Василий Звягинцев - Время игры

• Название: Время игры
• Автор: Василий Звягинцев
• Жанр: Боевая фантастика
• Год: 2001
• ISBN: 5-04-007521-9

Игра людей и могущественных Держателей Мира, ставка в которой — сама возможность существования нашей реальности, продолжается. Поэтому путешествие по южным морям, затеянное Андреем Новиковым и Александром Шульгиным в надежде отдохнуть от забот, неожиданно оборачивается командировкой в будущее для одного и очередным рейдом по тылам вероятного противника для другого. Чем все закончится, предвидеть не может никто. Ясно одно: в большой Игре земляне уже не новички, а полноправные участники, а потому и задачи, которые им предстоит решать, совершенно иной степени сложности.

---

— Гостиница, что ль? — проявил познания в языках полицейский, судя по возрасту, усам и значительному выражению лица — не меньше чем урядник чином.

— О, йес, так будет правильно, гостиница.

— Иностранец, понятное дело, — объяснил сам себе городовой. — Откуда прибыть изволили?

— Индия, Бомбей.

— Индеец, значит. А документы есть?

— Есть, есть, — заверил Шульгин. — Паспорт, визы, печати — все есть.

— Хорошо, хорошо, коли так. А в участке все равно отметиться надо. Вот устроитесь в гостинице — и пожалуйте в участок. Тут недалеко, за углом. Не позднее как в двухдневный срок, потому Севастополь не просто город, а Главная база флота. Ферштеен? — козырнул урядник очередным познанием.

— А как же… — на секунду позволил себе выйти из образа Шульгин. — То есть — йа, натюрлихь!

— То-то же. А гостиница для вас самая подходящая… — городовой еще раз окинул Шульгина взглядом от шлема до ботинок, будто оценивая его платежеспособность, — наверное, «Морская» будет. Вот так вот прямо три квартала, и сразу справа и увидите. Во-он, где шпиль с флажками…

— Спасибо, мистер городовой… — Шульгин кивнул слуге, и тот, порывшись в большом желто-пятнистом бумажнике из кожи кобры, протянул уряднику серебряный полтинник.

Сашка строго кашлянул, Джо недовольно поморщился и дал еще один.

— Благодарствуйте, мистер индеец. — В словах городового Шульгин уловил скрытую иронию. Не так и прост этот служака.

Да, впрочем, кто сейчас прост в стране, пережившей за шесть лет мировую и гражданскую войны, две революции и удачную контрреволюцию?

Зачем Сашка вступил в разговор, если великолепно ориентировался в городе и сам направлялся именно в ту самую гостиницу, что рекомендовал ему полицейский? Из желания немедленно проверить, достаточно ли убедительно он выглядит в роли иностранца, или с более далекой целью?

И то и другое побуждение имело место, но скорее — второе. Законопослушному европейцу, впервые попавшему в незнакомый город, вполне естественно осведомиться о дороге у представителя власти.

Одновременно он как бы уже предварительно отметился в полиции и создал себе «положительный имидж». Простимулированный серебряным рублем городовой непременно доложит о факте прибытия путешественника по начальству, причем — в благожелательном тоне.

Для чего конкретно Шульгину нужна благосклонность местных околоточного и пристава — ему самому было пока неясно, но мало ли что еще может случиться в «чужом» городе?

…Золотые часы в жилетном кармане мелодично отзвонили десять.

В ресторанчике, и всего-то на восемь небольших столиков, в сей ранний час оказалось только двое посетителей: сам Сашка и еще один, достаточно импозантный мужчина, завтрак которого явно не соответствовал российским вкусам и обычаям. Британским, впрочем, тоже.

Сэр Ричард, к примеру, с которым Шульгин все больше себя отождествлял, заказал себе яичницу с салом (за неимением на кухне настоящего бекона), рюмку водки и большую чашку кофе.

А этот человек трудился над солидной тарелкой сосисок с тушеной капустой, запивая их не чем иным, как пивом.

Вот этим он сразу и заинтересовал Шульгина, хотя в остальном ничего особенного в сорокалетнем примерно мужчине прибалтийской внешности, одетом в не слишком новый, но аккуратный морской китель с блестящими пуговицами, не было.

На то и портовый город, чтобы каждый второй или третий его обитатель имел отношение к морю. Прямое или опосредствованное, в настоящем или в прошлом — неважно.

А многие, такого отношения не имеющие, по нужде или из щегольства тоже обряжаются в форменные одежды, приобретенные тем или иным способом.

Но еще что-то, кроме кулинарных пристрастий, отличало этого человека от вышеозначенных категорий.

Прежде всего — он явно нерусский. В смысле не национальности, а подданства. Постоянно проживающий в России, хоть латыш, хоть немец или турок, держится совершенно иначе. И взгляд у него другой, и выражение лица, и манера обращаться к официанту.

Во-вторых — человек он явно состоятельный, раз завтракает (не обедает и не ужинает) в достаточно дорогом заведении, в-третьих — служил раньше, а то и служит до сих пор в военном, отнюдь не торговом флоте, и в немалых чинах.

Судя опять же по выражению лица. И — качеству ткани на кителе. Возможно, был командиром корабля.

И в заключение этого короткого сеанса дедукции Шульгин пришел к силлогизму: господин этот не иначе как немец. Бывший офицер кайзеркригсмарине[7].

В таком случае, что он здесь делает?

По своей прежней должности Сашка знал, что никаких официальных контактов с некогда могучим, а после Версаля впавшим в полное ничтожество германским флотом врангелевское правительство и командование Черноморского флота не поддерживает. Неофициальных вроде бы тоже.

Странствует по собственной надобности? Надеется предложить свои услуги в качестве волонтера? Ну не шпионит же, не сняв мундира?

Не тот ли это самый человек, о котором ему сообщил на днях Кирсанов?

Хорошо бы, но не слишком ли велика удача — в первые же два часа решить проблему, на которую он отводил минимум несколько дней?

Но кто же этот незнакомец? Капитан цур Зее[8] в отставке, завербованный «Системой», или действующий сотрудник германского главморштаба, избравший, в полном соответствии с заветами Честертона, наиболее надежный способ маскировки: «Где ты спрячешь опавший лист? В лесу…».

Ну а если это просто обыкновенный торговый моряк, которого послевоенная безработица заставила покинуть родину в поисках случайного заработка в стране, которая испокон веков давала немцам приют и возможность успешной карьеры?

Тоже не беда, такое знакомство тоже может оказаться полезным… Неизвестно пока, зачем именно, но может.

Шульгин, благо заказ ему еще не успели принести, сложил газету, пересек разделяющий его и моряка проход между рядами столиков.

— Прошу меня извинить, — обратился он к незнакомцу по-немецки, каковым языком с некоторых пор владел в совершенстве, «изучив» его, как и десяток других, особо полезных для странствований по миру, с помощью прямого наложения информации на соответствующие области мозга.

Только языковой практики у него пока не было, и фразы Сашка строил с видимым усилием.

— Позвольте представиться — Ричард Мэллони, путешественник. Прибыл в Севастополь лишь сегодня и, увидев в вас европейца, не смог не подойти. Надеюсь, вы окажете любезность ввести меня в курс происходящих здесь событий и местных обычаев с большей объективностью и непредвзятостью, нежели… аборигены.

Моряк, не предлагая присесть, смотрел на непрошеного визитера снизу вверх, слегка щуря светло-голубые, льдисто поблескивающие глаза. Без всякого радушия.

Выдержал продолжительную, на грани приличия паузу, после чего ответил суховатым ровным голосом:

— Англичанин? Не люблю англичан, особенно после известных событий восемнадцатого-девятнадцатого годов.

«Капитан» явно имел в виду интернирование германского флота с последующим затоплением в Скапа-Флоу, а также условия Версальского мирного договора, фактически запретившие Германии иметь современные военно-морские силы.

— Впрочем, садитесь. Лично со мной английские офицеры обращались достаточно вежливо в плену, к счастью — непродолжительном. Корветтен-капитан[9] в отставке Гельмут фон Мюкке, к вашим услугам.

— Благодарю. Считаю нужным отметить, что я не англичанин, в том смысле, который вы имеете в виду, а новозеландец шотландского происхождения. Это вам о чем-либо говорит? Кроме того, в мировой войне я не участвовал. Если угодно — по принципиальным соображениям.

— В чем же ваши принципы? — Капитан, похоже, заинтересовался странным, на его взгляд, господином.

В зале появился официант с подносом. Шульгин щелчком пальцев привлек его внимание и указал кивком, что завтрак следует подать за этот столик.

— Надеюсь, вы не торопитесь? Мы можем поговорить, благо погода располагает как раз к неспешной беседе. Разрешите предложить вам рюмочку коньяку? Или русской водки?

— С утра? Впрочем, погода действительно не совсем подходящая для прогулок. И порция кофе с коньяком отнюдь не повредит. Кстати, должен отметить, что ваш немецкий язык весьма хорош. Такое впечатление, что вы обучались как бы не в Гейдельберге… Хотя, конечно, чувствуется, что он для вас не родной.

— Увы, нет. В ваших университетах я не обучался, язык же выучил самостоятельно. В моих странствиях много где приходилось бывать, в том числе и в Германии, и в германской юго-западной Африке. До войны, разумеется… Так вот, о моем, если угодно, «пацифизме»…

Тут как раз в зал заглянул мальчишка-газетчик:

— «Утро России», самые свежие новости! Очередная победа Русского флота! Британцы обращены в бегство! Яхта взорвалась, два генерала погибли! «Утро России», экстренный выпуск, только здесь! Покупайте «Утро России»!