Лидия Кузьмина - Генеральный конструктор Павел Сухой: (Страницы жизни)

• Название: Генеральный конструктор Павел Сухой: (Страницы жизни)
• Автор: Лидия Кузьмина
• Издательство: Издание: Кузьмина Л. М. Генеральный конструктор Павел Сухой.Беларусь,
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1985

Аннотация издательства: Имя генерального конструктора Павла Осиповича Сухого долгое время не было известно широкому кругу людей — он работал главным образом над созданием военных самолетов, призванных защищать нашу Родину от любого агрессора. Но он по праву занимает место среди выдающихся конструкторов самолетов — Туполева и Ильюшина, Лавочкина и Микояна, Яковлева и Антонова. Книга Л. Кузьминой — первая об этом чрезвычайно талантливом, интересном и очень скромном человеке.

---

Скоро этот самолет передали на войсковые испытания. Предстояло в строю, в учебных боях проверить его боевые и тактические качества, способность сражаться и отражать нападение противника.

«Когда в нашем полку на Дальнем Востоке появились сверхзвуковые истребители Су-7, они вызвали не только удивление и восхищение, но и страх — справимся ли с этой чудо-техникой? Ведь мы летчики-истребители, а этот самолет в два раза больше привычного нам МиГ-17, — вспоминает летчик Александр Исаков. — Сигарообразная длинная машина с вытянутым конусом, с очень большой стреловидностью крыла стояла на необычно высоких ногах… Таким предстал перед нами новый [147] самолет. Заглянули в кабину. Приборов столько, что не охватишь одним взглядом.

Несколько месяцев мы изучали самолет со всеми его необычными системами: мощный двигатель АЛ, необратимая бустерная система, управляемый стабилизатор без руля высоты — всего не перечислишь. Мы готовили себя к полетам на нем не только технически, но и психологически.

Скорость намного больше скорости звука, огромная высота полета — все это нам предстояло преодолевать впервые. Трудность была еще и в том, что в первый же полет надо отправляться самостоятельно, без инструктора. «Спарок» — так называют двухместные учебно-тренировочные варианты самолета — тогда еще не было.

Начались рулежки, а потом и первые полеты. Разгоняется самолет легко. При взлете нос идет вверх, на других самолетах ручку резко двигаешь от себя, а здесь только чуть-чуть; машина не терпит грубого отношения, она чувствительна к твоим действиям и требует «нежности». В первых полетах приходилось какие-то мгновения бороться с собою. Руки тянутся сделать одно, а мозг подсказывает совсем другое. Умная машина и к себе требует умного отношения.

Скоро мы ее освоили и от полетов по кругу перешли к сложному пилотажу». [148]

Глава VI. И истребитель и бомбардировщик Кто построит истребитель-бомбардировщик? Испытания продолжаются. «Если быть — то быть лучшим». Су-7Б — в строю. Безопасность — это главное. «С вами говорит Сухой…». На любой аэродром

Фронтовой истребитель Су-7 успешно прошел и войсковые испытания, он получил путевку в строй.

Неожиданно в его судьбе произошел резкий поворот, изменивший все в его назначении.

В США в конце 60-х годов закончили строить два новых самолета «виджилент» и «тандерчиф», приспособленных для бомбометания с кабрирования{4} — то есть сброса бомбы в момент набора высоты под большим углом.

Такие самолеты, незамеченные с земли, могли на малой высоте буквально подкрасться к цели и, круто полупетлей [149] взмыв вверх, атаковать. Бомба в этот момент, будто выпущенная из пращи, летит не вниз, к земле, а поначалу вверх, делает дугу и точно ложится в цель. А самолет успевает уйти от воздействия взрыва. Кроме того, эти хорошо вооруженные бомбардировщики могли успешно защищаться от нападения истребителей.

Такого мобильного и универсального вида оружия у нас тогда еще не было. Но нам необходимо было его иметь. Военно-Воздушные Силы страны требовали создания нового самолета со свойствами бомбардировщика, штурмовика и истребителя. Первым отечественным самолетом с такими тактико-техническими данными станет самолет Сухого Су-7Б.

Задача, поставленная перед КБ Сухого, снова была ответственной и сложной: менее чем за год создать самолет принципиально нового типа, да еще превосходящий по своим данным лучшие мировые образцы.

Павел Осипович принимает решение: проектировать новый самолет на базе фронтового истребителя Су-7. Решение понятное и правильное — ведь летные данные этого самолета к тому времени были хорошо изучены, бортовые системы отработаны и накоплен достаточный опыт его серийного производства. И что немаловажно, преемственность позволила значительно сократить сроки постройки истребителя-бомбардировщика, которому присвоили новый индекс Су-7Б.

Быстрота разработки проекта, смелость, замысла, оригинальность исполнения отличали и этот самолет Сухого. В свой истребитель-бомбардировщик он заложил способность бомбометания с любого возможного маневра, а также набирать высоту, выполняя фигуры сложного пилотажа, пушками и ракетами поражать наземные цели и защищаться от истребителей противника.

В апреле 1959 года начались заводские летные испытания истребителя-бомбардировщика.

Первым поднял его в воздух летчик-испытатель Евгений Степанович Соловьев, незадолго перед этим приглашенный на работу в КБ Сухого.

Программа летных испытаний была еще более насыщенной и сложной, чем при испытаниях Су-7. Она включала проверку летно-технических характеристик самолета, бортового оборудования, прочности установок вооружения и их функционирования в разнообразных условиях. [150]

Системы вооружения и оборудования на самолете Су-7Б в основном были новыми, их испытания требовали величайшего внимания. Поначалу некоторые устройства еще не были доведены и часто отказывали.

Уже в первых полетах вновь подтвердилась известная истина, что в авиации нет мелочей.

На самолете Су-7Б был установлен новый опытный комплект аппаратуры топливомера. Работал он ненадежно, но другого пока не было. Доводили его в процессе испытаний. В одном из полетов топливомер отказал. В результате при заходе на посадку двигатель остановился — выработалось все топливо, хотя летчик считал, что оно у него еще есть. Только величайшее самообладание и быстрая реакция Соловьева спасли тогда самолет. Мгновенно сбросив подвешенные авиабомбы, Евгений Степанович тем самым облегчил самолет, поднял его вверх и сумел спланировать на взлетно-посадочную полосу. Дефект в аппаратуре топливомера скоро удалось устранить.

Не сразу обнаружился и другой дефект — в электросхеме прибора управления стрельбой, из-за которого не все реактивные снаряды выстреливались. Но и он был выявлен и устранен.

После выполнения первой части программы самолет Су-7Б нужно было перегнать на южный полигон для проведения дальнейших испытаний — отработки вооружения в воздухе.

Перегону предшествовало несколько дней нервного ожидания из-за плохих метеоусловий на трассе перелета. Почти полные сутки напряженной работы затратили на устранение дефектов бортовых систем, выявившихся при контрольном облете самолета перед перегоном. Но и эти сутки кончились, самолет был отлажен, и летчик-испытатель Анатолий Кознов без приключений совершил первый дальний перелет на самолете Су-7Б.

Вслед за самолетом на полигон прибыла испытательная бригада. В первых испытательных полетах проверялась работа силовой установки самолета и воздействие на нее боевых пусков бортового ракетного оружия.

Однажды при пуске четырех тяжелых реактивных снарядов на большой высоте произошел помпаж — самолет затрясло, появился «зуд»{5} и хлопки в канале воздухозаборника, [151] температура газов в двигателе за турбиной начала быстро расти.

Летчик вынужден был остановить двигатель, а потом снова попытался запустить его. Но он не запускался. Соловьев сделал пять попыток, двигатель на нормальный режим не выходил. Инструкция в этой ситуации требовала одного — покидать самолет.

Но летчик принял другое решение — довести самолет до аэродрома и посадить его с неработающим двигателем. Выполнил он это блестяще. Так, во второй раз в течение двух месяцев благодаря самоотверженности и мужеству Евгения Соловьева был спасен первый и в то время единственный опытный самолет Су-7Б. Как выяснилось потом, в полете отказал топливный насос.

Два завершающих программу испытаний полета с залповым пуском самых больших и мощных реактивных снарядов планировалось провести 16 сентября. У главного конструктора Евгения Сергеевича Фельснера обсуждали план этих полетов, когда в комнату вошел заместитель министра Б. В. Куприянов, ответственный за проведение испытаний.

— Выполнять полеты с пусками этих снарядов запрещаю. Можете спалить двигатель. На переборку уникального двигателя уйдет много времени. Самолет же надо скоро передавать на государственные испытания. Если проведете полеты без моего разрешения, я из вас «рубленый бифштекс» сделаю, — в шутку пообещал Соловьеву Борис Васильевич и ушел.

Фельснер, Соловьев и заместитель главного конструктора В. А. Алыбин, продумав еще раз все детали полета, «откомандировали» к Куприянову ведущего инженера К. М. Строкова с просьбой снять «вето» на полеты. Строков детально объяснил Куприянову методику выполнения задания по программе, рассказал, как коллектив инженеров и летчиков постепенно и методично подошел к выполнению этих полетов, и заверил его, что все будет нормально: «Делать из нас «рубленый бифштекс» не придется…»

В конце концов Борис Васильевич сдался и разрешил полеты.