Крис Сэкнуссемм - Зейнсвилл

• Название: Зейнсвилл
• Автор: Крис Сэкнуссемм
• Издательство: ACT, ACT МОСКВА, ХРАНИТЕЛЬ
• Жанр: Киберпанк
• Год: 2007
• ISBN: 978-5-17-038139-5, 978-5-9713-5344-7, 978-5-9762-1968-7

Добро пожаловать в Новую Америку.

Здесь Централ-парк стал последним оплотом «великой цивилизации», штаты выкупаются навечно или берутся во временное пользование, сексуальные эксперименты стали частью корпоративной политики, а трансплантация органов живых людей — унылым бизнесом.

Здесь можно все — и нельзя ничего!

---

— Правда? — вытаращил глаза Чистотец.

— Ну, так гласит легенда. — Доктор Тад пожал плечами. — Точно известно лишь, что у него необъяснимо стали развиваться разные способности. Он стал пионером кинематографии и изобрел множество спецэффектов, которые использовали киношники от братьев Люмьер до Гриффита. Он был первым, кто сформулировал научные принципы камуфляжа и подчеркнул, что камуфляж должен не просто маскировать истинные цели, а создавать впечатление, будто объект там, где его на самом деле не существует. Он экспериментировал с криптографией для передачи подсознательных сообщений. Он даже разработал прототип прибора, который назвал «Транслингвистикон», предназначенный для общения с умершими. Но он нажил множество врагов. У него были чудовищные сексуальные аппетиты, и он то и дело разорялся, спуская все на свое личное королевство Лабиринтия в Южной Дакоте.

— В Южной Дакоте? А на чем он делал деньги? — спросил Чистотец, когда «сосискомобиль» пронесся мимо разбомбленной мечети и гигантского здания супермаркета «Пиггли-Уиггли».

— Его талантами желали воспользоваться многие. — Доктор Тад явно вошел во вкус. — Например, резиновый барон по имени Фаро из Южной Америки нанял его перенаправить систему рек континента. Фаро был женат на прекрасной индианке с истоков Амазонки. Оказавшись запертым во дворце с пожираемыми личинками клавикордами и гниющими картинами Караваджо по стенам, Ситтурд уже через два дня пустился во все тяжкие с женушкой. Позднее скелет резинового барона нашли после нашествия армии муравьев, которое Ситтурд и индианка пережили вполне успешно. Два года они прожили вместе в рушащемся доме, и за это время девушка родила Ситтурду сына. Но ребенок умер. Понимаете, в Южной Америке водится такой сом, который хватает с веток обезьян, когда те спускаются попить из реки. Одна такая схватила сына Ситтурда, когда мать мыла мальчика в реке. Молодая женщина решила, что бог реки на нее рассердился, и утопилась. Вне себя от горя Ситтурд бросил особняк на потребу джунглям. Самое удивительное, что сходная участь постигла и Лабиринтик). Пока он отсутствовал, его сторожа разграбили поместье, бродяги и самогонщики жгли костры в залах, и в результате все постройки захватили одичавшие кошки и сычи. Даже дымовых труб не осталась.

Чистотца охватила сочувственная грусть, он смотрел, как за окном тянется здание «Костко»[66] размером с небольшой городок. Но доктор Тад был не из тех, кто останавливается посреди истории, и потому мгновение спустя продолжил:

— Ситтурд вернулся в Америку с синим попугаем-ара и малярией. Следующие два года он только и делал, что пил абсент с проститутками. Спасение явилось в виде заказа от консорциума крупных промышленников Питтсбурга. Они хотели, чтобы он спроектировал парк аттракционов под названием «Макропотамия» — ведь таково было одно из имен для Западных Штатов, которые замыслил Томас Джефферсон. Расположить парк решили там, где потом построили стадион «Три реки». Ситтурд разработал и создал самую большую коллекцию миниатюрных автоматов, какую только видел свет. Тут были ледяные скульптуры, факиры, пивные дворики, устричные бары и огромные шатры, где на барбекю жарили цельных бычков. Но одним из самых интересных аттракционов был Срединный путь: вместо обычных палаток балагана уродов посетителей ждали лекции теологов и университетских профессоров, а также услуги астрологов, фокусников, ясновидцев, гипнотизеров и онейрокритаи.

— А это еще кто такие?

— Профессиональные толкователи снов. Ситтурд окончательно перешел черту, создав первые «американские горки». На это изобретение его вдохновил ураган, и поначалу он назвал аттракцион «Лодемания», в честь сестры, но потом переименовал в «Экстаз». Посетители были ошеломлены. Берт Гарт[67] обмочил на нем штаны, а презиравший Ситтурда Эдисон заработал грыжу.

Зато многие испытывали что-то сродни религиозному экстазу, их даже посещали видения. Нетрудно себе представить, что думали о нем столпы церкви в Питтсбурге, да и вообще во всей стране! Прокатиться на аттракционе и увидеть Господа! Однажды воскресным днем на нем решили прокатиться три школьницы. И у них начались схватки. Когда врачи их осмотрели, то обнаружили, что девственные плевы у всех целы. Никаких следов полового акта! Непорочные роды! В Питтсбурге!

— Ух ты!

— Вот именно «Ух ты!». С того момента все пошло наперекосяк. Ситтурд рассорился со своими спонсорами. Загадочный пожар уничтожил «Макропотамию», причем ходили слухи, будто он сам его устроил. Ситтурд стал жить затворником — возможно, в Австралии. Но со временем он вернулся в Дастдевил, чтобы основать там духовную общину.

— Он стал главой культа? — едва не задохнулся Чистотец.

— Нет, нет. Главой он никогда не был, скорее катализатором. Но он настроил против себя реформистское женское движение, а также промышленных магнатов. Церковь выставила его демонической личностью. Его собратья-ученые тоже почувствовали себя под угрозой, а художники считали, что он слишком уж успешно претворяет свое искусство в жизнь.

— И что случилось? Его убили?

— Он исчез, — ответил доктор Тад, объезжая тушку раздавленного броненосца посреди дороги. — Вот почему мне хотелось побывать в Дастдевиле, это последнее место, где его видели живым, а теперь там скорее всего уже ничего не осталось. «Макропотамия» исчезла, и никто не знает, где именно в Южной Дакоте находилась Лабиринтия. След самого диагонального мыслителя всех времен потерялся.

— Может, он этого и хотел?

Чистотец вздохнул. Как же ему хотелось рухнуть где-нибудь в мягкую постель — лет на сто!

— Возможно, — согласился Тад. — Но есть любопытные совпадения. Например, Ронуэл Сьюард (это настоящее имя Вонючки Юлы) поразительно похож на Ситтурда, и про самого Сьюарда, ничего, по сути, не известно. Интересно и то, что тридцать лет назад как раз в Дастдевиле возник языческий сексуальный культ, который затем разгромили федералы. Там было истинное побоище. И есть еще одна причина съездить в Лос-Вегас.

— Какая? — насторожился Чистотец.

— Федералы и позднее «Витесса» скрыли практически все детали, но в бытность мою консультантом в «ВООБРАЗИЛИИ» я познакомился с одним человеком, который утверждал, что видел артефакты.

— И кто же это? — спросил Чистотец, но постарался скрыть свое любопытство.

— Олли Подрида. Он держит «Музей печально знаменитых американцев» на улице Брандо. Жаль, что «Витесса» решила закрыть всю эту часть Техаса. Я бы рискнул потягаться с погодой. Там, где я вас подобрал… Вы ведь должны были что-то видеть?

— Мы едва-едва успели выбраться. Там были охранники и всякие роботизированные штуки. Мы больше о себе беспокоились, чем о смерчах.

— Знакомое чувство, — согласился доктор Тад, указывая на африканцев-масаи, которые сгоняли миниатюрный скот.

— Мы правда очень вам благодарны, что подвозите нас в Альбукерке.

— В Нью-Альбу, — поправил доктор Тад. — У восьми из десяти граждан были проблемы с правильным написанием, поэтому власти похоронили его — вместе с биологическим и химическим оружием, оставшимся с войны. Надеюсь, вы не думаете, что по прибытии я вас отпущу? Папа будет очень рад с вами познакомиться. Места, где спать, у него предостаточно, и завтра рано утром мы отбываем в Лос-Вегас. Почему бы вам не поехать с нами?

— Спасибо за предложение. — Чистотец смущенно кашлянул. — Но нам не хотелось бы навязываться.

— Будет вам, познакомитесь со стариком, а дальше сами решите. Во всяком случае, получите вкусный обед.

Чистотца переполнила благодарность. После головных болей и неконтролируемых желаний крохи покоя и доброты казались драгоценным подарком. Драгоценным, но подозрительным.

Глава 11 Аплодисменты команде хозяев!

Танцы сомалийцев, номера «Пекинской оперы», вспыхивающие плакаты-голограммы «разыскивается такой-то моджахед», не говоря уже про сверхлегкие дельтапланы над Самсунг-Сити и многое-многое другое, — на прибывающего к контрольно-пропускному пункту Нью-Альбу обрушивается море информации. Отец доктора Тада жил в анклаве Пропитание, построенном в духе селений пуэбло, где его дом был зажат между клиникой пластической хирургии и одним из самых популярных местных соляриев. На контрольно-пропускном пункте их приветствовал вооруженный охранник — человек, на бедже которого значилось «Федотов». Как только он махнул им проезжать, доктор Тад вдавил педаль газа и вскоре свернул на ухоженную стоянку, обсаженную маммиляриями и опунциями.

— Надо же, какие они яркие! — обрадовался он, потом вдруг взглянул в лицо своему пассажиру. — Знаете выражение «выплеснуть младенца вместе с водой»? Или «дитя — отец мужчины»? Так, пожалуйста, не произносите такого при папе.