Макс Вебер - Город

• Название: Город
• Автор: Макс Вебер
• Жанр: Философия

---

3) Автокефалия, т. е. исключительно собственные судебные и административные учреждения. Полностью ею обладала только часть итальянских городов, в других странах города имели лишь право низшей юрисдикции, большей частью при допущении апелляции в королевский или высший земский суд. В органах юстиции, где приговор выносили шеффены из среды горожан, должность судьи имела сначала преимущественно фискальный интерес, вследствие чего город не считал нужным добиваться формального признания своей юрисдикции или покупать ее. Для города было наиболее важным представлять собой особый судебный округ с шеффенами из своих граждан. Это было достигнуто уже на очень ранней стадии полностью в области низшей, частично в области высшей юрисдикции. В значительной степени горожане получили и право выбора шеффенов или кооптации их без какого–либо вмешательства господина. Важной являлась также предоставленная городу привилегия, согласно которой горожанин был подвластен только суду города. Здесь не может быть рассмотрено развитие собственного административного учреждения города, совета. Но наличие такого совета с широкими административными полномочиями было в период развитого средневековья отличительным признаком каждой городской общины Западной и Северной Европы. Его состав был самым разнообразным и зависел от соотношения сил между патрициатом «родов», следовательно, землевладельцами и владельцами капитала, кредиторами и частично занятыми торговлей горожанами, купцами из горожан, часто образующими цехи, в зависимости от того, преобладали ли среди них те, кто был занят заморской торговлей, или (в массе) крупные розничные торговцы, предприниматели в области раздаточной системы ремесленного производства, и подлинными ремесленными цехами. С другой стороны степень участия политического властителя или господина земли в назначении совета, т. е. в том случае, если город оставался гетеро–кефальным, определялась соотношением экономического могущества горожан и господина города. Это зависело в первую очередь от того, насколько сеньор города нуждался в деньгах, приобрести которые он мог, продав свои права. Но также, конечно, и от финансовых возможностей города. Однако, если городская касса обладала средствами политической власти, потребность городской кассы в деньгах и денежный рынок города сами по себе не решали вопроса. Во Франции уже в XIII в. при Филиппе Августе королевская власть (иногда и другие властители), находящаяся в союзе с городами, достигла вследствие острой нужды городов в деньгах участия (partage) в назначении на административные должности, права контролировать действия магистрата, в частности в области интересовавшего короля финансового управления, права утверждения выборных консулов и вплоть до XV в. — председательства в городском собрании королевского прево. В эпоху Людовиков замещение городских должностей полностью находится во власти королевских «интендантов», а финансовая нужда государства привела к тому, что продаваться стали как городские, так и государственные должности. Патримониально–бюрократическое государство превратило городские органы управления в привилегированные представительства корпораций с сословными привилегиями, действовавшими только в области их корпоративных интересов и не имевшими значения в деле государственного управления. Английское государство, вынужденное сохранить автокефалию городов, поскольку они выбирали в парламент, беспощадно игнорировало город, когда ему хотелось предоставить решение задач, ныне находящихся в ведении коммунальных общин, местным союзам, поручая их выполнение либо отдельным приходам, к которым принадлежали не только члены привилегированных корпораций, но и все полноправные жители, либо другим, специально для этого созданным объединениям. Но большей частью патримониальный бюрократизм просто превращал магистраты в государственные учреждения наряду с другими.

4) Налогообложение горожан, свобода их от повинностей и налогов извне. Первое проводилось в различной степени при различном воздействии, а иногда и полном отсутствии контроля со стороны сеньора города. Английские города никогда не обладали подлинной налоговой автономией, и для введения новых налогов всегда требовалось согласие короля. Освобождение от повинностей и налогов извне также было достигнуто лишь кое–где. В не обладавших политической автономией городах — только в том случае, если они брали на откуп налоговую повинность и вносили господину города сразу общую сумму налогов, чаще же регулярно выплачивали ее по частям и самостоятельно ведали налогами королю (firma burgi в Англии). Наиболее полное освобождение от налогового бремени извне удавалось, когда речь шла о личных, судебных или крепостных повинностях горожан. Патримониально–бюрократическое государство после своей победы, правда, чисто технически различало город и деревню в налоговом отношении, стараясь равномерно обложить своим специфическим налогом, акцизом, производство и потребление. Право на налогообложение было у городов практически снято. В Англии корпоративное обложение в городах не имело большого значения, так как новые задачи управления перешли к другим объединениям. Во Франции, после того как все финансовые операции города и право налогового самообложения были взяты под контроль государства, король присвоил со времен Мазарини половину городского octroy[102]. В Центральной Европе городские учреждения и в этом отношении часто превращались в государственные органы по взиманию налогов.

5) Рыночное право, автономная полиция в области торговли и промышленности и монополистические обладатели банна. Рынок был в каждом средневековом городе, и надзор за рынком повсюду переходил в очень значительной степени от господина города к городским советам. Позже полицейский надзор над торговлей и промышленностью находился в зависимости от соотношения сил в ведении либо городских учреждений, либо профессиональных союзов при значительном лишении этих прав сеньора. В области промышленности общий контроль над качеством товаров осуществляла полиция, отчасти ради доброго имени города, т. е. в интересах экспорта товаров, отчасти же в интересах городских потребителей, существенным для которых был контроль над ценами; надзору подлежало и сохранение определенного уровня питания мелких бюргеров, следовательно, ограничивалось число учеников и подмастерьев, а иногда и мастеров; с ухудшение продовольственного положения происходит монополизация мест мастеров жителями данного города, преимущественно сыновьями мастеров. С другой стороны, по мере того как цехи сами стали осуществлять функции полиции, они пытались противодействовать зависимости от крупных предпринимателей, в том числе находящихся вне города, посредством запрещения раздаточной системы, контроля над кредитованием, регулирования и организации поступления сырья, а иногда и формы сбыта. Но прежде всего город стремился подавить конкуренцию подчиненных ему сельских местностей, т. е. пытался остановить там развитие ремесел, заставить крестьян в интересах городских производителей покупать все необходимое в городе, а в интересах городских потребителей продавать свои продукты на городском рынке, и только там; затем в интересах потребителей, а также нуждающихся в сырье ремесленников запретить покупать товары вне рынка, установить в интересах городских торговцев монополию на перепродажу и посредническую торговлю, и, наконец, получить привилегии на свободную торговлю вне города. Эти основные свойства так называемой «хозяйственной политики города», варьирующиеся в ходе бесчисленных компромиссов между различными интересами, встречаются почти повсюду. Направленность этой политики обусловливается в каждом данном случае помимо соотношения сил заинтересованных сторон внутри города также и сферой его экономической деятельности. Расширение ее в первый период поселения привело к расширению рынка, сужение ее в конце средних веков породило тенденцию к монополизации. В остальном каждый город имел собственные, сталкивающиеся с конкурентами интересы, между ведущими же дальнюю торговлю городами юга велась борьба не на жизнь, а на смерть.

Подчинив города, патримониально–бюрократическое государство совсем не намеревалось покончить с их «хозяйственной политикой». Напротив, экономический расцвет городов и их ремесел, а также сохранение количественного уровня населения посредством проведения определенной продовольственной политики настолько же соответствовали финансовым интересам государства, как и стимулирование внешней торговли посредством меркантилистской торговой политики, образцом которой государству могла, во всяком случае отчасти, служить дальняя торговая политика городов. Государство пыталось предотвратить столкновения интересов между входившими в его союз городами и группами, в частности объединить меры продовольственной политики с поддержкой инвестиции капиталов. Против традиционной хозяйственной политики государство почти до Французской революции выступало лишь в тех случаях, когда местные монополии и привилегии горожан стояли на пути проводимой им все более капиталистически ориентированной на привилегии и монополии политики. Правда, уже это могло в отдельных случаях привести к резкому нарушению привилегий горожан, однако такие действия лишь в исключительных случаях означали принципиальное изменение привычного пути. Автономия в регулировании городского хозяйства была утрачена, и это могло косвенным образом иметь большое значение. Но решающим было то, что города не располагали для защиты своих интересов такими военно–политическими силами, какими обладало патримониально–бюрократическое государство. Лишь в исключительных случаях города могли пытаться выступить, как это делали князья, объединившись в союзы, чтобы воспользоваться открывающимися в результате патримониальной политики возможностями получения доходов. По существу, это было доступно только отдельным лицам, причем лицам социально привилегированным; так, в Англии и во Франции в типичных, монополистически привилегированных внутренних и заморских предприятиях периода патримониальной политики наряду с королем участвовали (сравнительно) многие крупные землевладельцы и чиновники и (относительно) небольшое число горожан. Иногда в спекулятивных внешних предприятиях достаточно широко участвовали за счет городской казны и города, например Франкфурт, однако большей частью во вред себе, так как какая–нибудь единственная неудача наносила городу значительно больший ущерб, чем большому политическому образованию.