Александр Тюрин - Меч космонавта, или Сказ об украденном времени

• Название: Меч космонавта, или Сказ об украденном времени
• Автор: Александр Тюрин
• Жанр: Фэнтези

Космическая держава Космика освобождает Землю от ига кибернетических систем. Так как технологические знания землян успели деградировать, то по всей планете идет варваризация, возвращающая феодализм. Земляне превращаются в крестьян, ведущих натуральное хозяйство, драчливых феодалов и воинственных кочевников. Бывшие менеджеры становятся светскими и религиозными властителями. В малонаселенных областях Земли развернуты секретные лаборатории Космики, которая ведет борьбу против повстанцев Сатурна, чья психика изменена новым религиозным культом. Объект их поклонения оказывается иноматериальным существом, паразитирующим на загнивающих цивилизациях и стремящимся приблизить конец света.

---

После того как спалил капсулу, несколько дней не удавалось костер разжечь — чтобы хоть поэкономить элементы питания комбеза. Тут, если и прекращался дождь на час-другой, то все равно над прелой опавшей листвой столь сырой туман клубился, что любой огонь сразу сдыхал.

Деревья мрачно и красиво смотрелись — в три обхвата, высотой с башню, там и сям свисают какие-то вьющиеся побеги. Понятно стало, почему символика местной религии так тесно связана с таежными великанами. Лес густой всю дорогу сплошняком стоял. Плюс еще попадались речушки, которые я переплывал, надув воздушный пузырь на комбезе. Плюс болотца — их обходить приходилось, потом снова плутать. Так что я, наверное, за неделю не больше пятидесяти километров намотал, если считать по прямой. (Надо учесть и то, что земное тяготение меня поначалу сильно изнуряло. И хотя в инкубаторах и школах нашим космическим костям придают прочность, а мышцам — силу с помощью искусственной тяжести, однако накачки ножных мускулов явно не хватало. А волоконные роботы, вплетенные в мою мышечную ткань, стали сдавать уже через десять дней. Похоже, что тот мутант лысый, который загнал их за круглую сумму в сто имперок, меня крепко нагрел. Муташки — все жулики через одного, но с моей зарплатой других продавцев не найдешь.)

Не то, что шляха, даже приличной тропки на ход ноги не попалось. А вот на зверье натыкался нередко, хорошо хоть, что полипептидные слизни не встречались — слыхал я, что они каким-то макаром попали сюда с Ганимеда. Облако гнуса, конечно, над головой висело без устали, также наблюдал я жирафовидных лосей, которые обращали на меня ноль внимания, объедая хвою. Встречал и кабанов, роющих траншеи, и гигантских крыс. Это были полуметровые твари, налегающие на всякую мелюзгу — червяков, упитанных личинок, жуков, мышей. Крысы пользовались палками-ковырялками и копалками, создавали подземные лабиринты и были весьма дружелюбны. Чего нельзя было сказать о волках. От серых хищников приходилось даже на ветки карабкаться и по ночам не спать, разглядываючи окрестности своими тепловизорными глазами. Но волки не очень-то за мной приударяли, а при близком контакте показали себя большими эстетами. Едва я устроил радужную иллюминацию на своем комбезе, как они замерли и только тихо подвывали в такт. В остальное время я маскировался под цвет леса — был такой же пятнистый.

Это не помешало какому-то гаду засадить в меня метательный нож с длинным трехгранным лезвием. Первого человека встретил — и надо же такое! Я, кстати, заметил его в кустах по красноватой тепловой дымке, и даже не подумал трансквазер применять. Напротив, решил, что несмотря на обывательские страхи, сейчас произойдет встреча культур и задушевные переговоры, причем мое выступление начнется со слов: «От имени и по поручению моей цивилизации уполномочен заявить…» Когда дикарь понял, что не угробил меня, то сбежал, особливо ввиду того, что мой комбез озарился багровым адским светом. А прикинут тот негодяй был в какие-то тряпки и шкуры, содранные с бедных животных, и волосами так оброс, что морда будто из зарослей выглядывала.

Лезвие оказалось отравлено каким-то токсином животного происхождения, а может просто было запачкано говном. Так что, хоть ранило меня в предплечье, намучился я немало. Только с третьей попытки подобрал антидот, семь часов почти в полной отключке валялся. Комбез пытался стимулировать меня электрическими разрядами по рефлексогенным точкам, но это не слишком помогало.

Когда я был почти без сознания, ко мне какие-то огромные коты подбирались и вороны на голову пикировали, чтобы клювом подолбить. Я приспособил инъектор под дальнобойный режим и всех тварей угощал хорошей порцией магнезии. Один раз я сгоряча (температура-то сорок) ампулу маленько перепутал и в какую-то птичку запустил шприц-пулю с особым снадобьем. Каково было мое удивление, когда подстреленный ворон через семь часов заговорил со мной на моем языке, моими же словами. Успел, значит, набраться ненормативной лексики и даже вполне усвоил ее, пока я лежал в горячечном бреду и ругался. Этот ворон — я его Сашей прозвал — и объяснил мне, какой надо маршрут выбрать. Вовремя, кстати.

К концу болезни элементы питания моего комбеза совсем сдохли, и от холода я пришел в себя. Треклятый дождь на этот момент, слава Космическому Ветру, прекратился. Луч восходящего солнца как-то пробился сквозь тучи и упал на ближайшую ветку, где располагалась черная птица с большой каплей, повисшей на клюве.

— Ну что ты вьешься над моею головой? — мрачно осудил я пернатого.

И вдруг он откликнулся совершенно осмысленным и при том грубым образом:

— А по утрам у молодца что-то капает с конца. Понятно, ха-ха, что речь идет о насморке.

Я решил воспринимать такую похабную речь как должное, а вдруг это секретный кибер Технокома пожаловал мне на выручку?

— Ну, встану, а что дальше? Куда переться без толку? Я уж совсем замудохался в этом лесу, не очень-то помогает знание координат и курсовых показателей. Скажи по-быстрому, кто тебя послал и с какими инструкциями?

Ворон охотно затараторил:

— Меня послал народ. Не писай, пацан, прорвемся. Мы пойдем иным путем. Вы куда, молодежь? Прокладываю кратчайшую дорогу за весьма умеренную плату, выгуливаю собак, провожу в любую часть света — цены не кусаются. Меня зовут Ариадна, хотя пола я мужского — чего только не сделаешь, чтобы выйти на рынок. Не успеете три чугунные просвиры изглодать — а уже на месте, в пункте Б. Даю трехмесячную гарантию на тот случай, если вы попали не адресу.

Похоже, это не кибер, но все-таки. Конечно, не стоило доверяться первой говорящей птице, но я был настолько слабый, издергавшийся и замерзший, что решил поддаться.

— Мне б на северо-восток, на правый берег Обского пролива, и желательно побыстрее. А что взамен требуешь, ворон?

— Харчи, объеденье, сласти. Я балдею, мужик, от таких вещей. Въезжаешь?

— Сласти — это что?

— Дохлятина, падаль, стервь. — сразу же отозвался ворон. — Крылышки оближешь.

— Мне нравятся твои вкусы, ворон, по крайней мере, я тебе не конкурент.

— Друг мой, жаль, что вы укорачиваете свой и без того недолгий век неправильным питанием, а именно свежей убоиной. Мы, вороны, особенно соблюдающие диету, спокойно дотягиваем до двухсот, нередки среди нас старики-ветераны, которые и в триста лет дадут фору иным юношам.

Ворон стал перепархивать с ветки на ветку, показывая мне дорогу. Время от времени он напоминал мне, что я буду ему должен по сто грамм еды на каждый километр пути. И вообще его словарный запас и ассоциативный багаж пополнялись чересчур быстро. Похоже, он разговаривал со мной не сколько пользы ради, а для роскоши общения животного с человеком. Ариадна вскоре стала Сашей. Назвать его кибером я бы уже не смог, потому что он не только требовал еды, но еще и покакать умел — прямо на голову, если обиделся. Оставалось сделать вывод, что я вместо инъекции магнезии вколол ему «Ментокал», средство повышающее разумность и памятливость. (То есть, диффузный нейроинтерфейс, применяемый для обучения тупых школьников иностранным языкам.)

Наверное, это непорядок. В Технокоме меня скушают, если узнают, что я подарил разум простой птице. Ладно, во всяком случае я никого не снабдил смертоносным оружием, просто еще одна божья тварь научилась использовать разные скверные выражения. Кроме того, я все чаще примечал у Саши суждения, которые он не мог почерпнуть у меня, а также из простых наблюдений за природой.

Например, когда я добыл мелкую дичь (сонную после зимней спячки ящерку) и поделился с Сашей, он посоветовал мне использовать при следующей встрече с варварами разные хитрости, иначе конец путешествия наступит раньше, чем хотелось бы. В частности, надлежит выступать перед местным сбродом в роли «своего» парня, какого-нибудь скомороха с говорящей птицей. А для этого стоит первым делом переодеться в приличные шмотки «мейд ин тайга». С таким утверждением я уже был вполне согласен.

Комбез мой, лишенный энергии, не только стал холодной шелухой, но уже не мог заращивать дыры, так что почему бы и не переодеться по местной моде.

С помощью Сашиных советов я смастерил лук, из которого (с сотой попытки) подстрелил оленя — опять таки наводчиком служил ворон. Когда убил, случился у меня шок, сопряженный со рвотой — от чувства вины. Но впервые пообедал по-человечески, вернее по-варварски, а вдобавок смастерил себе курточку. Хреновая вышла курточка, сшитая оленьими жилами, но любопытная. Забегая вперед сообщу, что портки типа «лосинные бананы» я себе смастачил из дохлого лося, которого также нашел Саша. Украсил их перьями глухаря, получилось недурно — Анима освежила мне память, и я вспомнил картинки с индейцами из энциклопедии.

А еще я припомнил все, что что читал и слышал насчет варваров и дикарей, проживающих на Земле. Если отбросить всякий пиар, то получается, что мы разрушили на планете-маме все кибероболочки, считая что они заражены плутонами. У нас директор разведывательно-диверсионной службы за это сияющую звезду героя заполучил, а отупевшие земляне въехали на полной скорости в эпоху варварства, которое было усугублено огромным количеством ничем не обеспеченных баксов, культом потребительства и низким уровнем образования, когда вместо думать учителя учат крестик в анкетке верно поставить. И варварство, между прочим, до сих пор всё прогрессирует, цветет и пахнет.