Анатолий Нейтак - Камень и Ветра 3. Кости сновидений

• Название: Камень и Ветра 3. Кости сновидений
• Автор: Анатолий Нейтак
• Жанр: Фэнтези

---

– Но ведь эксур Тирфей учил, – бестрепетно возразил Клин, – что именно в сильной позиции проявляется истинная натура человека. Сильный волен выбирать, добро ему творить или зло; он не действует, принуждаемый обстоятельствами или чужими мнениями, но повинуется единственно собственным желаниям. И если сильный творит добро, значит, он добр. А если зло, то зол. Тот же, кто по-настоящему равнодушен, избегает действий вовсе – и потому не может оцениваться мерками морали.

– Тирфей? – Я изогнула бровь. – Если мне не изменяет память, другой учитель, вечный его оппонент, говорил, что слабость и сила человеческие в равной мере иллюзорны. Нет людей злых и добрых, есть лишь слепые, коих большинство, и зрячие. При этом последние, знающие скрытую механику человеческой природы, избегают действий не от равнодушия, но преимущественно от брезгливости. А если действуют, то сразу теряют ясное видение ситуации полностью либо частично, и тем самым начинают творить то, что другим кажется злом и добром, наравне со всеми. То есть вслепую, почти случайно и без ясного понимания.

– Никогда, – проворчал Зуб, – не нравились мне умствования эксура Пларги. Слишком уж они абстрактны.

– Вот потому-то эксур Пларги считается великим душезнатцем, а эксур Тирфей более известен как сагин, чем как эксур, – хмыкнул Клин. – Если бы он не был воспитателем князя Гестана, уже лет через сто после смерти никто бы о нём и не вспомнил.

Зуб подхватил:

– Но правление Гестана ныне считается образцовым, почти возвратом к Веку Безмятежному, а Пларги больше половины жизни провёл в нищете и ничтожестве, став известен не собственными усилиями, а усилиями своих последователей и оппонентов. Кто после этого будет лучшим знатоком душ человеческих: воспитатель великого правителя или же нелюдимый отшельник?

– Отлично, – сказала я, – отшельник Пларги, а заодно и я, разгромлены убедительно и беспощадно. Но кое-кто забывает, что Тирфей так и не назвал никаких веских причин, почему одни сильные, стоя перед свободным выбором, проявляют милосердие, тогда как другие в тех же условиях бывают особенно жестоки. Он просто согласился с фактом, что голодный, укравший корку хлеба, всего лишь слаб, но не зол. А корней добра и зла мысль Тирфея не постигла.

Зуб и Клин переглянулись.

– Могущественна, умна, богата и равнодушна, – повторил мои слова Зуб. – Если могущество нашей хозяйки превосходит её ум, она воистину сильна!

– У всякой силы есть предел. Подобно тому, как мудрец, накапливая знания, всё острее сознаёт истинные масштабы своего невежества, так и маг, продвигаясь по ступеням мастерства всё выше и выше, лишь яснее сознаёт меру своего бессилия, отчётливее видит, сколь многое остаётся ему недоступным. Но не подумайте, что я ударилась в бесплодные умствования. Как раз сейчас передо мной в полный рост стоят две задачи, для решения которых моих собственных… ресурсов заведомо недостаточно.

– Какие задачи? – моментально насторожился Клин.

– Во-первых, я должна исполнить клятву, данную мной у ложа моего покойного отца… ну, об этом позже. Во-вторых, мне нужно сотворить костяного дракона. Причём, чтобы избежать кары закона, я должна сделать это без человеческого жертвоприношения. И для решения второй задачи я прошу тебя, Клин, о помощи.

– Что надо делать?

Я объяснила. Подробно. Про Белоглазого, его заказ и свой замысел.

– Насколько это опасно? – поинтересовался Зуб якобы скучающе, пока Клин в задумчивости выводил на столешнице пальцем видимые ему одному узоры.

– Гарантий безопасности я дать не могу. Но, думаю, это таит куда меньше риска, чем визит в крипту, заражённую костной гнилью.

– Намёк ясен. Поговорим о цене?

– А как же Клин? Может, он сам со мной поторгуется? Рисковать-то ему…

Зуб даже не улыбнулся.

– Я торгуюсь лучше, чем он.

Вот с этим, подумала я, спорить не стану.

Несколько следующих дней не отличались разнообразием.

Я кроваво, кропотливо и монотонно заклинала кости. Начала с атланта – первого причерепного позвонка; затем, ориентируясь на него, как настройщик арфы на звучание выверенной по камертону струны "до", я закляла все остальные позвонки, перебрала кости всех шести конечностей и приступила к ключевому элементу скелета: черепу. А "камертоном" при выстраивании тёмных гармоний мне послужил Клин. Обладатель ярко выраженного, но одновременно не развитого дара тёмной магии. И полностью подпадающего под данное предками определение: "человеческий дух, не живой и не мёртвый".

Именно душа Клина, отделившись от тела, должна была анимировать дракона.

В поисках жертв для моих магических штудий Туму приходилось забираться всё дальше от Тральгима. В самом Тральгиме и ближайших окрестностях моих слуг начали узнавать, а узнав, отказывались продавать им "невинных тварей".

Поскольку в цепочке ритуалов, последовавших за обработкой атланта, Клин мне был не нужен, вольный охотник тратил своё время, как хотел. Звенел клинками с Рессаром, изучал книги из немагической библиотеки и сопровождал Зуба во время всё более частых вылазок в город.

Что было нужно Зубу в Тральгиме, я не интересовалась. Пусть себе гуляет, жалко мне, что ли? Раз может ходить, значит, выздоравливает нормально, остальное – не моё дело.

Гость ведь, а не слуга и не наёмник.

Возвращаясь с прогулок, Зуб так же, как Клин, не брезговал заглядывать в книги из моих библиотек. Да-да, я не оговорилась. Его интересовала не только подборка из дома, но и библиотека с фолиантами по магии, хранящимися в башне. Изучать эти труды я ему позволила, убедившись, что читает он аккуратно. А вот упражняться во владении оружием Зуб и не думал.

Что ж, каждому своё.

Как протекает его кулинарный спор с Шиан, я не вникала. Повторюсь: я кроваво, кропотливо и монотонно творила одно заклинание за другим, как гвозди в линию забивала. Заканчивая очередную партию (к примеру, группу передней правой плюсны), наскоро приводила в порядок свой магический баланс, ела, спала, отмывалась – и снова в подвал, работать. При таком режиме у меня едва хватало времени и сил на вылазки в круг. Я не бросала фехтование в основном потому, что оно стало для меня отдушиной в пелене тёмных энергий. Да и разнообразие, как-никак: работать против пары Рессар – Клин было интереснее, чем против одного Рессара, индивидуальный стиль которого я за минувшие годы изучила до мелочей.

Будь у меня больше времени, я охотно сошлась бы с Клином в круге один на один, не прибегая к боевому трансу. В конце концов, поединок считается одним из лучших способов близко узнать человека – возможно, лучшим, чем даже ночь в одной постели, потраченная не на сон. Не мне судить: в том, что касается интимных связей, я недостаточно компетентна. Но в круг с Клином я бы вышла, да, вышла… при наличии времени.

А потом, ровно за сорок пять дней до празднования победы над Орфусом, первая фаза работы над сборным костяком дракона закончилась.

– Сегодня какой-то праздник? – спросил Клин, увидев меня в столовой в компании двух бутылок красного вина. Доселе он не видел, чтобы я пила спиртное, а тут…

– Да. Я закончила. Слава мне! И знаешь, что?

– Что?

– Если Белоглазый рассчитывает, что мой дракон будет хуже тех, что создавались личами в Великую Войну, он сильно просчитался.

– Вот как?

– Да, клянусь десницей Справедливого! А ты не стой, садись. Вино будешь?

Клин присел, но в ответ на предложение отрицательно мотнул головой.

– Спасибо, нет.

– Как хочешь. Так о чём я? А. Дракон. Если анимируешь костяк в один приём, то тут, конечно, ключевой является доступная энергия. Её количество и глубина. В этом плане мне с личами не тягаться. Ни одному из живущих некромантов не тягаться. Но! Я-то заклинала своего по частям! И создание скелета растянулось на неделю с лишним. Результат? Столько силы, сколько я влила в своего дракона, не содержалось даже в призрачных творениях самого Чёрного!

– Вот как?

– Именно. А есть ведь ещё один момент. Когда у костяного дракона, сделанного традиционным способом, уничтожали один из ключевых элементов скелета – скажем, перебивали один из позвонков – вся конструкция теряла устойчивость. Разбей пару рёбер, раскроши бедренную кость или одну из лопаток – и вот уже вместо грозной машины смерти перед тобой просто груда больших костей. Ап!

Я попыталась щёлкнуть пальцами, но получилось как-то неубедительно.

– Теперь о моём драконе. Если верить расчётам, он будет двигаться, даже если уничтожить, буквально раскрошив в пыль, до трети всех его составляющих. Ну, или если изъять атлант, на котором держится осевой резонанс всего сборного скелета… но атлант защищён костями черепа и отдельно зачарованным бронзовым кольцом, так что сделать с ним что-либо крайне сложно. Поскольку раскрошить кость, которую зачаровали индивидуально, можно лишь в том случае, если перебить моё заклинание, а силу я отнюдь не экономила…