Екатерина Лесина - Дориан Дарроу: Заговор кукол

• Название: Дориан Дарроу: Заговор кукол
• Автор: Екатерина Лесина
• Жанр: Любовно-фантастические романы

Издательства книга не заинтересовала, поэтому выкладываю в свободный доступ. Эта история началась, когда некий джентльмен покончил жизнь самоубийством, леди обнаружила в гостиной труп, а на улицах города Мясник открыл сезон охоты на шлюх. Но какое до всего этого дело скромному механику Дориану Дарроу? Будучи вампиром благонадежным, он обустраивает мастерскую, заводит полезные и не очень знакомства, а также пытается проникнуть в старинный особняк. Вот только свидание оборачивается ловушкой. И лишь благодаря помощи бывшего клирика Дориану удается спастись. Но что стоит за внезапным предательством той, кому Дориан доверял как себе? И как остановить кукловода, который крепко держит все нити в своих руках? У Тайной службы Ее Величества Королевы Виктории на сей счет имеется план.

---

— Я буду хорошим мужем. И опекуном.

Гораздо лучшим, чем я.

— Знаю, — ответил я, протягивая руку. Его пожатие было крепким. — Ты всегда делал то, что должен.

На его лице мелькнуло странное выражение, словно Ульрик хотел что-то сказать, но не решался. Но вот выражение исчезло, сменившись привычным холодно-отстраненным. Мой брат поклонился и, получив ответный поклон, исчез в черноте лабиринта.

Кажется, я начинаю ненавидеть сады в классическом стиле.

— Глава 34. О том, что случайные встречи в саду чреваты неслучайными разговорами

Минди сразу поняла, что разговора не будет: уж больно криво глядела на нее эта девица. И Дориана увидев, совсем даже не обрадовалась. Вон как губки поджала. А веер в руках заплясал, что хвост собачий.

Фифа. И чего в ней хорошего? Нет, она, конечно, прехорошенькая, что крендель сахарный, и платье сидит превосходно, и вообще сразу чувствуется порода. Отчего-то стало грустно, и Минди вздохнула.

— Не стоит печали, — сказал кто-то, выходя из темноты лабиринта. Минди от неожиданности вздрогнула и снова растреклятый веер выронила.

Ну что за день такой!

Правда, на сей раз поднимать пришлось самой.

Джентльмен наблюдал. Был он обыкновенен, как ворон в стае воронов. Лоснился черным нарядный фрак, сияли белизной манжеты, воротник и шелковые перчатки, тусклым багрянцем отсвечивали галстук и глаза. А лицо скучное, правильное. Разве что верхняя губа чересчур длинна, но зато клыки прикрывает.

— Здесь не самое лучшее место для игры в прятки, — сказал джентльмен, предложив руку. — Вас непременно найдут.

И станут выговаривать, что юной девице чего-то там не положено делать, а если и положено, то не так, как делает Минди, и что своим поведением она как пить дать репутацию погубила, и ладно если бы только свою…

— Вы ведь Минди? — осведомился джентльмен. — Минди Беккет, американка, о которой все говорят.

Что говорят, не уточнил. Ну да оно и понятно: ничего хорошего про Минди не скажут.

— Мне, наверное, пора возвращаться, — Минди оперлась на его руку. Возвращаться совсем не хотелось. В саду хорошо. Тускло светят бумажные фонарики, словно звездочки, в ветвях запутавшиеся. И настоящие звезды мигают в ответ. Небо чистое, ясное, луна воздушным шаром зависла…

— О да, вас несомненно хватятся. Уже хватились. Тот милый юноша, который уделял вам столь повышенное внимание, разочарован. Вы обещали ему танец, но вдруг исчезли.

— Уолтер?

— Уолтер. Мистер Уолтер Баксли. Игрок. Повеса. Разгильдяй. Человек без чести.

— Вы… вы кто такой? — Минди остановилась и руку убрала. А джентльмен, тихо рассмеявшись, поклонился:

— Простите. Забыл представиться. Доктор Дайвел. Во всяком случае здесь я известен под этим именем, хотя не стану отрицать, что оно фальшиво. Фальшивое имя для фальшивого мира. По-моему, вполне справедливо. А вы как думаете?

Минди не знала.

— Вы писатель? Или актер? — спросила она, пытаясь загладить неловкость.

— Писатель. И режиссер. В некотором роде. Еще немного художник. И самую малость ученый.

А еще врун и клеветник!

— Вы чудесны. Еще более чудесны, чем я предполагал, — он глядел сверху вниз, что редко кому удавалось. Разве что папеньке. И ведь глядел без насмешечки или там презрения. — Вы не успели освоить ту науку лицемерия, которой все здесь владеют в совершенстве.

Он коснулся щеки, и Минди отодвинулась: прикосновение было неприятно.

— Не стоит бояться. Не меня, милая Минди. Я желаю вам добра и только добра.

Ха, все ей добра желают, только пожелания эти кривые какие-то. Нет, надо возвращаться. Минди оглянулась, поразившись тому, как далеко находится дом.

— И потому прошу: будьте осторожнее.

…и не гуляйте по саду с сомнительными личностями. Это не только неприлично, но еще и опасно. Вон как щерится. И клыки у него здоровущие.

— С неосторожными девушками часто случаются неприятные истории. Пойдемте, я провожу вас.

И снова прогулка, уже к дому, который сиял вдали, словно огромный костер. Юбки шелестели по влажной траве, похрустывал гравий под ногами, а холодный голос доктора Дайвела очаровывал.

— Женщина в этом мире не принадлежит себе. Отцу, брату, супругу… кому угодно, но не себе. Ее передают из рук в руки, как ценное имущество, вещь, с которой можно сделать все, что угодно. Осторожнее, здесь ямка.

И Минди аккуратно переступала через ямку.

— К примеру, можно забрать приданое себе. Потратить на собственные прихоти и невозможные прожекты, а супругу запереть в доме. В лучшем случае. В худшем — вовсе от нее избавиться. К примеру, объявить сумасшедшей. Отправить на лечение. А спустя год-два похоронить… Правда, чудесная статуя? А была бы еще чудеснее, если бы скульптор, копировавший ее с оригинала, не стал скрывать великолепие тела под одеждами.

Минди рассеянно пожала плечами. На статую ей было плевать. Она стояла, смотрела, но видела только расплывчатое белое пятно. И таким же пятном было лицо доктора Дейвила. А он все говорил и говорил.

— Наша медицина во многом весьма способствует сокращению продолжительности жизни. Чаще всего в результате вопиющей безграмотности врачей. Но в отдельных случаях… в отдельных случаях кажущаяся безграмотность позволяет скрыть убийство. Я вас не напугал?

— Н-нет.

— Жаль.

— Почему? — Минди высвободила руку и, забежав вперед, остановилась. — Давайте. Говорите прямо. Чего вы хотели?

— Предупредить, — с легким поклоном ответил доктор Дейвил.

— О чем?

— О том, что Уолтер после свадьбы скорее всего упрячет вас в некое заведение, славящееся консервативностью подходов в лечении.

— Но я не больна!

— Вы порывисты и эмоциональны, а это свидетельствует о скрытой нервозности, каковую, безусловно, постараются убрать. И убирать станут со всем тщанием…

Ветер, скользнув по саду, ожог щеку горячим языком, кинул в лицо смесь цветочных ароматов и исчез, будто и не было. Лишь широкие листья вяза слабо шелохнулись.

— Тогда… тогда я просто не выйду замуж за Уолтера! — ответила Минди, выдохнув с облегчением.

— Не уверен, что у вас получится, но даже если так, то вы выйдете замуж за кого-нибудь другого. И не думаю, что он так уж сильно будет отличаться от Уолтера Баксли.

— Но по закону я…

— В Королевстве действуют законы Королевства, — доктор Дейвил достал портсигар. — И вы об этом знаете. Вы не глупы, в противном случае я не стал бы тратить на вас свое время. Поверьте, у меня и без того предостаточно забот. И упреждая ваш ответ: сомневаюсь, что вам позволят остаться старой девой. Вас прислали… или услали?

Щелкнула зажигалка, и в саду запахло табачным дымом. Папенька тоже курил, не спрашивая разрешения. Папенька никогда и ни у кого не спрашивал разрешения. Папенька и вправду услал Минди, потому что появилась Сиби.

— Вы не падаете в обморок. И слез я не вижу. Это хорошо.

Врезать бы ему. И убежать. И найти тетушку. И заглянув в глаза, задать вопрос, ответ на который известен: Минди придется выйти замуж.

Если Минди откажется, то… то Сиби сама отыщет жениха, и папеньку уговорит. Она же хитрая, как змеюка, и лаковая, точно одна из здешних леди. Будет шептать про будущее и про счастье женское, и еще много про что, пока папенька, одурев от шепота, не пригрозит Минди лишением денег.

— Вас предали однажды. Предадут и еще раз. Быть может не один и не два, — сказал доктор Дейвил, стряхивая пепел в мраморную чашу фонтана.

— И что мне делать?

— Искать друзей. Вот, — в его руке появилась карточка. — Если вам захочется поговорить, приходите.

— Зачем вы это делаете?

Карточку Минди спрятала в ридикюль.

— В фальшивом мире слишком мало настоящего. Пытаюсь беречь. Увы, получается не всегда. А теперь, если позволите… — отвесив очередной поклон, доктор Дайвел исчез.

Если бы не запах сигарет и окурок, плавающий вместе с золотыми рыбками леди Баксли, Минди решила бы, что никакого доктора Дайвела и не было.

Леди Фэйр отчаянно сражалась с мигренью. Несколько раз она доставала флакон с ароматической солью, но тут же прятала, уговаривая себя потерпеть. Всякий раз пальцы касались проклятой записки, которую следовало бы выкинуть, а лучше — сжечь.

Прикосновения эти отзывались в висках, поднимались к макушке, растекаясь по ней вязкой, мучительной болью. Та свивалась в клубок, оседая в затылке. Голову не повернуть.

— С вами все в порядке? — шепотом спросила Эмили. И леди Фэйр, улыбнувшись по привычке, ответила:

— Нет.

— Тогда нам следует уехать.

Рано. И лорд Фэйр куда-то исчез. И мадмуазель Лепаж… при мысли об этих двоих появлялось желание завыть.

Леди не воют.

— Иди потанцуй, — велела леди Фэйр, прикрывая веки. Господь всеблагой, дай силы. Еще час. Или полтора. Раньше уходить неприлично. Все решат, что Джорджианну расстроило поведение супруга, и будут, конечно, правы, но правота — еще не повод давать почву для сплетен.