Литературка Литературная Газета - Литературная Газета 6334 ( № 30 2011)

• Название: Литературная Газета 6334 ( № 30 2011)
• Автор: Литературка Литературная Газета
• Жанр: Публицистика

"Литературная газета" общественно-политический еженедельник Главный редактор "Литературной газеты" Поляков Юрий Михайлович http://www.lgz.ru/

---

Представленные стихи написаны в разных жанрах – от классической силлаботоники до верлибров и текстов песен рок-групп. Тем сборник и ценен, поскольку даёт возможность ознакомиться с поэзией большого российского региона в целом.

[?] Крейг Макдоналд. Убить Хемингуэя. Серия : Убийство по Фрейду. – Рипол Классик, 2011. – 512 с. – 5000 экз.

Крейг Макдоналд был критиком детективной литературы. Логично, что однажды он сам сел и написал детектив. И пошло…

Самоубийство кумира не одного поколения читателей Эрнеста Хемингуэя, с момента которого в июле минуло ровно полвека, само по себе было сенсацией. Но когда его четвёртая жена Мэри Уэлш обнародовала некие данные, у многих возникли сомнения, что писатель самостоятельно свёл счёты с жизнью. Точно так же до сих пор сомневаются литературоведы в самоубийствах Есенина и Маяковского. Кто помог Хэму – и помог ли? Макдоналд, если бы захотел, написал бы отличную биографию знаменитого писателя. Жанр психологического детектива помог ему создать по-настоящему захватывающую историю расследования убийства, которого не было (ни расследования, ни, скорее всего, убийства). Но эпиграфом к книге не зря выбраны слова Хемингуэя: «Не бывает удачных самоубийств».

Статья опубликована :

№32-33 (6334) (2011-08-10) 5

Прокомментировать>>>

Общая оценка: Оценить: 0,0 Проголосовало: 0 чел. 12345

Комментарии:

Затонувшие, но живые

Литература

Затонувшие, но живые

ДИКОРОССЫ-6

Юрий БЕЛИКОВ, ПЕРМЬ

Я иду по мостику, лествицей переброшенному через речку. Едва ступеньки касаются противоположного берега, прямо под ногами, в череде других, вдруг ставших ненужными вещей, – вываленных на землю ветхих джинсов, изношенной обувки, древних, похожих на крохотные спутники ламп от чёрно-белого телевизора, внимание приковывает книга. Беру в руки. Твёрдая обложка, цветные иллюстрации. Издательство «Детская литература», 1983 год, «Стихи о Родине». Что ж… Есть в этом правда противоположного берега. Той Родины нет. Стало быть, можно выбросить на свалку и стихи о ней?.. Но разве существует другая Родина? Сказано же: «Никакая Родина другая не вольёт мне в грудь мою теплынь…»

Под мостиком в расширяющейся полынье плещется выводок диких уток. Всякий раз, как только вскрывается речка, они возвращаются на её далеко не идеальные, исчернённые промзоной воды и держатся здесь до тех пор, пока виден прогал хоть с игольное ушко. В одночасье утки взвиваются ввысь, накрепко сшивая родные места с воздухом предстоящих пересадок. Так сшивает пространство несуществующей страны и выброшенной на свалку Родины живущий в Ижевске дикоросс Андрей Баранов:

Мне жутко и весело в тёмной плацкарте

следить за лесами пожар,

водить по отцовой потрёпанной карте:

вот Киров, вот станция Яр,

которая дальше, всё дальше и дальше,

как речка – не может истечь,

где в чёрной ночи зачарованный мальчик

и где говорящая печь.

Что плохого в том, что люди едут в прошлое? Это ясно даже из названия процитированного стихотворения: «Пересадка. 1975». Но не потому ли нас тянет совершить пересадку в 1975-м, что в настоящем всё меньше и меньше хочется делать остановок, а также – пересадок в будущее, сфокусированное на новые фукусимы?.. Когда этой Родины в упор не видно, Орфей спускается в царство Аида, дабы разыскать там Эвридику Родины, разглядеть хотя бы тень своей возлюбленной, без которой он не может жить. О чём твердит екатеринбургский певец кунгурской Ледяной пещеры Олег Балезин?

…вверх по течению – вот она, Господи,

дверь, за которой уже не в мольбе –

в ранней смиренности, пробною поступью

по лабиринту проходим к Тебе.

А дальше – прямо-таки по Орфею: «Выход из брюха горы – это чудо. Жмуришься, красок хватив кутерьму…» Только бы не оглянуться. Но тогда и Орфей – не Орфей, и Эвридика – не Эвридика, и Балезин – не Балезин. Он оглядывается. На то, как «охранял рубежи палисад, среди астр и тюльпанов анютиных глаз не смыкая», а «дед, как Ной, просыпался по гимну, к шести» и «прокладывал в вязкой рутине курс ковчега, чтоб день переплыть, например». Отчего так хочется оглянуться? Оттого что «там смиренное время ходило, как надо, в часах». Чувствуете: «как надо»! А теперешнее чревато антропоморфными страхами: «Пожелай себе перед прогулкой /лучше не встречаться с Человеком».

Вот и «не входящий в поколенья» Георгий Степанченко делает на пути из своего Ржева «пересадку» даже не в 1975-м, а загребает, если исчислять от ХХI, четырьмя столетиями назад:

Пейзаж семнадцатого века

За занавешенным окном:

Деревья, снег… Два человека

Бегут по снегу босиком.

И хотя эта иллюзия оборачивается временем не похмелившихся «чуваков», но временем, остановленным во Времени, а посему распространимым на все времена. Однако – не на то, о котором автор пророчествует:

Вижу я: Солнце закатное в красном тумане

Медленно, с чавканьем падает в гущу болот.

Отсюда – саркастическое наваждение вступить в самый живой из творческих союзов – «Общество мёртвых поэтов». В этом смысле уместны строки из письма нижегородской поэтессы Елены Крюковой, воспринимающей каждую публикацию дикороссов в «ЛГ» и на сайте www.dikoross.ru 6 как встречу с пассажирами, сроднившимися с потерпевшим бедствие кораблём: «Я – какой-то «Титаник», только люди затонувшие не умерли, а ещё живые и бегают по палубам, заросшим водорослями». И здесь мы обретаем удивительное водное единодушие всей дикоросской троицы: не через подземные ли балезинские озёра выплывает Офелия Георгия Степанченко, дабы выйти на берег незнакомой для неё страны по имени Россия, где человеки, если верить Андрею Баранову, сравнивают себя с конями на переправе: «И молчаливо, как кони, в новую воду войдём»?.. Сколько их, таких «титаников» на огромном «Титанике» Родины?.. Оглянуться? Или – не оглядываться?

Статья опубликована :

№32-33 (6334) (2011-08-10) 5

Прокомментировать>>>

Общая оценка: Оценить: 5,0 Проголосовало: 1 чел. 12345

Комментарии:

В новую воду войдём

Литература

В новую воду войдём

Андрей БАРАНОВ

ИЖЕВСК                                                                                                                                         

ПЕРЕСАДКА. 1975

На станции Яр есть железная печка,

голландская круглая печь…

На станции Яр замирает сердечко

от этих волнующих встреч.

Пермяцкие, вятские, вотские речи

и стук задубелых подошв

вокруг говорящей, бормочущей печи –

как будто бы путники в дождь

под деревом встретились или как будто

сошлись погорельцы…

В мороз

за мамою с бабушкой, в шали закутан,

иду.

И идёт – паровоз!

Он чёрен, как зверь, желтоглаз, огнедышащ,

звезда на проклёпанном лбу,

и рук его – сотни, и ног его – тыщи,

и в каждой руке – по столбу!

Мне жутко и весело в тёмной плацкарте

следить за лесами пожар,

водить по отцовой потрёпанной карте:

вот Киров, вот станция Яр,

которая дальше, всё дальше и дальше,

как речка – не может истечь,

где в чёрной ночи зачарованный мальчик

и где говорящая печь.

***                                                                                                                                     

Осипла бессильно кричалка,

а пытке не видно конца!..

Жестокая штука – мочалка

под жёсткой рукою отца.

«Я чистый! Не надо, я чистый!» –

от горя ослепнув, молю,

не зная, что лет через тридцать

субботы мои полюблю.

А папка то розгой стегает,

пластая над жарким полком,

то в пальцы мне кружку вдевает

с заваренным мамкой чайком.

Я – белый, скрипящий и гладкий!

Он – серый, местами рябой…

А я и не знаю, как сладко

себя очищать через боль,

считать с понедельника числа,

скупой приближая паёк…

«Я чистый, не надо!.. Я – чистый!»

«Конечно, ты чистый, сынок…»

САРАПУЛ

Коптит заводик дымом трубочным,

взатяжку день за днём сосёт.