Луис Ламур - Шалако

• Название: Шалако
• Автор: Луис Ламур
• Жанр: Вестерн

Охотники в погоне за зверем оказались слишком далеко от форта. Теперь им грозит опасность, ведь апачи ступили на тропу войны. Карлин Шалако, одинокий странник с Дикого Запада, не может допустить гибели отряда, тем более, что в нем есть женщины. Он вступает в схватку с безжалостными индейцами, чтобы спасти людей и самому остаться в живых.

---

Упала Эдна Даггет. Муж поднял ее и дальше почти нес. Жюли порвала юбку о кактус и начала отставать.

Несколько раз они устраивали короткие привалы, наконец, когда гора Гиллеспи оказалась на севере, Шалако остановился в тени скалы. Перед ними на тысячу футов возвышалась невероятно крутая, чуть ли не отвесная горная стена.

— Здесь мы поднимемся, — сказал Шалако.

Ошеломленный фон Хальштат, взглянул на стену, затем на Шалако. Ирина была потрясена.

— Будет трудновато, — признал Шалако, — но там есть тропа. Я с графом Анри поднимусь первым. Чтобы прикрывать подъем, понадобится человек с винтовкой.

— Может, лучше я? — спросила Ирина. — Я не могу тащить носилки, но ружьем владею.

Предложение было разумным, и он думал об этом.

— Вы останетесь там одна, — сказал он. — Мне придется спуститься.

— Я оставалась одна и раньше.

— Как угодно.

Он поднял свой груз, взял винчестер и пошел вверх, Ирина пристроилась за его спиной. Фон Хальштат сбросил поклажу на землю и сплюнул.

Баффало взглянул на него и, поймав взгляд Хардинга, пожал плечами.

Шалако зашел в скальный лабиринт, нырнул под утес и углубился в узкое пространство между каменными глыбами. Они вошли в узкий сток и нашли тропу.

— Баранья, — пояснил Шалако. — Большероги.

Он начал взбираться — медленно, поскольку часто поднимался в горы и знал, что только дураки торопятся. Узкая тропа часто меняла направление и петляла. Бараны ходят друг за другом, и тропинка была удивительно узкой. Солнце сверкало, и когда Ирина коснулась скалы, то отдернула руку: на камне можно было жарить яичницу.

Время от времени Шалако убирал с тропы камни, чтобы расширить ее для идущих следом. Тропа сделала несколько виражей и вскоре вывела их в тень скалы.

Шалако остановился, снял шляпу и вытер пот со лба, глядя вперед. Ирина раскраснелась и тяжело дышала, радуясь передышке.

— Они найдут тропу?

— Найдут.

— Вы прожили на Западе всю жизнь?

Он посмотрел на нее, в его глазах сверкнул лукавый огонек.

— Это хорошая и красивая страна. В ней легко затеряться.

— Если есть причина.

Он улыбнулся.

— Да, если есть. Если нет, тоже. — Он повел рукой вокруг: — Это большая страна, и о многих, кто пришел сюда, родные больше не слышали. Кто-то погиб, кто-то умер, другие начали новую жизнь и Не хотят иметь ничего общего с прошлым. Кто-то находит здесь ответы на все вопросы.

— А вы?

— Мне нравятся бескрайние просторы. Тут есть где подумать и есть где развернуться. Я не люблю тесноты.

— А что в будущем?

— Ах… в будущем? Что ж, в один прекрасный день я сяду и все основательно обдумаю, возможно, куплю немного земли, построю дом по своему вкусу, стану разводить скот, выращивать лошадей. — Он встал. — Вы слишком рискуете, заявившись сюда с таким жеребцом. Не говоря уже о кобылах. — Он поднял ружье. — Я заметил одну особенность, мисс Карнарвон: первое поколение заводит лошадей, способных выдержать тяжелую работу и дорогу, второе поколение уже думает о внешнем виде, а следующее поколение интересуют только парадные кони и вся эта выделанная кожа и серебро, которые можно на них надеть.

Он зашагал по тропе, и она последовала за ним. Через мгновение она задержалась, и он остановился. Ирина поправила сапог и пошла дальше.

— На вашем седле нет серебра.

— Я из первого поколения, — ответил он, — а серебро отражает свет. В этой стране только дурак навешивает блестящий металл на сбрую или заводит лошадь белой масти. Слишком много народу будет знать о ваших передвижениях.

Они обогнули скалу, обрывавшуюся на несколько сот футов вниз, пробрались между утесами и внезапно вышли на вершину.

— Этой тропой лошадей не провести, — сказала она. — Ни одна лошадь не пролезет через эти камни.

— Я поведу их в обход… это долгий путь.

Воздух был удивительно холодным. Пахло соснами и кедрами. Она посмотрела на юг и увидела внизу пасть каньона Слоновьего холма. У ног начинался и шел на юго-запад Заповедный каньон. Они стояли на клочке земли площадью не более нескольких акров, здесь росли сосны, несколько кедров и кусты, названия которых она не знала, сухие, жесткие кустарники пустынь. Росло также немного травы.

— Ждите наверху тропы, — сказал он. — И не беспокойтесь за других. Все благополучно поднимутся. Следите за пустыней, за подходами к тропе. Не стреляйте без необходимости, но если индейцы двинутся к началу тропы, остановите их.

— Опасность грозит с юга?

— Трудно сказать, лучше смотреть во все стороны.

Он снял с себя груз и оставил рядом с ней.

— Я пошел вниз.

— Почему вы все это делаете? Вы же ушли. Иногда мне кажется, что мы вам даже неприятны.

— Стрелять с такой высоты трудно… можно сбиться с прицела.

— Вы не ответили.

— А разве нужна причина? Может, потому, что вы одолжили мне коня. — Он показал на деревья к юго-западу. — Ждите меня оттуда, я поднимусь западнее этого маленького каньона. Но не думайте, что любой, кто покажется с той стороны, — это я. И ночью меня не ждите. Я дам о себе знать, поэтому будьте внимательны.

— Помогая нам, вы совершаете доброе дело, мистер Карлин.

Он вопросительно посмотрел на нее.

— Я не виню его. Если бы такая милая девушка была моей, я бы тоже злился. Не хотел бы, чтобы она болталась по пустыне с чужаком.

— А если он мне доверяет?

— Непохоже. И потом дело не в доверии. Может, он боится, что я схвачу вас и убегу, оставив всех прочих в пустыне.

— Мне надо кое-что сказать вам на этот счет. — Она взглянула на него в упор. — Хотите меня напугать? — Она помолчала. — В конце концов я фактически помолвлена с Фредериком.

— Это ничего не значит.

Он двинулся по тропинке вниз, она глядела ему вслед.

— С Фредериком тяжело, — сказала она.

Он не отвечал, продолжая спускаться по тропе. Тогда она крикнула ему в спину:

— С вами тоже, мистер Карлин.

Она не знала, слышит он ее или нет. До нее доносились звуки шагов, затем они стихли, и она осталась одна. В кедрах шумел ветер, и довольно долго ничего другого она не слышала.

Воздух был очень чист. Она посмотрела на север, в широкую долину, где находилось покинутое ими ранчо. Плавающее марево раскаленного воздуха не позволяло видеть далеко.

Шалако… странное имя, оно почему-то волновало ее. И сам он тоже волновал, хотя его отличало необыкновенное спокойствие. Казалось, он полностью владеет положением… казалось, можно не сомневаться, что они выйдут из испытания живыми, более того, у нее было чувство, что если Шалако и потерпит неудачу, то только после того, как исчерпает все возможности, сделает все, что надо; примет во внимание все необходимое.

Она сказала, что фактически помолвлена с Фредериком. Зачем? Ведь это неправда. Между ними существовали какие-то отношения, но вслух ничего не было произнесено. Она знала, что Фредерик хочет на ней жениться, и обдумывала такой поворот событий.

И вот появился Шалако.

Но как вообще можно принимать его во внимание? Как он будет выглядеть среди ее друзей в Лондоне? Обветренное, обожженное солнцем лицо, большие, сильные руки, косматая голова, властный вид.

Нет, он не вписывается в ее жизнь.

Или вписывается? Некоторые солдаты на северо-западной границе Индии выглядели так же… правда, они не были такие косматые. Но парикмахер позаботится об этом.

Но к чему вообще эти фантазии? И почему она думает, что он будет счастлив, если войдет в ее жизнь?

Нет, его страна, его земля здесь, могучая, прекрасная земля. Она глубоко вдохнула. Что-то в горном воздухе есть такое, что заставляет особенно глубоко дышать… дышишь, словно пьешь свежую, чистую, холодную воду.

Последним по тропе поднимался Баффало Харрис. Ожидая, пока все пройдут, Харрис минуту или две стоял с Шалако, докуривая сигарету.

— На востоке на несколько миль тянется отвесная и высокая стена, поэтому я пойду к Волчьему каньону. Там есть старая индейская тропа на юго-восток, и развилка приведет меня прямо в лощину.

— Будь осторожен. Я не доверяю этому генералу.

— Он хороший человек, Бафф. Просто он не в привычной для себя стихии, вот и все. Не беспокойся.

Баффало стал подниматься на скалу, а Шалако взял за повод чалого и сел на жеребца. Стояла сильная жара, и внезапно на него навалилась усталость. Долгий переход по жаре обессилил чалого, то же случилось и с ним. Давно уже он так не уставал.

Прищурившись, Шалако внимательно изучал местность. Он вез почти все продукты и патроны, поэтому с ним ничего не должно произойти.

За спиной лежала долина Плайас, впереди, за горами, долина Анимас. Он тронул Мохаммета, шагом выбрался из рощи, в которой у них был привал перед подъемом, и повернул на запад.

Солнце жгло спину, веки отяжелели. Болели глаза, веки воспалились от непрерывного вглядывания в знойное, бескрайнее пространство. Кругом ни звука, только стук копыт и скрип седла. Он облизал сухие губы и вытер со лба пот.