Зигфрид Обермайер - Под знаком змеи.Клеопатра

• Название: Под знаком змеи.Клеопатра
• Автор: Зигфрид Обермайер
• Издательство: Армада
• Жанр: Историческая проза
• Год: 1998
• ISBN: 5-7632-0636-3

Имя Клеопатры до сих пор звучит захватывающе и волнующе. Легендарная египетская царица, вершившая историю, образованная и смелая, великодушная и расчетливая, — она не утратила своего очарования и по сей день.

Под пером Зигфрида Обермайера история оживает. Автор ведет повествование от лица личного врача Клеопатры, и благодаря этому сквозь великие события проступает драма женщины, обожествляемой современниками, которая со всеми ее чувствами и страстями была всего лишь смертным человеком.

---

Она увидела, каким почетом окружен ее любовник вместе со своей супругой, как милостива к ним царица и как она вручила подарок склонившейся в низком поклоне Беренике.

Должно быть, именно тогда у Лавинии созрел честолюбивый план занять место Береники. Она прекрасно видела, что это была бы для нее последняя возможность остаться при дворе. Ведь совсем скоро очарование ее юности — пусть и фальшивое — исчезнет, и в лучшем случае ей придется довольствоваться каким-нибудь толстым и ворчливым вдовцом. Еще несколько лет назад она могла бы составить более выгодную партию, но тогда ее никто не устраивал. С годами о ней стали говорить как о женщине, которая бегает за всеми мужчинами и безостановочно путешествует из постели в постель. Конечно, после этого ни один мужчина не захотел бы взять ее в жены, потому что понимал, что вскоре она обязательно наставит ему рога.

Береника собиралась остаться в Александрии до начала сбора урожая, то есть еще на два месяца. Из уважения к ней Селевк решил прервать пока отношения с Лавинией. Это возбудило небывалую зависть и ненависть со стороны получившей отставку любовницы. И пришел день, когда в этой трагедии на сцену пришлось выступить министру здоровья и личному врачу царицы.

Это случилось, вероятно, в конце марта. Зимние дожди понемногу уступали место теплу, и уже дважды нас касалось дыхание налетавшего из пустыни хамсина. В последний раз он свирепствовал целую неделю, наполняя город желтой пылью. Эти песчаные бури редко долетали до дворцового квартала на полуострове Лохиада, им препятствовал прохладный ветер, постоянно дующий с моря.

После того как Салмо стал моим заместителем, ему выделили собственную служебную комнату. К нашему общему сожалению, теперь мы общались в основном через посыльных, которые сновали туда-обратно с горами свитков, потому что каждый из нас был завален работой.

— Раньше все было лучше, — заметил Салмо, когда однажды мы с ним случайно встретились, — мы работали бок о бок, и у нас всегда находилось время для хорошего разговора. А теперь…

Да, я его прекрасно понимал. Я и сам время от времени хотел попросить царицу об отставке, но все не мог придумать для этого подходящей причины.

Поэтому, когда однажды Салмо явился ко мне собственной персоной, я был страшно поражен.

— Салмо, в чем дело?..

— Царица приказывает нам немедленно явиться к ней. Должно быть, случилось что-то нехорошее!

Пока нубийские рабы бежали с нашими носилками к царскому дворцу, мы вместе размышляли, что могло вызвать недовольство царицы. Однако ни Салмо, ни мне в голову ничего не приходило.

Царица нетерпеливо отмахнулась от наших церемониальных поклонов.

— Я велела явиться тебе и твоему помощнику, потому что Беренике вдруг стало плохо, и трое врачей высказали на этот счет три различных мнения. Может быть, вам с вашим опытом удастся внести какую-то ясность.

Селевк сидел у постели своей супруги и держал ее руку. Двое моих коллег стояли у окна и шепотом спорили. При моем появлении они склонились в поклоне, однако я, не ответив на него, сразу же подошел к постели.

— Вот уже несколько дней она чувствовала себя не очень хорошо, — сказал Селевк прерывающимся от слез голосом. — Но мы думали, что виной тому хамсин — многие от него страдают. Ее постоянно тошнит, все время мучает жажда, она жалуется на боль в животе, и ей трудно дышать…

Да, Береника выглядела неважно. Она лежала скорчившись, стонала, задыхалась и едва могла говорить. Лицо ее изменилось почти до неузнаваемости: бледное, искаженное, в нем не осталось ничего, кроме страдания.

Коллеги осторожно заметили, что это похоже на отравление какими-нибудь недоброкачественными продуктами. Судя по некоторым симптомам, это могла быть рыба, но, возможно, также и мясо…

— Ела ли твоя жена что-нибудь такое, чего не ел также и ты?

Селевк в сомнении потер руками виски.

— Нет, в последние дни мы всегда обедали вместе. Вот разве что подарки и сладости…

Он указал на стол у окна. Я увидел коробочку с фигами и финиками, блюдо с медовым пирогом и другое блюдо — с засахаренными фруктами, приготовленными нашим придворным поваром: он всегда посыпал эти сладости смесью корицы и перца.

— Ела ли она что-нибудь из этого?

— Только попробовала: вот это и это…

— А ты, господин, — спросил его Салмо, — ни к чему не притронулся?

Селевк покачал головой.

— Я никогда не ем сладкое — из-за зубов.

Всем при дворе было известно, что Селевк часто страдает от зубной боли и поэтому вот уже много лет не притрагивается к сладкому. У меня возникло страшное подозрение, и Салмо — я увидел — тоже что-то почуял.

Я кивнул врачам, и мы вышли из комнаты.

— Вы правы, уважаемые коллеги, это отравление, но, боюсь, причиной его послужило не мясо и не рыба. Мне вспоминается случай из практики, когда в одном семействе трехлетний ребенок случайно отравился крысиным ядом. Он умер при мне, и симптомы были такие же, как у Береники: боли в желудке, рвота, удушье, бледный, желтоватый цвет лица, холодная кожа и слабый пульс. А что, господа, является главной составной частью крысиного яда?

— Мышьяк! — сказали они как один.

— Да, мышьяк. А этот яд, к сожалению, не обладает ни вкусом, ни запахом, его можно подмешать к Чему угодно, не вызвав ни малейших подозрений. Попробуем проверить все эти сладости.

— А как? — спросил один из врачей.

— С помощью крыс, конечно!

В школах для врачей специально разводили ручных крыс, на которых испробовали действие различных ядовитых веществ.

Однако Беренику уже невозможно было спасти. Даже большая доза воды, смешанной с уксусом и мятой, не могла нейтрализовать яд. К вечеру она впала в кому, дыхание ее стало еще более прерывистым, и вскоре она умерла на руках своего супруга Селевка.

С помощью крыс мы быстро установили, что засахаренные фрукты были посыпаны смесью из корицы, перца и мышьяка. Его серый цвет и полное отсутствие запаха легко позволяли это сделать.

Но кому понадобилось отравить Беренику? Может быть, сам Селевк попытался таким образом освободиться от супруги ради Лавинии? Если у кого и возникали подобные подозрения, то о них не говорили вслух. Любой, кто был знаком с Селевком, прекрасно понимал, как маловероятны подобные предположения.

Клеопатра была разгневана. Она назначила специальную комиссию, которая должна была любой ценой выяснить все детали этого мрачного дела, что оказалось вовсе не так уж трудно.

Придворный повар сразу узнал свое произведение. Оно было изготовлено по личному поручению жены одного из министров. Да, она заказала засахаренные фрукты в подарок Беренике, и ее первая горничная должна была отнести их Селевку. Это можно было бы поручить и Лавинии, второй горничной, но жена министра из уважения к Беренике не хотела посылать к ней любовницу ее мужа. Упаковка? Да, о ней позаботилась Лавиния. Фрукты были уложены на красивом блюде, покрытом свежими листьями мяты.

Лавиния попыталась разыграть полное непонимание и невинность. Однако комиссия работала усердно и на десятый или двенадцатый день ей удалось отыскать торговца лечебными травами, который продавал также и крысиный яд. При очной ставке он узнал Лавинию — и даже не по ее внешнему виду, потому что на ней был парик, а по тихому мелодичному голосу. Она сказала, что в доме ее госпожи, жены корабельного мастера, расплодилось множество крыс, и ей нужно яду примерно на дюжину этих тварей. Он предупредил ее, как опасен этот ад для людей, и велел хранить его в хорошо закрытой посуде и так, чтобы он случайно никуда не попал.

Лавиния убеждала, что торговец вполне мог ошибиться: ведь в Александрии найдется еще не меньше сотни женщин с похожими голосами. Но, очевидно, после пыток в течение нескольких дней она во всем созналась.

Селевк неоднократно обещал жениться на ней, если его жена умрет. Он говорил, что уже давно не делит с ней стол и постель. Когда Береника приехала в Александрию, Лавиния поняла, что ей предоставляется единственная возможность занять ее место.

Селевк сразу признался, что обещал Лавинии взять ее в жены, однако заметил, что любой мужчина в подобном положении скажет то же самое.

Царица не присутствовала ни на одном из допросов.

— Я знаю, — сказала она, — что в таком большом городе, как Александрия, убийства случаются ежедневно. Для их расследования и созданы городская милиция и суд. Но в данном случае трусливое и коварное убийство произошло в Брухейоне, почти у меня на глазах. Я расцениваю это как неуважение к моей божественной особе, но не хочу, чтобы этот случай получил широкую огласку. Пусть Лавиния будет наказана согласно старому неписаному закону «око за око». Ты, Гиппократ, дашь ей такую же порцию яда, которой она убила несчастную Беренику, и позаботишься о том, чтобы смерть ее была такой же болезненной и долгой, как и у ее жертвы.