Лорел Гамильтон - БОЖЕСТВЕННЫЕ ПРОСТУПКИ

• Название: БОЖЕСТВЕННЫЕ ПРОСТУПКИ
• Автор: Лорел Гамильтон
• Жанр: Фэнтези

В восьмой книге Мерри Джентри расследует убийства фейри в Лос-Анджелесе, вместе со своими телохранителями и полицией. Пришло время, чтобы проснуться и осознать, что зло не знает границ, и что никто не живет вечно — даже если они магические существа!

---

популярное изображение на компьютере. — Он казался очень серьезным,

пока говорил это, и безразличным, словно он говорил не о сексе вообще, а

об общепринятом факте.

— И это называется Мерцание?

— Фетиш Мерцания, если это большой человек, любящий фею-крошку.

— А как называется, когда фее-крошке нравится большой человек?

Он улегся на живот, устроившись между моими грудями так, чтобы его

голова была чуть выше их, а ноги чуть ниже.

— Принятие желаемого за действительное, — сказал он.

Это вызвало у меня смех, от которого отвороты моей пижамы

разошлись, приоткрыв мою грудь почти до сосков, и Роял оказался

лежащим почти на оголенной груди. Он развел руки в стороны.

— Теперь я могу использовать гламор?

Роял был одним из фей-крошек, которые были очень хороши в гламоре,

поэтому мы с ним договорились заранее о системе. Он должен был

спросить прежде, чем воспользоваться гламором со мной. Я хотела знать

точно момент, когда мой ум будет омрачен, а поскольку он действительно

был очень хорош, то я не всегда могла это понять. Некоторые из мужчин

делили мою кровать, когда Роял питался для своей королевы, и он был

так хорош в гламоре, что это воздействовало и на них. Им это не

нравилось, и он был единственным феей-крошкой, ставшим заместителем

Нисевен, с которым никто не делил мою постель, потому что мужчины

считали его опасным, а те, кто не находили Рояла опасным, не устраивали

самого Рояла. Дойл хотел остаться, но фее-крошке не нравился ни он, ни

другие мужчины. То же самое было со всеми мужчинами, которые могли

противостоять гламору. Фей-крошка обнаружил, что с ними трудно

сосредоточиться, чтобы питаться. Так, Роял и я знали, что во время

питания через определенное время в дверь постучит один из стражей, чтобы прервать нас.

Первоначальный план Нисевен состоял в том, чтобы один из ее

заместителей, которые могли менять свой рост почти до моего, смогут

получить возможность сделать меня беременной и попытаться стать

королем Неблагих, но я уже была беременной, а Роял не мог изменяться.

— Я могу использовать свой гламор так, чтобы мы наслаждались

кормлением столько, сколько можем?

Я вздохнула, и это снова заставило его подняться и опуститься на моей

груди. Он передвинул свои руки на мягких холмах, почти как пловец. Он

положил свою голову на мою грудь и сказал:

— Мне нравиться звук твоего сердца, как сейчас.

— Это фетиш, и он у тебя есть.

Он приподнял голову и посмотрел на меня.

— Только на тебя.

Этот комментарий вызвал у меня подозрительный взгляд.

— Я должен поклясться, чтобы ты мне верила? — Спросил он.

— Нет, — ответила я, — и да, ты можешь использовать гламор, но веди себя

прилично.

Он усмехнулся, и в этой усмешке было столько жара, сколько не должно

быть в мужчине его размера. Он должен был больше походить на кошку,

свернувшуюся у меня на груди, бесполыми, и все, но кошка не смогла бы

так смотреть на тебя. А потом он опустил свои щиты, как я это делала в

лаборатории, но мои щиты препятствовали мне всюду видеть магию, щиты

же Рояла препятствовали ему опьянять мир своей магией.

Одно мгновение я была озадачена тем, как мужчина размером с куклу

мог заставить меня нервничать, а в следующее он сполз немного вниз,

сдвигая пижаму и обнажая мои груди. Я всегда держала его подальше

от интимных мест, но сегодня вечером я забыла вести себя с ним как

обычно. Я точно знала, что была причина не позволить ему взять мой

сосок в этот крошечный бутон розового рта. Но пока я пыталась

сформулировать мысль о причине запрета, он обхватил ртом сосок и сразу

засосал его, и я не смогла вспомнить, почему он не должен был этого

делать, или, вернее, мне стало все равно.

У меня были феи-крошки, которые сосали кончик пальца и этими

невинными поцелуями они могли заставить тебя чувствовать, как будто

они ласкают намного более интимные места. Сейчас же Роял был на

одном из таких мест, и словно протянулась ниточка к другому месту,

которое мог ласкать мужчина женщине. Но это было даже больше, так, как

будто я могла чувствовать его тело над собой. Роял мог использовать

гламор, чтобы создать иллюзию, что он был выше ростом. И чувствовала

на себе вес его тела, такого теплого, такого реального, пока он ласкал мою грудь.

Мне нужно было дотронуться до тонкой грани его крыльев, чтобы

убедиться, что он был именно таким большим. Его крылышки вздрогнули

под моими пальцами, и вдруг они взметнулись за его спиной, как паруса

на судне, но паруса из невесомого бархата, и задрожали тонкие и

прекрасные под моей рукой.

Он прикусил меня так, что вырвал у меня стон, и внезапно появился

запах роз. Дикие розы и летний жар заполнили мир. Нужно было открыть

глаза, чтобы убедиться, что мы все еще были в атласной с шелком

спальне. Из ниоткуда на кровать стали падать лепестки роз.

Его руки чашечкой обхватили мою грудь, позволяя Роялу плотнее

прижаться губами к моему соску, его руки ощущались большими, его рот

целовал меня сильно и почти жестко, вытягивая сосок почти до боли, но

боль была настолько правильной, что вызвала у меня еще один стон. Я

думала, что это был его гламор, когда он вдруг оторвался и посмотрел на

меня, его тело было поверх моего. Я чувствовала, что его гламор заставил

его казаться достаточно большим, чтобы было возможно подобное. Я

открыла глаза, увидев его крылья, распахнутые над нами в переливах

цвета и движения. Его лицо оставалось тем же нежным треугольником, но

было почти таким же большим, как мое собственное, и он все еще был

красивым. И так как я видела, как он наклоняется ко мне для поцелуя, я

поняла, что это была не иллюзия.

Лепестки роз падали на него, как капли дождя, розовые и белые, пока он

целовал меня — реальный поцелуй достаточно больших губ, чтобы поцелуй

был правильным. Одна из моих рук нашла его затылок и зарылась в

кудри, пока другая по линии спины не дошла до крыльев, выраставших из

тела, и мы целовались мягко и долго, и его тело прижималось к моему все

ближе и ближе. Я поняла, что он стал больше, но не его одежда. Он