Александр Лайк - Синий, как море

• Название: Синий, как море
• Автор: Александр Лайк
• Жанр: Научная Фантастика

---

Так же быстро я поднялся на террасу и занял место подле матери. Внизу ликовали, топали ногами и кричали "Слава Райдоку!" Судя по всему, моя парадная галиматья выглядела достаточно убедительно.

- Нормально, - сказала Альда, как только я перевел дыхание. - Только про Белый Запад ты зря ввернул.

- Почему?

- Это же неофициальный термин. Следует говорить "Белый домен", словно Белого Востока не существует.

- Казуисты. Лицемеры, - сказал я самодовольно. - Великие хранители догм и традиций.

- Что тебе в этом не нравится? - удивилась Альда.

Сагастен поднял руку и заговорил снова:

- На рассвете Синий принц, Повелитель Райдок, покидает столицу. Он отправляется в славный Сапфир, дабы принять бразды правления колоратом. Прими же меч свой, сиятельный Райдок, из рук отца! Прими вместе с добрым напутствием и принеси клятву Домену!

- Можешь не бояться, малыш, - могучим шепотом сообщил Данк. - Это уже совсем просто: надо только повторять слова за Сенрайдом.

- Орбен! - негромко позвал я.

Паж уже приближался к нам. Альда виртуозно скользнула мне за спину и появилась с другой стороны. Теперь Орбен оказался перед просветом в рядах Повелителей, между мной и отцом. Он опустился на правое колено, держа Ванаир на вытянутых руках.

- Меч сиятельного Райдока, Синего принца Домена! - звонко сказал он.

Толпа всколыхнулась и затихла.

Отец взял меч в ножнах из его рук и досадливо поморщился.

- Очень, очень горячие, - горестно шепнул Орбен, незаметно потирая ладони о штанину. Затем он выпрямился, низко поклонился и вернулся в группу придворных.

- Преклони колено, - почти беззвучно сказала мама мне в затылок.

- Какое?

- Балбес! Перед правителем - правое.

Я послушно опустился на правое колено.

Отец, держа ножны правой рукой у самого конца, а левой - возле устья, развернул Ванаир по диагонали, рукоятью в мою сторону, и скользнув пальцами к крестовине, на треть выдвинул клинок из ножен. Потом снова взялся левой рукой за ножны и еще больше повернул рукоять ко мне. Теперь линия клинка соединяла мое правое плечо с правым плечом отца.

- Клянись, сын мой.

- Возьмись за рукоять, - сказала мама.

Я повиновался. Почти забытое ощущение странной могучей силы охватило меня. Да, было сегодня в этом клинке что-то такое, что заставляло отнестись к нему с уважением и осторожностью.

- Клянусь телом и духом, мыслью и словом, знанием и оружием служить Белому домену и Властителю его Сенрайду.

Мой голос разносился над площадью, голос же отца слышал только я.

- Клянусь помыслы и деяния, чаяния и стремления направлять единственно на пользу Домену и во славу Белого принца. Клянусь являться по первому его зову и отправляться в путь по первому повелению. Клянусь сражаться без страха и лености, без жалости к себе и без жалости к врагу. Клянусь хранить честь Цвета и достояние колората, а превыше того - честь Белого принца и достояние Домена. И да будет Властитель Домена властен над жизнью моей и смертью. А если не станет Властителя, клянусь остаться верным Домену. А если не станет Домена, клянусь сохранить верность Властителю. И да будет эта клятва нерушима до конца времен либо до конца дней, мне отпущенных.

- Да будет так, и не минуют тебя почести, не обойдет тебя слава, и не лишишься ты любви моей, - скрепил клятву Сенрайд.

Рядом снова неслышно возник Орбен. Отец потянул ножны к себе, обнажая клинок, и передал их моему пажу. Скорее по памяти тела, нежели повинуясь уму, я прикоснулся губами к ледяному лезвию, потом поднялся с колен, обернулся лицом к площади и вознес клинок над головой.

- Смотрите и слушайте! - крикнул Сенрайд. - Вот Синий принц Райдок, голос мой и рука моя! Повинуйтесь же ему и любите его! И да будет сегодня праздник в Дианаре!

Толпа зашумела. Ее, кстати сказать, за это время и прибавилось чуть ли не впятеро. Теперь на площади, не считая воинов и придворных, было, наверное, человек четыреста с лишним.

- Слава Сенрайду! Слава Райдоку! - взревели гвардейцы и снова стали портить амуницию без помощи противника. Интересные у них, однако, представления по поводу "преломить копья"!

- А вот теперь все, - счастливо улыбаясь, сообщил мне Данк. Отползаем. Потихоньку и приветственно улыбаясь. Можешь еще пару раз взмахнуть железкой над головой.

- Будь уважительней к моему мечу, - капризно сказал я, но не выдержал и тоже улыбнулся.

Орбен каким-то чудом ухитрился незаметно прикрепить ножны к моему поясу. Я еще раз поднял Ванаир над головой и возвратил его домой. Властители Домена покидали площадь.

Солнце коснулось горизонта. Снизу доносились многообещающие команды вроде "выкатить пять бочек". Мимо пробежал солдат со связкой незажженных факелов.

- Ого, - сказал Данк. - А нам поесть-выпить достанется? Где майордом?

- Это потом, - нервно сказал я. - Это вы как-нибудь без меня начните. Выпил-то я сегодня, наверное, полведра, а насчет всего соответствующего терплю с полудня...

- Сагастен, проводи, - приказал отец.

- Вот еще! - возмутился я. - Может, вы и в горшок заглянете?

Сагастен засмеялся.

- Вообще не мешало бы, - сказал он. - Но главный вопрос в другом. Ты что, разве помнишь, где туалет?

- Веди, чародей! - истово воскликнул я и бросился следом. Интересно, как может выглядеть в нашем дворце то, что гордо именуется "туалет"?

Сагастен шагал бодрым походным шагом. Ему, знающему коридоры, и к тому же обремененному не постыдными потребностями, но единственно длинными ногами, шагать было легко и привольно. А я, путающийся в плаще и поворотах, стиснувший... как это сказать? Если бы с противоположного конца, то зубы... в общем, я то и дело подрывался в постыдную мелкую рысь. Труся за великим магом и стыдливо озираясь, я представлял себе вожделенное помещение.

Яркие факелы на стенах, ряд золотых посудин в поганом углу... Нет, в нашем финансовом положении не рисуется. Тусклый чадящий факел, ряд серебряных... бронзовых... фу, Райдок, патина пополам с мочевым камнем... гадость-то какая, однако!.. значит, и не медных... глиняных?

Если эта кочерга не поторопится, в сортир я опоздаю. А если поторопится, расплескаю по дороге. Куда ж ты летишь-то так? Я же потеряюсь!

Дыра в дощатом полу? Невозможно. Ведь были мы и славны и богаты... Золотую ночную вазу, инкрустированную самоцветами... изнутри, хо! Вот идиотизм!.. Можно продать, но не станешь же выковыривать мраморные плиты из пола.

А почему, собственно говоря, меня это так волнует? Я и на кустик в чистом поле согласен. Согласен даже на чистое поле без кустика!

И тут мы добрались до искомого.

Первые две минуты я ничего вокруг не видел. Я света белого не видел, черт бы побрал того, кто шил этот костюм! Я сразу запутался в ремнях и шнурках, чуть было не отстегнул Ванаир и тут же намертво затянул принципиально важный шнурок, без которого - никуда. Ни вверх, ни вниз, ни тем более вбок. А равномерное журчание где-то в углу чуть не свело меня с ума окончательно. Я попытался разодрать брюки. Это был какой-то приступ бешенства пополам с отчаянием. Но сил не хватило; и ткань, и нитки были прочны. Пусть ад для этого портного выглядит так же!

Исступленная холодная логика безысходности подсказала выход. Я выдвинул Ванаир из ножен и о леденящую бритвенно острую сталь перерезал поганый шнурок.

А-ах-х-х!!!

Постепенно ко мне стало возвращаться зрение, а за ним и все остальное прибрело на дрожащих от блаженства задних лапках. Я огляделся.

Громадные, в человеческий рост окна выходили на запад, и последние лучи заходящего солнца заливали расплавленной медью просторную светлую комнату. И стены, и пол были выложены камнем, немного похожим на мрамор я не смог вспомнить, как он называется. Камень был желтовато-белым, как старая кость, и словно светящимся изнутри, как алебастр. Длинный сток приводил к отверстию в углу. Оттуда и раздавалось непрестанное журчание. А прямо напротив двери, у дальней торцевой стены стояли четыре каменных... табурета, что ли?

Сагастен перехватил мой удивленный взгляд, но не совсем верно истолковал его.

- Там, в подвале, - сказал он, указывая на отверстие в юго-восточном углу, - течет речушка, даже скорее ручей. Это отведенная часть вод Кимы, из которой берет питьевую воду весь Дианар.

- И все это потом выливается обратно в реку? - спросил я, мучительно размышляя, как поддерживать брюки без помощи погибшего шнурка.

- Нет, конечно, - улыбнулся Сагастен. - Потом все это попадает в отстойную яму - далеко за городом, почти на берегу. Вода постепенно профильтровывается сквозь песок и золу, а то, что накапливается на дне, регулярно вывозят на окрестные поля. Крестьяне говорят - прекрасное удобрение. Знатоки утверждают, что королевский помет Дианара по благотворному воздействию на почву не уступает коровьему навозу и даже превосходит его. Впрочем, я думаю, это больше связано не с титулами, а с рационом. Коровы, например, вина почти не пьют...