Луис Ламур - Галлоуэй, мой брат

• Название: Галлоуэй, мой брат
• Автор: Луис Ламур
• Жанр: Детектив

---

Логан встретил его коротким ударом справа в лицо и сбросил с себя. Оба сошлись вновь. Данн резко двинул ногой, целясь Логану в пах, но тот успел выбросить вперед колено и блокировал удар.

Потом он двинулся вперед, нанося противнику удар за ударом в лицо. Бак выскользнул, снова пошел в атаку и сшиб Сакетта на пол. И тут же прыгнул прямо на него, метя сапогами в лицо. Логан едва успел откатиться. Он вскочил на ноги как раз вовремя, чтобы встретить натиск Данна. И снова они стояли друг против друга, работая кулаками и кряхтя при каждом ударе. С разорванными рубашками и окровавленными лицами, они били и били, и грубая сила более крупного противника постепенно оттесняла Логана назад. Он все отступал в глубь комнаты, а потом как будто внезапно обессилел и откинулся назад, на стойку.

Видя свою победу, Данн собрал силы и отвел кулак назад для завершающего удара, но Логан Сакетт, который только притворился ослабевшим, резко выбросил вперед правую руку. Кулак проскользнул под замах Данна, обрушился ему на подбородок как молот и остановил великана. Бак Данн замер, ошеломленный, кулак его повис, и тогда Логан Сакетт нанес два коротких яростных удара обоими кулаками - левым в лицо, а потом сокрушительный апперкот справа в живот.

У Данна подогнулись колени, а Логан Сакетт добавил еще раз справа в лицо.

Бак Данн начал оседать. Он ударился коленями в пол, и Пит Данн отчаянно закричал:

- Нет! Нет, па! Тебя нельзя одолеть! Никто не сможет!

Бак Данн поднялся рывком, ошеломленный, трясущийся, невидящим взглядом разыскивая своего врага. Логан Сакетт наливал себе пива в стакан, и Данн кинулся на него. Логан Сакетт поднял ногу ему навстречу - сапог против груди Данна, колено согнуто. Потом он распрямил колено, Данн отлетел назад и снова повалился на пол.

Логан Сакетт прополоскал разбитый рот пивом, потом проглотил его.

- Лежи, дурак проклятый, - сказал он. - Ты уже свое получил, хватит с тебя.

Бак Данн с ненавистью смотрел на него.

- Если бы... если бы я мог встать, будь ты проклят, я бы...

- Выпей пива, - сказал Логан. - Ты здорово дрался.

Он подошел, взял Данна за руку и помог подняться на ноги, а тот едва удержался, опершись на стойку. Логан придвинул к нему пиво.

- Холодное, - сказал он. - Приятно после драки и перед дальним путем.

Бак взглянул на него.

- Можешь не вдалбливать это мне в мозги, - сказал он. - Надо было мне послушать Рокера...

***

Снаружи, на улице, было жарко. Ник Шэдоу стоял перед платной конюшней, укрывшись от посторонних взглядов. Галлоуэй поместился в проеме двери, держась в тени, чтобы лучше видеть. Шум драки в салуне прекратился.

- Кто-то победил, - сказал Шэдоу, - а кто-то проиграл.

Из лавки вышел Пармали.

- Полагаю, все кончено, - сказал он.

- Не совсем, - сказал Олли Хаммер, - не совсем.

- Почему же нет? - поинтересовался Пармали. - Там внутри все закончилось. Если победили ваши люди, они выйдут сюда, на улицу, искать остальных наших.

- А как насчет вашей компании? Они что, не выйдут? Пармали улыбнулся.

- Они знают, что мы тут справимся, - сказал он спокойно.

- Мы? Ты, пижон такой? Оставь это дело Шэдоу, или своему двоюродному братцу, или кем там он тебе приходится.

- Троюродным, я полагаю. О, они прекрасно могут с этим справиться, Хаммер, но если вы предпочитаете меня, то я к вашим услугам. Можете вытаскивать свой револьвер, когда вам будет угодно.

- Вот это разговор джентльмена, - сказал Олли Хаммер. - "Вытаскивайте, когда вам будет угодно", - передразнил он. - Уж конечно я...

Его рука молнией метнулась к револьверу.

Револьвер Пармали оказался на мгновение быстрее, его выстрел раздробил правую руку Олли, и револьвер выскользнул из нее на землю.

- И чтобы показать вам, что это было не случайно... - сказал Пармали и выстрелил снова. Пуля ударила в рукоятку револьвера, валяющегося в пыли. Мне просто не хочется слишком взвинчивать счет, Хаммер, - сказал Пармали. Я скотовод, а не ганфайтер.

- Ничего, еще не вечер, - сказал Олли Хаммер. - Хадди пока что там, на горе. И когда он свою работу кончит, ни одного Сакетта не останется. А кроме него, есть еще Рокер...

Пармали сунул револьвер обратно в кобуру и перешел через дорогу к Галлоуэю.

- А в самом деле, как с этим быть? Не подняться ли нам наверх, на помощь Флэгану?

- Флэган не нуждается в помощи. К тому же отлично знает, что он на горе один. Он будет стрелять во все, что шевельнется. И если мы полезем наверх, то просто усложним ему дело. Пусть заканчивает в одиночку.

Он подтянул брюки.

- Поехали-ка все домой. Нам еще надо кое-какие ограды поставить. А скоро придется устроить "постройку амбара", а после нужно будет срубить себе дом. - Галлоуэй показал в сторону гор. - Я хочу выходить по утрам, глядеть на эти горы и знать, что ничего не может случиться слишком уж плохого, пока есть на свете такая красота. Мой папаша любил говаривать, что когда гниение и разврат приходят в грады человека, его все еще ждут пустыни и горы. Города созданы для денег, но высокие горы - чисто для души.

Я рассчитываю прожить свою жизнь именно здесь, где я могу слышать, как бежит вода, и видеть, как листья осин становятся золотыми осенью и снова зеленеют весной. Я хочу, проснувшись утром, видеть, как мой собственный скот кормится на лугу, и слышать, как лошади переступают с ноги на ногу в своих стойлах. У меня в жизни не много было возможностей учиться по книжкам, но все здесь - вроде книжки, которую может читать каждый, кто молча постоит на месте. Это - края Ла-Платы, и я пришел домой.

Глава 18

Ветер выводил свою прерывистую песню среди застывших на страже деревьев. Ниже разбросанных передовых постов теснились темные, батальоны сосен, как вражеская армия, готовая выступить против меня, и где-то у нижней кромки этой черной полосы лежал человек с винтовкой, которая уже меня подстрелила, и с пулей, которой он собирался добить меня.

Верн Хадди уже попробовал крови, ее вкус не остыл у него на губах, и его терзала жадная жажда - ему хотелось еще крови... а я лежал, и тело мое было разорвано его пулей и вздрагивало при каждом вдохе, куртка где-то потерялась, надвигалась ночь - а я лежал и ждал, пока он двинется.

Одно было хорошо - что он не знал точно, где я. Его пуля достала меня почти час назад, когда я пытался нырнуть в укрытие, но после того я извивался червяком, карабкался и сумел все же отползти немного в сторону.

Под камнем возле меня еще оставалось немного замерзшего снега, и я наскреб горсточку. Снег таял во рту, и я чувствовал восхитительную прохладу, когда талая вода стекала в горло и оживляла внутренности.

Я вытаскивал из-под себя камни и складывал их вокруг стеночкой, чтобы хоть немного защититься от холодного ветра и от пуль Верна Хадди. Слабость одолевала меня, в течение двух часов перед ударом пули меня гонял и подлавливал на каждом повороте человек, который мог иметь степень магистра в своем ремесле и который знал теперь, что я нахожусь где-то на границе лесного покрова и что податься мне больше некуда. В душе он, конечно, не сомневался, что вот-вот закончит дело.

Это была моя последняя позиция. Что бы ни случилось, случится оно вот на этом самом месте. Так я говорил себе, так я и думал. Я не могу отступить назад, потому что там открытое место и даже ночью света будет достаточно, чтобы разглядеть меня на этом бело-сером пространстве.

Я заткнул мхом дырку от пули и теперь ждал, пока он придет меня прикончить. Если он появится до того, как я потеряю сознание, то, может быть, я смогу достать его, а если позже - тут уж он, конечно, меня достанет...

Темнело. Внизу, в долинах, было уже совсем темно, и люди садились за стол, чтобы съесть горячий ужин в тепле и уюте. Там, внизу, Мег Росситер готовила ужин для своего папы или помогала ему, а мои братья и все остальные наши возле лагерного костра гадали, наверно, где я сейчас.

Я вытянул свое длинное тело поудобнее и ждал. Он не знал, где я, а я не знал, где он, а нам обоим это надо было знать. Я зарылся поглубже в гравий, но все равно дрожал от холода. Год клонится к концу, и здесь, на высоте двенадцать тысяч футов, ночью могут быть заморозки.

Это была не та гора, что в прошлый вечер, мы оба ее не знали. Она называлась не то Попугай, не то Сойди-С-Ума - обе эти горы стояли рядом, а я не знал, на какой из них мы находимся. Еще не разобрался как следует в местной географии.

Я вытащил из мешочка ломтик вяленого мяса и начал жевать потихоньку. Этот мешочек у меня был маленький и почти пустой - в нем едва хватало места на несколько кусков хлеба и мяса, так, лишь бы человеку перебиться денек.

Я потерял много крови, да и шок после ранения был силен. Кажется, пуля ударила в верхнюю часть бедренной кости - я от этого удара свалился на землю, и нога онемела; но пуля, отскочив от кости, зарылась в мясо и оставила глубокую дырку.

Даже если Хадди не доберется до моей шкуры, мне потребуется много счастья, чтоб протянуть эту ночь. Непрекращающееся кровотечение и ночные заморозки меня прикончат.