Хлоя Бивен - Запретная сладость греха

• Название: Запретная сладость греха
• Автор: Хлоя Бивен
• Издательство: Редакция международного журнала «Панорама»
• Жанр: Короткие любовные романы
• Год: 1996
• ISBN: 5—7024—0418—1

Героиня романа, дочь богатого промышленника из Англии, двадцатидвухлетняя Кристина внезапно теряет горячо любимого отца. Перед смертью он рассказывает ей о тайне всей своей жизни — любви к замужней женщине. Он умоляет дочь поехать во Францию и провести у его возлюбленной месяц. Кристина в полном смятении: ведь ей предстоит встреча с совершенно незнакомой женщиной, и долгая разлука, с человеком, который, как она полагает, любит ее. Однако встреча в парижском аэропорту изменила весь ход ее жизни…

---

Хлоя Бивен ЗАПРЕТНАЯ СЛАДОСТЬ ГРЕХА

1 глава

— Ты просто невозможна!

Это было сказано раздраженным, нетерпеливым тоном. Диана де Фурнье подняла глаза с наигранно обиженным выражением.

— Я? Невозможна? В чем же это выражается?

Эжен де Фурнье возмущенно посмотрел сверху вниз в лицо своей матери, сощурив темные глаза.

— Ты прекрасно знаешь, что собираешься играть судьбой этой девушки, преследуя собственные цели.

— Вовсе нет, Эжен. Если я и попытаюсь манипулировать ею, то с самыми чистыми намерениями. Помимо всего прочего, такова была последняя воля ее отца, и я ни при каких условиях не могла отказать ему.

— Мне кажется, ты редко отказывала ему в чем-либо, — буркнул ядовито сын.

Диана улыбнулась, готовая погрузиться в воспоминания.

— Да, верно. Наша связь длилась почти двадцать лет. Мы с Эдвардом очень дорожили друг другом.

— Но недостаточно, чтобы заключить брак, — произнес Эжен, бросив на мать насмешливый взгляд. — По-моему, быть так долго чьей-то любовницей — странно. Это не свидетельствует о сильном чувстве.

— У нас не было возможности пожениться. Мы оба уже были связаны брачными узами. — Диана говорила тоном, не допускающим возражений. Она встала, оправляя платье, затем заглянула в мрачное, настороженное лицо сына. — Тебе пора ехать, — решительно заявила она.

Эжен резко повернулся и прошелся по комнате, кипя от возмущения.

— Не знаю, и зачем я только согласился! — резко сказал он. — Мне вся эта история очень не нравится. Она не достойна тебя. Ты намеренно вмешиваешься в жизнь человека, которого совершенно не знаешь.

— Мне многое известно из ее жизни. Она нуждается в помощи, и кто еще может предоставить эту помощь, как не я?

— Ты ее совсем не знаешь! — задыхаясь, крикнул Эжен. — Может быть, девушка не поспешила бы так охотно приехать, если бы догадывалась о твоем коварстве и твоих планах.

Он вдруг остановился и впился бешеным взглядом в лицо Дианы.

— Она обещала приехать, — пытаясь сохранять спокойствие, произнесла мать. — Она дала торжественную клятву своему отцу, и я позвонила ей по телефону, как только получила письмо Эдварда. Он обо всем договорился с дочерью незадолго до смерти, и мне осталось только принять к сведению, что девушка согласилась приехать сюда. Кроме того, мой друг, ты не представляешь, что я собираюсь предпринять. — Диана строго посмотрела на сына, как бы показывая, что она упряма и полна решимости идти до конца. Уж во всяком случае, ничего не боится. — Обычно я держу свои мысли при себе и о своих делах не распространяюсь.

— Да уж, ты обожаешь секреты. Я определенно не знал ничего о деле, которое тянулось на протяжении почти всей моей жизни.

— А тебе незачем было знать об этом. Ты был подростком, то есть в том возрасте, когда все люди — отчаянные максималисты и обожают вставать в позу обличителя. Мы с Эдвардом тщательно скрывали нашу любовь. Мы не собирались трубить о ней направо и налево, ведь у нас никогда не было ни малейшего шанса пожениться. Все упиралось в твоего отца. Я никогда не развелась бы с ним, независимо от моих чувств к нему. Я выходила замуж на всю жизнь.

Эжен цинично засмеялся. Он с вызовом смотрел на мать, держа руки в карманах. От его высокой фигуры веяло жесткой мужественностью, неуступчивостью, и тогда она, пытаясь быть тактичной, приняла несколько смущенный вид.

— Ну, этим объясняется, пожалуй, еще не все. У меня был ты. В конце концов, все должно было достаться тебе, и у меня не было ни малейшего намерения лишать тебя хотя бы части твоего наследства только из-за того, что твой отец и я абсолютно не переносили друг друга. Представляешь, что было бы, если бы я объявила ему о разрыве. Мне известно, что гласит закон, но я прекрасно знала, что за человек твой отец. Чтобы навредить мне, он поднял бы на ноги всех своих адвокатов, те придумали бы хитроумный ход против меня. А это неминуемо означало бы прямой ущерб для тебя. Ты бы многого лишился в результате моего развода с твоим батюшкой. Он был способен мстить мне до гробовой доски, тщательно спланировав все заранее. Я не могла так рисковать.

— Все это просто отвратительно, — прорычал Эжен.

В его глазах закипала ярость, хорошо знакомая Диане де Фурнье.

— Ты не счел бы это отвратительным, окажись сам в таком положении, — резко сказала она. — А теперь поторопись, милый. Мы не должны допустить, чтобы девушка стояла, дрожа от страха и не зная, встретят ее или нет.

— Она дрожала бы еще сильнее, знай, с чем ей предстоит столкнуться, — ядовито заметил Эжен.

В ответ мать смерила его долгим взглядом с ног до головы и усмехнулась.

Эжен был высок и строен, его густые, черные как смоль волосы были красиво подстрижены и доходили почти до плеч. В нем чувствовалась огромная сила. Его широкие атлетические плечи резко контрастировали с узкими бедрами. Длинные, сильные ноги, обтянутые джинсами, и изящные руки аристократа, которые сейчас он засунул в карманы, дополняли портрет совершенного в своей элегантности молодого мужчины. В нем соединились лучшие черты двух миров: неуемная жизненная энергия и практицизм от матери-англичанки, происходившей из небогатой семьи, а светский лоск и обходительные манеры, когда снисходил до условностей, — от отца-француза, дворянина старинного рода. Смесь получилась, довольно своеобразной. Любая женщина обратила бы внимание на его мужественную, с легким оттенком грусти красоту и звериную собранность, и грацию в каждом движении. Это, однако, слегка пугало.

Диана вдруг улыбнулась сыну не без самодовольства. Она очень гордилась Эженом. А в его черных глазах, как обычно, стоял вопрошающий скептицизм.

— Только не пытайся втянуть меня в свои коварные планы, — спокойно предупредил он мать. — У меня и так хватает дел.

— Не сомневаюсь, — пожала плечами Диана и безразлично махнула рукой. — У меня вообще нет никаких планов, к твоему сведению. Просто речь идет о том, чтобы несколько отдалить эту девушку от мужчины, который постоянно был рядом с ней в Англии. Если мне удастся уговорить ее погостить у нас какое-то время, все будет в порядке. Только в противном случае мне придется выработать какой-то план. Без сомнения, тогда я обращусь за помощью к тебе.

— И напрасно потеряешь время. Я категорически против всей этой возни. К тому же я не плету интриги против женщин, — произнес Эжен холодно и взглянул на свои плоские, как пластинка, золотые наручные часы.

— Твоя жизнь течет ровно и гладко, потому, что ты подстегиваешь ее, как лошадь кнутом. К чему тебе планы? Что касается женщин, то, я не сомневаюсь, что они падают к твоим ногам без малейших усилий с твоей стороны. Ну, а мне, слабой женщине, всегда приходилось все продумывать заранее, но, как я уже сказала, сейчас у меня никакого плана нет. — Диана окинула сына критическим взглядом. — Кстати, разве ты не будешь переодеваться?

— Я уже одет, — заверил ее Эжен, — и по-моему, вполне прилично. В конце концов, я выполняю только функцию шофера.

— Все-таки, может быть, ты наденешь костюм…

— И не подумаю. Мне кажется, она тоже сейчас не в вечернем платье.

Секунду-две он, прищурившись, с вызовом смотрел на мать. Обычно она была отличной собеседницей с тонким чувством юмора, но в такие моменты, как сейчас, Эжен ее так не воспринимал. Для женщины своего возраста она была слишком уж непредсказуемой.

Диана поняла, что спорить бесполезно. Сын был строптив, и упрям, и если уж что-то решал для себя, переубедить его было невозможно.

— Очень хорошо. Думаю, ты способен вскружить голову любой женщине, во что бы ни был одет. Ты у меня такой красавчик, Эжен! Я безумно горжусь тобой.

Эжен неожиданно рассмеялся, и в глазах его забегали веселые чертики.

— Гордишься не мной, а собой, поскольку люди видят, что я твой сын! — шутливо заметил он.

— Красота твоя, мой милый, — от отца, — сообщила ему Диана с некоторой долей язвительности. Затем она слегка постучала пальцем себе по лбу. — А вот ум ты получил от меня, сынок.

Внезапно темные глаза Эжена стали необычайно нежными, и он виновато посмотрел на мать.

— Я поеду. Но не пытайся впредь втягивать меня в свои интриги. В последний раз предупреждаю тебя, Диана.

— Разве я способна на такое, дружок? Неужели я забивала когда-нибудь твою красивую голову своими проблемами?

Эжен уловил издевку в словах матери, но промолчал и направился к двери, оставив ее в одиночестве.

Из окна Диана наблюдала, как он шел к своей машине: красивый, великолепно сложенный, по-своему грациозный. Ветер шевелил его густые волосы. Это — мужчина, с которым приходилось считаться. Если бы был жив его отец, сыну было бы трудно — он не мог бы так безжалостно играть на чувствах других. Эжену пришлось бы иметь дело с отцом, а тот был крутым человеком.