Михаил Иманов - Звезда Ирода Великого.Ирод Великий

Скачивание начинается... Если скачивание не началось автоматически, пожалуйста нажмите на эту ссылку.
Жалоба
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Описание книги "Звезда Ирода Великого.Ирод Великий"
Описание и краткое содержание "Звезда Ирода Великого.Ирод Великий" читать бесплатно онлайн.
Будущий царь Иудеи Ирод I Великий начал бороться за царство с ранней юности. Его отец, знаменитый в Иудее полководец Антипатр, пробудил в нем жажду власти и указал путь к ее достижению. Ирод был современником римлян Гнея Помпея и Гая Цезаря и быстро понял, что дорога к власти в Иудее лежит через Рим. Громкая римская история и юность Ирода сплелись воедино, будущий иудейский царь творил историю собственными руками, руками своего отца и мечами своих воинов — ведь он уже родился тираном.
На закате солнца отряд Ирода въехал в Иерусалим через главные ворота. Его воины, построившись по четыре в ряд, заняли всю ширину улицы, ведущей к дворцу Антипатра. Жители жались к домам, с ненавистью и страхом смотрели на угрюмых, в полном боевом вооружении всадников. Казалось, что вражеская армия вступила в город. Не было криков негодования, проклятий, какие слышались почти всегда, когда Ирод проезжал по городу, — Иерусалим, казалось, оцепенел от столь неожиданного и наглого вторжения.
Мать встретила Ирода со слезами и причитаниями, долго не разжимала объятий, почти повиснув на нем. Он обнимал ее легкое, иссохшее тело, гладил седую голову и впервые за долгие годы почувствовал нечто похожее на жалость.
Отец лишь кивнул, сухо заметил, что трудно будет разместить такое количество всадников. Фазаель крепко пожал руку брата, сказал, что рад видеть его здоровым и что много слышал о его подвигах в Галилее и Сирии. Понизив голос, сообщил о назначенном на завтра суде Синедриона и добавил, подмигнув, что не о чем беспокоиться, но все же разумнее будет вести себя правильно. Нетрудно было понять, что имел в виду Фазаель, говоря «правильно», и, чтобы не отвечать резкостью, Ирод лишь презрительно скривил губы.
Ночью долго ворочался на ложе, не в силах уснуть. Но его тревожило не предстоящее судилище, а то, что домашние (кроме матери, пожалуй) стали его противниками, хотя и неявными. И отец и брат скрывали отчуждение, возникшее между ними и Иродом, но оно было, и Ирод ясно чувствовал его. Так же и этот дом, где он рос, и эта комната, где он сейчас лежал, — они тоже излучали незримое, но очевидное отчуждение. Не говоря уже о городе, который казался теперь Ироду не просто враждебным, но вражеским. Все и всё было против него, и он чувствовал себя одиноким. Но одиночество не порождало тоску, как это бывало раньше, но, напротив, укрепляло его дух и возбуждало энергию. К тому же он был не вполне один, у него была его звезда. Он встал, открыл окно, далеко высунулся наружу, запрокинул голову, нашел глазами свою звезду. Она висела прямо над ним, светила так ярко, что даже облака, проплывавшие под ней, не могли укрыть ее блеска. Ирод долго наблюдал за звездой, потом закрыл окно, лег и сразу же уснул.
Синедрион собрался в тот день в Каменном зале Иерусалимского храма, где проходили торжественные и особо важные заседания. Он подъехал к храму в сопровождении ста всадников (Фазаель все-таки сумел уговорить брата не брать всех), тридцать последовали за ним внутрь, остальные выстроились на площади у центральных ворот. Когда Ирод вступил в зал, возбужденно переговаривавшиеся члены Синедриона смолкли, наступила полная тишина. Шаги Ирода и сопровождавших его воинов гулко прогремели под сводами. Он был одет в пурпурный плащ, тиара на его голове[34] блестела драгоценными камнями, волосы были завиты и напомажены. Не доходя до массивного трона первосвященника Гиркана, Ирод поклонился — не очень низко — и холодно проговорил слова приветствия. Гиркан болезненно улыбнулся, смущенно обвел взглядом членов Синедриона, потом воинов за спиной Ирода и наконец проговорил слабым голосом, еще глубже вдавливаясь в трон, и без того казавшийся огромным для его тщедушного тела:
— Мы пригласили тебя, Ирод, чтобы…
— Я знаю, зачем вы меня пригласили, — перебил Ирод и, взявшись рукой за расшитый золотом пояс, выставив вперед правую ногу, добавил: — Начинайте, у меня не так много времени.
Члены Синедриона недовольно загудели. Со своего места поднялся раби Симон-бен-Симая, один из самых старых и самых уважаемых в Иерусалиме священников. Он вышел на середину зала и, указав костлявой рукой на Ирода, заговорил, гневно блестя глазами и тряся белой курчавой бородой:
— Я в первый раз вижу — как и вы, судьи, как и ты, первосвященник, — подсудимого, который в таком виде осмеливается предстать перед вами. До сих пор обвиняемые являлись в траурной одежде, с гладко причесанными волосами, дабы своей покорностью и печальным видом возбудить в судьях милость и снисхождение. Но Ирод, призванный к суду вследствие тяжкого преступления, стоит здесь в тиаре, с завитыми волосами, среди своей вооруженной свиты для того, чтобы, если мы произнесем законный приговор, убить нас и посмеяться над законом. При этом я не упрекаю Ирода за то, что своей безопасностью он дорожит больше, чем святостью законов, — виноваты мы все вместе с первосвященником. Мы, которые так много позволяли ему до сих пор! Но не забудьте, что наш Бог велик! Придет день, когда тот, которого вы в угоду первосвященнику (Симон-бен-Симая гневно взглянул на Гиркана, тот втянул голову в плечи) хотите оправдать, убьет вас, не пощадив ни единого человека. За все преступления, совершенные в Иудее, за неуважение к нашим обычаям и святости законов я требую смерти для этого человека!
Симон-бен-Симая медленно опустил руку, которой во время всей речи указывал на Ирода, и, тяжело ступая, но с гордо вскинутой головой, вернулся на свое место.
Члены Синедриона молча переглядывались, никто не решался высказаться. Вдруг из задних рядов послышалось:
— Он враг Иудеи, он достоин смерти!
Все оглянулись на говорившего. Он уже стоял и тоже, как и Симон-бен-Симая, указывал рукой на Ирода. В этот раз рука была крепкой, мускулистой, была скорее рукой воина, чем священника. Это оказался раби Авталион, ученик и сподвижник Симона-бен-Симаи — сорокалетний, плечистый, с тяжелым взглядом из-под кустистых бровей. Его речь по смыслу была повторением речи учителя, но высказал он ее в более сильных, в более резких выражениях. В конце он не только назвал Ирода гнусным преступником, но объявил преступным все его идумейское семейство.
Речь раби Авталиона словно прорвала плотину страха. Члены Синедриона, перебивая друг друга, высказывали обвинения Ироду, требуя для него самого сурового наказания. То справа, то слева слышалось энергичное:
— Смерть, смерть ему!
Ирод стоял неподвижно, уже не так, как в начале заседания, с рукой на поясе и выставленной вперед ногой. Теперь ноги его касались одна другой, а руки безвольно свисали вниз. Спина сгорбилась сама собой, он не в силах был заставить себя распрямиться, затравленным взглядом косился по сторонам. Он не понял, каким же образом его гордое презрение к этому судилищу сменилось смущением, а смущение — страхом, не понимал, как же это могло случиться. Не мог он испытывать страха перед старцами, каждого из которых (за исключением, может быть, раби Авталиона) он в состоянии был убить одним ударом кулака. Они были немощны, безоружны, да и вряд ли кто-нибудь из них умел держать в руках меч, и их гневные речи не могли испугать Ирода. Здесь оказалось что-то другое, не относящееся к самим старцам, но как бы стоящее за ними. Может быть, их Бог, может быть, неколебимость их веры, может быть, избранность их народа, столько перенесшего, столько раз порабощаемого и все равно, несмотря ни на что, оставшегося свободным. И перед этой святостью, гордостью и свободой, незримо наполнившими все огромное пространство Каменного зала, Ирод почувствовал себя маленьким, безродным и ничтожным. Голос, похожий на голос Пифолая, произнес внутри его: «Идумей!» И в слове этом не было сейчас ни презрения, ни унижения, но лишь определение его настоящего места. И Ирод невольно кивнул, как бы соглашаясь с тем, что произнес голос внутри его. Ничего уже не имело значения: ни энергия Ирода, ни его смелость, ни его хитрость, ни воины, стоявшие за его спиной, ни воины, ожидавшие его на площади, ни войско, разбившее лагерь всего в одном переходе от Иерусалима. Значение имели лишь наполненное святостью, гордостью и свободой пространство Каменного зала и голос, произнесший: «Идумей!»
Ирод очнулся, скорее почувствовав, чем расслышав, что наступила тишина. Он поднял голову и встретил пристальный взгляд Гиркана, в нем была решимость. Губы первосвященника пошевелились, и Ирод услышал:
— Дело это слишком серьезное, чтобы его решать сгоряча. Я вижу, что Ирод виновен, но я желаю, чтобы уважаемые члены Синедриона утишили бы страсти, не давали бы волю гневу, ибо гнев никогда не приводит к правильным решениям, но всегда к решениям опрометчивым и неправым. Я переношу заседание на завтра и желаю выслушать умудренных опытом судей, а не площадных ораторов.
Взявшись за подлокотники трона, первосвященник Гиркан поднялся. Теперь он казался выше ростом, шире в плечах. Величественно оглядев собравшихся, он обратился к Ироду:
— Мы не хотим задерживать тебя силой, но ты должен пообещать суду, что не попытаешься скрыться.
И Ирод, сам не вполне понимая, что делает, низко склонился перед первосвященником, потом так же низко поклонился направо и налево и чуть дрогнувшим голосом выговорил:
— Обещаю.
Гиркан поднял руку и указал ему на выход:
— Тогда иди.
Низко опустив голову и стараясь ступать на носки, Ирод покинул Каменный зал. Он не слышал звука собственных шагов, но самое странное — не слышал шагов следовавшего за ним конвоя.
Подписывайтесь на наши страницы в социальных сетях.
Будьте в курсе последних книжных новинок, комментируйте, обсуждайте. Мы ждём Вас!
Похожие книги на "Звезда Ирода Великого.Ирод Великий"
Книги похожие на "Звезда Ирода Великого.Ирод Великий" читать онлайн или скачать бесплатно полные версии.
Мы рекомендуем Вам зарегистрироваться либо войти на сайт под своим именем.
Отзывы о "Михаил Иманов - Звезда Ирода Великого.Ирод Великий"
Отзывы читателей о книге "Звезда Ирода Великого.Ирод Великий", комментарии и мнения людей о произведении.