Крис Сэкнуссемм - Зейнсвилл

• Название: Зейнсвилл
• Автор: Крис Сэкнуссемм
• Издательство: ACT, ACT МОСКВА, ХРАНИТЕЛЬ
• Жанр: Киберпанк
• Год: 2007
• ISBN: 978-5-17-038139-5, 978-5-9713-5344-7, 978-5-9762-1968-7

Добро пожаловать в Новую Америку.

Здесь Централ-парк стал последним оплотом «великой цивилизации», штаты выкупаются навечно или берутся во временное пользование, сексуальные эксперименты стали частью корпоративной политики, а трансплантация органов живых людей — унылым бизнесом.

Здесь можно все — и нельзя ничего!

---

Опустив руку в карман, Чистотец нащупал странный костяной шарик.

— Может, если уговоришь их… ну, тех, кто тебя создал… дать тебе какой-нибудь прибор, — предложил он, заметив, что вокруг них начинает собираться толпа.

— Ага, пусть дадут тебе член! — заорали хором пьянчуги.

— Ату селезня! Ату бесчленного!

Тут автоматизированный вокзал системы «Грейхаунд» решил, что такого шума с него хватит. Слетелись вооруженные шокерами роботы-безопасники. А перед глазами у Чистотца все словно бы распадалось на части. Нужно выбраться отсюда. Ближайший робохранник увлеченно поливал газом какую-то девушку, и Чистотец незамеченным выскользнул через боковую дверь, пока Дули лихорадочно мотал головой, обещая запаниковавшей толпе потребовать переписки и перерисовки.

— Да, Дули! — эхом прокатывались по вокзалу крики.

— Ату селезня! Ату бесчленного!

Глава 4 Аллеганские свиные

Запах ганджи и тортильи… Над вьетнамским рынком кружат метаново-зеленые письмена… «Больница милосердия, Больница Монтефьоре и Медицинский центр святого Франциска Ассизского прекратили прием пациентов, не имеющих карточки „Витесса“. „Аллеганская Общая“ и „Вест-Пенсильвания“ принимают лишь пациентов с незначительными травмами. Государственные раздачи лекарственных препаратов в порядке живой очереди пройдут сегодня в следующих местах: Лавровый проезд на Польском холме, озеро Пантеровой лощины в парке Шенли…»

Похоже, попасть к врачу будет не так-то просто, сообразил он. А впрочем, может, удастся обойтись речью про Ощипывателя Фазанов? Чистотец понятия не имел, откуда взялись эти слова и вообще почему люди на них так реагируют. Неспешно бредя по Либерти-авеню, он размышлял над этой проблемой, когда заметил пару уже знакомых забулдыг.

— Эй… Не знаете, где бы раздобыть еды… бесплатно?

— Завтрак в клинике «Почем орган» в районе Стрипа неплох. И пока тебя осматривают, можно разглядывать баржи.

— И что там захотят взамен? — спросил Чистотец.

— Да ничего! — Коренастый и волосатый закашлялся. — Во всяком случае, если у тебя голова на плечах есть… хотя, может… может, у тебя есть что продать. Ты здоров?

— Ты хочешь сказать, им нужны органы… В такое время?

Пьянчуги расхохотались.

— Ха, тут у нас призрачное мясо, — пискнул коренастый.

— Тихо, Клайн, он завтрак ищет.

— Что такое призрачное мясо? — спросил Чистотец.

— Тебе лучше не знать, приятель, — ответил худощавый и сутулый. — Просто ищи «Большую Почку». Операции не слишком законные, но проводит их АМА[32]. Даже речные пираты с АМА не связываются. Просто иди вон в ту сторону… Это будет за рынками.

Чистотец помахал на прощание. По дороге ему встречалось множество антиисламских граффити и лозунги какой-то «аль-Вакии», написаны они были арабской вязью на щитах, всех до единого разбитых. С каждым шагом он все больше проникался уверенностью, что уже бывал в Питтсбурге. Но давно… в далеком прошлом. Он вспомнил, что в этом городе снимали первую «Ночь живых мертвецов»… и что здесь родился Энди Уорхолл. На ум пришли шлаковые отвалы и какая-то католическая церковь. Но что значат эти образы теперь? Наверное, если поесть, станет лучше. Реки Аллегейни и Мононгахила были запружены буксирами и джонками, плавучими казино и всевозможными баржами, на которых разноцветными обувными коробками громоздились контейнеры, а обитателей поднимали наверх в строительных люльках. Он шел мимо.

В квартале Стрип ему бросились в глаза предостережения о чумной язве. Кофейни и модные рестораны здесь уже закрылись, а вот оптовые рынки ожили, защищенные от нищих и мародеров роботами-безопасниками и тренированными собаками-убийцами. Плавучие доки окаймлял муравейник пакистанских и сербо-хорватских закусочных и прилавков со снедью, которые сейчас только открывались, а на развалинах былых ночных клубов семьи киргизов предлагали кумыс и китайцы тушили обезьяньи мозги в рисовом вине.

Наконец он заметил надувную красную почку размером с пикап, парившую над остовом супермаркета. От подпольной клиники исходила диковинная смесь запахов латекса, формалина и сосисок в тесте. Красным горело электрическое табло: «БЕСПЛАТНЫЙ ЗАВТРАК ПРОДАВЦАМ ОРГАНОВ».

Чтобы попасть внутрь, пришлось пройти через турникет со счетчиком Гейгера, а затем охранник в форме провел по Чистотцу еще каким-то ручным сканером — и все под пустым взглядом безопасника с каменным лицом. В конечном итоге ему махнули проходить в воздушный шлюз. Слабо звякнул звоночек, и внутренняя дверь открылась. Малазийка в белом комбинезоне провела его в приемную, где за порядком надзирала большая улыбчивая плазмограмма с беджем «Доктор Хью Сколько-Дашь». Гипертекстовая подпись под ней гласила: «ПРОДАЖА ОРГАНОВ НЕЛЕГАЛЬНА? КТО СКАЗАЛ? ПОМНИТЕ, ЖИВОТ И ЕСТЬ ЖИЗНЬ», а ниже была еще одна: «Омоложение — вот решение. Мы не просим вашу душу, а предлагаем поработать головой: если у вас есть орган на продажу, мы дадим лучшую цену».

Появились двое мужчин и женщина в белых лабораторных халатах.

— Я доктор Миедо из Лимы, — представился один из врачей. Между белых, как сахарный тростник, зубов у него отравленной стрелкой торчала мятная зубочистка.

— А я доктор Пинджрапол из Калькутты, — объявила, громко шмыгнув носом, женщина. Руки у нее были такие, словно бы их пришили от другого тела, и между пальцами проступала рубиновая сыпь.

— Доктор Шекангуан, — представился китаец и моргнул тяжелыми янтарными веками.

— А вы откуда? — поинтересовался Чистотец.

— Последнее место работы — «Американская ассоциация планирования семьи» по соседству, — прошипел китаец.

— Вы ведь за бесплатным завтраком пришли, верно? — улыбнулся доктор Миедо, то втягивая зубочистку, то снова выталкивая ее языком.

Доктор Пинджрапол хлопнула в ладоши, и две сестры проводили Чистотца за занавеску.

— Отличный образец, — заявила она.

— Да, — кивнул доктор Миедо. — Право первого выбора дадим нашему другу мистеру Брэнду. Посмотрим, что он готов заплатить за чудненькую здоровенькую печень.

— О да! — прошипел доктор Шекангуан.

Медсестры провели Чистотца через батарею диагностических терминалов, после оставили ждать в приемной: по всей очевидности, когда-то это была веранда роскошного плавучего ресторана с видом на реку, но теперь пустые пространства между столбиками затянули прозрачным пластиком. Здесь к нему, трясясь всем телом, подошел дряхлый старичок.

— Г-говяжьи с-сосиски к-кончились. О-остались лишь алаллеганские свиные. В-вкусная с-с-сарделька. К-кровяная к-колбаска, о-очень пии-тательная.

— Кровяную… колбаску! — буркнул Чистотец.

— В чем проблема, Торгол? — спросил, выскользнув из-за пластиковой перегородки, доктор Шекангуан. — Веди себя хорошо, не то лекарств не получишь.

Удаляясь, Торгол трясся так, что казалось, вот-вот развалится на части.

— М-да, — хмыкнул доктор Шекангуан. — Результаты обследования у вас блестящие. Как насчет того, чтобы отложить завтрак и приготовиться к операции? У нас уже несколько покупателей на очереди. Не хотите продать печень или сердце?

— Печень? Сердце? У человека только одна печень и только одно сердце, — ответил Чистотец.

— Вот именно, — улыбнулся доктор Шекангуан, показав зубы ровные, как косточки в маджонге. — Вот почему они так дорого стоят, если, конечно, они у вас здоровые и генетически чистые. Мы гарантируем, что сумма будет выплачена любому лицу по вашему выбору.

— Вы думаете, я хочу умереть? Продать свои органы за деньги? Бред какой-то!

— Ну же, не надо поспешных выводов, — не унимался доктор Шекангуан, похлопывая Чистотца по руке и наливая ему чашку кофе из термоса.

Чистотец уже собирался отпить кофе, когда заметил, как из кухни выглядывает Торгол. Несчастный трясся так, что рука у Чистотца тоже невольно заходила ходуном, и в результате он плеснул кофе на колени доктору Шекангуану.

— Ох, извините! — воскликнул Чистотец.

Нетвердой походкой подошел Торгол с губкой, пропитанной очень холодной водой, — приложенная к паху доктора, она заставила его издать новый вопль и метнуться в недра клиники.

— Н-не п-пей к-кофе! — брызжа слюной, пролопотал Торгол. — Т-там с-снотворное! С-скорее!

Притащив Чистотца на кухню, он толкнул склизкую дверь черного хода, которая вела в проулок. Чистотец переступил порог и был таков еще до того, как ему пришло в голову задать хоть какие-нибудь вопросы.

— Торгол, — моргнул, входя мгновение спустя в кухню, доктор Шекангуан в чистых штанах. — Тебе и в самом деле не следовало его отпускать. Мы только что договорились о замечательной цене за его органы.

— И-извините, н-но…

— Будет, Торгол, будет, — прошипел доктор, доставая шприц. — Так вот, мы пообещали мистеру Брэнду печень. А мы всегда выполняем обещания.