Павел Берснев - Лабиринты ума

• Название: Лабиринты ума
• Автор: Павел Берснев
• Издательство: Амфора
• Жанр: Религия
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-367-00731-2

В книге петербургского философа-религиоведа П. В. Берснева рассматриваются возможности изучения мистического опыта человека при помощи современных достижений нейрологии. Что способствует возникновению религиозно-мистических переживаний? Можно ли достичь подобных состояний сознания искусственным путем? Эти вопросы решаются автором книги с привлечением примеров из духовных практик Древнего Востока и первобытных культов Америки.

---

Исихасты (мистики с горы Афон) дополняли Иисусову молитву психосоматической практикой. Старейший приверженец этого метода – монах Никифор (вторая половина XIII века). Упражнение начиналось с умиротворения сознания (amerimnia, беспечалие), затем монах должен был сесть на невысокую скамью в закрытой келье и, оперевшись подбородком на грудь, обратить телесный взор со всеми помыслами в центр живота, именуемый также пупком. Упражнение сопровождалось замедлением дыхания. Позднее замедление дыхания было сопоставлено с ритмом повторения молитвенной формулы. Практика предполагала исследование, осознание своего истинного «я» в области сердца и, конечно, непрерывное призвание имени Иисуса. Поначалу болезненный и исполненный тьмы разум в ходе практики порождал радость и любовь, переживал неизреченное наслаждение. На высшей стадии практики аскет ощущал «великое сияние», которое в дальнейшем стало называться Фаворским светом.

Не все подвижники могли осознать ценность этой психопрактики. Так, например, некоторые русские авторы считали сосредоточение на пупке «глупостью и грубостью», что может вызвать сексуальное чувство. Поэтому они ограничивались лишь созерцанием, сосредоточенным в области груди, «слегка слева».

Запад узнал об Иисусовой молитве благодаря переводам «Откровенных рассказов странника своему духовному отцу». В книге повествуется, как странник, простой крестьянин, в течение долгого времени ищет ответ на вопрос: «как молиться не переставая?». Старец, духовный отец, предлагает крестьянину практику молитвы Иисуса. Странник начинает практику непрерывной молитвы и доходит с 3000 до 6000 и 12 000 призываний в день. Потом он перестает считать молитвы, поскольку его губы и язык произносят молитву без участия его воли. Молитва читается даже во время сна.

Со временем странник приступает к следующей стадии: движение переходит с губ, которые теперь остаются неподвижными, к языку, а затем – к сердцу. Однажды странник осознает, что молитва звучит вместе с ударами его сердца. Как будто само сердце повторяло: «Один – Господи, два – Иисусе, три – Христе» и так далее[19].

* * *

Алкмеон из Кротона, близкий к пифагорейцам, основатель Кротонской медицинской школы, считал, что «все ощущения соединяются некоторым образом в мозгу»; для него «мозг – переводчик разума». Мозг и психическую активность связывал между собой и Гиппократ. С помощью мозга, считал он, мы думаем, видим, слышим, отличаем уродливое от прекрасного, плохое от хорошего, приятное от неприятного. В отношении же сознания, полагал Гиппократ, мозг является передатчиком. По представлениям Гиппократа, пневма, содержащаяся в воздухе, извлекается из него легкими; часть пневмы поступает прямо в мозг, а другая часть направляется в живот и легкие, из легких же добирается до сердца. Мозгу Гиппократ отводил роль железы, удаляющей из организма избыток жидкости (что «очевидно», например, при насморке).

О том, какую роль в отношении мышления и сознания играет мозг, задумывался и Платон. «Чем мы мыслим – кровью, воздухом или огнем? Или же ни тем, ни другим и ни третьим, а это наш мозг вызывает чувство слуха, и зрения, и обоняния, а из них возникают память и представление, а из памяти и представления, когда они приобретут устойчивость, возникает знание?» – устами Сократа озвучивает он свои размышления.[20]

Аристотель не захотел помещать душу в мозг, считая его влажным, холодным, бескровным и нечувствительным телом, и смеялся над теми философами, которые считали мозг центром ощущений. По его представлениям, мозг – лишь холодильник для слишком жаркого сердца. А сердце и есть седалище души, откуда последняя осуществляет управление телом.

Герофил, ученый и личный врач Птолемея II, снова «вернул» душу в мозг и даже указал ее точное местоположение – четвертый желудочек. Он первым обратил внимание на связь мозга с периферическими нервами. Последователь Герофила Эразистрат первым понял связь извилин поверхности больших полушарий мозга с умственными способностями животных и человека.

Клавдий Гален, предопределивший представления в области анатомии и физиологии на несколько столетий вперед, считал, что душа человека – это часть мировой души, первичной пневмы, которая вдыхается с воздухом и попадает в сердце. Там, в пламени сердечного жара, первичная пневма превращается в жизненную пневму, которая отвечает за единство всего организма. Попав с кровью в печень, жизненная пневма становится физической. В мозге жизненная пневма превращается в психическую. Из мозга высшая психическая пневма поступает во все органы, осуществляя управление произвольными процессами и обеспечивая перенос ощущений в обратном направлении.

Увы, но догматизм, предрассудки, нетерпимость к иным точкам зрения надолго остановили развитие науки в средневековой Европе. Лишь ученые эпохи Возрождения сумели преодолеть многие заблуждения Средневековья. Вместе с тем представления о мозге практически не претерпели существенных изменений. Например, Андрей Везалий, обнаруживший 200 мест, где мнение Галена расходилось с действительностью, полагал, что жизненный дух находится в желудочках мозга и, смешиваясь с воздухом, превращается в душу – «животный дух».

Даже в XVIII веке ученые рассуждали о мозге как о железе, вырабатывающей особый «драгоценный флюид», или «нервный сок». Продолжался активный поиск места, где обитает душа. Декарт, например, помещал душу в шишковидную железу (особый вырост между большими полушариями практически в центре мозга, эпифиз).

Другие ученые и мыслители находили место для души в полосатом и мозолистом теле мозга, в белом веществе больших полушарий и т. д. Со временем разные аспекты психики стали отождествлять с различными зонами мозга. Так, немецкий анатом И. Х. Майер предполагал, что кора головного мозга заведует памятью, белое вещество полушарий – воображением и суждениями, а в базальных областях мозга находится воля и осуществляется связь новых восприятий с предшествующим опытом. Координацию совместной деятельности различных областей мозга, считал Майер, осуществляют мозолистое тело и мозжечок.

А вот австрийский врач и анатом Франц Иосиф Галль (1758—1828) считал, что специфическая психическая активность влечет за собой соответствующие морфологические изменения: психическая активность увеличивает мозговые шишки, а те в свою очередь вызывают особые выпуклости черепа. Науку, изучающую воздействие души на форму черепа и «мозговые шишки», назвали френологией, что буквально означало – «наука о душе». Галль и его последователи выделили 37 психических способностей и соответствующее количество шишек на черепе. В числе таких шишек были связанные со зрительной и слуховой памятью, ориентацией в пространстве, чувством времени и инстинктом продолжения рода, были шишки смелости, честолюбия, остроумия, скрытности, осторожности, самооценки, утонченности, надежды, любознательности, самолюбия, независимости, исполнительности, агрессивности, верности, податливости воспитанию, любви к жизни и даже любви к животным. Несмотря на то что сегодня подобные представления могут вызвать лишь улыбку, для своего времени Галль сделал серьезный шаг в вопросе локализации сенсорных (чувствительных) и моторных (двигательных) зон мозга.

Французский физиолог и врач М. Флуранс, осуществивший ряд выдающихся открытий во время экспериментов на голубях и курах, при этом считал «резиденцией» души, или «управляющего духа», серое вещество поверхности полушарий.

Решающую роль в сближении психологии и естествознания сыграл выдающийся немецкий ученый – физиолог, психолог, врач, философ и языковед Вильгельм Вундт (1832—1920). Ученик физиолога И. Мюллера (1801—1858), Вундт сформулировал основной психофизический закон, который устанавливал четкую количественную зависимость между параметрами раздражителя и интенсивностью ощущений человека. Кстати сказать, что в числе первых, кто прошел стажировку у Вундта, был блестящий российский нейрофизиолог, нейроанатом, психиатр, невропатолог и основоположник отечественной психологии В. М. Бехтерев (1857—1927).

Первыми учеными, которые попытались объяснить все функции мозга на основе законов химии и физики, были ученики знаменитого И. Мюллера – Эмиль Дю Буа-Реймон (1818—1896) и Г. Гельмгольц (1821—1894). Они поклялись изучать физиологию с позиций физики и химии и даже скрепили эту клятву кровью. Однако оба ученых столкнулись с непреодолимыми трудностями. Г. Гельмгольц, развивая философские позиции Мюллера, отрицал соответствие наших ощущений реально существующей действительности («теория символов»). А Эмиль Дю Буа-Реймон в конце жизни утверждал, что у познаний имеются пределы. К непознаваемым явлениям он относил и психические. Ему принадлежит знаменитое высказывание – «ignoramus et ignorabimus» (лат. «не знаем и не узнаем»).