Керк Монро - Тени Ахерона 2. Черное Солнце

• Название: Тени Ахерона 2. Черное Солнце
• Автор: Керк Монро
• Издательство: АСТ, Северо-Запад Пресс
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2005
• ISBN: 5-17-029022-5, 5-93699-257-2

Величайший из героев Хайборийского мира, неистовый Конан-киммериец, даже став королем могущественной Аквилонии, не утрачивает тяги к приключениям. Трон и держана в опасности — и на сей раз угроза приходит с неожиданной стороны. Жрецы Черного Солнца сеют в стране раскол и безумие, доводя Аквилонию до междоусобной войны.

Санкт-Петербург, «Северо-Запад», 2005, том 101 «Конан и черное солнце»

Олаф Бьорн Локнит, Керк Монро. Черное Солнце (роман), стр. 7-306

---

Моими руками на мятежную Толозу обрушился гнев богов, которых она оскорбила. И я ничуть не жалею о случившемся — Митра и Иштар рассудят, кто прав, а кто виновен.

Сразу после пожара в городе граф Раймон предпринял штурм цитадели, но вынужден был отступить и понес большой ущерб в людях. Во-первых, все подступы к крепости теперь идеально просматривались, а значит и простреливались. Во-вторых, две сооруженные наспех из подручных материалов осадные башни не обили железными листами или шкурами забитых животных — стоило нам выстрелить сосудами со смолой, как они вспыхнули, не приблизившись к стенам и на пятьдесят шагов.

От башен остались обугленные остовы, а уж что сталось с нападающими — не моя забота.

Мы все чаще смотрели на Полуночный Восход. Там, перед самой излучиной реки Арье, начинались равнины Аквилонии. И оттуда должна была придти помощь.

Уж не ведаю, какая умная голова придумала использовать в качестве снарядов для катапульт наполненные дерьмом пивные бочонки, но готов поспорить — это новое слово в военном искусстве. При ударе о камень бочонок лопается и его содержимое выливается на плиты мостовой двора, растекаясь зловонной лужей. Хорошо бы прилетели один или два бочонка — прибрать можно. А если полсотни за день? Да к этому еще и корзинки с покрытыми какой-то жуткой слизью дохлыми крысюками? В общем, спустя сутки после начала обстрела во двор цитадели лучше было не спускаться. Двое солдат на следующий же день заболели кровавым поносом.

Граф Люксэ сразу понял, что нас решили выморить и принял меры. Все припасы стащили в глухую, без бойниц, боковую башню — пусть хоть ливень из дерьма прольется, внутрь не проникнет. Туда же, кряхтя и надрываясь, переправили бочки с чистой водой. На двор спускаться запрещено — нечего в мерзости сапоги марать! Ночуйте в башнях или на стенах, ночи теплые, не померзнете! Себя блюсти в чистоте, воды пока хватает! И чтоб не унывать! Король Конан и Просперо скоро придут!

Вопрос один: как скоро?

Шли дни, а горизонт оставался чистым. Дышать свободно можно было только на стенах, овеваемых ветром. Несмотря на все предосторожности еще девятеро заболели — Раймон придумал новую пакость: швырял в цитадель клетки с живыми крысами. Те твари, что не разбивались при падении — а таких было множество, крыса зверь живучий, — заполонили замок и ночами пробирались к спящим людям и в башню с продовольствием, ища поживу. Спасения от них не было никакого.

Мне подумалось, что граф Раймон и его вигуэры платят каждому горожанину за каждую пойманную живую крысу чистым золотом. И я не был далек от истины.

К окончанию второй осенней луны больше половины гарнизона замка были больны. Наш митрианский жрец не мог оказать им почти никакой помощи — припасенные целебные травки закончились. Четверо находились при смерти, один арбалетчик уже умер.

Мы с графом Люксэ начали подумывать о том, что надо выходить из цитадели и принять смерть в бою. Не гнить же здесь заживо?

* * *

Когда тебе плохо — ищи в мире красоту, и она спасет тебя от уныния. Эти слова святого Эпимитриуса я помню с детства, так поучал прихожан жрец храма Митры в нашей деревне. Посему я встаю затемно, выбираюсь из комнатушки под самым потолком барбикена, иду наверх, на виду у всего воинства графа Толозы (впрочем, в такое время еще спящего) сажусь, свесив вниз ноги, на один из зубцов башни и встречаю рассвет. Мне нравится смотреть, как небо на Восходе меняет краски, как легкие облака становятся из серебристых розовыми и желтыми, а потом вспыхивают режущим глаз золотым огнем, истекающим из ока Митры, которым Лучезарный оглядывает смертный мир.

Если Митра создал восход солнца — он не может быть злым богом. Врут «Совершенные». Зло никогда не создаст ничего красивого.

Начинался шестнадцатый день осады толозской цитадели. И нам он не принесет ровным счетом ничего хорошего. Прошлым вечером еще двое гвардейцев слегли с жаром и болями в животе.

Неожиданно сам для себя я задремал — усталость и вечно напряжение давали себя знать. Рассвет, конечно, пропустил.

Боевые рога заревели словно под ухом — я едва успел ухватиться за камень, иначе сверзился бы в ров. Протер глаза и воззрился на замок Нарбонет, который по ту сторону реки — оттуда и рычали призывные звуки. Не столько панически, сколько настороженно.

Что такое? Я сам себе не поверил: над главной башней резиденции графа Раймона поднимали шесть вымпелов — три белых, три черных, три оранжевых. Знак Рокода — узаконенного мятежа против короля. Если король в чем-то оскорбил своих дворян и вассалов или ущемил из права, то благородные вправе начать мятеж и отстаивать свое исконное достояние силой оружия. Участников неудачных Рокодов не казнят — или прощают, или заточают в замках.

Трубы в Нарбонете взывали все настойчивее. Да в чем дело-то?

И тут я догадался посмотреть направо, в сторону холмов, окружавших Толозу.

Со склонов быстрой рысью лился непрерывный поток тяжелой конницы. Лучи восходящего солнца взблескивали на шлемах и остриях копий.

Зрение у меня, как и у всякого лучника-боссонца острое. Вдаль вижу очень хорошо.

Сердце стукнуло два раза с перерывом, потом забилось куда быстрее чем обычно: над головой кавалерийской колонны трепетали два лоскутка, синий и алый. На лазурном знамени серебрились три леопарда Великих герцогов Пуантена, а на красном…

На красном яростно скалился вздыбленный аквилонский лев в пятизубом венце. Королевский штандарт!

А по широкому серпу реки к городу приближались здоровенные боевые галеры под вымпелами гавани Тарантии.

— Они пришли! — не сумев сдержаться, в голос завопил я. — Поднимайтесь, олухи! Ваша светлость, граф, они пришли!

Вымпелы Рокода плескались над замком Нарбонет. Хитрая бестия этот Раймон — хочет придать всему происшедшему вид законности. Не выйдет!

В мыслях билось одно: «Ай да девица Аньес! Заслужила дворянство, как есть заслужила! Потаскуха проклятая, увижу — расцелую! Как в старые добрые времена, безжалостно и с наслаждением!»

Они все-таки пришли!..

7. Первый рассказ Зенобии Розовый город на холме

Вторая-третья осенние луны 1296 г.

Тарантия — Полуденный Пуантен

Положение в стране скверное. Можно сказать, почти критическое.

Ничего подобного в Аквилонском королевстве не случалось со времен переворота против Нумедидеса или известного противостояния на Черной Реке. А уж тем более высокая корона много десятилетий не сталкивалась с организованным восстанием подданных Трона Льва сразу в нескольких графствах Полудня. Сведения о мятежах пришли одновременно из Великих герцогств Пуантен и Шамар, бунтом охвачены графства Толоза, Бигор, Фуа и Коменж, в соседних областях тоже наблюдается возмущение народа и тамошние сеньоры готовы поддержать своих вассалов но пока, как поэтически выразился трубадур Фалькон Тарантийский, «в их душах тлеет лампада осторожности».

Пускай тлеет, целее будут.

Мой благоверный супруг, разумеется, в ярости и я полностью разделяю чувства Конана. Во-первых, фатаренская зараза привнесена в Аквилонию извне, появление этой «новой веры» связано с безумными действиями чужеземных честолюбцев, возжелавших заполучить свою долю от пирога власти. Во-вторых, за всю историю Заката ни единая религиозная проповедь не вызывала столь невероятной умственной лихорадки: в одной только Тарантии выстроено до полусотни храмов и часовен, посвященных самым разным божествам и последователи, допустим, Эрлика Меченосца, доселе никогда не ссорились с митрианцами, почитателями иранистанского Ормазда или богов Полуночи — в аквилонской столице существует довольно большая община нордхеймцев, почитающих своих богов, Вотана с Доннаром и Бальдуром. И вплоть до нынешнего года между жрецами многочисленных храмов и их прихожанами не было ни единого конфликта из-за взглядов на религию — так по крайней мере утверждает весьма осведомленный барон Гленнор.

Подданные стран Заката всегда были исключительно веротерпимы. Но не теперь.

Мы, конечно, ждали выступления фатаренов, но не могли представить, что мятеж всего за несколько седмиц примет столь впечатляющие масштабы и что бродячих проповедников открыто и неистово поддержат крупные феодалы Полудня. Впрочем, приграничный Пуантен и в прошлом был настоящим рассадником смуты и вольнодумия, но до прямого противостояния с Троном Льва дело доходило крайне редко. Вспомним, что почти полтора столетия назад владыки Пуантена заявили о выходе из состава Аквилонии — герцогам Гайарда не понравились действия короля Арнульфа V, который серьезно ограничил их самостоятельность. Арнульф долго не раздумывал и моментально отправил на усмирение бунтовщиков три пеших легиона, каковые быстро вразумили Великого герцога, доходчиво растолковав, что Аквилония — единая страна и неподчинение Трону Льва чревато крупными неприятностями. С тех пор в Пуантене случились два Рокода мелких баронов, окончившиеся ничем. Королевская гвардия быстро остудила горячие головы провинциальных дворянчиков и мятежные замки прямиком перед началом штурма самым коварным образом капитулировали — сдавшийся участник Рокода прощается и его не наказывают.