солдатом. Играя роль денщика Романовского, он удачно подражал распущенной манере «сознательных товарищей».

Генерал Лукомский превратился в немецкого колониста, а Корнилову досталась роль хромого старика в заношенной одежде и в стоптанных валенках. Актёрские способности здорово помогали «Верховному».

— Присядем на дорожку, — тихо сказал Лавр Георгиевич.

Генералы и поручик присели кто куда. Посидев, помолчав о своём, Корнилов вздохнул и хлопнул себя по коленям.

— Ну, с Богом!

Из тюрьмы генералы не бежали, а просто вышли и сели верхом на коней. Солдаты-георгиевцы выстроились ровно в полночь. Корнилов, уже переодетый, вышел и простился с ними. Поблагодарил за исправное несение службы и выдал в награду две тысячи рублей. Георгиевцы проводили «Верховного» со словами: «Дай вам Бог, не поминайте лихом…»

— По коням!

Текинцы, хоть и накинули на халаты шинели для пущего сугреву, а всё равно выделялись в темноте белыми пятнами папах.

— Первая полусотня — садись! — раздался в ночи напряжённый голос корнета Хаджиева. — За мной!

В час ночи сонный Быхов был разбужен топотом коней: четыре сотни Текинского полка во главе с Великим Бояром вышли к мосту и, перейдя Днепр, скрылись в ночной тьме.[46]

Они ехали по родной земле всю ночь и весь день, скрываясь и прячась от людей, держась вдали от железных дорог, чтобы сразу оторваться от Могилёвского района. Шли лесом, рысью пересекали поля, встречая ещё не замёрзшие, с трудными переправами реки. Морозов пока не случалось, но по ночам заметно холодало.

В попутных деревушках жители разбегались или с ужасом встречали текинцев, напуганные разбоем солдатских банд, бороздивших тогда вдоль и поперёк Могилёвскую губернию, и с изумлением провожали инородцев, которые за всё платили и никого не трогали.

На седьмой день похода, третьего ноября, полк выступил из села Красновичи и подходил к деревне Писаревке, имея целью пересечь железную дорогу восточнее станции Унеча. Шли густым лесом, по узкой тропе, чередой по одному, по двое.

Кирилл к тому времени устал изрядно. Щёки и подбородок его заросли щетиной, немытое тело зудело. Но дух был крепок.

— Надо выслать вперёд разведку, — решил Корнилов.