Зигфрид Обермайер - Под знаком змеи.Клеопатра

• Название: Под знаком змеи.Клеопатра
• Автор: Зигфрид Обермайер
• Издательство: Армада
• Жанр: Историческая проза
• Год: 1998
• ISBN: 5-7632-0636-3

Имя Клеопатры до сих пор звучит захватывающе и волнующе. Легендарная египетская царица, вершившая историю, образованная и смелая, великодушная и расчетливая, — она не утратила своего очарования и по сей день.

Под пером Зигфрида Обермайера история оживает. Автор ведет повествование от лица личного врача Клеопатры, и благодаря этому сквозь великие события проступает драма женщины, обожествляемой современниками, которая со всеми ее чувствами и страстями была всего лишь смертным человеком.

---

Пытаясь как-то спасти положение, его друзья отправили в Афины Гая Гемина, своего доверенного человека. Он должен был убедить Антония расстаться с Клеопатрой и вернуться в Рим к своей жене Октавии, где ему с почетом вновь будут возвращены все звания. Заманчивое, конечно, предложение, но оно пришло слишком поздно. Клеопатра всеми силами старалась противодействовать Гемину, потому что ее трон зависел от отношений с императором. Она с самого начала сделала все, чтобы вызвать к посланнику ненависть и недоверие.

Гемин оказался маленьким тщедушным человеком, его большую голову украшал громадный кривой нос, однако эта грубая на вид башка была далеко не пуста. Он выказал себя любезным, предупредительным и готовым на компромиссы. То, что он говорил, было очевидно, он не горячился, не поддавался на провокации, не ставил никаких условий и вполне мог бы добиться успеха, если бы царица предоставила ему хоть малейшую возможность для этого. Однако она всеми силами препятствовала ему, пыталась выставить его шпионом Октавия и его сестры, бывшей супруги императора. Ей удалось помешать Гемину добиться успеха даже в малом: наедине поговорить с Антонием. Гемин ясно показал, что никто и ничто не может лишить его мужества, и втайне многие сторонники императора желали ему счастья и успеха.

Под предлогом, что ему необходима защита, Клеопатра приказала страже день и ночь сопровождать его и, конечно, шпионить за ним. Эти люди были не на его стороне и достаточно ловко препятствовали любой встрече с Антонием.

Мы жили на римской агоре[69] — подарок городу от Юлия Цезаря — у подножия Акрополя, в просторном, тоже возведенном римлянами здании. Здесь был большой триклиний, где царица, а часто также и император обедали со своими друзьями. Между этой царственной парой дошло даже до спора: царица говорила, что за ее столом нет места шпионам и предателям, на что Антоний возражал ей, что Гемин — пока ему не доказали обратное — посланник его друзей в Риме и он не хочет, чтобы немногие оставшиеся у него сторонники превратились во врагов.

Гемин надеялся, что за обедом ему предложат место рядом с императором или напротив. Однако вместо этого Клеопатра распорядилась посадить его в конце стола, что исключало всякий контакт с Антонием. Однако этот маленький человек не сдался. С удивительным терпением проглатывал он все насмешки и даже оскорбления, которыми его постоянно осыпали. Так уж принято при дворе, что все — или почти все — смотрят в рот своему правителю.

У меня до сих пор перед глазами эта сцена. Когда Гемину все же удалось получить приглашение к столу, слуга подвел его к креслу императора. Место Клеопатры еще пустовало.

Император поднялся.

— Гай Гемин! Я слышал, ты уже несколько дней в Афинах, почему же тебя не видно?

Большая голова Гемина затряслась от удивления — или замешательства.

— Но, император, с тех пор как я здесь, я только и делаю, что пытаюсь поговорить с тобой, однако меня отталкивают, как кубок кислого вина, от которого каждый хочет поскорее отделаться. Но теперь, поскольку я здесь…

В этот момент появилась Клеопатра, за ней следовали Ирас и Шармион, а впереди нее — личная охрана.

— Поскольку ты здесь, Гемин, давай займемся тем, для чего и предназначен этот зал, а именно — обедом!

Гемин склонился в поклоне перед Клеопатрой, взглянув при этом на императора. Однако тот не видел уже ничего и никого, кроме Клеопатры.

— Могу я хотя бы за столом… я думал…

Клеопатра заняла свое место и строго сказала:

— За столом мы не ведем разговоров о политике, Гемин. Я прошу тебя отнестись к этому с уважением. А теперь проводите нашего гостя на место.

Эту, очевидно заранее продуманную, насмешку весь двор счел удачной шуткой. Послышались смех и перешептыванья.

— Это почетное место, Гемин, покажи, что ты достоин его, — сказала Ирас.

Царица милостиво улыбнулась. Антоний промолчал, как будто не захотел вмешиваться. Неподалеку от него сидел полководец Канидий Красс. Лежанка рядом с ним была еще свободна, и Гемин направился к ней. Однако слуга покачал головой:

— Нет, господин, это место Квинта Делия, секретаря моего императора, мы еще ожидаем его.

И так повторялось несколько раз. Немногие свободные места были предназначены для каких-нибудь важных людей, которых ожидали с минуты на минуту. Наконец слуга указал ему место в конце стола, где сидели разные незначительные лица, которые дерзко и злорадно осклабились при виде его унижения.

Затем подали блюда, все ели, пили и беседовали друг с другом. Так как был уже вечер и бледное зимнее солнце, скрывшись за ареопагом[70], отправилось в свое ночное путешествие, вино почти не разбавляли. На том конце стола, где сидел Антоний, то и дело передавали рабу опустевшие кувшины.

Когда Клеопатра подняла руку, разговоры быстро смолкли.

— Прежде чем я уйду, я хотела бы еще задать вопрос нашему гостю.

Гемин поднялся и в ожидании взглянул на царицу. Казалось, даже его большой нос задрожал от нетерпения. Неужели настал наконец его час?

— Я хотела бы знать, что действительно привело тебя в Афины? Ты и правда хочешь поговорить с императором только для того, чтобы дать ему нежелательные советы?

— Я хотел бы поговорить с Марком Антонием — да, но я предпочел бы подождать, пока он вновь станет трезвым.

Раздался возмущенный ропот, в котором слышались возгласы, что надо высечь этого наглеца, бросить его в море, отрезать ему уши и другие столь же дружелюбные требования.

Этому маленькому Гемину нельзя было все же отказать в мужестве. Он поднял обе руки и продолжал недрогнувшим громким голосом:

— В ответ на твой вопрос, что действительно привело меня в Афины, я скажу то, что мне поручено было передать. Поскольку мне не позволяют поговорить с императором, я скажу это во всеуслышание. Твои друзья в Риме, император, считают необходимым, чтобы царица Клеопатра вернулась в Египет и чтобы впредь ты обращался с ней как с клиентальной царицей, платящей дань Риму, — каковой она и является de facto и de juro.

В зале стало так тихо, что слышно было, как капает со стола разлитое вино. Все взоры обратились к царице, и никто в зале, как я полагаю, не дал бы и одного обола за жизнь Гемина.

Однако я лучше знал мою царицу и понимал, что ничто не вызывает у нее такого уважения, как личное мужество и презрение к смерти. Ее полные губы раздвинулись в подобие улыбки.

— Гемин, — раздался ее чистый ясный голос, — ты правильно сделал, сказав нам правду. Теперь нам не придется тебя пытать.

Затем она удалилась, исполненная достоинства, в окружении своих дам и личной охраны.

Я думаю, что император в ту же ночь поговорил с Гемином, хотя доказать это невозможно. Во всяком случае, в пользу этого говорит большинство фактов. Антоний не смог согласиться с требованиями своих друзей относительно царицы. Тем самым он вызвал новый взрыв возмущения среди сенаторов, своих сторонников и солдат, так что теперь мало кто в Риме верил в победу императора.

Глава 12

Осенью этого судьбоносного года сенат прислал Клеопатре официальное объявление войны — только ей; Октавий не зашел так далеко, чтобы открыто говорить о борьбе со своим бывшим соправителем. Он предпринял более ловкий ход и распустил слухи, которые должны были привести к падению и смерти императора.

Я не хотел бы, чтобы меня поняли неправильно. Я допускаю, что время от времени нам даются какие-то знамения свыше, чтобы предостеречь нас или предупредить о чем-то. Но думаю, что в большинстве случаев за этим скрываются люди, преследующие какие-то свои цели.

Так, утверждают, будто бы в результате сильного землетрясения был разрушен городок Писа, основанный Антонием на побережье Адриатического моря. Недавно я узнал, что на самом деле речь тогда шла всего о двух-трех недостаточно прочных домах — и не более.

Далее, всеобщее возбуждение вызвала новая игра, которой увлеклись римские дети. Как это часто бывает, они обыгрывают ссоры, которые происходят среди взрослых. В этой игре они разбивались на две партии: одна за Антония, другая за Октавия, и последняя должна была одержать победу. Вот уж поистине божественное предзнаменование…

Очень серьезно было воспринято также явление в городке Альба. На статуе императора, возвышавшейся там над храмом Юпитера, вдруг выступила «кровь». Я разузнал и об этом событии. Оказалось, что эта статуя просто «потела», то есть на ней выступала вода. А почему? Потому что в тот год даже осенью дни все еще были очень жаркими, а ночи в албанских горах стали уже достаточно прохладными. Поэтому камень сильно охлаждался, и — в соответствии с законами физики — под жарким утренним солнцем на нем выступала вода. Это явление знакомо каждому ребенку. То же самое происходит с металлическим кубком: если наполнить его холодной родниковой водой, он станет влажным снаружи. На сотнях статуй тогда — как, впрочем, и сегодня, — если ночи были холодными, а дни жаркими, должна была выступать влага. Однако, стоило случиться такому со статуей императора, как тут же распространились слухи, что это может означать только смерть и падение. Дальнейшие примеры? Приведу еще один, свидетелем которого оказался я сам.