Алек Экзалтер - Коромысло Дьявола

• Название: Коромысло Дьявола
• Автор: Алек Экзалтер
• Жанр: Фэнтези

Религиозная сайнс фэнтези для верующих и не очень верующих в XXI веке от нашей христианской эры.

---

— Спасибочки. Век не забуду!

— Однако, Настя Ярославна, забудь о том, чтобы сию минуту очертя голову кинуться в медицинский колледж. Потому как в Штатах тебе покамест делать нечего. С английским наречием у тебя полный швах и крах.

С испанским у нас маленько полегче, не так плачевно… Сказывается твоя спецгимназия с романским уклоном. Можно было бы тебя в Мадриде оставить, у тети Аниты, и на учебу куда-нибудь этой осенью пристроить…

Все ж таки… Расстаться сейчас с тобой я не в силах. Сама догадываешься почему…

— Ой, Фил! Я тоже тебя очень люблю. Ты прав, любимый. Будем пока вместе. Мне еще нужно многое узнать о тебе.

А то ты какой-то для меня сверхнатуральный. Нереальный, что ли?

Ты есть и одновременно тебя со мной рядом нет. Словно бы ты не ты, а герой моего романа, какой я давным-давно читаю и не хочу, боюсь, чтобы он чем-нибудь окончился нехорошим и печальным…

— Не боись, Настена, и верь мне, моя маленькая.

Придет пора, все узнаешь, поймешь. По малой мере и вере хотя бы начальную часть того, что тебе следует познать в разбросе вероятностей бытия…

Обряд бракосочетания истово по-православному мы свершим по окончании Филиппова поста на следующий год по всем календарям.

Поживем два-три месяца семейной жизнью молодоженов, так сказать… Весной уедешь в Филадельфию учиться английскому языку, а потом твоей медицине.

Но до будущего года, моя милая, ты у меня — сплошь образцовая и примерная невеста под целомудренным присмотром мною так досточтимых Агнессы Дмитриевны и Вероники Афанасьевны…

— Чтоб ты знал, милок! Я в тебя влюблена не на шутку, — этак Веронике Триконич захотелось затеять, завернуть разговор по душам с Филиппом Ирнеевым. За пивом с душистой турецкой сигареткой. По завершении текущего медосмотра и энзимной регулировки нежно, по-арматорски лелеемых ею рыцарского тела и плоти.

— Мой несчастный организм вас внимательно слушает, доктор Ника.

— Кроме шуточек, братец Фил! Я тебя люблю за то, что ты мне великодушно прощаешь бабскую гормональную дурь…

Иногда истинно по-мужски. С надеждой, — знаю, вижу я твою пошлость, — как-нибудь во благовремении всласть мужественно потрахаться со мной, перепихнуться по-кобелиному…

Хотя чаще всего, — признаю и преклоняюсь, — ты как истинный апостолический рыцарь-инквизитор без страха и упрека принимаешь бабью сучью сущность, исповедуешь, не только одну меня грешную. И счастливо отпускаешь женственные плотские грехи мои…

Да будет вам ведомо, рыцарь Филипп! Ваши дарования старше моих скромных даров на несколько тысячелетий. Не говоря уж о вашем блестящем в историческом генезисе модус оператум генетического носителя харизмы.

Ажник завидки берут девку сущеглупую княжеских кроатских кровей.

Короче и по-простому, ты для меня любимый старший брат, Филька. Братан, ежели обратиться к старому русскому диалектному словцу, нынче в жаргоне употребляемому…

Я по-хорошему твоей Настене завидую. Вот где повезло девке-дуре!..

Эхма! Мне бы тебя, Филька, встретить в мои 17 лет… Годиков этак сто календарных тому назад…

— Думаешь, что-нибудь от этого изменилось в наших взаимоотношениях мужчины и женщины?

— Не-а. Это я так, на бабью сучность плачусь, жалюсь, исповедуюсь слезливо…

Каб ты знал, милок… Завидую я вам, мужам с трехчленным мужеством промеж ног. У вас, кобелей, интеллектуальные способности, их реализация почти не зависят от половой функции.

Между тем у несчастных женщин все наоборот. Диалектически, алогично и бесспорно.

Мало секса — бабы функционально тупеют, дуреют… Занадта много его — бабские мозги напрочь отказываются воспринимать и обрабатывать новую информацию.

Нет ума — пиши калека. Месячная кровь в башку как стукнет, мало никому не аукается.

Женский климакс и половая дисфункция равнозначны старческому мужскому маразму. Менопауза неукротимо вызывает умственные и душевные расстройства.

К примеру, очень многие секулярные женщины в климактерическом периоде начинают утрачивать способности к кулинарии. Прогрессирующее пренебрежение правилами приготовления съедобной и здоровой пищи есть явный признак надвигающегося старческого слабоумия.

В то же время убогие старухи в миру после 60 великовозрастных лет физиологически абсолютно не способны приготовить что-нибудь мало-мальски вкусное и питательное…

Я вот с моим сверхъестественным метаболизмом еще лет 150 пребуду умственно и физиологически полноценной женщиной. Потом не знаю…

Уйду, наверное, с концами в асилум. Ведь кавалерственных дам с теургическим потенциалом адептов у нас не то, чтобы в конгрегации, но в ордене и в помине нет ни одной.

— Но ведь раньше-то были? Помню, читал в "Орденских хрониках".

— Враки это, Филька. Политкорректность фуфельная и гуманная гендерная политика клеротов — наших харизматиков-маразматиков, давно впавших в мужской климакс и половое бессилие. Кто с XIX столетия полный импотент, кто с XX века от Рождества Христова…

Это я тебе, братан Филька, компетентно говорю, как не самая затюканная и затраханная клеротами сущеглупая дура в гильдии арматоров. Мотай на ус, неофит…

Низкий поклон тебе, братан, что ты у меня есть. С тобой я вновь настоящей женщиной себя ощутила… Не старухой-харизматичкой на двенадцатом десятке прожитых мирских лет…

— Никак в третий раз замуж собралась? — спросил Филипп наугад.

Он как-то неловко себя чувствовал от признаний Вероники. И в умудренного пожилыми летами инквизитора, бестрепетно внимающего откровенной женской исповеди, ему превращаться почему-то не хотелось.

"Ох мне, женщины…"

— Нет, Фил. Снова замуж мне покуда рановато. Если я окончательно распростилась с последним моим благоверным рыцарственным супругом только в позапрошлом году.

Вначале я с вашего милостивого позволения, сударь, немного мирской свекровью побуду, с арматорским уклоном…

Мне тут твоя Настена по большому женскому секрету поведала, милок. Оказывается, ты у нее первый мужчина…

Естественно, не анатомически. Два стоячих болезненных неумелых подростковых койтуса в 14 и 16 лет не в счет.

Потом она своих малолетних обожателей предпочитала мануально удовлетворять. В лифте и на лестничных клетках. Ручками девичьими… Вагинизма боялась…

Грудки свои трепетные, третьего размерчика тоже для тебя, неофит, берегла. Мять, теребить их никому не давала…

На брачное, скажем, ложе она впервые лишь с вами, сударь, по-настоящему возлегла в июне месяце сего года. При дневном свете вам обнаженной предстала без лифчика и трусиков…

Считай, Фил, сексуальный импринтинг ты ей сделал. Походя, трали-вали… Но очень умело и нежно… Хотя можно было бы и лучше…

— Учи ученого…

— Не учу, но предостерегаю. Со слов Насти. У тебя имеется еще один девичий импринтинг и любовь по самые помидоры…

Это по делу. Напоминаю о другой гормональной проблеме. С той самой Марией Казимирской, приемной дочуркой славного пана Вацека, владеющего игорным домом "Элизиум".

— Вернемся в родные лары и пенаты, как Бог свят, обещаю, Ника… Купирую ситуацию в лучшем виде.

— Ну-ну, блажен муж. Смотри. Крупные яички-орешки у тебя свои имеются. От…ся, надеюсь.

Чуть что зови на помощь, мужчина женской мечты. Это мне запросто опять ее лесбухой заделать. В шесть инъекций беглым огнем по яичникам…

Или "ледяным лучом" с концами ей девичий похотник-клитор в аккурат приморю.

— Не надо! Я сам… аккуратно, комфортно…

— Вот и ладушки у Ники-прабабушки…

По возвращению на виллу в Ницце рыцарь Филипп и арматор Вероника удобно уединились вдвоем у бассейна. Настя по-прежнему испытывала некую неловкость, наблюдая как ее Филипп с Вероникой нагишом купается вовсе не в том невинно младенческом виде, в каком его мать родила…

"Именно эта самая, его распутная матильда, спихнувшая сестре своего ребеночка", согласно Настиному твердому секулярному убеждению.

— Опаньки… Фил, ну ты и горазд легенды сочинять! Моя невестушка Настена в нашем кровном родстве ни черта не сомневается.

— А то! Своя своих познаша.

— Молодца и атта, бой! Фишку сечешь и задачи понимаешь.

Вот нам и новая проблемка назрела и созрела, братан. Тебе на загривок, неофит. К первому сентября…

Хотя сроки и методы исполнения Булавин оставляет на твое и мое усмотрение. Давай озадачиваться, думать и прикидывать…

— Не томи, Ника. Выкладывай, что там у тебя.

— У меня, рыцарь Филипп, имеется старое ментовское досье на объект с мирским криминальным погонялом Счастливчик Мик. Позавчера он, кстати, прибрал к рукам игорное дело пана Казимирского, не в добрый час столкнувшегося с нашим Миколой Купалевичем.