Николай Зыков - Не время для героев

• Название: Не время для героев
• Автор: Николай Зыков
• Жанр: Фэнтези

Когда сны об ордене тамплиеров начинают посещать сознание чаще, чем сны о любимой девушке, чувствуешь себя немного странным. Когда ни с того, ни с сего слышишь произнесённое сотни лет назад проклятие Жака Де Моле, начинаешь чувствовать себя сумасшедшим. Когда внезапно твоя реакция становится невероятно быстрой, чувствуешь себя уникальным. Когда узнаёшь, что ты уникален, чувствуешь, что хочешь стать обыкновенным.

---

Вообще, человек он был довольно приятный. Больше походил на школьного учителя или университетского лектора, нежели на агента пресекающих. Слегка помятый серый пиджак и очки, поверх которых он смотрел, не скрывая восхищения.

— Позвольте представиться, — кивнул мужчина, — Игорь Викторович. Историк, занимающийся изучением жизней помнящих. Конкретно, разрабатываю теорию о влиянии помнящих на судьбу мира.

— Очень приятно, — кивнул я, улыбнувшись. — Так это та самая теория, что каждый помнящий за свою жизнь делает мазок в картине мира? Вы её автор?

— Да, да, да, — кивнул мужчина. — Многие считают её надуманной, мол, рабы и крестьяне никак не могли изменить мир, но я склонен предполагать, что даже они внесли свой небольшой, но серьёзный вклад.

— Знаете, я несколько раз прокручивал жизнь Тамплиера в памяти, — пожал плечами я. — Но ничего переломного для целого мира в ней точно не было.

— Вы ошибаетесь, — улыбнулся учёный. Так улыбаются только люди, влюблённые в своё дело, даже помешанные на нём. Улыбаются, когда чувствуют интерес к своим мыслям, теориям. — Я изучал вашу жизнь. Конечно, я не могу знать её так же хорошо, как вы сами, но несколько предположений сделал. Вы никуда не торопитесь?

Игорь Викторович меня заинтересовал. Я торопился поговорить с Зульмирой, но, в конце концов, Ксюша просила меня подождать. Почему бы не выполнить её просьбу?

— Нет. Не тороплюсь.

— Вот смотрите, Орден Тамплиеров распространился на огромные территории, в отличие от многих других средневековых рыцарских образований. Также это Орден с самой страшной судьбой. Вы же лучше меня знаете, как он закончил своё существование. Можно допустить, что виной его взлёту и падению были вы.

— Это чересчур глупо, — улыбнулся я. — Когда родился сэр Алекс, Орден уже существовал и захватил позиции по всей Европе.

— Возможно, но исключать подобного нельзя. Хотя, признаюсь, что и сам отношусь к этому предположению скептически, но отметать его полностью — не имею права. Я больше склоняюсь к иному — казнь Жака Де Моле. Ведь сэр Алекс был в тот день на площади. Скажите, вам не показалось, что перед произнесением проклятья Моле заметил вас?

Я задумался, пытаясь вспомнить тот день. Множество испуганных лиц вокруг, нагнетённая атмосфера в воздухе. Все чувствовали, что должно произойти что-то неправильное. В голове всплыли образы изнеможенных, измученных Тамплиеров, которых вели к помосту. Помнил, как Моле попросил повернуть его лицом к Собору Парижской Богоматери. Помнил, как магистр произнёс проклятье — призыв виновников на Божий суд. Помнил, казалось, каждую мелочь. Но заметил ли меня Моле? Кажется, нет. Хотя взгляд мог быть мимолётным.

— Не могу сказать точно, — пожал плечами я, — может быть, и заметил. А какое это имеет значение?

— Понимаете, я склонен предполагать, что не будь вас на площади в день казни, Моле не произнёс бы проклятья. Не знаю, повлияло ли это на смерть Карла или с ним расправились последователи тамплиеров — дело не в этом. Дело в том, что это проклятье во многом оправдало орден в глазах тех, кто жил после его существования. Отношение к рыцарям тамплиерам в наши дни могло быть совсем иным.

— Но как это повлияло на судьбу мира?

— Знаете, отношение к религиозному ордену, тем более к такому крупному — это не пустой звук. Я не могу сказать, что конкретно это внесло в жизнь. Но внесло, бесспорно.

— Не знаю… Причиной этому проклятью мог быть каждый из находившихся на площади… А может быть, Жак Де Моле задумал произнести его заранее.

— Всё может быть, но такое совпадение не единично. Подобные случаи встречаются в каждой жизни каждого помнящего. К примеру, смерть ассасина. — И этот туда же! Не ассасин, а Саша! Александр! Саня, в конце концов! — Это же целый резонанс в обществе! Ваши выступления по телевизору. Они задели многих! Вы уникальны не только тем, что помните прошлые жизни, ваши судьбы связаны с судьбами мира. Это же очевидно!

— Что ж, мне понятны ваши доводы, — улыбнулся я как можно доброжелательнее, — но сейчас, разрешите, я отправлюсь к Зульмире. У меня к ней разговор.

— Конечно, конечно. Если не сложно, запишите мой телефон, я бы хотел поговорить о вашей прошлой жизни, когда будет свободное время.

Я внёс номер учёного в память телефона и, распрощавшись с мужчиной, подошёл к двери Зульмиры. Всё-таки забавный мужичок. Нужно будет как-нибудь поспорить с ним… Когда проблема пресекающих исчезнет. Кому нужны его теории? Только ему. Даже диссертации не может защищать. Понимает это, но продолжает докапываться до сути. Доказывать, искать закономерности, связи. Такие люди вызывают у меня доверие и улыбку, наверное, потому что сам таким никогда не был и не буду.

Я вновь занёс кулак над дверью для того, чтобы постучаться, и услышал из кабинета:

— Входи, Лёша.

Женщина сидела на диване, несмотря на то, что в кабинете было рабочее место. Возле одной из стен стоял аквариум, поражающий воображение своими размерами. Несколько сотен литров. Если не за полтысячи. Таких больших я не видел нигде, хотя не сомневался, что повидал на этом свете маловато.

— Я хочу поговорить о помнящих… — на секунду осёкся, вспоминая, как их зовут. — Последних помнящих, проживающих в Торчинском, — продолжил я, так и не отыскав в памяти имена.

— О чём конкретно? — спросила Зульмира со странной улыбкой, зависшей на лице. — Насколько я помню, тебе было поручено вступить в контакт с ними. Заслужить доверие.

— Мне нужно, чтобы вы прекратили контролировать их жизни. Если бы не ваши активные действия, один из них был бы, как минимум, мэром города. А пацан, который даже не понимает, из-за чего остаётся на вторых ролях, был бы лучше, нежели просто рядовой школьник.

Я продолжал стоять на пороге, не имея никакого желания проходить и садиться в кресло.

— Поверь, парня не сильно расстраивают вторые роли. Он скромен и задний план — его стихия.

— Не вам это решать! — я полыхнул гневом, в голове набором кадров пролетели многие моменты собственного детства. — Если вторые роли — его, тогда почему он с таким упорством пробивается выше?

— Я не понимаю, чего ты завёлся. Чем плохо второе место?

— Оно не первое, — огрызнулся я.

Зульмира усмехнулась.

— Логично, — кивнула она. — Вот только второе место делает человека успешным, но не заставляет его прыгать выше головы.

— Организация прекратит корректировку судьбы помнящих? — поставил я вопрос ребром.

— Нет. Мы не можем себе этого позволить.

— А если я выйду из-под контроля? Если я пойду против вас?

Зульмира продолжала улыбаться.

— Не пойдёшь, — женщина покачала головой. — Я уже говорила, ты не мститель. Ты не умеешь убивать. Не умеешь разрушать. Характер не тот, чтобы воевать.

Она выводила меня из себя. Намеренно выводила.

— Ты слишком многое ставишь на мой характер. Его можно сломить.

— Сломи, — пожала она плечами, — пойди против своих принципов, я с удовольствием посмотрю на это. Будет даже любопытно.

Развернуться и уйти? Значит, проиграть. Значит, принять поражение от организации. Но что делать, если Зульмира права, если я не могу убивать, рушить, мстить?.. Как можно бороться с тем, кто знает о тебе всё? С тем, кто осознаёт собственное превосходство и твоё бессилие?

Тринадцатый! Словно вспышка мелькнула в голове. Зульмира сомневается в том, что хорошо меня знает. Она фальшивит.

— Хорошо, — я кивнул, — ты права. Я выйду на контакт с помнящими. Мне позволено рассказывать им об организации? Может быть, есть какие-то запретные темы?

— Просто сделай так, чтобы они не представляли опасности. Постарайся выяснить, есть ли среди них те, кто может быть тринадцатым, — ответила Зульмира.

Я кивнул и вышел из кабинета. Она умеет читать мысли людей, но не помнящих. Она может только догадываться, что творится в моей голове. Или чувствовать. Знать наверняка — не может. И этим нужно было пользоваться.

Придётся встретиться с парнем. Рассказать о том, кто он. Стать для него наставником, таким, каким был Саня. Не очень хорошим, но наставником. Вот только настраивать его против пресекающих не было желания. Борьба с ними, с их методами — моё личное дело.

В фойе я встретился с Ксюшей. Она опоздала совсем чуть-чуть.

— Ты уже поговорил с Зульмирой? — выпалила она, заприметив меня.

— Да.

— Просила же подождать, — укорила меня девушка. — Как успехи?

Я посмотрел на неё и кое-что понял.

— Игорь Викторович — твоя работа?

— Между прочим, он уже давно хотел с тобой поговорить, — призналась Ксюша, понимая, что отпираться нет смысла. — Так что с Зульмирой?

— Ничего. Просто пока у меня нет козырей против неё.

— Зачем хоть ходил?

— Хотел попросить, чтобы она отстала от помнящих, — ответил я.