Марк Блауг - Методология экономической науки

• Название: Методология экономической науки
• Автор: Марк Блауг
• Издательство: НП «Журнал Вопросы экономики»
• Жанр: Экономика
• Год: 2004
• ISBN: 5–901389–04–2

Книга одного из самых известных в мире историков и методологов экономической науки посвящена исследованию природы экономического объяснения. Сделав строгий методологический обзор основных разделов современной экономической теории, автор стремится выяснить насколько «научна» экономическая наука, в какой мере она нацелена на объяснение реальных фактов.

Ставшая классической, книга профессора Блауга адресована экономистам, в первую очередь преподавателям и студентам экономических вузов, но представляет интерес также для историков и философов науки.

Данное издание выпущено в рамках проекта «Translation Project» при поддержке Института «Открытое общество» (Фонд Сороса) — Россия и Института «Открытое общество» — Будапешт

Q.A.: Местами качество распознания оставляет желать лучшего и просит сверки с графическим оригиналом.

---

Я не сомневаюсь, что вопрос об истинности гипотезы скрининга раз и навсегда решил бы следующий социальный эксперимент. Давайте примем закон, запрещающий нанимателям требовать любых свидетельств об образовании индивида в момент найма. Если верить гипотезе скрининга, это немедленно сподвигло бы нанимателей финансировать создание Национального Центра Проверки Способностей; они потребовали бы от каждого соискателя сначала обратиться в центр за сертификацией его способностей, которая послужила бы средством скрининга при найме. Если бы такой центр обходился дешевле, нежели существующая система образования (или скорее, чем разница между этой системой и тем, что осталось бы от нее для удовлетворения спроса на образование как потребительское благо), и если бы производительность труда была бы не меньше, чем при существующем сейчас креденциализме, отсюда следовало бы, что все мы переоценивали общественную норму отдачи от формального образования. Какая жалость, что этот эксперимент никогда не будет проведен!

Итоговая оценка

В начале данной главы был поставлен вопрос: является ли исследовательская программа человеческого капитала «прогрессивной» или «деградирующей»? Теперь, когда мы сделали краткий обзор ее развития за последние десять лет, приблизились ли мы хоть сколько–нибудь к ответу на этот вопрос?

Оценка научно–исследовательской программы никогда не может быть абсолютной: исследовательские программы могут оцениваться только в сравнении с конкурирующими программами, претендующими на объяснение схожего круга явлений. Исследовательская программа человеческого капитала, однако, не имеет настоящих соперников, обладающих хотя бы приблизительно схожей областью применения. Стандартные, вневременные теории поведения потребителей и максимизирующих прибыль фирм дают некоторое объяснение таким явлениям, как набор в школы и обучение без отрыва от производства, но они бессильны объяснить распределение издержек обучения между нанимателями и работниками. Классическая социология определенно дает альтернативные объяснения корреляции между образованием и заработками, а квазисоциологические теории двойных, или сегментированных, рынков труда, несомненно, вторгаются на территорию, размеченную теоретиками человеческого капитала. Их слабое место заключается в недостатке точности при формулировании гипотез и, в особенности, в недостаточной приверженности новым, опровержимым гипотезам, лежащим вне границ исследовательской программы человеческого капитала. С гипотезой скрининга затруднения те же, поскольку ее защитники, похоже, удовлетворены тем, что предоставляют иные причинные объяснения фактов, открытых исследовательской программой человеческого капитала. Марксистская исследовательская программа, с другой стороны, едва приступила к вопросу о различиях в оплате труда, и, следовательно, фактически не может соревноваться с теорией человеческого капитала на ее поле (см. Blaug M., 1986, ch. 10).

Таким образом, мы обречены на то, чтобы судить об исследовательской программе человеческого капитала в основном в ее собственных терминах, что, строго говоря, невозможно — даже исследовательская программа, основанная на представлении о том, что Земля плоская, выглядела бы неплохо, если бы о ней судили в ее собственных терминах! Конечно, есть основания полагать, что исследовательская программа человеческого капитала сейчас находится в состоянии, напоминающем «кризис»: ее объяснение частного спроса на образование еще предстоит убедительно корроборировать; она дает рекомендации о предложении образовательных услуг, но даже не пытается объяснить наблюдаемых нами явлений в области финансирования образования или общественной собственности на школы и колледжи; ее концепция послешкольного обучения продолжает недооценивать роль беззатратного обучения в процессе работы как простой функции времени, не говоря уже об организационных императивах «внутренних рынков труда»; проводимые расчеты нормы отдачи регулярно показывают существенные различия в отдаче от инвестиций в разные типы человеческого капитала, но при объяснении распределения заработков теория продолжает оптимистично предполагать, что все предельные нормы доходности от инвестиций в человеческий капитал приблизительно равны. Еще хуже то, что она постоянно прибегает к вспомогательным предпосылкам ad hoc для объяснения любого странного результата, что перерастает в тенденцию к бездумному повторению одних и тех же расчетов на новых наборах данных, а это для научно–исследовательской программы является типичным признаком деградации.

В то же время мы должны воздать ей по справедливости там, где она этого заслуживает. Исследовательская программа человеческого капитала решительно ушла от некоторых своих ранних наивных формулировок и дерзко атаковала некоторые традиционно игнорируемые темы в экономической теории, такие как распределение личного дохода во времени. Более того, она никогда не теряла из виду своей исходной цели — показать, что обширный ряд кажущихся несвязанными друг с другом событий в реальном мире является результатом определенной схемы индивидуальных решений, для которых характерно жертвование текущими выгодами ради будущих. При этом она обнаружила новые факты, например, зависимость корреляции между образованием и заработками от возраста индивида, которые открыли совершенно новые направления исследований в экономической теории. Сможет ли она поддержать это движение в будущем, конечно, можно только догадываться, но стоит заметить, что гипотеза скрининга впервые появилась в работах сторонников исследовательской программы человеческого капитала, и по сей день наиболее плодотворная эмпирическая работа по проверке креденциалистских гипотез исходит скорее от друзей, чем от врагов теории человеческого капитала.

Нет ничего проще, чем предсказывать будущее развитие науки, но также нигде вы и не рискуете так ошибиться. Тем не менее позвольте мне вторгнуться туда, куда опасаются вступать даже ангелы. По всей вероятности, исследовательская программа человеческого капитала никогда не умрет, но будет постепенно угасать, пока ее не поглотит новая теория сигналов, теория того, как профессора и студенты, наниматели и работники, все продавцы и покупатели выбирают друг друга, когда их личные свойства имеют значение для совершения трансакции, но в информации об этих свойствах присутствует неопределенность. Со временем мы увидим, что гипотеза скрининга знаменовала поворотную точку в «революции инвестиций в человека в экономической мысли», поворот к более богатому и широкому видению последовательных выборов, осуществляемых индивидом на протяжении жизненного цикла образования и обучения; одним словом, не произошло ничего нового, и сам предмет уже «зачерствел» (Blaug M., 1987, ch. 5). Даже гипотеза скрининга сегодня находится приблизительно там же где была в 1975 г. Дальнейшие проверки ее выводов с помощью данных о тех, кто работает не по найму, или о занятости в государственном против занятости в частном секторе оказались совершенно неубедительными (Whitehead A.K., 1981).

Нет нужды говорить, что этот отрицательный вердикт разделяют не все. Джейкоб Минсер (Mincer J., 1989) по–прежнему демонстрирует веру в жизнеспособность исследовательской программы человеческого капитала, а он, конечно, был одним из ее отцов–основателей, если не подлинным автором.

Послесловие

Исследовательская программа человеческого капитала в 1980–е годы продолжала деградировать, бесконечно перерабатывая все тот же материал без продвижения в понимании проблем.

Глава 14 Новая экономическая теория семьи

Производственные функции домашних хозяйств

Чикагская теория максимизирующей семьи, которую иногда называют новой экономической теорией домашнего хозяйства, будет нашей последней конкретной иллюстрацией методологических принципов. Статья Гэри Беккера 1965 г. об аллокации времени и более ранняя работа Джейкоба Минсера и Беккера о показателях рождаемости, формировании человеческого капитала и участии в рабочей силе замужних женщин положили начало исследовательской программе широкого охвата, которая дает единую интерпретацию всей разнообразной рыночной и нерыночной деятельности семей: решений о вступлении в брак, решений завести детей, разделения домашних обязанностей между мужем и женой, степени участия на рынке труда и даже решений о разрушении семьи путем развода.

Традиционная теория рассматривает семью как состоящее из одного человека домохозяйство, максимизирующее функцию полезности, определенную на множестве товаров и услуг, покупаемых на рынке. Новая экономическая теория семьи рассматривает ее как состоящую из нескольких индивидов производственную единицу, максимизирующую производственную функцию, аргументами которой являются товары и время, навыки и знания различных членов семьи. Результат состоит не только в распространении стандартных инструментов микроэкономической теории на проблемы, обычно отдаваемые на откуп социологии, социальной психологии и социальной антропологии, но и в изменении традиционного объяснения потребительского поведения[123]. Как и в теории характеристик Ланкастера (см. выше, главу 6), потребители максимизируют полезность, приписываемую товарам, и эта полезность зависит не только от потребляемого количества товаров. Так, например, они не минимизируют своих перемещений, а скорее выбирают комбинацию различных характеристик перемещения (скорость, комфорт, издержки и т.д.), так что различные способы передвижения становятся ресурсами в производстве необходимого семье блага «передвижение». Тогда размер домашнего хозяйства, возрастная структура, образование, расовая принадлежность, род занятий и другие характеристики социо–экономического статуса влияют на теневые цены производимых внутри семьи услуг и, таким образом, становятся объясняющими переменными потребления семьи, в дополнение к таким традиционным переменным, как цены и доход.