Мери Каммингс - Кольцо

• Название: Кольцо
• Автор: Мери Каммингс
• Жанр: Современные любовные романы

Если бы Нику предложили придумать ей имя, он назвал бы ее Джой — радость. Казалось, что Нэнси вся переполнена радостью жизни — именно такой он впервые увидел ее здесь, на кольце. И эта встреча перевернула всю его, казалось бы устоявшуюся, размерен­ную жизнь.

А вот что говорит о своих произведениях сама писательница: «Я пишу такие книги, какие мне самой нравится читать. И знаю, что, какие бы испытания и трудности ни вставали на пути моих ге­роев, все обязательно закончится хорошо!»

---

Больше Нику говорить и правда было нечего — он и так сказал достаточно, чтобы сама мысль о согласии ста­ла для нее невозможной. Поэтому он замолчал и уставил­ся на Нэнси, удивляясь — почему она еще здесь? Пусть скорее уходит и перестанет смотреть на него так непони­мающе. И главное — пусть молчит!

— Но тогда... зачем тебе это? — спросила она.

Ник мог сказать правду — что не хочет, не может поте­рять ее, не может сам, добровольно отпустить к другому мужчине. И жениться на ней — это единственное, что при­шло ему в голову, даже не в голову — само вырвалось, он не хотел... Но выглядеть в глазах Нэнси еще более жал­ким, чем он сейчас наверняка выглядит, не хотелось даже если они видятся в последний раз.

Усмехнулся:

— Ты тогда спросила, почему я живу один. Я с тех пор много думал об этом, и вот...

— Я говорила о собаке...

— Ну... с собаками я никогда дела не имел. И потом — я просто не хочу, чтобы ты уезжала.

Вот это уже была правда — по крайней мере, часть ее.

— Ник, но...

Он перебил ее, не дав договорить:

— Хватит... не надо сейчас ничего. Оставь мне хоть ка­кую-то иллюзию того, что ты подумала перед тем, как от­казаться. И... уйди, пожалуйста...

Конечно, нельзя так выгонять гостью — но видеть ее было сейчас невыносимо. Да и о чем им теперь говорить? Как ни в чем не бывало вести светскую беседу?!

Нэнси встала и, не сводя с него глаз, испуганно, боч­ком шагнула к двери. И — страшная мысль: все, это уже действительно конец, больше он ее никогда не увидит... никогда...

Не думая, не рассуждая, сам не понимая, что делает, Ник схватил ее за руку и рванул к себе. Мгновение — и Нэнси уже лежала у него на коленях в нелепой позе, и он целовал ее куда попало, зажав и не давая шевельнуться.

От нее пахло женщиной... и все той же травой, назва­ние которой он никак не мог вспомнить, — и еще чем-то, что, как спиртное, ударило в голову. На миг показалось, что все хорошо, и все забылось, осталась только нежная кожа, и запах, и губы, которые Ник в конце концов на­шел и впился в них, безжалостно расплющивая и сминая...

Нахлынуло — и отхлынуло. Он медленно отпустил ее, лишь теперь осознав, что Нэнси не сопротивлялась и не пыталась оттолкнуть его — но и не ответила на его поцелуи. Просто лежала, как большая кукла, только гла­за были живыми и по-прежнему испуганными и непони­мающими.

Почувствовав, что свободна, она шевельнулась и не­ловко, неуверенно попыталась встать. Чуть не упала, но потом выпрямилась и сделала шаг назад. Взгляд ее мет­нулся к двери.

— Иди, — мотнул в ту сторону головой Ник. Увидев, что она не двигается с места, а продолжает смотреть на него, яростно крикнул: — Не жди, я не собираюсь перед тобой извиняться — я слишком давно этого хотел! Иди, ну иди же!

На губе у нее выступила капелька крови...

Все так же не сводя с него глаз, Нэнси сделала шаг... Другой — добралась до двери, в последний раз взглянула — и скрылась за поворотом.

Он прислушивался. Шаги... все дальше и дальше. Оста­новились... слабый шум... и — хлопнула входная дверь... Все... Некоторое время Ник сидел, тупо глядя перед собой. Внутри все мелко дрожало, а в ноздрях по-прежнему сто­ял ее запах... и руки пахли ею. Внезапно его начало тряс­ти. Потом прошло.

Она так и не взяла ночник...

Бен, естественно, опоздал — когда он появился, было уже полпервого. Зашел через свою квартиру, потоптался на всякий случай в коридоре и появился в гостиной.

Сначала он обратил внимание на собаку, ухмыльнул­ся: — Экая зверюга! — и лишь потом на Ника, который к тому моменту безрезультатно, почти не опьянев, при­кончил бутылку виски.

От самого Бена тоже попахивало — не слишком силь­но, но ощутимо. Настроение у него было превосходное.

Проходя мимо неубранного стола, он ухватил с блю­да кусок индейки, мгновенно проглотил и закатил глаза в знак полного восторга. Поинтересовался:

— Ну, как отпраздновали? — и, увидев, что Ник вместо ответа отвернулся и уставился в камин: — Что-то не так?

— Отстань! Еще ты тут будешь! — замотав головой, огрызнулся Ник. Осекся, закрыл глаза, вздохнул и тихо сказал: — Извини...

— Ты чего? — оторопело произнес Бен. — Ты же в жиз­ни не извиняешься?!

На следующий день, рано утром, Нэнси позвонила и сказала, что она согласна.

Глава 9

Ник не сразу осознал, застыл, прижав к уху трубку...

— Что-то не так? — неуверенно спросила она. — Или я тебя неправильно...

— Да нет, все в порядке, — пришел он в себя. — Прихо­ди, обсудим все технические вопросы — как и что. А заод­но позавтракаем — миссис Фоллет страшно обиделась, что мы вчера не съели какой-то ее мудреный десерт.

Нэнси казалось, что жизнь ее, прежде спокойная и раз­меренная, понеслась вперед так стремительно, что не было времени даже толком обдумать происходящее. Это напоминало вырезанные и смонтированные вместе ко­роткие эпизоды из какого-то фильма — нечто вроде «крат­кого содержания предыдущих серий».

Вот она завтракает у Ника, и он говорит, что хочет пожениться прямо послезавтра, еще до конца рождествен­ских каникул — и она кивает (и она кивает!!!).

Потом он спрашивает:

— Ты хочешь пригласить кого-то на свадьбу?

И Нэнси тут же вспоминает приемы, устраиваемые мамой... Наверное, Алисия будет очень недовольна, ко­гда узнает, что дочь вышла замуж, при этом лишив ее воз­можности устроить «семейное торжество» на двести че­ловек.

— Не знаю... С работы приглашать нужно либо всех, либо никого — а то остальные обидятся... и многие поразъ­ехались на каникулы. Так что, наверное, нет. Только Роб­би. А ты?

— Кроме Бена, никого, — отвечает он, и она думает, что ничего о нем не знает — ни кто его родители, ни даже сколько ему лет. За последние годы я как-то потерял связь со всеми друзьями. — И украдкой бросает взгляд на свои ноги. Нэнси уже научилась улавливать эти короткие взгляды.

А вот она звонит Робби, говорит, что послезавтра вы­ходит замуж, и приглашает ее на свадьбу. Робби кричит в трубку:

«Ты с ума сошла?!» — и на следующий день с утра при­езжает к ней под предлогом «помочь собраться» (хотя со­бирать-то особо нечего), а на самом деле узнать все по­дробности.

И Нэнси рассказывает ей о Нике, говорит, что они знакомы уже три месяца (кому какое дело, что они всего лишь встречались на несколько минут на беговой дорож­ке) — а теперь вот он сделал ей предложение. И вспоми­нает это предложение... и то, что он не сказал ни слова о любви, ни даже о том, что она нравится ему, — только целовал так, словно хотел выпить из нее душу, и глаза у него были совершенно сумасшедшие.

А Робби говорит, что она, Нэнси, авантюристка — раз­ве можно вот так, сразу, выходить замуж за человека, ко­торого едва знаешь?! (Смешно — Робби, которая после школы сразу уехала одна в Нью-Йорк, сменила десять мест работы, пока не осела в риэлторской конторе, уже успела выйти замуж и развестись — и вдруг считает ее авантюристкой!)

Начинает расспрашивать: «Ну, и как он?!» Нэнси по­нимает, что она имеет в виду, и отвечает, что с этим у него все о'кей. Ни к чему людям знать... Нику бы это не понра­вилось.

Потом Робби кричит: «Слушай, давай устроим девич­ник, чтобы было как положено!» — и они заказывают пиц­цу, и мороженое, и бутылку вина — и весь вечер веселят­ся, а под конец уже с хохотом катаются по кровати, вспо­миная школьные вечеринки и как за Нэнси ухаживал этот придурок Джад Веллер, считавший себя похожим на Эл­виса Пресли.

Но тут звонит Ник и спрашивает, во сколько утром прислать машину (завтра она переезжает к нему, завтра уже свадьба!), — и Нэнси вдруг понимает, что на самом деле ему просто хочется поговорить с ней. А подвыпившая Робби хихикает и в конце концов орет во весь голос: «Бросай трубку, завтра наговоритесь!» — приходится объяснять Нику, кто здесь вопит и что они делают — и он смеется...

А потом Нэнси лежит полночи без сна и думает, вспо­минает... И в первый раз задумывается: правильно ли по­ступает? Только задуматься не очень получается — в голо­ву лезут всякие посторонние мысли. И внутри все дро­жит — не от страха, а как бы... в предвкушении, и хочется, чтобы быстрее наступало утро, когда еще что-то будет.

Она решает не говорить матери о том, что вышла за­муж, — просто оставить сообщение, что уезжает и звонить в ближайшее время не будет. А куда уезжает — неважно.

И вдруг, вспышкой — странная мысль: у Ника глаза по­хожи на ночник, который он сделал. Тоже — будто за цвет­ным кристаллом горит и переливается огонек. С этой мыс­лью Нэнси и засыпает...

А утром, естественно, просыпает — и вскакивает от стука в дверь. Появляется Бен, и Нэнси страшно неудоб­но — она еще в халате, но он, будто так и положено, спра­шивает: «Тебе заварить кофе?» — и идет на кухню, но за­стревает возле коробки с видеокассетами.

И когда она выходит из ванной, он все еще сидит на корточках и перебирает кассеты, вытащив половину на­ружу. И только что не облизывается. Оказывается, ему тоже нравятся старые вестерны.