Джоанна Лэнгтон - Муки сердца

• Название: Муки сердца
• Автор: Джоанна Лэнгтон
• Издательство: Издательский дом «Панорама»
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 2001
• ISBN: 5-7024-1256-7

Восходящая кинозвезда Кимберли Вудс оказалась в ловушке по вине родного отца, точнее из-за его пагубного пристрастия к азартным играм. Роль содержанки престарелого магната — такой сценарий уготовила ей жизнь. Неужели теперь это ее амплуа? Какой же будет финал?..

---

— Да, — безразлично произнесла Кимберли. И, не в силах говорить, пошла к туалету.

Она заперла за собой дверь и медленно приблизилась к гигантскому зеркалу, из которого на нее глянула пугающая незнакомка с широко раскрытыми, полными боли и страха глазами, бледным лицом и дрожащими губами. Ты не любишь этого негодяя, слышишь? — беззвучно прошептала она незнакомке. Единственное, что тебе нравится, — это его тело! Да ты знаешь о любви не больше, чем четырнадцатилетняя девчонка! Даже представить нельзя, что можно любить эту бессовестную свинью, если только… если это не шок.

Кимберли хотелось кричать, хотелось запустить каким-нибудь предметом в незнакомое отражение. Но вместо этого она обхватила себя руками и принялась расхаживать по комнате. Это была лишь туалетная комната, но пространства вполне хватало.

Он готов отдать тебе целый дом. Но хочет иметь в нем место для себя. Он собирается всеми правдами и неправдами затащить тебя в постель, но на публике показываться с тобой не желает. Любовь и ненависть. Две стороны одной медали. Идея не нова, но теперь краткий спазм любви, причиняющей невыносимую боль, сменился отчаянным желанием причинить ту же боль своему ненавистному мучителю.

Предложение руки и сердца? Горькая усмешка тронула губы Кимберли. Агостино собирается купить ее, купить за любую цену новую игрушку для своей спальни. И он готов заплатить очень дорого! Кимберли брезгливо поморщилась. Только двое мужчин, кроме Агостино, оказали влияние на ее жизнь. Отец и Эстебан. Впервые подумала она об отце без тени сентиментальности.

Отец украл ее сережки, а потом бросил ее, вынудив расплачиваться с его долгами. Эстебан украл два года ее жизни и навсегда испортил репутацию. Как часто с тех пор она клялась, что никогда не позволит мужчинам использовать себя!

Яркой вспышкой молнии в сплошной темноте промелькнул в мозгу сценарий ее будущей жизни. Все возвращается на круги своя. А что, если на этот раз обратить все в свою пользу? Разве ей не нужен муж, чтобы закрепить за собой права на наследство крестной матери? Когда Кимберли впервые услышала об этом, она почувствовала лишь разочарование.

На горизонте не вырисовывалось ни одного кандидата в мужья, а мысль о поисках такового с целью получения наследства заставляла Кимберли поеживаться от брезгливости.

Теперь она уже не чувствовала себя так уверенно. Агостино все сделал за нее. Начало сказываться его тлетворное влияние. Он заставил ее страдать, унизил, к тому же еще и выставил ультиматум, превратив священные узы брака в грязный фарс.

Он видит в ней амбициозную, алчную авантюристку, лишенную принципов. Без сомнения, он презирает ее. Возможно, он даже презирает свое непреодолимое желание обладать ею. Этот брак, если можно его так назвать, не продлится и пяти минут.

Но что, если это и есть шанс превратить унижение в триумф? Она сможет по крайней мере освободиться от всего, что разрушало ее жизнь в минувшие годы. От долга Агостино, от карьеры актрисы, от образа жизни, который она ненавидела, от самого Агостино, наконец. Если у нее хватит сил сохранить свои убеждения, она получит все это. Она действительно может. Она выйдет за него замуж, а через полгода уйдет. В воображении Кимберли уже возникла картина: она холодно протягивает Агостино чек и говорит: «Мне больше не нужны твои деньги, у меня есть свои». Она вновь взглянула в зеркало и увидела именно то, что хотела, — холодную расчетливую авантюристку, без единого следа от только что пролитых слез.

К немалому удивлению Кимберли, Агостино ожидал ее в холле.

— Ты в порядке? — спросил он так, словно действительно беспокоился о ней.

У нее едва не задрожали губы, но она сдержалась. Крыса! Даже такой красивый, ты все равно останешься крысой.

— Я размышляла над твоими условиями. — Она послала ему лучезарную улыбку.

Агостино насторожился.

— Мне необходимо быть уверенной, что, когда наше «частное соглашение» перестанет действовать, я действительно буду чувствовать себя как выигравшая приз, — нимало не смущаясь, проговорила она.

Агостино стал мрачнее тучи.

— Это можно обсудить с моим адвокатом. Неужели надо быть такой циничной?

Циничной? Боже правый, с каких это пор он стал таким чувствительным? Он не хотел утруждать себя назначением реальной цены. И даже если бы она не пошла до конца и позволила бы себе проявить слабину, это стоило бы его отвратительных условий, решила Кимберли. Брачный контракт как гарантия финансовой безопасности, образ жизни очень богатой женщины и конечно же щедрое вознаграждение в конце.

Кимберли наивно распахнула свои прекрасные глаза.

— Я думала, тебе импонирует деловой подход к решению этого вопроса.

— Я привез тебя сюда, чтобы отметить разумное и очень важное соглашение, а не устраивать торг.

На этом заявлении обжигающие черные глаза заскользили по пушистому облаку золотистых волос, хрупким плечам и остановились на удивительно красивом лице Кимберли. Потом двинулись к голубоватой ямке у основания шеи. Она едва не задохнулась. Ее тело физически ощущало этот пронизывающий взгляд, словно впитывающий ее гибкую талию и длинные стройные ноги.

— Конечно, не для того чтобы спорить, — хрипло уточнил Агостино.

— Если твоя идея празднования состоит в том, о чем я сейчас думаю, боюсь, не смогу к тебе присоединиться. — Кимберли подняла свой бокал и с извиняющейся улыбкой поднесла его к губам, отпивая искрящийся напиток мелкими частыми глотками. — Я разделю твою постель лишь в первую брачную ночь, и ни секундой, ни минутой, ни часом, ни днем раньше. Мы, кажется, собирались обедать…

— Обедать? — машинально повторил Агостино.

— Давай продолжим обед, потому что ничем другим мы заниматься не будем, — пропела Кимберли как можно слаще.

— Иди сюда, — взревел Агостино. Он заключил вырывающуюся Кимберли в объятия. — Почему ты всегда хочешь меня наказать? — Он с силой тряхнул ее, его глаза метали молнии. — Зачем тебе нужно портить все, что я делаю, и превращать каждую встречу в конфликт? Это не по-женски. Почему ты не можешь хоть раз дать ответ, которого я жду?

— Наверное, потому, что ты мне не нравишься, — отозвалась Кимберли со всей убедительностью, какую смогла вложить в свой голос.

Сильные руки Агостино резко разжались. Казалось, он был потрясен.

— Что ты хочешь этим сказать? — прохрипел он, не в силах поверить, что сказанное ею правда. — Ты разве не знаешь, что надо отвечать мужчине, предлагающему тебе руку и сердце?

— На прошлой неделе я написала на эту тему целых две страницы… Все, что мне не нравится. А почему, собственно, тебя это волнует? Тебе ведь все равно, что происходит у меня в голове, тебе нужно лишь мое тело!

— Ты написала слишком много, и я не стану отвечать на твои уколы. — Агостино смотрел в прекрасное лицо Кимберли, с трудом сохраняя самообладание. — Давай пообедаем.

Кимберли села за стол и прощебетала:

— Один маленький вопрос. Ты собираешься великодушно делить свою персону между Патрицией Корадо и мною?

Агостино в недоумении уставился на нее.

— Ты с ума сошла?

— Это не ответ…

Он развернул салфетку. Черные глаза сверкали как бриллианты.

— Разумеется, я не собираюсь поддерживать отношения с другой женщиной, пока буду с тобой, — твердо заявил Агостино.

Немного расслабившись, Кимберли спросила:

— И когда произойдет это великое событие?

— Свадьба? Как можно скорее. Она будет в очень узком кругу.

— Так трогательно, что ты даже не сомневаешься в моем согласии. — Она с силой сжала дольку апельсина.

— Если хочешь, чтобы я уложил тебя в постель и заткнул поцелуем твой хорошенький ротик, ты на верном пути.

Кимберли подняла голову и наткнулась на его предупреждающий взгляд. Она покраснела, кляня себя за то, что не в состоянии собраться с силами и нанести ответный удар.

Она пыталась есть, но не могла. Аппетит пропал. Она собралась было поддержать разговор, но слишком поздно. Агостино кипел от негодования. Кажется, она перегнула палку. Он-то рассчитывал, что после пары бокалов шампанского победно понесет ее в постель. Как удивительно и здорово вдруг почувствовать себя свободной от невероятно сильного влечения к этому человеку.

— Ты знаешь, что слухи о нашей связи, по сути дела, возродили мою карьеру? — с трудом произнесла Кимберли.

— Считай, что твоя лебединая песня спета. С карьерой актрисы покончено. — Агостино был краток. — Подумай сама. Естественно, я хочу тебя видеть, когда буду свободен, всякий раз…

— Как рабыню в гареме?..

— Кимберли… — Агостино нахмурился.

— Послушай, у меня разболелась голова, — резко оборвала она его и, отодвинув тарелку, поднялась. — Я хочу домой.

— Скоро этот дом станет твоим, — напомнил он.