Артур Кларк - Колыбель на орбите [сборник]

• Название: Колыбель на орбите [сборник]
• Автор: Артур Кларк
• Издательство: Эксмо; Домино
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-699-46119-6

Артур Кларк, писатель и сценарист, исследователь и изобретатель, футуролог и провидец, который сам себя предпочитал называть «экстраполятором»… Чем бы ни занимался на своем веку этот талантливый англичанин, плоды его одухотворенного труда неизменно становились достоянием всего человечества. Вот так и проза Кларка, принесшая ему славу одного из лучших фантастов, украсила собой мировую литературу.

В этот том вошли рассказы, написанные с 1953 по 1999 год. Часть из них на русском языке публикуется впервые.

---

Привет. Значит, ты вернулся. Как тихо ты вошел в мое сознание! Я знаю, что ты здесь, но я не почувствовал, когда именно ты появился.

Я понимаю, что ты дружелюбен, и я благодарен за то, что ты сделал. Но кто ты? Конечно, я знаю, что ты не человек, — наша наука не могла меня спасти, когда отказало силовое поле. Видишь, меня одолевает любопытство. Хороший знак, не правда ли? Теперь, когда боль ушла — наконец, наконец я вновь в состоянии размышлять.

Да, я готов. Все, что ты хочешь знать. Это меньшее из того, что я могу сделать.

Меня зовут Вильям Винсент Ньюберг. Я пилот Галактической инспекции. Родился в Порт-Лоуэлле, Марс, 21 августа 2095 года. Моя жена Джанита и трое наших детей находятся на Ганимеде. Кроме того, я писатель; мне довелось опубликовать немало книг о моих путешествиях. «По ту сторону Ригеля» весьма знаменита…

Что произошло? Наверное, вам известно не меньше, чем мне. Я перевел корабль в фантомное состояние и вышел на фазовую скорость, когда раздался сигнал тревоги. И я ничего не успел предпринять. Помню, как засияли стены кабины, — а потом жар, ужасный жар. Вот и все. Вероятно, взрыв выбросил меня в открытый космос. Но как мне удалось уцелеть? Неужели кто-то успел до меня добраться?

Скажите мне, что осталось от моего тела? Почему я не чувствую рук и ног? Не скрывайте от меня правды; я не боюсь. Если вы сумеете вернуть меня домой, биотехники снабдят меня новыми конечностями. До катастрофы мне уже заменили правую руку.

Почему вы не отвечаете? Я задал совсем несложный вопрос!

Что вы имеете в виду, когда говорите, что не знаете, как я выгляжу? Вы ведь спасли что-то!

Голову?

Значит, мозг?

И даже не… О нет!..

* * *

Прошу меня простить. Кажется, я долго отсутствовал?

Дайте мне взять себя в руки. (Ха! Очень смешно!) Я пилот первого класса Винсент Вильям Фриберг. Я родился в Порт-Лиоте, Марс, 21 августа 1895 года. У меня один… нет, двое детей…

Пожалуйста, разрешите мне начать снова, помедленнее. Моя подготовка рассчитана на выживание в любой допустимой реальности. Я готов взглянуть в лицо любым обстоятельствам. Только медленно.

* * *

Ну, могло быть гораздо хуже. Я остался в живых. Я знаю, кто я такой. Я даже думаю, что знаю, что я такое.

Я — запись. Некое фантастическое устройство для сохранения информации. Должно быть, вы поймали мой дух, мою душу, когда корабль обратился в плазму. И хотя я не представляю, как такое возможно, само по себе предположение выглядит логичным. В конце концов, первобытный человек никогда бы не сумел понять, как мы записываем симфонию…

Все мои воспоминания оказались записанными на пленке или заключенными в кристалле, как когда-то были заключены в клетках моего испарившегося мозга. И не только мои воспоминания. Я. МОЯ ЛИЧНОСТЬ — ВИНС УИЛЛБУРГ, ПИЛОТ ВТОРОГО КЛАССА.

Ну, что будет дальше?

Пожалуйста, повторите. Я не понимаю.

О, замечательно! Вы можете сделать даже это?

Для таких вещей есть название… слово…

Множественное море инкардации. Нет. Не совсем так.

Инкардация, инкардация…

РЕИНКАРНАЦИЯ!

Да, да, я понимаю. Я должен составить базовый план, проект. Следите за моими мыслями очень внимательно.

Я начну с самого верха.

Сначала голова. Она овальная — вот так. Верхняя часть покрыта волосами. Мои были кра… нет, голубые.

Глаза. Они очень важны. Вы видели их у других животных? Хорошо, это упрощает дело. Можете показать какие-нибудь? Да, эти подойдут.

Теперь рот. Странно — я смотрел на него тысячи раз во время бритья, но почему-то…

Нет, не такой круглый — уже.

О нет, не так. Он расположен поперек лица, горизонтально…

Так, дайте-ка посмотреть… было еще что-то между глазами и ртом.

Как глупо с моей стороны. Я никогда не стану курсантом, если не смогу вспомнить…

О, конечно, — НОС! Немного длиннее, так мне кажется.

Что-то еще, только я забыл. Голова выглядит незаконченной. Нет, это не я, Билли Винсбург, самый умный парень во всем квартале.

Но меня звали совсем иначе — я не мальчик. Я пилот, двадцать лет прослуживший в Космическом флоте, и я пытаюсь восстановить свое тело. Почему я постоянно отвлекаюсь? Помогите мне, пожалуйста!

Это чудовище? Неужели я так себя описал? Сотрите его. Давайте все сначала.

Начнем с головы. Она имеет идеальную сферическую форму и шляпу с загнутыми полями…

Слишком сложно, начнем с чего-нибудь другого. О, я знаю…

Бедренная кость соединяется с большой берцовой костью. Большая берцовая кость соединена с бедренной костью. Бедренная кость соединяется с большой берцовой костью. Большая берцовая…

Все расплывается. Слишком поздно, слишком поздно. Какая-то ошибка в воспроизведении. Спасибо за то, что вы пытались. Меня зовут… меня зовут…

Мама — где ты?

Мама!.. Мама!!!

Ма-а-а-а-а…

БЕЗЖАЛОСТНОЕ НЕБО

[32]

В полночь до вершины Эвереста оставалось не более ста метров, она вставала впереди снежной пирамидой, призрачно белой в свете восходящей луны. На небе не было ни облачка, и ветер, свирепствовавший несколько суток, почти совсем стих. На высочайшей точке Земли редко наступали такой мир и тишина — они удачно выбрали время.

«Пожалуй, даже слишком уж удачно», — подумал Джордж Харпер. Все прошло настолько гладко, что он испытывал чувство, похожее на разочарование. Собственно говоря, трудно было только незаметно выбраться из отеля. Администрация решительно возражала против самодеятельных ночных подъемов к вершине — несчастный случай мог бы отпугнуть туристов.

Но доктор Элвин не хотел, чтобы об их намерении стало известно. На то у него были веские причины, хотя он никогда не упоминал о них. И так уж появление одного из самых знаменитых ученых мира (и, бесспорно, самого знаменитого калеки) среди гостей отеля «Эверест» в разгар сезона вызвало немалое, хотя и вежливо замаскированное, любопытство. Харпер отчасти удовлетворил его, намекнув, что они ведут замеры земного тяготения, — в какой-то мере это даже было правдой, но в очень малой мере.

Посторонний наблюдатель, который увидел бы, как Жюль Элвин с сотней килограммов оборудования за плечами неторопливо и уверенно поднимается к точке, находящейся почти в девяти километрах над уровнем моря, никогда бы не заподозрил, что перед ним — безногий калека.

Жюль Элвин, родившийся в 1961 году, был одной из жертв талидомида — продажа этого непроверенного успокоительного средства завершилась трагедией: появлением на свет более десяти тысяч людей с изуродованными конечностями. Элвин мог считать себя счастливцем: руки у него были совершенно нормальными, а от постоянных упражнений стали намного более сильными, чем у большинства мужчин его возраста и сложения. Но вот ноги… В туторе он мог стоять и даже сделать несколько неуверенных шажков, однако и небольшая пешая прогулка была ему не по силам.

Тем не менее в эту минуту он находился в двухстах шагах от вершины Эвереста…

* * *

Все началось более трех лет назад из-за рекламного туристского плаката. Тогда Джорджу Харперу, младшему программисту отдела прикладной физики, были известны лишь внешний вид и репутация доктора Элвина. Даже те, кто работал непосредственно под руководством этого блестящего ученого, возглавлявшего научно-исследовательскую работу института, почти не знали его как человека. Физическая неполноценность и своеобразный склад ума словно отгораживали Жюля Элвина от обычных людей. Он не внушал ни любви, ни неприязни, а лишь восхищение и жалость; зависти он ни у кого не вызывал.

Харпер, всего несколько месяцев назад кончивший университет, не сомневался, что для доктора Элвина он существует только как фамилия в штатном расписании. Кроме него в отделе работали еще десять программистов, намного старших по возрасту, и никто из них за все время работы в институте и двух слов не сказал с заместителем директора по научной части. И когда Харпера избрали в посыльные и отправили в кабинет доктора Элвина с папкой засекреченных документов, он полагал, что их беседа ограничится коротким «спасибо».

Собственно, так оно и произошло. Но, уже выходя из кабинета, Харпер вдруг увидел великолепную панораму высочайших гималайских вершин, занимавшую половину стены, и невольно остановился. Панорама была вделана в стену прямо напротив стола доктора Элвина, так что он видел ее всякий раз, когда поднимал голову. Харперу был хорошо известен этот ошеломляющий вид.

Еще бы! Он ведь и сам снимал ту же панораму, когда вместе с другими туристами стоял в благоговении на истоптанном снегу вершины Эвереста.

Вон белый хребет Канченджонги, вздымающийся над облаками почти в двухстах километрах от высочайшей горы мира. Почти вровень с Канченджонгой, но гораздо ближе виднеется двойной пик Макалу, и совсем близко, на переднем плане, могучая громада — Лхоцзе, сосед и соперник Эвереста. Дальше к западу, вниз, в долины, такие гигантские, что глаз не в силах объять их, устремляются хаотические потоки ледников Кхумбу и Ронбук. С этой высоты трещины, покрывающие их поверхность, кажутся мелкими бороздками, но в действительности провалы в твердом, как железо, льду достигают сотен метров в глубину…